Откуда приходят названия. Петербургские улицы, набережные, площади от аннинских указов до постановлений губернатора Полтавченко

в окно и видел Греческую церковь.
Все началось с татарских разговоров;
а после в разговор вмешались звуки,
сливавшиеся с речью поначалу,
но вскоре – заглушившие ее.
В церковный садик въехал экскаватор
с подвешенной к стреле чугунной гирей.
И стены стали тихо поддаваться.
Смешно не поддаваться, если ты
стена, а пред тобою – разрушитель.

В защиту Большого концертного зала «Октябрьский» можно сказать то, что он стал любимым местом выступлений самых разных артистов. В «Октябрьском» прекрасная акустика, удобный зрительный зал. Что касается «безобразия пропорций», то отнесем это к поэтической метафоре, ибо с пропорциями в этом здании все в порядке. Естественно, в сравнении с храмом, стоявшим на его месте, БКЗ проигрывает, как говорится, по всем статьям. Тем не менее он стал неотъемлемой частью нашей истории.

Не тронули и Казанскую улицу на Малой Охте, переименованную в 1913 году, видимо, к трехсотлетию Дома Романовых, в честь иконы Казанской Божией Матери, считавшейся покровительницей императорской династии (раньше улица называлась Кошкиной). Каким-то образом уцелел маленький Матвеевский переулок на Петроградской стороне у разрушенной Покровской церкви, построенной на месте другого храма – во имя Святого апостола Матфея.

Воскресенский проезд сохранился лишь потому, что в советское время об именах проездов Апраксина двора вспоминали только знатоки. Церкви Воскресения Христова, по которой он был назван, повезло меньше – на ее месте сейчас стоит бывший корпус Лениздата (наб. р. Фонтанки, 59).

И это все, что осталось от некогда богатейшей церковной топонимии. Петропавловская улица обязана своим именем не Петропавловскому собору (он от нее достаточно далеко), а находящейся на ней Петропавловской больнице (в советское время больница имени Эрисмана, ныне – клиника нервных болезней Медицинского университета). Митрофаньевское шоссе и Малая Митрофаньевская улица названы все-таки не по церкви Святого Митрофания, а по Митрофаньевскому кладбищу, располагавшемуся у их пересечения и уничтоженному вместе с церковью в начале 1930-х годов. Мариинский проезд наименован по Мариинскому женскому институту (Кирочная ул., 54, ныне в сильно расширившемся здании расположена школа № 163), институт же так назывался, поскольку попечительницей его когда-то являлась императрица Мария Федоровна, жена Павла I. Происхождение имени Мариинской улицы у «Электросилы» и вовсе неизвестно, связывать его с религией пока нет оснований.

В новое время пока появились лишь два действительно новых имени, связанных с храмами. Во-первых, это Солунская улица в Коломягах, огибающая построенную еще в 1906 году деревянную церковь Святого Димитрия Солунского – замечательное произведение зодчего Александра Всеславина. Во-вторых, Кронштадтская площадь, на которой совсем недавно возвели новую церковь во имя Святого Праведного Иоанна Кронштадтского.

Еще одно название – новое и не новое одновременно. В 1996 году начальному участку Вяземского переулка от реки Карповки до улицы Профессора Попова, появившемуся относительно недавно (проложен в 1951 году), когда сюда с Кировского (ныне – Каменноостровского) проспекта перенесли трамвайную линию, присвоили имя Иоанновский якобы для возвращения исторического названия. В действительности исторический Иоанновский переулок шел западнее, вдоль здания монастыря Святого Праведного Иоанна Кронштадтского. Но в 1990-е годы, когда монастырь вернули церкви, его территорию расширили, на углу Карповки построили новую часовню, и нынешний переулок тоже идет вдоль монастырской ограды…

Но какое же место было самым известным среди местных жителей после церкви? Разумеется, кабак! Или, как раньше политкорректно называлось это заведение, питейный дом. И действительно, было время, когда немалая часть небольших улиц в Петербурге именовалась именно по кабакам. Сейчас из этих названий осталось не так много, но среди них есть очень известные, как, например, Поцелуев мост. Именно так – мост получил свое имя не потому, что на нем целуются, а благодаря питейному дому «Поцелуй», названному так его владельцем Никифором Васильевичем Поцелуевым в свою честь. Аналогично Кашин мост через Крюков канал по проспекту Римского-Корсакова назван по Кашину питейному дому, размещавшемуся в здании, принадлежавшем купчихе Кашиной.

