Штрихи к портрету современника. Ироничная психология

Каждый человек в период своего созревания может быть представлен как задачка из учебника арифметики. В бассейн введены две трубы, по одной из которых в него вливаются силы, по другой интеллект. И в зависимости от того сколько и с какой скоростью он по ним наполняется мы получаем окончательный результат сколько будет мышечной массы и сколько извилин, будет ли он наполнен полностью или частично.

Если не обращать внимание на свою речь, на свою манеру общения и на свой внешний вид – это неуважение не только к себе, но и к людям.

Можно добиться совершенства в чем либо, но завтра это будет уже подобие совершенства а послезавтра норма. Впрочем, по-другому и быть не должно.

Наше тело – это дом для души, где от физической лени разрушаются стены, а от умственной протекает крыша.

Культурно есть, культурно пить и культурно говорить – это ещё не вся культура. Намного важнее культурно думать и чувствовать.

Порой под внешним благообразием и показной культурой как в скорлупе бушуют бредовые идеи и животная страсть.

У каждого из нас есть вершина, выше которой уже не подняться. Они достигают ее в молодости, другие в зрелости, а третьим порой не хватает жизни, чтоб ее достигнуть.

В каждой стене непременно должна быть дверь. Если ее все же нет – ищите перекинутую лестницу или замаскированный подкоп. Ведь не может же быть, что эту стену кто-то не преодолевал до вас.

Дверь можно и нарисовать…

У иных разум одерживает верх над страстями не потому, что разум крепнет, а потому что страсти слабеют.

О тех людях у кого разум всегда одерживал верх, можно сказать, что жизнь у них не сложилась.

Мечты могут быть только хорошими, а то, что похоже на мечты но плохое – это помыслы.

Необузданное воображение в комплекте с ограниченными возможностями должны находиться на учёте у психиатра.

Если тебя уважают старики и любят дети – ты достойный человек.

Есть люди, которые попадают в этот мир случайно. О таких обычно и говорят – не от мира сего.

Переменный ток жизни в молодости переходит в постоянный ток жизни в зрелости. Старость же, как заземляющее устройство постепенно сведет этот ток на нет.

Только вроде бы ответил на извечный вопрос: что делать? – как время вновь вносит в него свои коррективы.

Ругать и унижать своих предшественников перед своими учениками – это обрекать себя в недалеком будущем на ту же участь.

Даже ничего не делая, мы нарушаем основные заповеди священного писания: не убий и не укради. Ведь бездельничая, мы убиваем время и крадем у себя свою жизнь.

Плестись по жизни в хвосте имеет одно преимущество: не надо думать о маршруте, ведь впереди проторенная дорога. Из недостатков – пыль, грязь от впереди бегущих, да укусы догоняющих собак.

У богатых и знаменитых могила такой же глубины и ширины, как и у простых бедных людей. Может быть только камень побольше да потяжелей, но это уже в пользу бедных.

Сколько бы ты не накопил, время унесет все…

Думаю, что рамка моего портрета не должна быть очень уж большой – не должны там оказаться люди с большими отклонениями от нормы, и очень маленькой тоже, чтоб невзначай не выбросить тех, чьи отклонения можно считать показателем времени и условий существования, которые это время сегодня нам предлагает.

Я не буду ориентироваться на людей, способных подняться над обыденностью и обозреть картину мира целиком – таких единицы. У значительной массы людей весь мир заключается в том, что они видят перед собой. Для них я постараюсь хотя бы чуть-чуть расширить рамку, но в тех пределах, чтоб они смогли ее воспринять, расширив свое мировоззрение. А для людей с очень широкими взглядами наоборот, сузить, чтоб помочь им сконцентрироваться на главном.

Я не буду брать в качестве ориентира тех, кто не вписывается во временные рамки – людей опережающих время, о них уверен обязательно напишут другие. Они, как правило, признаются уже потомками. Правда, если это опережение не так уж велико, то есть надежда, что их талант и способности могут быть отмечены уже в прощальных речах.

Но для начала мне надо отыскать центр, определить отправную точку. Конечно, можно бы было поместить в центре идеал, а от него уже кругами во все стороны пойдут полуидеалы, четвертьидеалы и лица с другими процентными отклонениями. Но такую постановку я почему-то отверг. Уверен, в этом со мной полностью согласятся материалисты, утверждающие, что идеального человека не существует. Идеалисты же, я надеюсь, тоже будут против такого центра, ведь поселили же они свой идеал где-то в стороне на небесах, не стали ставить его в центре нашего мира. Поэтому я и решил в середину моего полотна как основной ориентир поместить самого среднего человека.

