Мамба и большой Куш

Рука невольно поднялась к голове в попытке почесать макушку, но, наткнувшись на запёкшуюся корку крови, тут же опустилась обратно. Как говорится, чем дальше в Африку, тем больше крокодилы. Ладненько, пора двигаться дальше, пока меня тут никто не заклевал или не сожрал.

Легко вскочив, я быстро двинулся дальше, постоянно оглядываясь и включив все чувства на полную мощь. Не время расслабляться, хотя я и до этого так не делал. Просто сейчас внезапно осознал, что уровень опасности для меня многократно возрос, а вера в поддержку высших сил окончательно исчезла.

Пройдя ещё какое-то время, я устал и остановился в удобном месте, принявшись точить топор и переделывать копьё. Из имеющегося у меня обломка лезвия стал мастерить оружие, привязав его к небольшой палке. Будет что-то вроде серпа, хотя, может и метательное оружие получится. Незаметно наступил вечер и, поискав подходящее место, я расположился на ночь. В скалах для человека врагов оказалось намного меньше, чем в саванне, если не считать вездесущих змей, но как их отпугнуть я знал, и они меня не беспокоили.

Ранним утром я продолжил свой путь, старался передвигаться ещё осторожнее, что и помогло мне обнаружить очередную опасность. Еле уловимый запах дыма заставил меня остановиться и посмотреть в ту сторону, откуда его тянул на меня ветер. Насторожившись, я сразу спрятался, чтобы уже из-за укрытия рассмотреть новую опасность.

Впереди, спрятавшись между скал, сидели и лежали люди. Глядя через густую листву, я пытался рассмотреть, кто они, и почему прячутся. Довольно долго ничего понятно не было, пока спокойная обстановка и безмятежность не вынудили сидящих в засаде людей потерять бдительность и перестать скрываться.

Со своего места я мог только разглядеть их количество и цвет кожи. Это были негры, и пока я заметил троих, может, их окажется больше. Все они бродили с оружием и не походили на местных селян или пастухов. Хотя, опять же, я мог и ошибаться.

Негры переговаривались между собой короткими фразами, которые я никак не мог понять, что показалось странным: всё же, африканских языков и наречий я знал довольно много, и в этом теле тоже. Но нет, не понимал я их. Не переставая внимательно наблюдать за людьми, я стал плавно перемещаться. Свои вещи и копьё с неисправным луком оставил за одним из деревьев, а сам, взяв другой лук, стал искать удобную позицию для выстрела.

Лук взял просто потому, что с таким оружием удобнее нападать. Конечно, стреляю я плохо или даже очень плохо, ну и что? С близкого расстояния ничего не стоит попасть и проткнуть тело любого незадачливого человека или мелкого зверя, уж на это у меня умения и силы хватит.

Заняв удобную позицию, я стал наблюдать. Солнце к этому времени стало клониться к закату, и сначала я решил подождать до темноты, а тогда уже наведаться в гости, но меня мучило любопытство. Людей действительно было всего трое и они, как мне показалось, находились здесь в качестве наблюдательного поста, высматривая то ли караваны, то ли ещё чего. А может, просто охраняли перевал от врагов. Скорее всего, второе.

Меня они так и не заметили. Судя по одежде, эти люди принадлежали к местной цивилизации. А так как я уже находился во владениях Аксумского царства, то они, скорее всего, аксумцы или те, которые служат ему. Вообще, Аксум – это не так далеко от современной столицы Эритреи города Асмэра. Места знакомые…

Осторожно отойдя назад, я снял стрелу с лука и, забрав свои пожитки, стал обходить людей стороной. Если не идти караванной тропой, то обойти пост несложно. Не хотелось мне пока ни с кем встречаться и убивать просто так. Успеется ещё, и так руки по плечи в крови, как в своей, так и в чужой. Быстро подхватив вещи, я стал карабкаться наверх, распугивая своим появлением всякую мелку лесную живность и птиц. В одном месте пришлось остановиться, чтобы сорвать гроздь ягод с редкой лианы. Вот и очередной эликсир можно будет сделать, и весьма мощный.

Пока же стоит приготовить зелье для улучшения ночного зрения, но близость поста не даст спокойно разжечь огонь и сварить эликсир. Ладно, попытаюсь в горах найти укромное местечко, в котором не будет виден огонь или искры от костра.

