Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917–1919

Кроме фонда отряда Бичерахова, важное значение имеют документы Добровольческой армии, в той или иной степени отражающие контакты добровольцев с Бичераховым, оценки состояния его отряда (Кавказской армии и флотилии) и проч. (фонды 40308, 39540 и др.). Кроме того, в работе использованы материалы советского происхождения, в которых Бичерахов представлен и союзником и противником большевиков (фонды 1, 2, 108, 25895).

В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) особый интерес представляют обширные материалы государственной исторической комиссии по подготовке многотомной «Истории Гражданской войны в СССР», отложившиеся в фонде Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (фонд 71). В 1930-х гг. сотрудниками ведущих научно-исторических учреждений была сделана огромная работа по выявлению и систематизации архивных документов, сбору полевого материала (интервью и письменных воспоминаний участников событий – как большевиков, так и их противников), поиску иммигрантских воспоминаний и переводу книг интервентов об их участии в Гражданской войне. Лишь малая толика этих материалов после жесткого сита цензуры была использована в первых томах фундаментального труда, а публикация самого труда из-за внутренних и внешних потрясений, произошедших с нашей страной в конце 1930-х – первой половине 1940-х гг., так и не была закончена. В описях 34 и 35 указанного фонда содержится обширный материал по истории Гражданской войны в Закавказье и в юго-восточной части Северного Кавказа в 1918 г., в которой не последнюю роль играл Л.Ф. Бичерахов. Особенно интересны личные наблюдения о нем ряда британских и французских генералов. В фонде содержатся переводы мемуаров П. Сайкса, Ф.Дж. Ф. Френча, У. Маршалла, изданные ими в первые годы после окончания мировой войны. Большой массив документов относится к Гражданской войне в Дагестане.

В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) особую ценность для разработки темы представляет фонд рукописей представителей Русского зарубежья (фонд 5881), в котором отложились рукописи по истории Гражданской войны на Тереке, в Дагестане, в Закавказье. В составе фондов Русского зарубежного исторического архива в Праге после окончания Великой Отечественной войны они были вывезены в СССР. Наиболее интересны среди них воспоминания члена войскового правительства Терского казачьего войска Д.С. Писаренко, казачьих офицеров Г.С. Хутиева, Б. Нартова и ряда других, в которых подробно показана роль братьев Бичераховых в бурных событиях 1918 г. в Терской области.

В ГАРФ также изучены фонды белых правительств на Юге России и на востоке страны (фонды 439 и 180), с которыми Бичерахов имел отношения как руководитель созданного и возглавляемого им государственного образования – Кавказско-Каспийского союза (прежде всего имеются в виду его контакты с Временным Всероссийским правительством в Уфе, признавшим верховную власть Бичерахова в Кавказско-Каспийском регионе).

Кроме архивного материала в работе использовались опубликованные документы. В советский период, особенно в годы «оттепели», был издан целый ряд добротных сборников, в которых в той или иной мере освещался и интересующий нас вопрос. Это общие сборники по истории Гражданской войны (Директивы командования фронтов Красной армии (1917–1922 гг.): Сборник документов. Т. 1–4. М., 1971–1978; Из истории Гражданской войны в СССР. 1918–1922. В 3 т. М., 1957–1961), а также региональные издания (Борьба за установление и упрочение советской власти в Дагестане. 1917–1921 гг. Махачкала, 1958; Большевики в борьбе за победу социалистической революции в Азербайджане, 1917–1918 гг. Баку, 1957). Чрезвычайно важны для понимания тенденций развития революционного процесса на Тереке материалы съездов трудовых народов Терека, которых в течение 1918 г. состоялось пять. Особенно ценен сборник стенограмм, в которых деятельное участие от фракции казаков принимал Г.Ф. Бичерахов. Материалы съездов отражают развитие политической борьбы на Тереке, дискуссии по различным вопросам: земельному, военному, государственного устройства и прочим

. К сфере публичной политики относятся и сборники речей, статей, писем видных большевистских деятелей на Кавказе (Г.К. Орджоникидзе, С.Г. Шаумяна, П.А. Джапаридзе, А. Шерипова)

.

