Хроники разрушителя миров. Книга 1. Встреча

– Неси, – разрешил Джон, и я убежал вперед. Через пару ридок я вернулся, держа в руках трепыхающегося и пытающегося меня цапнуть представителя зубастого роя. Лихту объяснять ничего не пришлось: он выхватил одной рукой у наставника зубастую тварь, второй закинул Джона на плечо и побежал вперед к выходу. За мной гнался голодный зубастый рой.

Мы добежали до безопасной зоны.

– Вроде они стали быстрее, – заметил Лихт.

– Ага, – согласился я. – И, видимо, это связано с уменьшением их численности. Они развиваются, как и мы.

Лихт поставил на землю наставника. Тот глянул на трепыхающегося зубастого пушистика.

– Что с ним? – заинтересовался Джон.

– Он умирает. Почему-то, попадая сюда, они довольно быстро умирают, и судя по всему – болезненно, – ответил я.

Зубастик еще потрепыхался у меня в руках и обмяк. Рой, что гнался за мной, тормознулся. Зубастые твари щерились и ползали по полу, стенам и потолку, но не пересекали невидимую черту. Я поднял дохлую тварь и поднес ближе к рою. Те зашевелились быстрее. Интересно, от моей близости к ним или от близости их дохлого сородича? Скорее всего, и от того, и от другого. Ведь и он, и я – для них еда. Я кинул им дохлого зубастика. Его тут же сожрали.

– Как интересно, – произнес наставник. Затем он подошел ближе к копошащемуся рою и стал их разглядывать, активировав артефакт света. В тоннеле стало светло, как днем. Даже если выпить зелье ночного зрения, при свете все же становится лучше видно. И наставник, видимо, решил рассмотреть мелких зубастиков поближе.

– Зелье ночного зрения хочу поберечь, – пояснил он. А нам в принципе все равно, как он будет разглядывать рой. Но мы все же подошли к нему поближе, чтобы успеть вытянуть наставника обратно, если, вдруг рой нападет. Джон достал небольшой бутылек, отошел шагов на пять назад, открыл крышку, закинул в бутылек что-то, закрыл крышку и кинул в рой. Бутылек был пойман одним из зубастиков и тут же раскушен. Раздался хлопок, и метра три тоннеля осыпалось пеплом. Трех метров роя, как не бывало. Но вот остальные обозлились и рванулись на нас. Хотя быстро остудили свой пыл, когда первые ряды, не добравшись до нас, забились в агонии.

– Что это было? – заинтересовался Лихт, опередив меня с вопросом.

– Это зажигательная смесь, которой хотели спалить мой дом бандиты, если им не удалось бы убить меня оружием. И делается она очень легко из подножных материалов. Более того, с собой этой смеси они принесли достаточно много.

– Она безопасна? Мы сможем с ней бегать? – спросил я.

– Да. До тех пор, пока вы не добавите в него последний ингредиент. Вот такой вот камень, который можно найти хоть в городе, хоть в горах, хоть в пустыне. После добавления этого камня не тяните – кидайте сразу. Иначе рванет в руках. Как видите, кислород он не сжигает, а вот урон наносит, как магическое заклинание «лава». На самом деле эта смесь очень дорогая. Но только в других регионах, поскольку ингредиентов таких там нет. А тут они буквально под ногами валяются. И если знать, как добыть воду в пустыне, то и в ней с ингредиентами проблем не будет. Я научу вас его делать.

Теперь по поводу того, что вы развиваетесь быстрее. Если в бою позволяете поддаться эмоциям, вы в состоянии себя контролировать и мыслить адекватно или ярость полностью поглощает вас?

Недолго повспоминав свое состояние во время отступления я ответил:

– Не сказал бы, что ярость меня полностью поглотила. Но изменения все же были. Я хотел рвать и убивать, я наслаждался боем и, мне хотелось еще и еще, я не мог нарадоваться тому, что мои враги падают замертво передо мной, и мне казалось, что я не убегаю, а наступаю. Но в то же время я не развернулся назад и не побежал убивать матку и самца роя, я продолжал отступать и четко осознавал свою задачу. Опираясь на эти факты, предположу, что моя ярость была локальной, она отвечала за то, что я делаю здесь и сейчас и при этом никак не влияла на мои дальнейшие планы. Я четко осознавал, куда мне надо, какая передо мной задача, и я мог хладнокровно размышлять о том, что мне стоит сделать и как именно это лучше сделать.

– Со мной было то же самое, – подтвердил Лихт.

– Хм… Что ж, тогда можете использовать эмоции в бою, но только при условии, что их влияние будет локальным. Как только почувствуете, что ваши эмоции могут повлиять на дальнейшие ваши планы, тут же берите их под контроль, иначе можете и сами погибнуть, и другие могут распрощаться с жизнью по вашей вине.

А сейчас выбираемся отсюда, проводите меня домой, и завтра с добычей в виде шкур ящеров возвращайтесь. Я к тому времени все подготовлю.

– Хорошо, наставник, спасибо. А если бандиты вернутся или нового главаря пришлют? – забеспокоился Лихт.

– Возвращаться некому. Вы всех убили. Даже тех, что в прошлый раз уцелели. Там были все. Осталось с десяток. Но они сейчас залягут на дно и показываться не будут, а может вообще свалят из города. А по поводу новых бандюганов… мы ж не зря рубили головы нападавшим. Я их собираюсь в бочках с дешевым вином отправить верхушке преступных синдикатов из столицы, чтобы осознали масштабы бедствия. Вино я закуплю на те деньги, что эти бандиты уже успели скопить. Я узнал, где у них находится кубышка. Понятно, что они пришлют новых и еще больше, но к тому времени мы будем готовы.

