Бессмертный

– Что, и правда все так, командир? – спросил Минус, озадаченно почесав затылок, наблюдая за землекопами. – Откуда такая точность?

– Тоннель идеально круглый, – устало ответил дварф, отирая с лица пот. – Изгибы и неровности глушат и искажают звуки, а ровные и гладкие стены дают чистое вибрирующее эхо, потому, если уметь слушать, оно расскажет обо всем, что находится рядом.

– Чтоб меня! – восхитился Минус, с еще большим уважением глядя на Дагну, и ткнул локтем Ноч. – Нет, братец, такую науку нам не постичь, хоть пополам тресни. Видать так и будем до скончания века мечами махать!

– Что дальше, командир? – спросил младший О’Тол, отталкивая руку брата в сторону.

– Возьмите несколько человек и тащите сюда лестницы и веревки, – отозвался Дагна. – И бегом в кузницу к мастеру Дрейку, пускай он соберет все самые крепкие клинья и кувалды, которые только сможет найти. Все поняли?

– Будет сделано, командир! – серьезно кивнул Минус.

– Давайте, парни, бегом, – сказал дварф и, поглядев на процесс раскопок, недовольно поморщился.  – Ну а я пока, судя по всему, киркой помашу, вспомню юность.

И Дагна, на ходу снимая броню, устремился к медленно растущей яме.

– Братец! – окликнул он одного из проходящих мимо солдат. – Принеси-ка какое одеяло поплоше, чтоб доспех не на землю кидать, уж будь добр.

– Возьмите, мастер Дагна! – с готовностью рванул у горла фибулу воин.

– А не жалко? – спросил с сомнением дварф, принимая из протянутых рук плащ, но тот лишь улыбнулся и поспешил за своими товарищами.

Дагна, удивленно проводив взглядом воина, пожал плечами и, сложив доспехи на расстеленный плащ, в одном акетоне и латных сапогах спрыгнул в яму, поймав на лету брошенную ему кирку.

– Вонючий пепел… Не земля, а битый щебень, – проворчал он, вбивая стальное острие в особо крупный скальный осколок, что землекопы старательно обкапывали, намереваясь вытащить целиком. – Сейчас пойдет веселей, братцы!

Кусок породы развалился после второго удара под восторженные возгласы людей. А дварф, не жалея рук,  уже дальше дробил каменистый грунт, находя отдушину в тяжелой монотонной работе и отгоняя от себя давно, казалось бы, позабытый липкий ужас. Бальгры пробудились от вековечного сна, набатом звенело у него в голове. И раз за разом вонзая кирку, он вместе с камнями пытался разбить и свой собственный страх.

“Бальгры пробудились от вековечного сна”, – упрямо стучало в висках.

Дагна зарычал и удвоил усилия. На место страха приходила злость.

«Разве ты слабак?»

Кирка вспахивала каменистый грунт и глину, будто плугом. Землекопы уже едва успевали выбрасывать его, и дварф погрузился до самых коленей.

«Разве ты трус?»

Дагна рычал и бил, взрывая глубокие длинные борозды уже в рыхлом известняке.

– Мастер Дагна! Погодите, мы не поспеваем за вами! – кричали люди уже где-то сверху, но дварф не слышал их, неистово прорубаясь все глубже и глубже.

«Разве ты забыл, кто ты?»

Дагна на мгновение замер с поднятой киркой и, взревев, погрузил ее по самую рукоять, высекая целый сноп искр из гранита.

«Ты Дар’Наг Дренг-ин-Дара!»

Дварф замахнулся, вновь вонзая кирку в скалу.

«Окс двергур!»

Рёв и удар.

«Двергур хадад!»

И тут скала под ногами Дагны громко треснула, и он полетел во тьму, увлекая за собой целые потоки земли и камней.

– Да уж, братец, – ошалело произнес подошедший Минус, присев на корточки и заглядывая в яму, тщетно пытаясь что-то рассмотреть в заполненном пыльной взвесью проломе. – Он точно самый лютый из всех, кого мы встречали за всю жизнь… Командир, ты там как, живой?

Снизу раздалось приглушенное кряхтенье, а потом раздался хриплый крик.

– Дайте веревку! Вонючий пепел, я себе зад отбил!

– Живой, – довольно прокомментировал Минус и добавил, поглядев на брата, разматывающего длинный канат. – Да, Ноч, учиться копать у него тоже не стоит. Лови, командир!

***

Братья О’Тол старательно закрепили канат, вбив около ямы железный костыль на целый локоть в землю.

– Факелы, надеюсь, додумался прихватить? – спросил Ноч, завязывая в проушине сложный узел.

– Тут они, – похлопал Минус по заплечному мешку.

– Надо торопиться, а то мастер Дагна там совсем один в темноте.

– Нашел о чем переживать, Ноч, – фыркнул Минус, проверяя крепеж. – Он же дварф! А дварфам тьма нипочем!

– А ты не выдумываешь? Что-то я таком не слыхал.

– Ну сам посуди, они где живут? Правильно, под землей. Каждый день во тьме. Значит, что? К тьме привыкшие.

– Все-то у тебя просто, Минус. Тебя послушать, так пьяница пьянеть не должен, потому что каждый день пьет, – буркнул Ноч.

– Ну вы лезете, нет? – раздался снизу сопровождаемый эхом голос Дагны. – Поторапливайтесь, каждая минута дорога!

– Уже идем, командир! – приложив ладони ко рту, крикнул в ответ Минус и повернулся к брату. – Размотал?

– Угу, – буркнул тот, отсчитывая метки, и уважительно присвистнул. – Двенадцать метров. Столько, выходит, он пролетел. Проклятье, да упади любой из нас с такой высоты, ушибленной задницей бы не отделался – переломался бы напрочь!

– Это точно, – кивнул Минус, отвернувшись и шумно высморкавшись, а затем взялся за канат, лихо спрыгивая в провал. – Догоняй, брательник!

– Аккуратнее, бес тебя раздери, – взволнованно воскликнул Ноч, когда канат резко натянулся, заскрипев в железной проушине костыля.

Несколько секунд напряженного наблюдения все же убедили его, что узлы надежны и брату не грозит внезапное падение с крайне неприятными последствиями. Поправив поудобнее заплечный мешок с инструментами, Ноч последовал вслед за ним. Рудокопы же в это время как раз заканчивали сколачивать длинную лестницу и заправлять фонари маслом.

***

Дагна решил не терять времени, пока люди спустятся и, морщась и потирая ушибленное место, отправился исследовать тоннель, свод которого он так удачно пробил. Чутье не подвело дварфа – тоннель был ничем иным как результатом работы черных гномов. А точнее, их чудовищной машины.