Ряд ценных мемуаров, в которых разносторонне показана ситуация на Кавказе в первый период Гражданской войны, а также место в ней Л.Ф. Бичерахова, оставили представители британской армии, за короткий срок превратившиеся из союзников в интервентов-агрессоров. Например, автор интересных и содержательных мемуаров британский генерал-майор Л. Денстервилль несколько месяцев очень тесно общался с Лазарем Бичераховым и оставил о нем множество красноречивых наблюдений. Нельзя не отметить и ряда ценных мемуаров других участников интервенции – британских офицеров полковника А. Роулисона, подполковников В.С. Остина, Дж. В. Уордена и др.

Воспоминания советских участников Гражданской войны тоже, как правило, небезынтересны. Сложные взаимоотношения между руководством Бакинской коммуны и Бичераховым показаны в книге воспоминаний сына Степана Шаумяна Сурена, активного участника событий 1918 г.

Однако в целом воспоминания советских партийно-государственных и военных деятелей о «бичераховщине» отличаются негативными оценками, умолчаниями и прямым искажением фактов. В любом случае личных впечатлений в таких работах было не много, да и не могло быть, поскольку бичераховцы и большевики в основном находились по разные стороны фронта. То время, когда они были заодно, – период Бакинской коммуны весной и летом 1918 г. – вспоминалось советскими авторами неохотно. Ведь в то время они предпочитали договариваться с этим «отъявленным врагом советской власти» и «английским наймитом», чем воевать с ним. Чаще всего можно встретить воспоминания о том, что Бичерахова «командировали» на Кавказ из Персии англичане, что он «выполнял прямые распоряжения» англичан и т. п. Самый главный «грех» Бичерахова подчеркивают и все советские мемуаристы: в критическую минуту он оставил бакинский фронт и «обрек на поражение» советский строй в важнейшем нефтедобывающем и нефтеперерабатывающем регионе молодой советской республики

.

Те авторы, которые не брали на себя ответственность открыто фальсифицировать исторические факты, предпочитали замалчивать скользкие для большевистской власти эпизоды, связанные с Бичераховым. Характерный пример – мемуары А.И. Микояна, бывшего комиссара бригады Бакинской Красной армии, соратника чрезвычайного комиссара СНК РСФСР по делам Кавказа С.Г. Шаумяна. У него Бичерахов появляется уже накануне крушения коммуны, только лишь затем, чтобы сразу же «исчезнуть», «подло обманув» коммунаров и «оголив наш правый фланг»

. Вся сложная, многоходовая история с приглашением Бакинским совнаркомом Бичерахова в Баку для обороны города от наступающих турок, переговоры с Лениным и Сталиным по этому поводу, самые лестные характеристики Бичерахову со стороны вождей коммуны опущены.

В постсоветский период, после открытия спецфондов библиотек, в научный оборот был вовлечен целый комплекс мемуаров и дневников, авторы которых при различных обстоятельствах пересекались с Л.Ф. Бичераховым и его братом и оставили личные впечатления о них и их эпохе. Из сослуживцев Бичерахова кроме упомянутого Б.М. Кузнецова нужно отметить Б.В. Никитина, А.Г. Шкуро, Ф.И. Елисеева, К.Г. Кромиади, Н.Н. Лишина

. Достаточно обширно число свидетелей деятельности Л.Ф. Бичерахова в Персии, Азербайджане, Дагестане и на Тереке

.

Отдельно следует сказать о воспоминаниях капитана русской армии В.А. Добрынина

. В составе отряда пограничников, не принявших, как и герой настоящей книги, революции, он в течение многих месяцев оборонял от всевозможных врагов небольшую хлебородную область на юге Бакинской губернии, населенную преимущественно русскими староверами, – Мугань. Взгляд Добрынина на события Гражданской войны предельно субъективен; крайний реакционер по своим политическим убеждениям, он ненавидит революционеров всех мастей и очень пристрастен в описании революционных будней Закавказья. Однако в интересующем нас вопросе – похождениях отряда Лазаря Бичерахова – Добрынин оказывается неожиданно хорошо осведомлен. Факты и даже мелкие детали, приводимые им, нередко подтверждаются архивным материалом. В то же время крайний субъективизм автора наложил свою печать и на облик Бичерахова, невероятные зигзаги судьбы которого представляются Добрынину дальновидным и хитроумным расчетом казачьего предводителя.