На Фонарном переулке располагался Фонарный питейный дом; он занимал часть строения, которым владел мастер-фонарщик Адмиралтейской части. Интересно, что в 1878 году домовладельцы этого переулка обратились в Городскую думу и попросили переименовать его в Сербскую улицу (здесь находилось сербское посольство), поскольку имя переулка якобы ассоциируется с «красными фонарями», то есть с публичными домами. Ответ из Думы был очень резонным: «Если переулок этот не пользуется хорошею славою от находящихся в нем приютов терпимости, то устранить это зависит единственно от самих домовладельцев – недопущением в свои дома означенных приютов, а не переменою названия».

Название Конного переулка на Петроградской стороне с лошадьми никак не связано, по крайней мере напрямую. Здесь находился Конный питейный дом, а вот почему он так именовался – неизвестно. Волынский переулок в самом центре города назван по Волынскому питейному дому, располагавшемуся в бывших владениях крупного сановника времен Анны Иоанновны Арсения Петровича Волынского.

Многие думают, что Расстанная улица называется так, потому что ведет к кладбищу. На самом деле на углу Лиговки находился питейный дом «Расстанье», и, поскольку город здесь кончался, в нем прощались с теми, кто уезжал в Москву и в другие города.

На другой окраине города, на выезде из деревни Автово, стоял Красный кабачок. Красный – просто потому, что построили из красного кирпича. Рядом с кабачком текла речка, и ее, видимо, с перепоя тоже стали называть Красной (хотя вода в ней была обычного цвета), а поскольку речка маленькая, к ней прицепилось уменьшительное имя Красненькая. Позже на берегу речки возникло Красненькое кладбище, а через саму речку перекинули два Красненьких моста. В отличие от мостов через Мойку, красить их в красный и даже в красненький цвет никто не собирается.

Более позднее название, 1887 года, – Барочная улица на Петроградской стороне. Оно ведется от питейного дома «Барка». Интересно, что предыдущим Указом, выпущенным шестнадцатью годами раньше, улицу предписывалось именовать Барачной, ибо ничего, кроме бараков, на ней тогда не было – все, что есть там сейчас, построено позже. Но потом решили, что такое имя слишком уж неблагозвучно, и поменяли одну букву.

Семеновцы, измайловцы, преображенцы

Петербург, как уже говорилось ранее, был военной столицей, и почти каждый полк, стоявший здесь, оставил свой след в топонимии города. И первым – просто по времени – надо назвать Колтовской полк, именовавшийся по фамилии своего командира Петра Колтовского. Уже в 1727 году вышел указ, гласивший: «Полевые и гарнизонные полки состояли прежними званьями по именам Полковников, а ныне вновь званьями же назначены по городам». Колтовской полк переименовали в Невский гарнизонный, но Колтовская слобода в северо-западной части Петербургского острова осталась. Позже в ней появились Большая, Средняя и Малая Колтовские улицы. Большую Колтовскую в 1952 году присоединили к Пионерской, Малая Колтовская в 1930-е годы ушла в промышленную застройку, Средняя же существует и сейчас. Существует, правда, в сильно урезанном виде – конечный ее участок от Петергофской улицы до набережной Адмирала Лазарева тоже попал в территорию предприятия, начальный участок, примыкавший к Корпусной улице, перекрыт строительным забором, за которым уже лет десять ничего не делается…

Измайловский полк оставил нам Измайловский проспект и Измайловский мост, Семеновский – Семеновский мост через Фонтанку и Семеновскую площадь по обе стороны моста, Преображенский полк напрямую не оставил ничего, но Спасо-Преображенский собор с Преображенской площадью был построен на территории полка не случайно. Да еще Саперный переулок – он вел прямо к месту расположения саперного батальона этого полка (современный адрес – ул. Радищева, 37). Литовская улица на Выборгской стороне обязана своим именем отнюдь не национальности жителей, а казармам Московского (бывшего Литовского) полка. Сейчас в этом здании (Б. Сампсониевский пр., 63) расположен Военный институт физкультуры.

О лейб-гвардии Конном полке напоминают Конногвардейский бульвар и Конногвардейский переулок, о Кавалергардском полке – Кавалергардская улица, о Гренадерском полке – Гренадерский мост и Казарменный переулок, о Финляндском полке – Финляндский переулок, о Казачьем полке – Казачий, Атаманский мосты и Атаманская улица. Атаман – это не только предводитель разбойничьей шайки, но еще и казачий старшина.

