Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.
М. Ю. Лермонтов
Нынче трудно выйти на дорогу
Одному, да так, чтоб сквозь туман
Путь кремни?стый, устремлённый к Богу,
Был бы как пустынный автобан.
Все кремни?стые, асфальтовые трассы,
Зимники, грунтовки, большаки?
Транспортом загружены всечасно:
Шу?мы, выхлопы, жужжание, гудки.
Блеском фар засвеченное небо —
Как звезда с звездою говорит,
Мы не слышим: мы глухи и слепы.
Мир не внемлет Богу, а шумит…
* * *
Герой этой оды, не веруя слухам,
Говорил, тщеславием полон:
«Называйте меня просто «Товарищ Сухов»
Или сложно – «Товарищ Воланд».
Он в Назарете иль там в Вифлееме
Отродясь не бывал ни разу,
Но всё же водил по пустыням гаремы —
Добровольно, не по приказу.
Водил сорок лет или сорок столетий —
Трудно подобное вспомнить
Сквозь тысячи фарсов и трагикомедий,
Лабиринты закрытых комнат.
И частью той силы, что вечно желает
Нам зла, совершаючи благо,
Он не считал себя, и не считает,
И не будет считать. Однако,
Маузер свой сохраняет исправно,
Маслицем холит, в свете
Того, что вдруг басмачи или фавны
Посетят, будет чем их встретить.
И вот на границе горячей пустыни
Он вновь караван собирает,
Утративших веру к искомым святыням
Уверенно направляет.
* * *
К тверди небесной булавочками
Крепятся полукружия радуг.
Чувства разносятся бабочками
И раздаются в виде мармеладок.
* * *
Логику можно найти во всём:
И в глупости и в безумии.