Ценные штрихи к портрету Л.Ф. Бичерахова содержатся в воспоминаниях полковника М. Джафарова. Воспоминания, написанные им в 1937 г., в заключении, незадолго до расстрела, обнародованы только недавно

. Джафаров был офицером 1-го Дагестанского полка Российской армии, существовавшего в 1918 г. в значительной мере уже формально, но еще представлявшего собой некую вооруженную силу, которую старались привлечь на свою сторону многие. В силу этого Джафаров поддерживал тесные отношения фактически со всеми политическими силами в Дагестане – князем Н. Тарковским, представителями Социалистической группы, имамом Н. Гоцинским, представителями турецкого командования. В этом сугубо местном противостоянии «роль и значение появления отряда Бичерахова в Дагестане мне долго были непонятны, да и до сих пор неясны», признавался М. Джафаров

. Джафарову пришлось много раз тесно общаться с Бичераховым (они были знакомы еще до Первой мировой войны), и воспоминания об этом он в подробностях передал в своих записках.

Очень интересное описание и редкое свидетельство «позднего» бичераховского периода, если можно так сказать, относящегося ко времени вторичной оккупации его войсками Баку в самом конце 1918 и начале 1919 г., и обстоятельств, вынудивших его покинуть свою армию и Россию, принадлежит перу генерал-майора (полковника царского производства) Г.Д. Ивицкого. Он стал первым после ухода бичераховцев из Порт-Петровска (нынешней Махачкалы) комендантом города и служил под началом генерала от инфантерии М.А. Пржевальского, который по настоянию английского командования принял руководство остатками бичераховцев. С самим Бичераховым Ивицкий встретился лишь однажды, но не мог не оказаться очарованным этим человеком и оставил о нем яркие замечания

.

Нельзя не сказать и об оценке Бичерахова генерал-лейтенантом А.И. Деникиным, которую он дал в своих «Очерках русской смуты». Не будучи знакомым с Бичераховым лично, но настроенный к нему как к узурпатору и самозванцу, Деникин аккумулировал и транслировал лишь негативные оценки Бичерахова, базировавшиеся как на данных его разведки, так и искаженных сведениях и слухах, доходивших до Екатеринодара из бесконечно далеких в 1918 г. Баку и Петровска.

Чрезвычайный разброс мнений о Лазаре Бичерахове, огромный и разнородный массив документов, в подавляющем числе впервые вводимых в научный оборот, ставят перед автором сложную задачу написания взвешенной, объективной работы, опирающейся на анализ источников. Думается, решению этой задачи поможет широкий охват событий Гражданской войны, установка на написание не просто портрета Л.Ф. Бичерахова, а «портрета в интерьере» – интерьере Истории.

Все даты в книге приведены по новому стилю.

Для удобства читателя работа снабжена комментированными документальными приложениями и научно-справочным аппаратом.

Осколок несуществующей армии

Лазарь Федорович Бичерахов относится к многочисленной плеяде казачьих генералов и старших офицеров осетинского происхождения. Хотя в составе Терского казачьего войска было лишь две осетинские станицы (Новоосетинская и Черноярская), благодаря льготам в чинопроизводстве, высочайше предоставленным казакам-осетинам еще в начале XIX в., осетинские офицеры всегда занимали заметное место среди терского казачества Это способствовало культурному и языковому сближению русских и осетин. Большая часть казаков-осетин из Новоосетинской и Черноярской были крещеными. К началу Первой мировой войны из приблизительно 400 генералов и офицеров-терцев каждый четвертый был осетином по происхождению

