Стихи на брудершафт. Книга посвящений

Тебя не зря Любовью окрестили.
Скажу тебе чуть-чуть в гусарском стиле:
«Пью за любовь!.. Возможно, неземную».
В тебе есть то, за что тебя ревную

«К некруглому юбилею…»

К некруглому юбилею
Ну, наконец-то этот юбилей!
Веселые, заснеженные гости
Преподнесут, должно быть, соболей
Под шумные запальчивые тосты.
На процветанье – поднесут ключи.
Устелют путь дорожкою ковровой,
Принудят дуть на сорок две свечи
И, наконец, поднимут «за здоровье!».

«Эпиграмма о «Зеленой лампе…»

Эпиграмма о «Зеленой лампе»
«Зеленая лампа» – суть опус зеленый.
Выходит на свет чередой неуклонной.
Свет вооружается опусом оным
И млеет при сумраке желто-зеленом.
О, зелень заблудших в туман графоманов,
О, гении хамелеонских замашек,
О, борзописучие, страстно жеманные,
Окраской густющей – зеленой! – замажьтесь!
Пишите! Дерзайте в стихах самобытных
Писать о природе, народе и быте…
И в строчках своих, кирпичах глинобитных,
Мечтайте о лампе, о славе, о сбыте…

«Меркуцио…»

Меркуцио

Впечатление от фильма «Ромео и Джульетта»

Твой голос низкий и притворный,
Срываясь на тончайший альт,
Летит по каменной Вероне,
Тревожит каменную даль.

С презреньем к страху и опеке,
Ты там, где драка и кутеж.
Ты – шут, Меркуцио Монтекки!
Ты славно, видимо, живешь…

Злословишь яростно, Меркуцио,
Смакуешь слог свой, словно мед,
А замолчишь – вдруг станет скучно.
И кто молчание поймет?

Но вдруг – случиться – на минуту
Твой крик отчаянный замрет,
А человек услышит муку
И в то отчаянье войдет,

И станет близок человеку
Твой образ мысли. И – лица…
…………………………………
…А в мире том от века к веку
Живет предчувствие конца.
От века к веку мир прекрасен,
А ты извечно смертен в нем.
А звук молчания напрасен.
А человек и глух, и нем.

«В.Г…»

В.Г.
Ах, Валечка! Колечко с бирюзой…
Прелесть торжествующего взора,
Образ стана, перевитого лозой…
Приходи на Теплые озера!

Ах, Валечка, немножко постоим.
Приоткрой мне тайну Пифагора.
Назову я именем твоим
Теорему ленточного бора.

В дальний свет, небесно-голубой,
Нас уносят сонные качели…
Целовались чё ли мы с тобой?
Ах, Валечка, почудилось ли чё ли?

«Любимой…»

Любимой
По Теси – в доасфальтовый период,
По селу – в раннепаводковый март
Ты ходила, моя девочка, парила,
Проживала под созвездием Стожар.

Валя-Валечка, стремительная фуга,
Ты звучала, как влюбленный альт.
За тобой врывался ветер юга,
Оживлялся ранний птичий гвалт.