Чертова дюжина ангелов

Штурман встал из-за стола, подошел к одной из деревянных панелей, которые украшали боковую стену командирского салона, и решительным движением распахнул почти невидимую дверцу бара. Пошарив рукой в его темной глубине, флаг-майор уверенно вытащил высокую треугольную бутылку.

– Урод, – произнес Лоссберг без всякого выражения. – Шантажист.

Кришталь согласно боднул головой, вернулся в кресло и налил себе полную чашку пахучей темной жидкости.

– Я, – начал он, – в гробу видал подобные головоломки. Ты знаешь, что они могли сделать? Они могли заменить в «игреке» одну-единственную цифру – для этого большой квалификации не требуется. Они могли сыграть не сто семнадцать, а сто семьдесят семь. Поворот получается на той же самой скорости, и разгон такой же. Тогда через десять часов хода твой камион покидает имперскую территорию, а еще через пятнадцать выходит прямехонько на Эрилак. Но я не стал бы там летать.

– Возьми стакан, – приказал Лоссберг. – Налей мне… Эрилак! Хорошенькое дело! Интересно, что по этому поводу скажет дедушка?

* * *

Когда солнечные лучи затрепетали сквозь верхушки огромных деревьев, Хикки решился тронуться в дальнейший путь. Весь день он внимательно вслушивался в небо, каждую секунду ожидая шума летательного аппарата, но все было тихо. Их не пытались искать. Тем не менее, Хикки продолжал настаивать на необходимости уйти как можно дальше от застрявшего в мокром лесу грузовика – что-то настойчиво гнало его вверх, туда, где на западе слабо серебрились вершины древних гор.

Отдохнувшие и немного оправившиеся от пережитого ими шока, Джерри и Ирэн шли куда бодрее, чем ночью. Они двигались по неровному редколесью, поросшему высокой голубоватой травой. Несколько раз впереди мелькали силуэты каких-то небольших животных, но ничего похожего на настоящую опасность Хикки пока не встретил.

Несколько раз пришлось перебираться через неглубокие речушки, но теперь мокрые ноги уже не так действовали на нервы: здесь было значительно теплее, чем в ночном лесу.

На закате Хикки обнаружил глубокую сухую лощину и остановился перекусить.

– Надо продолжать в таком же темпе, – заметил он, распечатывая пакет с галетами. – К полуночи мы выйдем в предгорья. Там уже будем разбираться, кого тут можно есть, а кого нет.

– Интересно, как? – поинтересовался Ругач.

– Есть способы…

Хикки не врал: у него был универсальный анализатор, позволявший определить наличие веществ, опасных для человеческого организма. Но, с другой стороны, Махтхольф прекрасно знал, что отсутствие ядов не всегда свидетельствует о съедобности пищи. В его памяти были случаи, когда человек, попробовав вполне аппетитного на вид мясца, валился в лазарет с тяжелейшим отравлением. Здесь лазаретов не было. На чужой планете «робинзонада» была практически невозможна, но все-таки ему очень хотелось верить, что он сумеет найти пищу.

Хикки сделал глоток виски, плотно завернул пробку и спрятал бутылочку во внутренний карман. Его запасы алкоголя были далеко не безграничны.

– Ну, – сказал он, поднимаясь, – идем дальше…

И замер. Подувший с запада ветерок принес с собой совсем близкий крик – короткий, полный ярости крик человека. Хикки насторожил уши и, сделав остальным знак притаиться, начал медленно выбираться из лощины. Едва его голова приподнялась над травой, которая покрывала край обрыва, как он издал нечленораздельный вопль и одним рывком выскочил наверх, сразу же откатываясь в сторону и сдергивая с себя излучатель.

Прямо на него, извиваясь и странно посверкивая – казалось, внутри кошмарного тела вспыхивают разноцветные искорки – по воздуху плыло жуткое и непонятное создание. Оно было похоже на многометровый овальный ковер густо-фиолетового цвета. Ковер этот то сворачивался, то раскрывался снова; из-за желтого валуна, расположенного в полусотне метров от лощины, по нему часто и беспорядочно стреляли. Хикки открыл огонь, не разглядывая чудовища и не думая о том, какую, собственно, опасность оно представляет.