. Двенадцать уроженцев этих двух станиц дослужились до генеральских чинов (восемь из них, в числе которых и Л.Ф. Бичерахов[2 - Сразу следует оговориться, что в мемуарной и исследовательской литературе существует большая разноголосица по поводу военного чина Л.Ф. Бичерахова, виной чему является сам герой повествования и его совсем не прямолинейная военная судьба. Впрочем, для деятелей периода Гражданской войны это обычное явление. Бичерахова именуют «войсковым старшиной», «полковником» и, наконец, «генерал-майором». И то, и другое, и третье – верно. Последний чин Бичерахова в Российской армии – войсковой старшина (что соответствует армейскому подполковнику). Однако уже в период боев за Баку и дагестанского похода партизанского отряда Бичерахова (июль – сентябрь 1918 г.) он во всех документах уже подписывается полковником. Так же к нему обращаются подчиненные и сторонние лица. Дату и обстоятельства производства Бичерахова в полковники обнаружить не удалось. Офицер К.Г. Кромиади, с первого дня существования состоявший в отряде на командных должностях, сообщает, что Бичерахов был произведен в полковники не позднее конца июля 1917 г. – как только принял формирующийся из частей Кавказского корпуса партизанский отряд. Однако обстоятельств производства Кромиади не знает (Кромиади К.Г. Последний рейд // Новый журнал (Нью-Йорк). 1968. Т. 90. С. 185). В октябре 1918 г. Бичерахов признал власть Временного Всероссийского правительства (Уфимской директории). Приказом Верховного главнокомандующего войсками Директории генерала В.Г. Болдырева № 37 от 16 ноября 1918 г. «за боевые заслуги по очищению Прикаспийского края от большевиков» он был произведен в генерал-майоры и назначен командующим русскими силами «в Прикаспийском крае и в освобожденном от большевиков прилегающем районе» (ГАРФ. Ф. 180. Оп. 1. Д 20. Л. 103). Всего через два дня Директория была свергнута, установилась диктатура адмирала А.В. Колчака, однако Верховный правитель подтвердил это производство. Официально о производстве Бичерахова в генералы было объявлено во второй половине декабря 1918 г. Однако в делопроизводственный оборот этот чин вошел раньше – с ноября 1918 г., когда из Омска поступили сведения о чинопроизводстве. Помимо всего прочего, в конце 1918 г. Л.Ф. Бичерахов был также удостоен чина генерал-майора британской армии и, таким образом, трижды был произведен в генерал-майоры. Следует оговориться, что относительно двух последних производств Бичерахова в генералы (Колчаком и англичанами) официального подтверждения найти не удалось, однако оба они многократно подтверждались самим Бичераховым, его окружением, русскими и британскими мемуаристами.К.Г. Кромиади, описывая события зимы 1918/19 г. в Баку, сообщает, что однажды «к Бичерахову прибыл посланник Уфимской Директории профессор Головин, который объявил Бичерахову поддержку со стороны Директории и производство его Директорией в генерал-лейтенанты» (Кромиади К.Г. Указ. соч. Т. 91. С. 229). Однако это событие не подтверждается более никаким источником. К тому же, если речь идет о генерал-лейтенанте Н.Н. Головине, то он в указанное время находился в Европе, представляя там антибольшевистские силы, а в Сибирь отправился в середине 1919 г., поступив на службу уже не Директории, а свергнувшему ее адмиралу Колчаку.Итак, Лазарь Бичерахов является генерал-майором производства периода Гражданской войны, получившим этот чин, очевидно, минув официальное производство в полковники. Во избежание путаницы и излишнего усложнения повествования в дальнейшем автор следует указаниям первоисточников для указания чина героя этой книги: то есть до июля 1918 г. Бичерахов именуется войсковым старшиной, с июля по конец октября – полковником и с ноября 1918 г. – генерал-майором. Хотя, конечно, читатель должен иметь в виду указанные выше оговорки.], относились к генералам производства Гражданской войны).

Лазарь Федорович Бичерахов родился 15 ноября 1882 г., по одним данным – в родной станице, по другим – в Петербурге, где его отец служил в конвое его императорского величества. По обычаю императорского двора Лазарь был крестником вдовствующей императрицы Марии Федоровны. В раннем детстве он сошелся со своим сверстником великим князем Михаилом Александровичем и его сестрой великой княгиней Ольгой Александровной и проводил лето с ними в Царском Селе.

Он был определен в интернат Санкт-Петербургского реального училища. В училище он считался хорошим товарищем и отличался большой физической силой, которой, впрочем, не злоупотреблял. В то же время в учебе большими успехами он не отличался.

