Скверы, сады и парки Петербурга. Зелёное убранство Северной столицы

Вавилов был одним из основоположников учения об иммунитете растений; он обосновал возможность и методы создания сортов, устойчивых к вредителям и болезням, причем делал он это не путём генной инженерии, тогда неизвестной, а исключительно методом поиска и отбора естественных форм, обладающих такой устойчивостью.

Идеи Вавилова вызывали бешеную ненависть у некоторых «ученых» и «философов». Как же так – партия учит, что советский человек может все, а тут приходит некто и утверждает, что есть какие-то пределы, какие-то невозможные вещи, какие-то объективные законы, ограничивающие полёт в светлое будущее. Возглавил этих деятелей Трофим Денисович Лысенко, человек не без способностей, но с катастрофической нехваткой образования, а главное – готовый на все ради достижения своих целей.

Лысенко заявлял, что никаких генов не существует, а изменчивость вызвана только условиями среды и, следовательно, путём создания нужных условий можно получить какие угодно признаки – превратить пшеницу в рожь, в одночасье вдвое повысить урожайность и чуть ли не выращивать арбузы на яблоне. Утверждения Лысенко о возможности немедленно решить продовольственную проблему очень импонировали руководителям страны. Пользуясь этим, Лысенко добился того, что Вавилов и его сторонники были обвинены во вредительстве, в том, что они мешают развитию сельского хозяйства, и в 1940 году сняты со всех постов. Уже лишившись должности, Вавилов уехал в очередную экспедицию на Западную Украину, где и был арестован. В начале 1943 года он умер в саратовской тюрьме.

Брат Николая Ивановича, Сергей Иванович Вавилов (1891–1951) – выдающийся физик, исследователь в области оптики и люминесценции (самопроизвольного свечения) веществ. В 1934 году он и его ученик Павел Алексеевич Черенков открыли так называемое излучение Вавилова-Черенкова, которое создают в жидкости быстро движущиеся частицы.

С 1932 года Сергей Иванович был директором Физического института Академии наук и одновременно научным руководителем Государственного оптического института в Ленинграде. В 1945-м он стал президентом Академии Наук. После смерти Вавилова его имя было присвоено Государственному оптическому институту и Институту физических проблем в Москве. И лишь в 1967 году имя его брата получил Всесоюзный институт растениеводства. Тогда же в честь обоих братьев назвали и улицу в Ленинграде.

Сквер Валентина Пикуля

Скверу на Измайловском проспекте между 6-й и 7-й Красноармейскими улицами, перед зданием администрации Адмиралтейского района, 3 октября 2014 г. было присвоено имя русского писателя Валентина Пикуля.

Валентин Саввич Пикуль (1928–1990) родился в Ленинграде. В 1942 г. эвакуирован в Архангельскую область, на Соловках окончил школу юнг и в 15-летнем возрасте стал рулевым на эскадренном миноносце. В 1943 г. стал служить на эскадренном миноносце «Грозный». Участвовал в конвоировании союзных караванов. В 1945 г. перед сходом на берег штурман Горбунов выдал будущему писателю следующую характеристику: «Юнга В. С. Пикуль способен на совершение необдуманных поступков».

Морская служба и натура молодого человека, отраженная в этой характеристике, предопределили его судьбу. Пикуль, не получив ни школьного аттестата зрелости (к началу Великой Отечественной войны он окончил 5 классов), ни другого специального образования (в 1946 г. его отчислили за неуспеваемость из Ленинградского подготовительного мореходного училища), начал писать книги. Первый его роман «Океанский патруль» написан в 1954 г. Уже в нем молодой писатель ощутил сопряженность событий Великой Отечественной с важнейшими этапами становления российской государственности, что нашло отражение в обращениях к прошлому по ходу развития сюжета.

В 1961 г. вышел первый его исторический роман «Баязет» – о защите Баязетской крепости в Русско-турецкую войну 1877–1878 гг. Широкую популярность завоевали его романы «Пером и шпагой», «Слово и дело», «Фаворит», «Крейсера», «Богатство», «Реквием каравану PQ-17», однако многие историки резко критиковали произведения Пикуля. Самым скандальным стал роман «Нечистая сила», который в сокращении под названием «У последней черты» опубликован в журнале «Наш современник» в 1979 г. Псковский писатель Валентин Курбатов писал Виктору Астафьеву 24 июля того же года: «Вчера закончил чтение пикулевского „Распутина“ и со злостью думаю, что журнал очень замарал себя этой публикацией, потому что такой „распутинской“ литературы в России еще не видели и в самые немые и постыдные времена. И русское слово никогда не было в таком небрежении, и уж, конечно, русская история еще не выставлялась на такой позор… Теперь уж и в уборных как будто опрятнее пишут».