Артиллерийская улица отходила от казарм 1-й Пешеходной артиллерийской бригады, а вдоль самого здания шел Артиллерийский переулок. Здание (ул. Короленко, 12) несколько лет назад снесли и восстановили примерно в прежнем виде. Артиллерийский остров с Восточным и Западным Артиллерийским мостами ведет свое имя от артиллерийских батарей, стоявших на кронверке – вспомогательном укреплении Петропавловской крепости. Позже здесь был открыт Артиллерийский музей. По самому же кронверку названы Кронверкские пролив, мост через этот пролив у западных ворот крепости, проток, проспект и улица.

С артиллерией связана и Батарейная дорога на территории Приморского парка Победы. В конце дороги, там, где сейчас строится новый стадион, стояла артиллерийская батарея, призванная прикрывать город на случай нападения шведов. Батарею убрали лишь в 1809 году, когда в состав России вошла Финляндия, а Швеция навсегда объявила себя нейтральным государством. Примечательно, что во время Великой Отечественной войны здесь снова располагались артиллерийские орудия…

При каждом полку, само собой, был госпиталь, а при каждом госпитале – Госпитальная улица. Сейчас осталась одна – у Суворовского проспекта. Интересно, что хотя сохранившийся ее участок находится на территории бывшего Кавалергардского полка (рядом с упоминавшимся ранее Фуражным переулком), но само название ведется от госпиталя другого полка – Преображенского. Так получилось потому, что сначала Госпитальным был нынешний Виленский переулок, а он-то как раз находился в расположении Преображенского полка. Потом переулок продлили до нынешнего Суворовского проспекта, потом разделили по Парадной улице на Виленский и Госпитальный, позже последний стал улицей, и, наконец, уже в 1960-е годы перекрыли участок, примыкавший к Парадной. Кстати, ее название, как нетрудно понять, тоже связано с военной темой.

Кадетская линия Васильевского острова

Но кроме полковых госпиталей существовали еще общегородские. Один из них – Клинический – дал имя Клинической улице на Выборгской стороне, другой, Первый Военно-Сухопутный на Суворовском, – проходящему позади него маленькому Сухопутному переулку.

А что же военно-учебные заведения? На Васильевском острове есть Кадетская линия и Кадетский переулок. Название линии связано с Сухопутным Шляхетным кадетским корпусом, разместившимся в 1730-е годы в Меншиковском дворце. Позже это – Первый Кадетский корпус (Второй, как мы помним, располагался на Петроградской стороне). А вот напротив переулка, между 11-й и 12-й линиями, находился уже другой, Морской кадетский корпус. В советское время он именовался по-разному, но история совершила полный оборот, и сейчас это – Морской корпус имени Петра Великого.

Со Вторым же кадетским корпусом связан отходящий против него от Пионерской улицы Эскадронный переулок. Его назвали в 1871 году в память о том, что в кадетском корпусе когда-то состоялось, как сказано в императорском Указе, «первое основание дворянского кавалерийского эскадрона». Имя же расположенного поблизости Гимназического переулка хранит память о более интересной истории. В 1863 году на волне александровских реформ кадетские корпуса было решено разделить: младшие классы преобразовать в военные гимназии, где ученики получали бы среднее образование, а старшие – в военные училища. Гимназия разместилась в старом здании корпуса, вдоль которого и проходит переулок, а училище – его назвали Павловским – напротив, в доме № 17 по нынешней улице Красного Курсанта. В 1883 году новый император Александр III реформу отменил, кадетский корпус был восстановлен в прежнем составе, а переулок остался.

Последнее «военное» название в городе появилось уже в советское время. В 1950 году Приютскую улицу недалеко от Балтийского вокзала переименовали в Морской переулок, что было логично: во время войны в здании бывшего приюта принца Ольденбургского (12-я Красноармейская ул., 36) разместилось Высшее военно-морское училище подводного плавания, позже – Военно-морской институт, а ныне – бизнесцентр.

Стеклянная, Глазурная, Фаянсовая…

Петербург с первых дней был промышленным центром, и названия по заводам и фабрикам (в XVIII веке они тоже именовались «дворами», память об этом до сих пор хранит Монетный двор) существовали в нем всегда. В 1711 году на берегу Невы основали Литейный, или Пушечный, двор, на котором вскоре отлили первые пушки. Улицу, которая вела от него к Невскому проспекту, естественно, назвали Литейной. Позже она стала проспектом, но прежний вариант сохранялся очень долго, Литейная улица упоминается, например, у Даниила Хармса.

