Нептунианские солнцезащитные очки

– Не беспокойся, друг. То, что ты выпил, это один из дежурных напитков сатурнианцев, он даже назван в честь их планеты. – Он сделал таинственную паузу. – Ты поймешь почему, очень скоро. Дело в том, что более меланхоличной и депрессивной атмосферы не оказалось ни на одной, из заселенный с помощью аппарата тотального климатического контроля, планете. Хоть об этом и не говорят в средствах массовой информации, денег-то, сколько вбухали в эту колонию, ясное дело, но это не слухи, там действительно тяжело находится. Как будто в твою психику по приезду вселяется какая-то черная мрачная тень и начинает руководить ходом твоих мыслей.

Алекс почувствовал себя в доску пьяным. Причем резко, не постепенно, как всегда, а в мгновение ока. Такие ощущения он испытывал разве что в детстве, когда имел свои первые эксперименты с алкоголем. Это очень напоминало именно тот первый раз, эйфория зашкаливала, а тело не слушалось совершенно. И тут произошло самое удивительное, он начал различать вокруг себя еле уловимые подрагивания воздуха, так как если бы вокруг него кружилась пьяная карусель. Постепенно, хотя счет шел на секунды, он начал различать, вокруг себя ощутимые полупрозрачные кольца. Зрелище было притягательным, но немного пугающим… и тут все закончилось. Так же стремительно, как и началось. Он снова был трезв. Самую каплю болела голова, но болевые симптомы, сходили на нет с каждым вдохом воздуха.

– Чтобы хоть как-то держать экономику на плаву сатурнианцы, экспортируют по всей галактике, свои странные саморазрушительные коктейли. И скажу, они, и вправду преуспели в этом бизнесе. Правы древние, каждому здесь – свое, – Марсео замахал хвостиком и уставился в левую сторону зала. Как раз туда, где на столе, исполняла стриптиз одна девушка, перед группой разгоряченных толстосумов, а другая точно такая же, за соседним столиком, целовалась в засос с женщиной, покрытой зеленой травой.

– Все пропало, блядь, – Алекс опустил глаза на стол. – Администрация уже, наверное, связалась с ассоциацией шоу-бизнеса и там уже подают заявку, на то, чтобы лишить меня лицензии. Думаю, и на Землю мне после этого позора путь будет заказан.

Марсео коготком подвинул ему новый стакан с выпивкой, на этот раз он убедил, что она аналоговая и обычная.

– Я сейчас все уладил с администрацией. Тебе за это шоу, даже может скидку сделают за стоянку твоей развалюхи.

Это показалось подозрительным, да и откуда он знает о моем корабле? Алекс закрыл глаза ладошкой, и сквозь пальцы бросил один короткий взгляд на происходящий там вдали позор.

– Не думай, что я следил за тобой. Я тут возвращаюсь с одного очень запутанного дела, одна госпожа наняла меня и настояла, чтоб я прилетел к ней без моего компаньона. Он покопался в кармане пальто и извлек визитку, точно такую же которую держал в руках и сам продюсер, развлекаясь в зале наслаждений.

– Тебя нанимала Мадам Эл?

– Она самая, – кот отхлебнул из стакана. – И как я понял, путь вы держите к ней.

– Откуда же…

– Да ты сам, наверное, знаешь, что твои подопечные не умеют держать язык за зубами. Советую, учесть этот момент. Они не со зла, но совершенно не умеют хранить секреты, поэтому, я бы не советовал доверять им их, во всяком случае, во время этого опасного путешествия. Я встретил одну из твоих танцовщиц в мужском туалете, она сидела в одной из кабинок с открытой дверью и ревела, пьяная до сумасшествия. У нее срыв произошел какой-то. А я не могу пройти мимо плачущих женщин – моя беда. Мы разговорились. Так я и узнал обо всем. Не понятно, зачем ей вы понадобились, но поверь мне, более коварной интриганки я не встречал за свою жизнь. У нее в шкафу легион скелетов.

– Можно вопрос? – Алекс отхлебнул сам и ощутил приятное послевкусие обычного вискаря.

– Ты хочешь знать, зачем она меня нанимала? Она просила найти, где сейчас находится ее бывший муж, – кот допил бокал и начал медленно собираться. – А сейчас я советую тебе все-таки забрать своих подруг. Искушать терпение существ вокруг не стоит, не все же без ума от стриптиза, да и не все, хоть твоим подопечным и так кажется, от них.

Что ж, – подумал продюсер. – Пора было включать босса, но при этом не превратиться в карикатуру на Карабаса-Барабаса из сказки. Во-первых, у него не получится быть жестче, чем он есть, а во-вторых его потом стебать будут до конца их суперзвездной карьеры, в кавычках ясное дело. Поэтому он отставил бокал с алкоголем, чтобы не накачиваться, бравада, сейчас была не нужна. Алекс попрощался с детективом и направился к своим девушкам. Луиза заметила его, и начала раздеваться и танцевать еще развязнее, дразня, но делая вид, что не замечает его. Подойдя в плотную к столу, он аккуратно растолкал зрителей и уставился на стройные ножки своей танцовщицы, затем, достал из кармана куртки темные очки, довольно странной формы, и как можно более хладнокровно жестом показал ей двигаться в сторону выхода. И тут произошло, то, что можно назвать только одним словом – пиздец.