Глава 2 ФОН

Фон на котором красуется портрет моего современника довольно пестрый, и в нём преобладают тёмные тона. Из его глубины на нас как бы накатывают кроваво-красные волны с буровато-коричневой пеной. Ближе к переднему плану цветовая гамма становится шире: Кое-где долларовая зелень начинает переливаться с весьма подозрительным голубым, создавая неясные и размытые конфигурации, которые вызывают тревожное чувство и неопределённости. Здесь мне кажется, просто необходимо сделать некоторые пояснения, так как нам самим в этой гамме тяжело разобраться, а уж нашим потомкам это будет сделать значительно сложнее.

Итак, вышеописанный фон характеризует политическую и социально-бытовую структуру общества, куда и пытается вписаться (найти себе удобное место) мой современник. Кроваво-красные волны это отголоски штормов: войн, революций и коммунистических идей. Буровато-коричневая пена это всё то, что на гребне тех самых волн стремиться прорваться в будущее. Эта всплывающая пена передана столь реалистично, что прямо так и кажется что от неё исходит соответствующий ей натуральный запах. Зелень имеющая не такой натуральный цвет, не может пока нейтрализовать эту гнетущую несвежесть, как и раздражающая голубизна, имеющая вдобавок сеть синюшных прожилок явно бытового характера.

Кроме ощущения запаха, фон передаёт и звуковое ощущение. Глас небесный опускается на землю, а ему навстречу поднимаются земные возгласы, что и создаёт шумливый фон окружающего мира. Туда же вплетаются: рёв моторов, аплодисменты кумирам, звуки выстрелов и взрывов и примитивная попса, что и создаёт общую какофонию. Но это всё побочные эффекты, основное это конечно же цвет.

Для тех, кто слабо разбирается в красках и для дальтоников даю конкретику. После того как угроза коммунизма прошла стороной, сломать махину построенную вначале на страхе, а потом на «бесстрашии и вседозволенности главарей» целиком и полностью не удалось. Объявленная на весь мир демократия вдруг стала выливаться в беспредел (в расшифровке – вседозволенность с огневой поддержкой). Народ не успел обрадоваться спасению от коммунизма, как стал пугаться уже новых политико-уголовных изысков. А реформы идут и идут (на бумаге). Собственность делят и делят (в натуре). Ну а народ в это время уже не пугают, а развлекают. Сколько будет длиться этот процесс – одному Богу известно.

Но, похоже, время бурь и потрясений постепенно уходит в прошлое, полного штиля ещё нет, но к такому волнению уже вполне можно приноровиться. Доморощенная мафия у нас не смогла существовать самостоятельно и немного пожеманничав, выскочила замуж за чиновничий аппарат. Теперь они живут, душа в душу. Нам от этого вроде лучше не стало, но и хуже тоже, ну может чуть поспокойнее, – в смысле боевых операций и не санкционированных отстрелов.

Короче в обществе слегка возбуждённое послештормовое состояние, с единственным положительным результатом – Выжили! Инстинкт самосохранения не подвёл!

Если в глазах рябит выпейте и все расплывется

На уже посветлевшем переднем плане опять запестрели более мелкие проблемы, которых в стране по-прежнему хватает. В основном всё те же – еда, жильё, тепло, деторождаемость и продолжительность жизни. Надо сказать, что последние две проблемы, находятся в прямой зависимости от первых трёх. Но и здесь палка о двух концах. Допустим, улучшаем жилищные условия, наполняем по полной потребительскую корзину, отогреваем примороженных – естественно пошёл рост рождаемости и продолжительности относительно сносной жизни. Тут же появляются новые проблемы: где взять средства на пенсии всё ещё продолжающим жить и как выучить, причём, хорошему и нужному, вдруг появившуюся ораву малолеток. Спрашивается, зачем менять старую головную боль на новую, когда к старой уже вроде притерпелись?

Но видимость улучшения, точнее попыток улучшения верхами постоянно создаётся, иначе ведь может вдруг встать вопрос: а чем они там собственно занимаются? Проблема еды решается просто: чего не хватит – завезём что-нибудь оттуда из того, что там уже не едят. Проблема жилья постепенно решается за счёт постоянного уменьшения народонаселения, а проблема тепла тоже вот-вот должна решится за счёт мирового глобального потепления.