Идти вверх оказалось тяжело, но и не идти нельзя, сидеть и ждать в придорожной перевалу зелёнке тоже не лучший выход, лучше уйти и скрыться в наступающей темноте, чтобы скорее пройти опасный участок. Так я и сделал, уже в темноте миновав его. Обойдя пост, я сбросил лишние вещи и, оставив себе только кинжал и лук, вновь направился к посту, уже с другой стороны.

Двигался я бесшумно, а видел хорошо, не так, как если бы выпил своего прежнего эликсира, но, пожевав нужные травки и корешки, значительно улучшил способности ориентироваться в темноте. Добравшись до поста, я затаился, наблюдая за сидящими возле очага людьми. Они как раз ужинали. Трещал искрами костёр, горело неяркое пламя, обгладывая немногочисленный хворост, шипело мясо, роняя на угли жир. А я вслушивался в их речь, пытаясь разобрать в ней знакомые слова. Сначала они мало говорили, а потом, видимо поругавшись, стали орать друг на друга и яростно жестикулировать, и вот тогда я и стал улавливать знакомые слова.

В общем-то, ничего интересного я не узнал. Этих троих вроде как оставили охранять самое узкое место перевала от появившейся в окрестностях банды и даже обещали награду за поимку, но оставили всего троих. Ближе к Аксуму располагался более крупный отряд, которому и следовало подать сигнал в случае обнаружения разбойников.

Также на днях здесь должен пройти очень важный караван, вот их и оставили здесь на всякий случай. Такое редко бывает, но вот случилось. Никто из этих троих не хотел тут оставаться, но приказ есть приказ. Глушь, неизвестная банда, их малочисленность – всё это пугало охранников.

Теперь они делились: кому заступать первым в ночную смену, а кому дальше. Послушав их и поняв с первое на десятое, я плюнул: брать у них нечего, разве что продукты, но и тех мало. Посидев в укрытии ещё пару минут, я окончательно разуверился в целесообразности нападения и скрылся в ночи, вернувшись к своим вещам.

Глава 6. Плен

Вернувшись, я решил лечь спать, и даже не стал разжигать костёр. Без огня от ночной горной прохлады меня стал пробирать озноб, так как ни одеяла, ни какой-нибудь попоны у меня не имелось.

Спрятавшись за большой камень, я выгнал оттуда мелких насекомых и парочку змей. Причём сделал это самым жестоким образом: вытащил за хвост и, раскрутив, отшвырнул в пропасть. Змеи – злопамятные существа, если не разобьются, то попытаются вернуться, но дорога им предстоит дальняя и опасная, так что, вряд ли это получится. Пусть радуются, что я их не съел.

Кое-как умостившись на камнях и гальке, я уставился в ночное небо, пытаясь вновь увидеть там неясные силуэты местных крылатых чудовищ. Но кроме летучих мышей и мелких птиц, что временами мелькали над головой, ничего не рассмотрел. В ночном небе неслышно мерцали звёзды, бодро перемигиваясь между собой разноцветными огнями. Ярко горела полная луна, освещая окрестности своим мертвенно-бледным светом. В таких декорациях поневоле поверишь в богов, да и природа казалась более дикой, чем в первый раз моего попадания в Африку.

Мысли плавно переместились с неба на землю. Действительно, природа здесь очень сильно отличалась от ландшафта начала двадцатого века, когда Африка ещё не попала под усиленную эксплуатацию имеющихся природных ресурсов. Я уже нашёл пару трав и соцветий, о которых слышал от Змееголового, читая его рецепты. В другие времена подобные растения отсутствовали, а здесь они имелись, только Змееголового тут не видно.

– Ау, Ящер, отзовись! Ты где? Ты почему не появляешься, это же твой мир, и ты тут очень сильный, и я уже успел принести парочку жертв! – сказал я вслух и затих, надеясь, что ветер донесёт до меня его шёпот или хотя бы намёк о том, что Змееголовый существует в этом мире. Тщетно, ответа я так и не дождался, лишь только крики и визги ночных животных разрывали ночную тишину, доносясь до моих ушей.

А я продолжал вслушиваться в темноту, упрямо не веря в тотальное одиночество. И внезапно различил звук, весьма похожий на предсмертный хрип. Навострив уши, я стал ещё сильнее вслушиваться и смог определить звуки какой-то возни, исходящие как раз с той стороны, где находился пост. Звякнуло оружие, упало тяжелое тело, и всё затихло. Ночью в горах звуки разносятся очень далеко, что и позволило мне их услышать. Да и не так далеко я ушёл вперёд.

