Камертон

– Поприветствуем нового члена команды! – с улыбкой сказала Северина. – Феонин.

– Пора, пора! Все могут быть свободны, а Феонин пусть присядет рядом с капитанами.

Экипаж незаметно разбрелся по своим каютам, ну или скорее сказать по своим делам. Здоровяк блондин ушмыгнул, треплясь с Севериной, а Олобус-Нриф о чем-то оживленно беседовал с Анетой, идя по направлению к бару. Такая вывеска, во всяком случае, горела над дверным проемом.

– Садись, – сказал один из человечков.

– Ты будешь у нас обеспечивать связь между членами нашей команды. Всякие там мелкие поручения им передавать. Официально ты будешь у нас так же ответственным лицом для связи с внешним миром, но насчет этого можешь не волноваться, там как пойдет.

– На корабле должен быть по нормативам один такой шалтай-болтай, вот тебе и повезло! – пошутил другой.

– Извиняюсь…но Ты – это Вы…

Человечки рассмеялись.

– Скоро ты начнешь нас различать. Мы синхронизованные составляющие одного организма. По желанию мы можем менять обличие, превращаясь в одно большое существо.

– Но польза от этого сомнительна. Разве что ради маскарада какого-нибудь.

– Насчет маскарада мы сейчас и тебя и вызвали.

– Дело в том, что на многих планетах камертон нелегален. Поэтому он у нас хранится в техническом отсеке, под слоем растительности Фауна. Так как он не имеет запаха, найти его не смогут, да и просканировать на таможенных пунктах тоже. Насчет этого можешь не волноваться.

– А насчет сканирования моих мозгов? В школе нас уже пугали некоторыми инопланетными особями, которые могли узнавать информацию непосредственно из памяти в режиме онлайн.

– По межгалактической конвенции Оннера, проникать в сознание любых существ запрещено законом, могу тебя успокоить.

– Но как ты сам догадываешься многим наплевать на этот закон. Силой они конечно, вряд ли попытаются воздействовать на нас, но исподтишка этим пользуются многие. Для таких случаев, вместе с тобой пойдет Олобус-Нриф, он создает защитное поле вокруг себя. Мертвое поле для любых сканирований.

– Если кто-нибудь попробует применить силу, то Барбара и Холгер, должны прикрыть вас, пока вы не доберетесь до корабля. А от погони нас сможет защитить лишь мастерство капитанов.

– И благословление мисс Шлюхи Удачи, помнишь игральные кости?

– Да уж.

– Все будет пучком. Маршрут простроен идеально и с наименьшими зонами опасного соприкосновения с местными формами жизни.

– Лихо вы язык выучили. Все поражаюсь вашими познаниями чужих культур.

– Чуть не забыли! – воскликнули в голос человечки.

– У Анеты пройдешь курс дипломатической нейропрошивки. Скажи – продвинутый. Это займет не больше сорока восьми часов. Ну, пару дней еще будешь чухаться от культурного шока.

– Это как вогнать тебе под кожу пару туристических справочников и книг на десятке языков.

– Действие этой процедуры ограничено. Каждые пару дней или более, в зависимости от организма того кому делается инъекция, ты должен снова проходить процедуру, иначе половину информации ты забудешь сразу.

– Так вот в чем дело.

– Конечно, не думал же ты что мы все полиглоты? – человечки весело загоготали.

– Ну, вспомнить если уроки космической биологии, то половина известных нам форм жизни гораздо смышленее нас. Все эти штучки с телепатией и прочие сверхспособности.

– Вот за это мы и ценим землян.

– Вы умеете относиться к себе критично. Поверь, мания величая это самое опасное заболевание во вселенной!

– А предыдущие члены команды?

– Эриданцы. Похотливые свиньи! Продажный народец!

– Бросили нас в самый неподходящий момент.

– Через десять минут начнутся перегрузки, и, несмотря на повышенную систему комфорта корабля, ты почувствуешь небольшое психическое напряжение.

– Так что советую тебе пойти в бар, думаю, там заодно и начнешь налаживать контакты, – человечек хитро подмигнул.

Глава 3

Космос

Фаун своеобразно улавливал биоритмы тех симбиотических организмов, с которыми ему предстояло пересекать просторы вселенной. Лучше всего это проявилось в том немыслимом сочетании растительности, которая начала появляться по пути к «вагону-ресторану». На пути то и дело стали попадаться гигантские переливающиеся всеми цветами радуги кактусы вперемешку с такими же мухоморами-великанами, от которых к тому же исходили ритмичные музыкальные вибрации. Причудливая смесь из покрытых голубым мхом тропических цветов и карликовых березок рядом с такими же миниатюрными кокосовыми пальмами. Воздух был пропитан примесью экзотических запахов. Чем ближе подходил Феонин сияющей вывеске «Бар», тем это буйство флоры усиливалось. Мог ли корабль распознавать тот усиленный выплеск психической энергии, который происходил внутри этого места для расслабления?

Как оказалось, корабль был оснащен просторным и уютным питейным заведением, но, а как еще? Бороздить просторы холодного чуждого космоса занятие угнетающие мозг кому угодно, несмотря на любую стойкость, выдержку или дисциплину. Тем более, когда нет ни первого, ни второго, ни третьего.

Бар был даже слишком просторен для относительно небольшого числа команды. Так что сидящие в углу Анета с Олобусом-Нрифом выглядели как-то одиноко. Никаких танцующих девиц на танцполе и никаких задумчивых джентльменов за барными стойками, даже бармена не было, за исключением старого андроида, который редко подавал признаки жизни.

– Феонин, иди к нам, мы здесь! – крикнула девушка, оживленно махая руками.

– Вас трудно не заметить. А в баре мою валюту примут?

– Все бесплатно.

– Поэтому это уже третий мой рейс, – прошипел Олобус-Нриф. Они подняли бокалы за это.

– Эй, Фаун сейчас начнет набирать высоту, система гравитационного комфорта включена, но ты можешь почувствовать небольшой дискомфорт. Наваждение может случиться. Так что заказывай выпивку скорее и занимай сидячее положение рядом с нами,– приветливо сообщила Анета.

Феонин быстро проскочил мимо пустующей танцплощадки и плюхнулся на крутящийся диск сиденья напротив неподвижного ретробота. Откуда он здесь?

– Эй, друг. Ты, никак сбежал из Метрополиса? Кружку пива бы для начала.

– Феонин подумал, что ночью они с капитанами и так приняли за воротник немало и следует немного «приземлиться». Но какая-то внутренняя древняя всезнающая часть реликтового мозга, решила обезопасить себя от неожиданных переживаний в первом для нее полете и добавила:

– Еще бутылку водки и клюквенный сок. Можно в пакете.

Ретробот загудел, запыхтел. Его круглые фары-глазницы начали нервно мигать.

– Метрополис – ярчайший пример жанра немецкого экспрессионизма. Изучая культуру землян, мои разработчики очень вдохновились дизайном этой картины. Прошу прощения, но клюквенного сока нет в наличие, но есть мийосовый, в каталогах он значится эквивалентным.