Морская инквизиция: От моря до моря

– Женщин?

– Да, он создавал их из воды и заставлял танцевать нагими, вертясь вокруг водяного шеста.

– Интересно, так ты умеешь чувствовать? – и старуха, выпрямив свою ладонь поднесла её к моей груди. Я отшатнулся, но был, словно магнитом, притянут обратно к её очень маленькой, но магически сильной ладошке.

– Да, я вижу. Что же, я посмотрю и помогу… советом.

Старуха отвернулась и поставила на огонь махонький котелок, в который едва помещалась кружка воды. В скором времени вода задымилась паром, и поглотила друг за другом несколько лепестков роз, горсть семян, щепотку пряностей, тёмную смолу и слюну старухи, которая, не стесняясь, с силой плюнула туда.

Взметнулся белый пар, хорошо видный в темноте, закружившись вокруг её головы, а потом, словно змея, бросился ко мне, застав врасплох. Тоненькая струйка лентой обвилась вокруг моей головы. Легкий шум возник в ушах, и теплота легко ощутимого нежного дыхания начала мне мерещиться в этом тумане, сквозь который ничего не было видно.

Страха не было, сердце билось абсолютно спокойно, а магическое ядро словно увеличилось в размерах. Размотавшись, дымок потянулся обратно и бессильно упал в дымящуюся паром воду, быстро его поглотившую.

Старуха снова взмахнула рукой и новый пар, уже не белый, а словно мерцающий нереально красивым, словно перламутровым светом, метнулся вверх и потёк ней. Три раза обвившись вокруг неё, он растаял в воздухе, оставив после себя только маленькие блёстки, постепенно угасавшие в мягкой темноте.

Я почти не дышал, старый моряк от испуга и удивления громко пукнул в своём углу и, побурчав немного недовольно животом, затих. А старуха, сморщившись, как от вкуса лимона, проговорила своим девичьим голосом.

– Твоя дорога далека, но быстра. Нелегка и изменчива. Много людей у тебя на пути, и большинство не рады тебе. Но это не беда, есть у тебя счастливая звезда. Многое и многих увидишь ты, но основные препятствия впереди. Если пойдёшь и не свернёшь, то счастье свое обретешь.

Иди всегда, и да уйдёт беда. Двух видел ты, одна из них знакома тебе, другая нет, но в ней твой ответ. Лишь только ты посмотришь на неё, то сразу всё поймёшь. И знай, она сестра другой. Той, что нелюбима и тобой.

Старуха пожевала губами и, сорвав с потолка две мелкие палочки неизвестного растения, понюхала, что-то пробурчав себе под нос, растёрла их в труху и бросила в миниатюрный котёл. Пар снова взвился до потолка. Старый моряк не сдержал эмоций и снова громко испортил воздух, заставив меня обратить на него внимание.

– Да, – снова промолвила старуха. – Не верь ты никому, и даже тем, кому согласие дал. Попав в ворота ада, налево ты смотри и жертву другую разыщи. А если сможешь победить, то лишь заслуг своих ты плату забери. Не златом и не серебром, а званием и чином, как добром. И из пещеры адской уходя, ты ничего из злата не бери. Лишь ободок зелёный, каменный, себе возьми и нож, без ручки, забери. Лишь он тебя тогда спасёт и путь свой обретёт.

Старуха прервалась, бурно дыша и блестя потом, выступившем на её сморщенном старом лице.

– Всё! Что смогла, то сказала, ох, пар гадский, снова всю растряс.

И старуха-карлица смачно высморкалась в котелок, тот, поглотив прозрачную субстанцию её носовых выделений, пыхнул на последнем издыхании серым пеплом и тонкой истончившейся струйкой пара сине-зелёного света. Она чихнула и сказала.

– Жуан – подлец готовит тебе конец! – не договорив, старуха подошла к лежанке, быстро, чуть ли не мгновенно, умостилась и замерла неподвижным ворохом бесформенного тряпья.

– Пошли, идальго, больше она ничего не скажет. Давно я не слышал ничего более долгого и интересного. Понравился ты старухе и сердцем, и душой. Сейчас я еду ей принесу и вина. Только это за твой счёт! – быстро наставив на меня свой палец, сказал старик.

– Хорошо.

– Ааа, гачупин, – неожиданно произнесла гадкая старуха, – совсем забыла, если хочешь усилить своё магическое ядро, забери остатки варева и выпей его, верное средство! – и она снова неподвижно замерла. Только бусинки её глаз, ставшие до безумия прозрачными, светились в темноте, словно у кошки.

После того, что я видел, идти и пить варево не сильно-то хотелось. До тошноты не хотелось, но, что делать, надо пользоваться каждой возможностью, чтобы усилиться. Подойдя к маленькому котелку, я заглянул в него. На самом дне плескалась чёрная жижа, стремительно остывая.

Сглотнув тошнотворный комок воспоминаний о старухиных соплях, я осторожно потянул носом воздух. Пахло мятой и чем-то мускусным. В общем, дрянью пахло. Решившись, я быстро взял в руки котелок, прислонил его ко рту и сделал маленький глоток.

Жгучая, противная на вкус и запах, жидкость заполнила весь рот, вызвав позывы рвоты. Под действием слюны она собралась в комок, не давая мне время на то, чтобы я её проглотил, и зашевелилась.