Интересненько. Кто же это напал на пост? Звери или люди? Надо бы проверить. Хотя сделать это лучше днём, а не сейчас. Всё же, ночь – время хищников, а не здоровых на голову людей. Может, всё же проверить ради интереса, а то и поживиться чем? Колебался я недолго и, понимая, что не смогу провести всю ночь в неизвестности, подхватив лук и топор, отправился смотреть, а вещи, кинжал и деньги спрятал между камней, чтобы не переживать за них.

Дорогу до поста я знал и осторожно пошёл в ту сторону, стараясь остаться незамеченным. Но увидеть меня, как оказалось, уже было и некому. К тому времени, когда я дошёл до поста, там остались лишь одни обезглавленные трупы. Зачем это было сделано – непонятно, но три тела, лежащие в разных положениях, наглядно на то указывали.

Напавшие забрали всё оружие и вещи и ушли буквально за несколько минут до моего прихода. Я медленно обошёл пост, вслушиваясь и вглядываясь в ночную темноту, и в отдалении различил звуки уходящих, тех, кто разгромил пост. Действовали они осторожно, скрытные твари, ну, да ладно, найдём. Ещё раз всё обыскав, я направился в ту сторону, куда ушли убийцы.

Далеко они уйти не могли, а мне нужно послать очередную жертву Змееголовому, чтобы он смог пробиться в этот мир. Так что, мне за ними дорога. Но, уже уходя, я решил запалить кучу хвороста, явно собранного, чтобы подать сигнал. Искра неохотно подпалила сухие ветки, они стали медленно разгораться, давая мне фору.

Вернувшись к месту ночлега, я забрал оружие и вещи, и устремился вперёд, отыскивая следы. Напавших было много, человек десять, и далеко они не успели уйти, поэтому вскоре я услышал их. Обнаружив отряд, я стал заходить слева, чтобы хорошо рассмотреть и сосчитать, а потом, возможно, и напасть.

Вскоре показались первые из разбойников. В темноте трудно было разглядеть одежду и лица этих людей и понять, кто они. Стараясь незаметно приблизиться, я неудачно поставил ногу, из-под ступни соскользнул камешек, я оступился и, не удержав равновесия, наступил на сухую ветку, которая тут же предательски громко хрустнула.

Все остановились, напряглись и стали поворачиваться в мою сторону. Бежать и прятаться оказалось поздно. Схватив лук, я быстро наложил на него стрелу, став лихорадочно натягивать тетеву. Меня обнаружили, и один из разбойников тут же кинулся ко мне с копьём наперевес. Едва успев натянуть тетиву, я тут же её спустил, выстрелив буквально в упор.

Расстояние небольшое, промахнуться я не мог, и стрела, свистнув, уткнулась в глаз бежавшему. Вынутая наугад, она оказалась с бронебойным наконечником и легко проткнула череп, застряв в затылочной кости. Разбойник отклонился по инерции назад и стал медленно заваливаться, его судьба меня больше не интересовала.

Отпрыгнув, я потянул следующую из колчана, а ко мне уже бежало сразу трое. Наложив стрелу, потянул тетиву и тут же спустил её. Стрела ударила в разбойника, но тот успел дёрнуться в сторону, и она лишь оцарапала ему плечо.

– Сука! – только и успел проорать я и, бросив лук, схватился за топор. Увернувшись от удара копьём, я обрушил топор на руку разбойника и сразу же схватился со следующим подоспевшим. Удар, ещё удар, прыжок от третьего, которого я ранил. В темноте, мешавшей рассмотреть негров, я ориентировался лучше, но мои враги оказались абсолютно бесстрашными.

Потерявший руку попытался вновь на меня напасть, но небольшая толкучка помешала ему, а кровь из надрубленной руки продолжала хлестать. Странно, что у него не оказалось болевого шока, очень странно, эта мысль мелькнула и тут же исчезла. Я совершил резкий прыжок вправо и со всей силы ударил топором по черепу врага, раненого стрелой.

С противным хрустом бронзовый топор проломил череп и застрял в нём, а ко мне уже бежали ещё двое. Оставив топор, я подхватил копьё убитого и резким ударом проткнул третьего, что пытался убить меня встречным ударом. Ему не повезло, он упал замертво. Дёрнув на себя копьё с обычным листовидным лезвием, я без замаха ударил им по шее того, что без руки, опрокинув наземь, и тут же отступил.