– Как скажешь, наставник, – отозвался я.

Мы проводили Джона в город, сами вернулись в катакомбы и легли спать. С утра мы отправились в пустыню за шкурами ящеров. И уже к обеду, мы проходили досмотр на воротах в город.

– Ну, вот и охотники вернулись, – сказал один из стражников. – Как добыча в этот раз?

– Средненькая, – посетовал я, отвязывая и откидывая плащевку с саней. – В этот раз только шкуры и то всего вот сколько.

– Ну, дубильщик говорит, что качество ваших шкур самое лучшее в трущобах. И сапоги из них добротные получаются. А то, что не так много, как в прошлый раз, так всегда везти не может.

– Твоя правда, – согласился Лихт. – Удача – барышня капризная. Сегодня ей один нравится, завтра другой. А разозлится и всех подальше послать может.

– Да, уж. Ее лучше не злить, – улыбнувшись, ответил второй стражник. – Таких дел натворить может. Ладно, проезжайте. Вон, еще народ подъезжает. Чувствую, работёнки сегодня много будет.

Мы накинули плащевку обратно на сани и поволокли их в город. По дороге встретили гужевую повозку и за два медяка он нас вместе с санями доставил к дому дубильщика. Тот, как обычно, с радостью скупил все наши шкуры, и мы направились в торговый ряд к наставнику, который скучал, сидя за прилавком. Видать, сегодня торговля не задалась.

– Уже вернулись? – встретил Джон с улыбкой. – Рад вас видеть. Как добыча?

– Не очень, – сделал огорченный вид Лихт и выложил несколько серебрушек на стол.

– Ну, не всегда ж должно везти, – сам того не желая, повторил он слова стражника.

– Не всегда, – вздохнул брат.

– Идите домой. Я там овощной суп сварил утром. Вечером приду.

– А тебе помощь тут не нужна? – поинтересовался я.

– Нет, сам справлюсь. Привык уже.

– Хорошо, – кивнул Лихт, и мы направились к дому.

Вся эта сцена была разыграна для окружающих. О нападении на Джона никто не знал, кроме оставшихся бандитов, но те куда-то пропали и никто не знал, куда именно. А вот друзьям и знакомым мы, как-то должны были объяснить наш скорый отъезд обратно в пустыню. Поэтому мы с Лихтом и разыграли эту сценку. Мол, мало заработали и теперь придется снова идти в пустыню пораньше, чтобы было на что жить.

Узнав о том, что у нас небольшая добыча, пекарь даже подарил нам три лепешки. Каждому по одной штуке. Хороший он все же мужик.

– У меня все готово, – сказал наставник, когда мы собрались вечером за ужином. В этот раз готовили мы, ожидая Джона дома. – Вот тут жидкость в бутыльках. А вот тут в специальной емкости. Если покачать вот этим рычагом, то в эту емкость подается воздух, создавая давление. И жидкость, что в ней находится, будет выливаться вот из этой трубки. Я сначала хотел, чтобы вы носили эту емкость на спине, как мешок, но вспомнил насколько шустрый тот рой и, как быстро он сможет проделать в ней дыры. Поэтому, наделал много креплений, и вы сами решите, где их носить.

Наставник показал, как работает устройство.

– Ты зачем это в ушат выливаешь? А если рванет? – забеспокоился я.

– Не рванет. Это вода. Я лишь продемонстрировал. Горючую жидкость зальем туда перед уходом. Я ее в канализации спрятал. А то не дай Создатель что – полгорода сгорит, – пояснил Джон.

Через пару дней мы снова ушли в пустыню. В этот раз за нами тоже никто не следил, но мы все же, первым делом, зашли на стоянку в горы. Там дождались ночи и, взяв сани в руки, чтобы не оставлять следов, вернулись в катакомбы. Оттуда мы опять пробрались в город и забрали горючую жидкость.

С утра мы выдвинулись в катакомбы с роем. Там нас уже ждали. Мы закинули пару бутыльков в тоннель, где роились пушистые зубастики и они сначала рванулись к нам, но еще пара бутыльков сильно охладила их настрой. Мы продвигались вперед значительно быстрее, чем в прошлый раз. Периодически обрызгивая стены, пол и потолок тоннеля горючей жидкостью и кидая в нее камень. После чего она вспыхивала, и рой осыпался пеплом. Но чем дальше мы продвигались, тем больше было сопротивление. И стало понятно, что жидкости добраться до матки с самцом и потом вернуться обратно нам не хватит.

Поэтому мы рванули вперед, используя только ножи и иногда бутыльки для того, чтобы сжигать пробки из роя, выставленные на нашем пути. За пару часов, что мы добирались до нужного зала и снова наша скорость движения увеличилась, регенерация и ускорение восприятия работали лучше, чем в прошлый раз. Но вот проблема. Очутившись в том зале, мы не нашли в нем самца и самку. Зато обнаружили там огромное количество мелких представителей роя. Из-за которых мы не смогли сразу разглядеть отсутствие их родителей.

– Глянешь? – спросил я Лихта.

– Хорошо, – ответил тот и сосредоточился на дистанционном прощупывании тоннелей. Я же оберегал его, обливая все вокруг жидкостью и сжигая все новые и новые волны роя.

– Нашел, – обрадовался Лихт. – Они в другом зале, примерно за версту отсюда. Вон, по тому тоннелю.