«Живая!» – была первая моя мысль, и инстинктивно я выплюнул её. Изо рта выскочило нечто, похожее на медузу, и, упав, заскользило к старухе, спеша спрятаться у неё в беззубом рту.

– Поверил, поверил! – захохотала безумная старуха, пытаясь схватить живую слизь и запихнуть себе в рот.

Решение пришло мгновенно. Был бы я магом огня, я бы расплавил эту слизь до водяного пара и тут же его высушил, но тут без вариантов. Подобное – подобным, и водяной колпак с размаху опустился на слизь.

Воду я собирал отовсюду. Остатки пара, пота, испарений, влажность воздуха – всё было выжато досуха и сконцентрировано в куполе, который схватил эту дрянь, поднёс к котелку и швырнул её туда. Угли в очаге почти погасли, но лёгкий и своевременный порыв ветра вновь раскочегарил их. Пламя быстро накалило плещущиеся на дне грамм пятьдесят зловонной жидкости, которая практически сразу зашипела и превратилась в пар.

Образовавшийся туман заструился по комнате, и я невольно вдохнул этот пар. Голова закружилась, перед глазами полетели искорки, в груди стало жарко и тесно, а магическое ядро в разы расширилось и запылало ярким ровным огнём. Внутренний огонь вспыхнул и снова погас, расширив проводные каналы. И я почувствовал, что стал намного магически сильнее, чем был до этого.

– Догадался, да? – спросила старуха и захохотала жутким смехом. – А по-другому бы и не получилось, только так, от любопытства до ненависти, от ненависти до работы, от работы до … Всё, устала я, уходи. Даже не дал старухе напоследок развлечься как следует, – и Акварель отвернулась.

Не желая задерживаться здесь больше ни на минуту, я первым вышел из низкой пристройки, за мной последовал и старый моряк.

– А славная она старуха, правда?

– Правда! – мне хотелось удавить обоих, но ярость и обида от обмана и насмешек уже прошла. – Сколько и чего надо купить?

– Дак, вина, еды и…

– Одного эскудо хватит?

– Хватит, конечно, хватит! Ты не волнуйся, Акварель ещё никогда не ошибалась, а ты ей понравился.

Я поперхнулся слюной, которая внезапно полилась, словно из шланга, и меня чуть было снова не стошнило от воспоминаний, каким экстравагантным способом мне увеличили магическую энергию.

– Да, нет, нет, – сразу понял старый моряк, так она не со всеми. Она бы просто поворожила тебе немного, дала пару советов, да на боковую, а тут: и одно рассказала, и другое, и предупредила, и даже помогла, чего за ней отродясь никогда не было.

– А сколько же ей лет?

– Так я и не знаю. Я помню мальчонкой сопливым совсем был, а она уже старая была, но тогда она не лежала целыми днями, а ходила везде. А сейчас уже тяжело. Хозяин таверны кормит её, а то проклянёт и всё, да терпит, а все остальные иногда совета спрашивают, да помогает, и она нам, и мы ей. Вот о тебе узнала, как? Даже и не знаю, и захотела увидеть, любит она развлечения, как и мы все, грешные.

– Я понял, держи, старик, эскудо, – и маленький золотой кругляш перекочевал в ладонь старого моряка. Тот обрадованно зажал его в кулаке и пошагал вместе со мной в таверну.

Там мы разделились. Я направился к столу, где сидел капитан Жуан, а старик – к хозяину таверны.

– Ну, как? – нейтрально произнес капитан.

– Мерзкая старуха, наговорила гадостей и несуразностей, да уснула.

– Вот-вот, и я говорю. Ничего хорошего от этих ведьм ждать не приходится. Сжечь её надо, вместе с её пристройкой. Я тут не раз уже бывал, слышал о ней и даже один раз зашёл, но не смог терпеть её вида мерзкого. Но она спасла жизнь мэру этого города, так что, пусть живёт.

Капитан взял кружку с вином и шумно отхлебнул из неё, громко рыгнув, при этом. Я поморщился и заказал себе лёгкого светлого вина и обильный обед, а затем, дождавшись того и другого, стал неторопливо насыщаться. Спустя час мы снова отправились на галеас, к этому времени уже загруженный, и остались ждать на нём наступления утра.

Глава 3. Эльвира де Сангра

Виконт Алонсо Перес лез, что называется, из кожи вон, желая угодить Эстрелле де… В общем, Эстрелле, без всяких там приставок.

– О! Ммм! Эти совершенно чудные васильковые глаза, эти золотистые волосы, эта нежнейшая белая кожа. Он был поражён, изумлён, полностью уничтожен этой красотой. У Алонсо где-то в груди зародилось нелепое чувство обожания, переходящее в любовь. Оно, словно ядро, стало разрывать его молодое сердце.

Одна часть взрыва пошла по гиперболе вверх и ударила в голову, похлеще крепкого алкоголя, а другая – вниз, напрягая его мужскую сущность до состояния каменной твёрдости. Что было хуже, виконт не знал, и даже не задумывался.

Ему просто хотелось быть рядом с объектом своей любви, и всё. Он окончательно оглупел и только улыбался. Обе девушки сразу заметили это и заливались звонким смехом, перешёптываясь между собой. Эстрелла строила виконту глазки, но в пределах приличий, чем только раззадоривала его ещё больше. Оба сопровождающих молчали, не ввязываясь в разговор.