Кажется, пора бежать. Впереди вслед за двумя появились ещё трое разбойников, а за ними ещё двое, один из которых казался больше меня в два раза. Первые двое остановились, поджидая остальных. Воспользовавшись паузой, я наступил ногой на убитого и, схватившись за древко топора, резко дёрнул. Лезвие с хрустом выломилось из черепа, украсив землю двумя тягучими каплями чёрной в темноте крови.

Где-то ещё остался мой лук. Заметив, я нагнулся за ним, что оказалось фатальной ошибкой, потому как среди врагов оказались умельцы хорошо метать дротики. Свиста я не услышал, лишь увидев замах руки, резко бросился на землю, и тут же резкая боль пронзила бедро.

– Суки! Что ж так не везёт!

Дротик попал мне в бедро и теперь торчал там, как клещ. Схватившись за него, я резко дёрнул, вырвав из тела. Удар болью, и тёплая кровь заструилась по ноге. Теперь я ещё и хромоножка. В голову ударила волна отчаянья, пополам с яростью. Что же мне теперь, сдохнуть, что ли, не успев толком понять: куда я попал?! Собаки!

Самый большой детина махнул здоровым хопешем, и вся кодла в одном порыве бросилась ко мне. Первый из них тут же нарвался на копьё, которое я метнул, метко попав в разбойника. Нате, твари! Копьё с хрустом вломилось в его грудную клетку и отбросило в сторону.

Я нечаянно опёрся на раненую ногу и тут же пошатнулся, чуть было не упав. Перехватив топор, изготовился. Блин, лук бесполезным оказался, зря брал или надо было сразу их устранять издалека, но больно осторожные твари, сразу услышали моё приближение, хотя веточка-то небольшая была.

Похоже, они накачаны чем-то: вон как бегут, вылупив свои глазёнки. Подлые твари! И не убежать уже с раненой ногой, видимо, придётся принять свой последний бой, ну, да чего уж теперь. Русские не сдаются!

– Змееголовый, тебе очередная жертва!

Топор замелькал в моих руках, давая отпор сразу троим: одному я успел перерубить шею, другому разрубил ключицу, а дальше меня смяли. Я ещё какое-то время побарахтался, ударив ножом, оставшимся у меня за поясом, в живот одного, сделав ему харакири, но получил мощный удар в лицо, и наступила темнота.

Сколько я пробыл в беспамятстве – неизвестно, судя по положению солнца, оставшуюся ночь и утро. Когда я очнулся, то оказался распятым на каком-то дереве, а передо мной плясали дикари в масках, причём корчились они практически голыми, в одних набедренных повязках. Зато на головах у каждого красовались черепа разных животных или сборные самые немыслимые конструкции. Стоило даже поучиться такому мастерству.

Все они плясали и кружились вокруг костра. Я потянул носом: знакомый запах. В костёр явно подбросили какой-то дурман, я использовал похожий в своей прошлой жизни. Подняв голову, посмотрел вокруг себя: дерево, к которому меня прибили… хотя, кто бы ещё тут имел железные гвозди? Поэтому привязали грубыми верёвками и шпагатами из стеблей колючих трав.

Дерево оказалось весьма невысоким и изрядно корявым. Жёсткая кора терзала вновь открывшиеся старые и новые раны, а ещё неведомо откуда взявшиеся муравьи ползали по моему телу и кусались. К тому же, я оказался абсолютно гол, только кусок ткани вместо набедренной повязки и прикрывал мои уязвимые места, на этом всё.

Я перевёл взгляд на костёр, что оказался не менее странным, чем дикари. Он горел кольцом, внутри которого торчали три пики с насаженными на них головами бойцов поста. Их раззявленные рты и выпученные мёртвые глаза невидяще смотрели в три стороны света. По головам ползали жирные мухи и разные летающие насекомые, их даже не отпугивал дым и огонь от костра.

Но это оказалось ещё не всё: по внешнему периметру располагались другие головы, ранее принадлежавшие воинам, которых, видимо, убил уже я. Всего их оказалось пять штук, и они также торчали на пиках. А немного поодаль лежал труп или ещё тело тяжелораненого. В любом случае, ему никто не собирался оказывать медицинскую помощь, а сам он находился в такой позе, что становилось понятно: жить ему осталось немного, а дальше, видимо, его голова займёт место ещё на одной пике, вон она валяется. Мда…