– Тезка… Ну, ты дал… Тезка… – начал бормотать Алекс, вспоминая, что как раз примерно час назад он принял кислоту. Почему-то он был уверен, что в этот раз съел пустышку. И только сейчас он явственно осознал, что жестоко ошибался.

Глава 3

Легендарные Розовые Крапинки

Луиза увидела Алекса уже давно, он тусовался в зале с мутантом, даже кирнул немного. Ее злило, что он не обратил на них никакого внимания, хоть ей было нужно и не его внимание на самом деле, а кого-нибудь более мужественного, но так для кучи. Злость заставляла ее танцевать все более быстро и нервно, но тут она заметила, что с ним что-то не так. Причем совсем не так. Он явно потерялся в пространственно-временном континууме, а это попахивало чредой серьезных проблем. У нее уже выработался за годы работы инстинкт, позволяющий в такой ситуации моментально протрезветь, и что самое главное, приглушить градус своих амбиций. Луиза жестом разогнала толпу, чтоб убирались от стола, и начала искать свою одежку. Те не хотели уходить, а разгорячившись, хотели лапать ее. Ей пришлось въебать какому-то жирдяю пощечину. Это подействовало и все, ворча, начали разбредаться. Оставалось только поискать сестру и узнать, что же произошло с продюсером. Чем скорее она это сделала бы, тем лучше. Ее предчувствие подсказывало ей, что ситуация не из лучших. Они накосячили, не стоило устраивать здесь этот пьяный цирк, осознание приходило вспышками. А что теперь делать, если и он неадекватен? Кто поведет корабль? Кто устроит подготовку к шоу?

Найти сестру удалось быстро, что, впрочем, не вызвало никакого оптимизма. Лулу, которая еще полчаса назад целовалась с женщиной-растением, теперь полностью слилась с ней, уже было не отличить их, они походили на единый организм. Все ее тело было обвито лианами и мелкими бутонами цветов, все это зеленое царство к тому же еще медленно томно вибрировало и переливалось.

– Эй, сестра. Пора сваливать. Там что-то с Алексом.

Лу открыла глаза и посмотрела на нее.

– Нахуй Алекса… Ты что-нибудь знаешь о перекрестном оплодотворении или черенковании или о том, как заниматься сексом, посредством переноса пыльцы медоносной пчелой?.. Это акт растянутый во времени и пространстве, это оргазм медленный как реликтовое излучение… Это… А ты мне говоришь про какого-то уебка? Да, правда, похер на него.

– Слушай. У нас могут быть большие неприятности. Я, конечно, понимаю, что ты ловишь свой кайф, но хоть немного включи разум. Мы и так перегнули палку, хуже некуда. А если еще и продюсер у нас сейчас потеряет свой мозг, то, как бы нам не лишиться всего и сразу.

Она не стала ждать развития ситуации и побежала к Алексу, который стоял обездвиженный, словно в анабиозе рядом со столом.

– Ты прав. Мы немного перебрали. Может, пойдем вместе в мини-бар прямо на нашей развалюхе, чтобы подготовится к полету? – Луиза решила на всякий случай не показывать своих тревожных подозрений, но не удержалась. – А очки зачем? Тут вроде бы солнечных лучей не наблюдается?

Алекс чересчур медлительно повернул к ней голову, его бакенбарды и длинные усы, казалось, источали тонны электроэнергии, они искрили. Игра света и тени в полумраке и лабиринт ассоциаций…

– Многие звезды со своими черными очками сливаются в симбиотический организм. Стоит их снять, и зрители могут ужаснуться форме лица без них, настолько за многие годы они врастают в образ, и становятся неотделимой его частью. А еще, когда ты всматриваешься в зрительный зал, никто не видит того что у тебя внутри, а ведь взгляд может быть совсем недобрым. Так же под черными стеклами могут скрываться синяки от бессонных одиноких ночей и злоупотребления алкоголем, – он цедил каждое слово, так как если бы кто-то просеивал золотые крупинки, через тонны песка на речных приисках, ничуть не быстрее, и ни менее значительно. Он под ЛСД, догадалась Луиза.

– Или расширенные зрачки, например. Ты решил пополнить коллекцию частичек картины? Помниться у тебя там скопилось уже много писем, не вскрытых?

Но продюсер снова провалился в невидимый оркестр своих ощущений и размышлений, его уносило так далеко и так страшно, что порой, слова вызывали у него чувство сожаления, если не отвращения – ими нельзя было передать и половины всего того, что происходит с этим миром. Они кощунственно подменяют реальность и упрощают ее до уровня утренних газет для яппи.