Его излучатель взревел всеми четырьмя стволами, утопив летающую тварь в голубых струях огня. «Ковер» развернулся, сразу став намного больше, чем представлялся ранее и с мокрым ударом рухнул в дух шагах от Хикки. В воздухе поплыло ужасное зловоние.

Хикки отбежал в сторону от поверженного чудища и повел стволами, отыскивая того, кто стрелял из-за валуна. Долго искать ему не пришлось: на широкой поляне появилась рослая фигура в грязном десантном комбинезоне и поспешно затараторила извиняющимся басом:

– Мастер офицер, я свой! Не стреляйте, мастер офицер!.. я тут случайно, совершенно случайно, к ним я никакого отношения не имею!

Давясь смехом, Хикки поднял забрало и двинулся навстречу.

– Деметриос, – фыркнул он, продолжая смеяться, – ты отчего такой небритый?

Мужчина в комбинезоне, и в самом деле по глаза заросший густой черной бородой, едва не пошатнулся. Несколько секунд он очумело разглядывал Хикки, потом провел рукой по лицу и тяжело сел на землю.

– Ты же в резерве, – сказал он.

– Ну, – нетерпеливо отозвался Хикки. – Я в резерве. А ты как сюда попал?

– Так ты не… не по службе?

– Нет… мои дела, признаться, плохи. Я тут, можно сказать, случайно. А ты?

– У тебя есть корабль?

Хикки раздраженно фыркнул.

– Марик… давай по порядку. Я не по службе. Я попал в дурную историю. Корабля у меня нет. А ты – что?

Деметриос тяжело вздохнул.

– Ну, тогда, все… а я уж обрадовался. У меня тоже нет корабля. Мы здесь два месяца. Было семеро, осталось трое.

– Раненые?

– Нет… я потом объясню. Ты один?

– Трое.

– Тогда зови своих, и пошли. Скоро стемнеет, а в темноте опасно находиться на равнине. Та тварь, которую ты прибил – это ужас, летающий ужас! Четверо наших погибли, пока мы не поняли, что ночью нельзя выходить на открытое место. Здесь полным-полно всякой дряни, но эта самая опасная. Она подкрадывается совершенно бесшумно, и раз – башки нет.

– Башки? – поразился Хикки.

– Ну да, эти сволочи отхватывают то, что сверху – уж я не знаю, почему это у них так. Одного парня такая гадость перерезала до пояса… а потом я нашел его череп, вылизанный дочиста.

Хикки покачал головой. Теперь ему стало ясно, почему так странно выглядели останки корварца. Он подошел к лощине и позвал своих.

– Кто это? – спросила Ирэн, увидев Деметриоса. – О… о боже, а это что?

– Мерзость, – ответил Хикки, глядя на смердящие останки охотника за головами. – Непонятно, как же она летает?

– Это какой-то живой антиграв, – объяснил Деметриос, подходя. – По крайней мере, я так думаю. Ну ладно, идемте со мной. У нас не так много времени.

Из-за валуна он достал черный пластиковый мешок, взвалил себе на спину. Хикки принюхался – пахло, кажется, кровью.

– Ты ходил охотиться? – спросил он.

Деметриос молча кивнул и двинулся в сторону деревьев.

– Что это за тип? – тихо спросила Ирэн, глядя ему в спину.

– Марик, контрабандист, – ответил Хикки, – бывший майор имперского гвардии гренадерского легиона «Теодор фон Бок». А вообще – хороший дядька. Кажется, он тоже влип в неприятности и завис на этой чертовой планете. Он говорит, что нам надо спешить – наверное, у него есть какое-то убежище. Прибавить шагу!

Тревожно озираясь, Хикки стиснул свой «Нокк» и занял место в арьергарде. Летающее чудище порядком напугало его. Он выставил охранный сенсор на режим поиска воздушного противника, опустил забрало шлема, и все же еще долго не мог успокоиться: каждую минуту ему мерещилось беззвучное приближение страшного фиолетового блина.

Когда солнце скрылось за западными горами и на редколесье опустились сумерки, Деметриос вывел маленький отряд к почти отвесной скальной гряде.