Сказка на ночь (сборник)

в пальто из мутного стекла
в железной шляпке с лентой

что я за диво был тогда
изгой всеобщего труда
в одной отдельно взятой
квартире на краю москвы
улитка липкие мозги
с ее спиральной хатой

поможешь гостье снять берет
прибит к столу ее портрет
стакан и ложка в каше
надел штаны сходил в овир
изъездил целый божий мир
уже небожий даже

штаны на стул и снова лег
к свече чадящей мотылек
прости моя святая
как тот в астапове толстой
твое лицо в его простой
оправе прочь сметая

гандлевский пьет кенжеев вслед
над тушином слабеет свет
заштриховала лица
последняя спираль пурги
и липкий с рожками внутри
молчит не шевелится

«конь в горизонт зазубренным хребтом…»

конь в горизонт зазубренным хребтом
сквозь приступ зрения саднит глазница
я нем на берегу а ты на том
возница клячу по хребту кнутом
откуда этот конь и кто возница
должно быть снится

так судорожно наловчился спать
так ощупью существовать без света
что сердце перескакивает вспять
как в малярийном сне челнок сюжета
что тщится значить этот млечный конь
в багровых струпьях но ничуть не прытче
следящему тупым учеником
в суфийской притче

на склоне ты чья страсть наверняка
впотьмах артикулирует без звука
внизу возница в розгах ивняка
молчания печаль и слов разлука
безумный ницще у себя в дыму
чистилищном соображал не хуже
тебя как больно может быть тому
кто завершает жизнь в колбасной туше
сапожник звук пожарник свет скорей
здесь время вдребезги как в стекла птица
хоть вздохом на минуту смерть согрей
но конь падет и сердце прекратится
где мы два штопора влюбленной пыли
так молча были

«рисовала как росла…»

рисовала как росла
ива
с треугольником дрозда
криво
и с притоками река
слева
словно синяя рука
с неба
летний лес последний лист
порван
в черепе от мыслей чист
орган

лучше краски я раздам
детям
а мозги свои дроздам
этим
рисовала да нельзя
сбыться
иву в лапах унесла
птица
дымом в облако густым
лес там
просто становясь пустым
местом

«как весело разглядывать синиц…»

как весело разглядывать синиц
поправ свои фальшивые несчастья
их клювы в центре деликатных лиц
их цепких лап фигурные запястья
вот и скажи на что нам эти мы
взирающие в небо неподвижно