Луиза взяла Алекса под руку и начала говорить про уют их кабины, про то, как они сядут на ушитый ковровым орнаментом их любимый диван, включат любимые песни и лампы по технологии писателя Берроуза – машины сновидений, те, что с крутящимися, изрезанными дырками абажурами, источающие гипнотический эффект. Этот маневр подействовал, теперь оставалось только не нарушить его хрупкий мир, грубыми вибрациями, чтобы не направить чудовищную лавину его мыслей в разрушительное русло. Когда план был выполнен, она аккуратно взяла у него конверт и отнесла его к столу, на котором лежали оставшиеся марки, оставленные для сбора пазла.

– Ну что там, он опять наглотался этой хрени? А картинки, я думаю, там уже хватит размера для вставки ее в анализатор и распознания. Давайте сейчас и узнаем, что это за картина, – раздался с порога пьяный голос сестры. Плохие вибрации ворвались в комнату как сквозняк с западной стороны.

– Алекс, какую музыку поставить? Я помню, у тебя было что-то для таких случаев, – Луиза решила игнорировать происходящие, может мозг продюсера пока еще не различил, что в комнате еще кто-то есть и воспринимает тот голос, просто как помехи в воздухи. Первые минуты это могло прокатить. Но не более.

– Поставь этих легендарных розовых… Забыл как дальше…

Заиграла музыка, слава богу, плейлист был сохранен. Это успокоило продюсера и он откинулся на диван в блаженстве погружаясь в музыку, сливаясь с ней, как с самой любимой женщиной в его жизни, наверное… И тут Лулу все испортила, иногда в женщине просыпается невыносимая жажда быть сукой, сорвать всех собак за испорченный вечер. Женщины в глубине души ранимы, а жестокие, ранимее в разы, просто пропорции обида-срыв у них слегка нарушены. Кому как не Луизе об этом знать? Ее сестра пила из бутылки какую-то бормотуху и уже сидела перед Алексом, всматриваясь в него, пытаясь достать из разума самые обидные слова, это было видно по ее хищному взгляду и вызывающей позе.

– Ну, что, дружок, может, трахнемся? А? Все втроем? Или ты ссышь? Только по пьяни можешь признаваться в любви? А на деле, только со шлюхами своими можешь, а? Ты боишься, признайся.

Еле сдержавшись, чтобы хорошенько не съездить по лицу своей сестре Луиза, подсела к ним и на ухо шепнула ей, что если у него случится «плохое путешествие», то мало не покажется им всем. Кто поведет самолет? А разрешение на посадку к клиенту может подтвердить только он сам лично по видеосвязи и больше никто. Это подействовало. Как только в дело вступал шкурный интерес, то стервозность могла быть превращена в навязчивое искусное обхаживание. «Законченную картину ему сейчас не стоило смотреть, не в этот момент, а уж ее эти ремарки были не то что излишни, а могли настолько его разозлить, что он мог послать все к черту, и, пожалуй, заслужено», – думала Луиза.

Они сели с разных сторон к Алексу, включили лампы-машины сновидений, положили головы ему на плечи и начали слушать музыку.

– Слушай, тихо произнесла Лу, – в ее голосе уже не было ни вызова, ни бравады. А помнишь, его этот миллионер старичок с Земли, который ему присылает письма с марками?

– Его еще зовут так же. Алекс. Алекс Феонин. Известная в узких кругах личность.

Сестра сделала паузу и неуверенно продолжила. – У нас же такая похмелюга будет как раз на время вылета. А у него же были эти пилюли от бодуна. Он их тоже присылал.

– Ты шутишь? Пилюли… Это же самое психотропное вещество во Вселенной «Камертон», но симптомы пост-алкоголя оно снимает за час. Ты права.

– Так вот примем по капле и пару часов посидим с Алексом, послушаем музыку, под утро все и придем в себя. Даже у него пик пройдет и начнется «плато», а там уже, будет он молчаливым, но сосредоточенным.

– Хорошо, возьми немного у него из стола? – она обняла продюсера крепко. – Крапинки, Алекс, их группа называется легендарными розовыми крапинками…

Им было нужно убежище на пару часов, такое место, где их ничто не потревожит и не оторвет от созерцания чужих миров и своих собственных потаенных пещер психики, которые будут освещены факелом Прометея, факелом разума, а вот на скалу со стервятником их прикуют боги сегодня утром. Они опять сорвались с катушек, они опять не покидают «Последний рубеж», а спешно убегают, в надежде, что дурная слава об их безрассудстве через пару месяцев немного осядет на дно, как взмученное болото. Три беспокойные души.

Глава 4

Бог рубится в «кости»

Лулу лежала на коленках у Алекса, обхватив его руками, всматриваясь в него, не решаясь прервать эту затянувшуюся на часы тишину, в их сознании все это тянулось эоны. Хотя вопрос до сих пор оставался спорным – в их ли сознании? Или быть может, они и на самом деле подключались к тому пространству с помощью своих сокрытых возможностей восприятия, в котором время теряет свое рождественское волшебство и рассыпается на блестящие осколки, в форме елочной игрушки, упавшей на пол по неосторожности.

– Ты тоже это видел? И ты? – она повернулась к сестре сидевшей рядом в таком же безмолвном безмятежном оцеплении.

– Этих космических улиток? С электрическим разрядом, между усиков?