В 1849 году завод перевели на Выборгскую сторону, там он стал называться «Арсенал», и близ него вскоре появилась Арсенальная улица, а затем и набережная. Проспект через прежнюю территорию завода продлили до Невы, по краям архитектор Александр Гемилиан (он же строил и новые корпуса «Арсенала») возвел два симметричных дома, а в створе проспекта соорудили мост, тоже названный Литейным.

Литейный проспект пересекает Шпалерная улица. Здесь в современных домах № 29, 31 и 32 располагалась Императорская шпалерная мануфактура, где ткали шпалеры, то есть гобелены. Галерная улица вела к Галерному двору, где строились галеры и другие суда для Российского флота. Предприятие много раз меняло свое название, но профиль сохранило; сейчас это «Адмиралтейские верфи». Гончарная улица обязана своим названием находившемуся здесь с 1747 года «гончарному заводу многих лиц». В конце Кирпичного переулка некогда разгружали кирпичи, а в начале появившейся два века спустя Гранитной улицы – гранит.

На Выборгской стороне, недалеко от Финляндского вокзала, есть небольшой Сахарный переулок. В его конце, на берегу Большой Невки, еще с 1720 года находился Сахарный двор, позже – Сахарная фабрика Петра Вестова и Егора Кизеля, затем – Сахарный завод (вы когда-нибудь обращали внимание на то, что никто не знает, когда в русском языке употребляется слово «завод», а когда – «фабрика»?). Завод закрыли в 1918 году, так как было решено, что сахар следует производить там, где растет свекла, – в южных районах России и на Украине.

Упоминавшаяся уже Кожевенная линия почти вся была занята кожевенными заводами. Сейчас остался один, в доме № 27, который почему-то называется «Радищев». Александр Николаевич, конечно, большой писатель и мыслитель, но к кожевенному производству он отношения не имел. Откуда же такое название? Дело в том, что к 5-летию Октябрьской революции в Петрограде стали переименовывать фабрики и заводы, продолжавшие называться по бывшим владельцам. Некоторых партийцев это стало возмущать: какие могут быть Парвиайнены, Брусницыны, Семянниковы, если все предприятия теперь принадлежат народу? Тогда и стали присваивать заводам и фабрикам имена рабочих, революционеров или известных деятелей культуры, имена которых были «на слуху» и в почете. Среди них был, конечно, и Радищев, автор «Путешествия из Петербурга в Москву», за которое он изрядно пострадал в эпоху правления Екатерины Великой.

Как Радищев не имеет отношения к кожевенному производству, так Бумажная улица и Бумажный канал с Бумажным мостом не имеют отношения к бумажному производству. «Бумагой» в XIX веке называли еще и хлопок, и Чернореченская бумагопрядильная мануфактура Леопольда Егоровича Кенига, располагавшаяся рядом, на Лифляндской ул., 3 (Чернореченская – потому что протекающая сзади нее река Екатерингофка до 1864 года именовалась Черной речкой), была обычным текстильным производством. Сейчас это прядильнониточный комбинат «Северная звезда».

Как ни странно, Шотландская улица в Порту – это тоже «производственное» имя. Когда-то рядом с ней располагался так называемый Сельдяной буян (сейчас на его месте стоит дом № 12 по Двинской улице), а на нем – склад Шотландской компании для импорта и экспорта сельдей. Со стороны Екатерингофки к складу подходил Сельдяной канал (недавняя трагедия, когда в этом районе обрушился жилой дом, связана именно с тем, что какой-то умник решил возвести его точно на месте канала), а на набережной Екатерингофки, в том месте, где канал из нее вытекал, до сих пор сохранился Сельдяной мост. Воды под ним, конечно, давно уже нет.

Назвать улицу могли не только по заводу, но и по его продукции. На Ржевке есть оригинальный топоним Капсюльное шоссе. Среди того, что выпускал Охтинский пороховой (ныне – химический) завод, были и капсюли для ружей, а производившая их мастерская располагалась как раз в начале шоссе, там, где теперь пожарная часть. Когда на Путиловском (ныне – Кировском) заводе в 1924 году наладили выпуск тракторов, поблизости появилась Тракторная улица, когда в 1931-м начали делать турбины, – Турбинная.

О Тракторной улице стоит рассказать подробнее. Во-первых, это, наряду с улицей Ткачей, первая улица, появившаяся в советское время в Ленинграде. Во-вторых, все дома, выходящие фасадами на улицу, считаются памятниками архитектуры. Итак, Тракторная улица.

