Леший

– А можете его разбудить, вчера договорились работать с ним ехать.

– Ну не знаю, такой пришел вчера, что теперь до следующего утра не добудишься.

После этих слов старушки, которая присела на лавочку рядом с двором, дверь на крыльце скрипнула и оттуда выбрался Егор. Красные глаза его были едва продраны. Весь он щурился от ударившего в лицо солнечного света.

– Че у вас тут за сборище, спать не даете. Ты, Диман. Ща погоди, вылезу.

Через несколько минут, Егор снова выскочил из дверей. Он был одет в рабочие штаны и в старую футболку. В руках его был пакет с едой.

– На. – протянул он пятьсот рублей бабушке, откусывая огурец. – Говорил отдам, так вот.

– Ограбил что ли кого? – насторожилась та.

– Да кого тут ограбишь, тут с пяти домов сто рублей не наберешь… заработал. Бери давай.

– Давай и мне тогда. – вклинился Диман, высунувшись из машины. – Месяц косарь жду уже.

– Не Диман, твое время не пришло еще, подожди. Вот бизнес пойдет, я тебе не косарь, а два отдам. Мне вкладываться сейчас нужно.

– Да уж, так вчера видно вложился, что еле в дом вполз. Думала вечером черепаха по двору ползет, а это он. Лапами гребет только, а не двигается. – вмешалась бабушка. – Дед твой…

– Ой все, баб. Некогда нам. Мы вон работать едем. – отмахнулся Егор. Вслед за огурцом он забросил в рот помидор, а потом запрыгнул в машину, громко хлопнув дверью.

Заведя с нескольких попыток и обругав старую развалюху, Диман нажал на педаль, и уазик рванул прочь от дома. Он едва не перевернулся, сворачивая с холма на дорогу, а потом исчез в пыли.

Промчавшись по пыльной лесной дороге между сосен, уазик затормозил у остова здания старой заброшенной турбазы. Несколько кирпичных полуразрушенных зданий торчали из земли между сосен. Стены их давно поросли мхом, на на крышах возвышались молодые деревца. Все это уже слилось с природой. Выпрыгнув из машины, Диман открыл багажник и достал оттуда два больших лома и топор. Оттуда же он достал рукавицы. Потом, он ногой захлопнул дверь и кинул топор в сторону вывалившегося из уазика Егора.

– К оружию. – добавил Диман вслед Топору.

Егор нелепо уклонился от топора, а потом, зацепившись ногой за палку, едва не грохнулся. Красная рожа его стала еще краснее.

– Слыш, рембо, щас в клюв получишь. – проговорил он. – Башка как железная…

Подняв с земли топор, Егор приложил его к голове, а потом потянул спину.

Лес, озаренный утренним солнцем, наполнялся теплым ароматом июльской зелени. Вверху пели птицы. Тут и там трепетали над цветами бабочки и жужжали мухи. По небу ползли прохладные утренние облака. Легкий ветерок начинал набирать силу, разгоняя по лесу остатки ночной благоухающей прохлады.

Прикурив сигарету и выпустив в небо облако табачного дыма, Диман замахнулся ломом и ударил им по кирпичной, поросшей мхом стене. На голову молодого человека посыпалась пыль. Ни один кирпич в стене даже не пошевелился.

– Крепкая, падла. – объявил Диман. – Я вчера здесь где-то ломал, рукой выбивались. Пойдем поищем…

– Дай я. – подошел к нему Егор. Размяв пухлую шею, он замахнулся ломом и ударил по тому же месту на стене. Удар получился таким, что пол стены тут же обрушилось, взорвавшись столбом пыли и обломков. Отлетевшие по сторонам обломки едва не завалили Димана. Все заволокло пылью. Егор закинул лом на плечо и ухмыльнулся. Несколько кирпичей треснули ему по башке, но он даже не заметил.

– Ну ты отмороженный. – изумился Диман, отмахиваясь от пыли. Сигарета замерла у него во рту. – Ты чего вчера налакался, ядерного топлива?

– Да хер знает. – отмахнулся Егор. Случившееся было самому ему удивительно.

Проработав несколько часов и сложив рядом с уазиком большую груду кирпичей, Егор и Диман сели отдохнуть. Они сели в мох, откинувшись на большое поваленное дерево. Солнце уже висело почти в зените. В лесу становилось жарко. Дышалось все тяжелее и тяжелее. Стаи слепней носились роями вокруг, наполняя лесную тишину своим гулом.

– На – протянул Диман Егору бутылку пива. Егор отхлебнул и откинулся в траву. Вся майка его была сырая и грязная.

– Сейчас бы в реку. – продолжил Диман усталым голосом. – Доделаем, давай сгоняем.

Приложившись к бутылке вслед за Егором, Диман закрутил пробку и бросил пиво в сторону. Потом он достал сигарету и закинул в рот.

– Диман – проговорил Егор из травы.

– Чего?

– Лес красивый. Аж дух захватывает.

– Ты закинулся что ли чем? Делись.

– Да не… Я просто смотрю и понимаю, что красиво. Вроде бы просто лес, а красиво. Аж слеза потекла.

– Ну… Бывает. Наверное.

Спустя несколько мгновений.

– Диман.

– Ну.

– Ты слышишь?

– Чего?

– Да черт знает чего. Как будто в лесу вон там кто-то есть. Как будто кто-то зовет.

– Не, ничего нет.

– А я слышу. У меня аж холод по телу побежал.

– Ну ты сегодня вообще жжешь… Расслабься, ничего там нет.

– А я слышу.

– Ну и хер с ним. Пусть зовет. Я один раз грибов наелся, так меня два дня звало… Прозовется и перестанет. Пивка может?

– Я пойду посмотрю.

Отойдя от уазика, Егор пошагал по лесу между высокими соснами, время от времени перескакивая через поваленные деревья. То и дело озираясь по сторонам, он продвигался вперед. Уазик остался далеко позади. Вокруг себя Егор слышал крик птиц, шелест деревьев, завывание ветра. Но все отчетливее и отчетливее среди всех этих звуков было что-то другое. Неразборчивое, но ранящее прямо в сердце.

– Кто здесь? – окликнул Егор. – Это ты, леший? Че за херня…

Сам не ведая от чего, Егор продолжал идти вперед, продираясь между сосен и редких кустарников, пока не дошел до небольшой поляны. На ней росла высокая трава. Дойдя до середины полянки и закинув в рот несколько ягод земляники, Егор увидел зайца. Он попался в силок и дрожал, припав к земле.

– Это ты что ли? Вот блин. Мне теперь чего, из-за зайцев разных сума сходить?