Под кремниевой пятой

И чем больше ненавидел улучшенных спортсменов, тем сложнее создавал он для них тренировки. Сам того не ведая, готовя их к новым успехам.

Берилл оставался востребованным специалистом на рынке. БюрАпп в очередной раз доказал свою мудрость. Ведь ни один человек, даже самый на первый взгляд бесполезный, не является мусором. Его необходимо использовать, мотивируя базовым доходом.

В новом государстве не найти мест, не затронутых вниманием БюрАппа. Пустые сектора, где не встречаются сервы, а системы наблюдения разрушены вандалами, появились не случайно.

Ведь и такие места необходимы. В любой системе требуется предохранительные устройства, куда будет сбрасываться напряжение.

В городе все знали о существовании бесконтрольных зон. Поговаривали, что там творятся темные дела.

Берилл заканчивал пробежку. Разминка не принесла былого удовольствия. Это раньше длинные дистанции вызывали у него эйфорию. Теперь же за ним тянулся длинный шлейф злости, неудовлетворенности.

Глава 2

Его квартал располагался в тридцати километрах от центра. Планировка улиц, расположение строений отличались от того, что видели горожане ежедневно. Дома высажены в правильном порядке вокруг источника ресурсов, словно спутники притянутые торговым центром. Сеть узких, однополосных дорог связывала каждый дом.

Здесь жили те, кто устал от суеты города. Общественный транспорт объезжает подобные районы, задевая их лишь по касательной.

Иллюзия уединения. Ведь за чередой трех, двухэтажных строений располагались многоквартирные дома. Всего-то в десяти километрах. Высотки оккупировали склон холма, облепили его как мухи гнилое мясо.

В теле холма располагалось производство, связанное с остальными районами сетью тоннелей. Дорог не строили принципиально. Слишком накладно и невозможно регулировать поток миллионов жителей агломерации.

Но здесь между центром и рабочей зоной основали уголок покоя. Высадили два десятка деревьев, разбили парк с идеально ровным газоном. Обилие открытого пространства не такое уж благо, как считал Берилл. Летом тут пыльно и жарко, зимой дуют пронизывающие ветра.

Он привык здесь жить. Ведь на оплату содержания участка и дома уходило всего половина базового оклада. Подобная дешевизна обусловлена отсутствием основных развлечений.

Зато здесь хорошая связь. Если в прошлом люди страдали от загруженных дорог, то теперь от загруженных коммуникаций. Обеспечить миллиард населения качественной связью – задача непосильная даже для БюрАппа. К тому же Оно забирает больше трети общественных ресурсов.

Чем ближе к центру, тем лучше связь. Тем больше доступных развлечений, а значит, стоимость проживания. И тем ниже скорость передачи. Толще провода, мощнее вычислительные устройства, тем больше к ним запросов.

Потому подобные кварталы, повторяющие древние субурбы были идеальным решением. А еще здесь меньше соседей, которых можно не замечать. Ни имен, ни связей. Никаких подарков на новоселье.

Двор от улицы отделяла скромная калитка. Она поставлена не для защиты… Берилл даже не знал, зачем. Такова традиция. На столбе перед калиткой располагался охранный серв в виде глазка камеры. Не то, чтобы сервы требовались, но люди решили, что коллективная безопасность важнее приватности.

Прошло пять часов, как Берилл покинул дом и вернулся. За это время калитка изменилась. Исчезла управляющая панель, с помощью которой владелец попадал в свой дом. У соседей, быть может, произошли такие же изменения. Берилл просто не обращал на них внимания.

Он даже не успел задуматься о том, как войти внутрь. Калитка сама скользнула в сторону. Бериллу показалось, что его свежего имплантата коснулся запрос от охранного серва. Чистая иллюзия восприятия, человек не способен ощутить подобное.

Калитка закрылась, как только хозяин вошел внутрь. Кто-то предпочитает, чтобы его встречали фанфары, кто-то, чтобы определенный голос и/или голограмма дворецкого. Берилл на подобные излишества не тратился.

Газон он не заказывал. Площадка перед домом походила на уличный тренажерный зал. Мягкое, цепкое покрытие. Десятки различных стенок, нарочито кустарных тренажеров, разметка на поверхности. Опция, доступная для спортсменов. Иным жителям подобное редко предлагается. За ненадобностью.

Можно разместить все внутри дома, но Берилл предпочитал заниматься на свежем воздухе. Когда прогноз благоприятствовал. Пылевые бури вот уже третий год портят лето.

Люди от них страдают в меньшей степени. Хотя микроскопическая взвесь вредна для легких. Сервы от подобного страдают сильнее.

Входная дверь закрылась за спиной Берилла. Он почувствовал, как изменилось давление. Дом автоматически закупоривался. Хотя сегодня это не требовалось. По прогнозу еще неделю ожидается хорошая погода.