После этого Лазарь Бичерахов поступил в Московское (в последующем – Алексеевское) военное училище, основанное в 1864 г. и расположенное в Красных казармах в Лефортове. Это военно-учебное заведение дало Российской, а затем и Советской армии ряд ярких талантов – М.В. Алексеева, А.М. Василевского, Б.М. Шапошникова, А.Е. Снесарева, С.А. Пугачева, И.Е. Петрова..

Об отроческих годах Бичерахова сохранились лишь отрывочные сведения. Известно, например, что в военном училище у него было прозвище Бичи, что он увлекался борьбой на поясах – традиционным видом единоборства, популярным у тюркских народов. При выпуске из училища Бичерахов и его друзья дали друг другу клятву в том, «что если кто из нас выдвинется, то должен помочь, без всяких, другому»

.

Училище Лазарь окончил по первому разряду. 22 апреля 1905 г. он был произведен в хорунжии[3 - Х о р у н ж и й – офицерский чин в казачьих войсках Русской императорской армии до 1917 г., соответствующий корнету в кавалерии и подпоручику в пехоте и артиллерии.] и начал служить в 1-м Горско-Моздокском полку.

Судя по его автобиографической записке, он успел проучиться один год в университете

. Но в каком, когда и на каком факультете – неизвестно. Так или иначе, окончательный выбор был сделан в пользу военной профессии.

В 1909–1912 гг. в составе 1-го Горско-Моздокского полка Л.Ф. Бичерахов участвовал в боевых действиях в Персии, где русские части, выделенные из состава Кубанского, Терского и Семиреченского казачьих войск, по договору с шахским правительством принимали участие в подавлении мятежников. Страна фактически находилась в состоянии анархии. Первоначально, до осени 1911 г., им приходилось действовать в основном против племен турок-шахсеван и туркмен-иомудов, с которыми не справлялась слабая армия персидского шаха. После этого мятежники совершили ряд нападений на русские отряды и консульства в Тавризе и Реште, на севере Персии. Теперь персидские проблемы в глазах царского правительства стали «нашим делом». В Персию на выручку казакам было отправлено более двух десятков гренадерских, пехотных и стрелковых полков, саперы и артиллерия

.

С переменным успехом русские войска вели боевые действия до конца 1912 г., а фактически русские части оставались в Персии до начала Первой мировой войны, после чего начался новый этап оккупации страны.

Лазарь Бичерахов, сотник 1-го Горско-Моздокского полка, получил несколько боевых ранений и заслужил орден Святого Владимира 4-й степени. Казакам часто выпадала задача конвоирования российских консульских колонн. 27 октября 1911 г. сотник Бичерахов с двадцатью казаками, сопровождая в армию иеромонаха Григория, подвергся обстрелу не менее ста конных курдов. Бичерахов приказал казакам спешиться и рассыпаться в цепь. Пятеро казаков были отправлены в тыл курдам. Бичерахов был ранен в этом бою трижды – в обе ноги и в грудь навылет, – но оставался в сознании и продолжал командовать цепью через урядника до подхода подкрепления

. После излечения Бичерахов остался инвалидом: одна рука стала сохнуть, кроме того, на одну ногу он остался хром.

Военная карьера Л. Бичерахова могла неожиданно оборваться: по возвращении в Россию он принял участие в драке, за что офицерским судом чести был уволен из армии на пенсию. По сведениям полковника Ф.И. Елисеева, причиной конфликта стало увлечение Бичерахова женой сослуживца-осетина, вследствие чего брак последнего распался

. Позднее, в марте 1916 г., Бичерахову было отказано в прикомандировании к 1-му Кубанскому полку как раз ввиду «исключения его из полка судом чести»

. Правда, Б.М. Кузнецов, находившийся в дружеских отношениях с Бичераховым, утверждает, что причиной увольнения, причем добровольного, стала его инвалидность

.

Так или иначе, увольнение состоялось 5 августа 1914 г. – уже после начала Первой мировой войны, поэтому менее чем через три недели Л.Ф. Бичерахов вновь оказался в рядах рус34

ской армии

.