1 мая 1924 года участниками первомайской демонстрации стали два трактора «Фордзон-Путиловец». Они прошли в колонне краснопутиловских рабочих, что и неудивительно, поскольку были созданы на знаменитом предприятии – «Красном путиловце», бывшем Путиловском, будущем Кировском заводе.

Выпуск трактора «Фордзон-Путиловец», за основу которого был принят американский образец легкого трактора 1917 года, стал грандиозным событием для страны, ведь это был шаг широкомасштабного плана переустройства сельского хозяйства, обеспечения земледельцев современной техникой.

В марте 1919 года на VIII съезде большевистской партии Ленин говорил: «Если бы мы могли дать завтра сто тысяч тракторов, снабдить их бензином, снабдить их машинистами… то средний крестьянин сказал бы: я – за коммунию».

Не будем гадать, верны ли эти слова, но факт тот, что в 1919 году этих сельхозмашин в России не было, и что ради исполнения поставленной Лениным задачи в 1923 году создали специальную комиссию, которая определила: стране нужно двести двадцать тысяч тракторов мощностью двадцать лошадиных сил. Тогда речь не шла о создании собственной модели, и то, что в кратчайшие сроки на «Красном путиловце» научились изготавливать взаимозаменяемые детали американского трактора, при этом смогли создать технологию их производства, в ряде случаев даже более совершенную, – это, безусловно, трудовой подвиг путиловцев и работавшего на сборке конструктора Исидора Ивановича Трепененкова.

Сам конструктор вспоминал, что конвейера в привычном сегодня понимании не было. Тогда, 90 лет назад, по цеху медленно двигался длинный поезд сцепленных между собой тележек, которые тянула лебедка.

Конструкция трактора впервые в мировом тракторостроении была рассчитана на массовое производство, что обеспечивало его низкую стоимость.

Серийный выпуск «Фордзон-Путиловцев» начался спустя пять месяцев после прохождения первенцев на первомайской демонстрации. Во второй половине 1920-х годов этот трактор был самым распространенным в отечественном сельском хозяйстве. С каждым годом возрастало количество тракторов, сошедших с конвейера «Красного путиловца». Всего этих тракторов за восемь лет построили 49 568. В 1932-м выпуск «Фордзон-Путиловцев» прекратился. Настала пора сельскохозяйственных машин других, более совершенных моделей. Между тем первенцы советского тракторостроения в некоторых хозяйствах работали аж до 1970-х годов.

Помните Большую Пирожную улицу, на которой жил крокодил Гена? Почему-то в Петербурге почти совсем нет «съедобных» топонимов. Кроме нескольких уже упоминавшихся, в основном в Апраксином дворе, это еще Мясная улица на Матисовом острове (там была скотобойня) и Масляный переулок с одноименным мостом у Обводного канала. Переулок ведет к Масложировому комбинату. Да на Васильевском острове есть улица с необычным названием Масляный канал. Это бывшая набережная засыпанного канала, канал же шел вокруг Масляного буяна. Ничего «буйного» в этом учреждении не было, буянами в XVIII–XIX веках именовались склады.

Но это все «точечные» названия. Зато в 1871 году сразу несколько улиц возле Императорского стеклянного завода получили имена по его продукции и по тем материалам, которые там использовались. Стеклянная, Хрустальная, Глазурная, Глиняная, Фаянсовая… В 1956 году к ним добавился еще Зеркальный переулок. Завод к тому времени как раз преобразовали в зеркальную фабрику. (Опять – почему «фабрика»?) Позже он стал Заводом художественного стекла, а в 1990-е годы, увы, закрылся.

А вот у работников Ленгорисполкома, сочинявших в 1975 году названия в районе западнее станции «Обу-хово», фантазии, видимо, не хватило, и в итоге там появились Гаражный, Грузовой и Складской проезды. Тем не менее все три имени в постановлении снабжены пояснением: «Проезд расположен в нежилой зоне „Обуховой. Что и кому оно поясняет – загадка.

«Промышленные» названия активно присваивались в советское время и присваиваются сейчас. Можно вспомнить, например, Домостроительную улицу у Домостроительного комбината № 7 на Парнасе или жутковатое название Автогенная улица около бывшего завода «Красный автоген» в Невском районе. У завода «Светлана» еще в 1960 году возникла Светлановская площадь, а вслед за ней – Светлановский проспект. Кстати, название завода – это вовсе не женское имя, а всего лишь сокращение от «Световая лампа накаливания».