Конечно, с нашим народом управляться трудно. Я по этому поводу вывел одну формулировочку:

©И глупыми и умными управлять одинаково трудно. Глупые не могут сделать умную работу, а умные отказываются делать глупую.

Ну а народ у нас хоть и умный, но косит под дурака. Правда, надо отдать должное не склочный, привычный к большим и небольшим трудностям. Самые мелкие проблемы решает сам. Вот один мой приятель пожаловался мне: купил небольшую квартирку со всеми удобствами, и опять надули. Квартирка оказалась с достаточно большим неудобством – узкий проход на кухню между встроенными шкафами и местом общего пользования, где у него постоянно и застревала жена. Но он эту проблемку снял – снес встроенные шкафы и теперь она на кухню проходит свободно и из кухни тоже, если чуть боком. С такими мелочами народ у нас ни в Думу, ни к президенту не обращается, справляется сам, играючи…

Наше государство тоже поиграть не прочь. Оно проводит сеанс одновременной игры со своими гражданами. Причём игра эта больше всего походит на игру в подкидного дурака. Государство подкидывает законы, а граждане подкидывают в ответ свои приёмы обхода этих законов. При этом все не прочь пошельмовать: государство обещает – но не выполняет, граждане соглашаются – но не делают. Игра эта бесконечна, порой лишь изменяются правила в зависимости от политического и социального обустройства.

Примером может служить общественный транспорт. В социализме, когда народ готовили к намечаемой для всех следующей общественной формации и развивали общественное самосознание, в транспорте устанавливали билетные кассы и компостеры. Народ, основной массой, на них внимания не обращал – ну стоят себе и стоят, тем более молча, ну висят себе и висят, хоть щёлкают громко. С приходом более или менее демократического строя, в транспорт вернули кондукторов. Народ тоже старался их не замечать, но дело в том, что кондукторы эти уже ходят по салону и настоятельно требуют оплатить проезд, видите ли, у них зарплату от этого начисляют. Народ смекнул, что полная халява не пройдёт и стал одалживать или покупать, правда, за небольшие деньги, документы льготного проезда. Тогда государство решает отменить льготы, посулив прибавку к скудному социальному пайку, но народ сопротивляется вовсю. Причём возникает он по данному, да и любому другому вопросу, не столько из за финансовых потерь, сколько из за снижения интереса к игре.

А пристрастие ко всяческим играм, даже к таким, вполне можно посчитать пороком, и как сказал в своё время Наполеон:

«Людьми управляют больше с помощью пороков, нежели добродетелей».

К чему бы я это?..

Однако вернёмся к нашему портрету. То, что фон на переднем плане всё же понемногу светлеет, имеет ещё одно логичное объяснение, вполне соответствующее человеческой психике:

©Будущее это всегда радужные миражи, а прошлое – потускневшие призраки.

Светлое будущее очень образно и довольно просто проиллюстрировал Ходжа Насреддин в виде пучка травы на шесте, который он держал перед носом у своего ишака и тот покорно шёл туда куда надо. Народ до сих пор «покупается» на такие приманки. Любые политические или финансовые обещания основаны на этом приёме. Хотя, оборачиваясь назад и вспоминая минувшие дни, всё же надо быть объективным – жизнь постепенно улучшается. Происходит это в большей мере за счёт технического прогресса, и значительно в меньшей, за счёт демократизации общества.

А с другой стороны, лучше уж вера в светлое будущее (у людей старшего поколения это в основном рай), чем страх перед пустотой и предрекаемыми катаклизмами. Уже проверено, что на чёрном фоне большинство людей почему-то склонны видеть кошмарики и ужастики. А наш фон, как я уже говорил, хоть и темноват, но уже пестрит и поблёскивает.

Память человеческая коротка. Я, например, могу лишь вспомнить рассказы очевидцев о тридцатых годах прошлого века. Светлых пятен по их воспоминаниям было немного, ну а про времена военные и послевоенные им вспоминать особо не хотелось. Сам же свои первые воспоминания могу отнести к началу шестидесятых.

Светлыми пятнами тогда у меня были радость и гордость за первый полёт в космос Юрия Гагарина, вкус шоколадных конфет «Кара-Кум» привезённых отцом из Москвы к Новогоднему празднику и первая детская любовь, пришедшая совсем неожиданно во втором классе.