Напротив входной двери установлено зеркало во всю стену – тоже опция для спортсменов. Наследие прошлого. Берилл потрогал место, где установили имплантат. По новой моде предполагалось подчеркивать полученное улучшение. Выбритая часть черепа подчеркивалась татуировками, окантовкой волос иного цвета. Некоторые заказывали массивные имплантаты, напоминающие то ли антенну, то ли рог. Порой это устройство помещалось под слоем имитирующего кожу напыления, а порой выпирало, удивляя прохожих нарочитой грубостью, шероховатостью визуального исполнения.

Для ретроградов, вроде Берилла, существовала услуга по восстановлению волосяного покрова в месте установки имплантата. Волосы ничуть не отличались от тех, что находились там раньше. Они будут так же расти, имели такой же цвет, толщину. Система утверждала, что седина будет появляться естественным путем. А если посетитель склонен к лысине, то волосы повторят процесс. Если будет на то воля носителя.

Последнего, впрочем, Бериллу не приходилось опасаться. Родители провели нужную модификацию, готовя сына к спортивной карьере – это вылилось в избыточной выработке тестостерона и иных гормонов. Волосяной покров Берилла не пострадает. Лысый чемпион по мнению родителей выглядел бы нелепо.

– Спасибо мама, спасибо папа, – вздохнул Берилл. Знали бы, что ждет их сына в будущем, им бы не пришлось тратить два десятка лет, зарабатывая нужную сумму.

Генетическая модификация эмбриона и сейчас весьма требовательная к финансам процедура. Потому обывателям так приглянулись имплантаты.

Не требуется рвать жилы, чтобы стать чемпионом. Не надо учиться десятилетиями, чтобы уметь считать на уровне профессора. Даже шахматы теперь доступны людям. Игра, первенство в которой на полстолетия заняли машины.

Не требуется ничего, чтобы достичь совершенства. Ну, кроме множества базовых доходов.

Никогда еще исполнение мечты не было таким легким для человека.

Берилл не держал лишней мебели, личных вещей по минимуму.

Долгая пробежка давала о себе знать. Хотелось завалиться на диван, вытянуть гудящие ноги. Это было бы ошибкой. Медленные углеводы, съеденные утром, после посещения общественного кафе питания помогли сохранить запас сил. Ощущался только недостаток воды.

Дом, подключенный к общей сети, знал, что требуется Бериллу. Опять же на кухню его не пригласил ласковый или суровый голос, не было голограммы дворецкого или тренера. Подобные глупости используют лишь скучающие люди.

На кухне возле холодильника находился стакан жидкости. Все необходимые минералы для восстановления солевого баланса – в наличии. Напиток нужной температуры. Достаточно, чтобы освежиться, но безопасно для дыхания. Нет ничего страшнее, распаренным напиться холодной воды. Как бы ни было велико желание, уж лучше горячего заказать.

Устройство, подготовившее напиток, было обычным раздатчиком. Берилл не пожелал его маскировать или придавать ему ретрофутуристический вид. Просто прямоугольный ящик с отверстием под стакан.

– Благодарю, – сказал Берилл, взяв напиток.

Машине не требовались эти слова, но привычка слишком глубоко въелась. Наверное, по этой причине многие жители создают иллюзию человекоподобного существа, помогающего по хозяйству. Так проще воспринимать механизм.

Стаканчик отправился в переработку. Берилл вручную ввел программу для ужина. Не хотел полагаться на своеобразный вкус машины. Та скорее выплюнет кашицу, полезную и питательную. Конечно, это будет не просто размазня, в которую плюнули кусочком сливочного масла или выдавили ложку оливкового.

Бериллу хотелось иного. Не изысканного, но приятного.

Или он все еще хватался за иллюзию, что сам контролирует свою жизнь.

Наверх подняться сил уже не нашлось. Берилл рухнул на диван, над которым располагались пустые полки. Пыль так и не смогла скрыть круглые отпечатки на поверхности. Подумав, Берилл все же заказал чистку. Менять мебель он не собирался, так зачем дышать грязью.

Серв явится завтра, возможно, выбрав время, когда хозяин отсутствует. Машина без того работает бесшумно, но нет ничего хуже совершенно случайно споткнуться о серва, спускаясь по лестнице. Подобные случаи происходят, потому, если машина не способна скрыть свое присутствие, она информирует жильца о начале уборки.

Почесав висок, Берилл потянулся к кубу управления. Собирался запустить консоль, поработать над проектом, но передумал. Боль в мышцах отвлекала и напоминала о том, что он оставил в прошлом.

Раньше боль приносила удовольствие. Следовавшая за пробежкой эйфория заставляла лучше заниматься, нежели все установки тренеров, обучающих программ. Даже финансовое обеспечение не так привлекало.

Теперь он воспринимал боль так же, как всякий иной человек. Боль – это сигнал о неисправности организма. Необходимо устранить вредный фактор, чтобы не наносить телу вред.

Вот так из удовольствия занятие стало просто вредной привычкой.

Берилл бросил обувь на первом этаже. Поднимался наверх медленно, держась за перила. От усталости мышцы могло свести, а затем последует падение, переломы и ушибы. Что не укроется от заботливого наблюдения БюрАппа. Лишняя пометка в личном деле.

Берилл оправдывался, на самом деле просто ноги не поднимались.