Сам Пикуль говорил, что из его произведений редакторы и цензоры Главлита изымают важнейшие части, вследствие чего искажается смысл и смещаются акценты. О первом издании романа «Фаворит», который вышел в 1984 г., он рассказывал в интервью газете «Книжное обозрение» (1 января 1988 г.): «Выбросили всю польскую линию, ибо как раз в это время была „заваруха“ в Польше, убрали линию „гайдаматчины“, отыскав в ней намеки на бандеровское движение, изъяли всю линию княгини Дашковой, ибо мои оценки этой женщины никак не совпадали с мнениями рецензентов <…> Издательство отсекло от романа даже целую часть – заключительную, где рассказывалось о том, что было после смерти князя Потемкина-Таврического».

Тем не менее следует признать, что Валентин Саввич действительно очень вольно обращался с историческими фактами – примерно так же, как когда-то Александр Дюма. Очень показателен в этом отношении его последний роман «Честь имею», посвященный российской разведке времен Первой мировой вой ны и опубликованный в 1988–1989 гг., когда никакой цензуры уже практически не было. Рецензенты исписывали страницы, указывая на ошибки, неточности и просто явные небылицы. Несмотря на все это, неоспоримой заслугой Пикуля стало то, что он пробудил в людях настоящий интерес к отечественной истории.

До своего отъезда в Ригу в 1963 г. Валентин Пикуль жил в доме № 15 по 4-й Красноармейской улице, и первоначально предполагалось назвать его именем небольшой сквер на углу этой улицы и Советского переулка. Но ходатайствовавшие об увековечении памяти Валентина Саввича ветераны-моряки посчитали столь незначительный клочок земли недостойным его имени, и в итоге наименован был другой, более обширный и благоустроенный сквер в этом районе.

Сад «Василеостровец»

Сад «Василеостровец» находится между Средним проспектом, 25-й линией, Большим проспектом и Клубным переулком. Он устроен на части обширного Смоленского поля в 1887 г. и первоначально именовался Василеостровским. В центре сада по проекту архитектора Карла Андерсона на средства василеостровских заводчиков и фабрикантов построили деревянное здание Василеостровского театра для рабочих. И хотя внешне театр был весьма непритязателен, на его сцене периодически ставились спектакли с участием известных петербургских артистов по произведениям Антона Чехова. Максима Горького, Эмиля Золя. Выступал в этом театре и артист Глебов, более известный как изобретатель парашюта Глеб Евгеньевич Котельников.

После Октябрьской революции театр стал государственным, но просуществовал только до 1930-х гг. Здание не сохранилось, в Великую Отечественную войну его разобрали на дрова.

Сад «Василеостровец». Памятник Н. К. Рериху

Первое время сад занимал только южную половину квартала, так как между Большим и Средним проспектами планировалось проложить еще одну улицу, от 21-й линии до Княгининской (ныне – Детской) улицы. Лишь в послевоенное время сад расширился до нынешних границ. Тогда же изменилось и его название – он стал «Василеостровцем», как полноправный житель Васильевского острова.

9 ноября 2010 г. в саду установили памятник художнику Николаю Константиновичу Рериху, выполненный из карельского гранита скульптором Виктором Зайко по проекту архитектора Юрия Кожина. Место для памятника выбрано неслучайно, поскольку Николай Рерих родился в Петербурге на Васильевском острове, учился в гимназии Карла Мая на 10-й линии, затем получал высшее образование в Академии художеств и даже венчался с Еленой Шапошниковой в Екатерининской церкви Академии.

Введенский сад

Введенский сад расположен между Загородным проспектом, Введенским каналом и Лазаретным переулком. Устроен в 1864–1865 гг. к юго-западу от церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы, которую освятили в 1842 г. Она строилась для квартировавшего в этом районе лейб-гвардии Семеновского полка в русско-византийском стиле архитектором Константином Тоном, которому помогали Александр Росси, Николай Бенуа и Карл Мейснер.

В середине 1870-х гг. в саду на средства купца 2-й гильдии Александра Васильевича Говорова, который выступил и подрядчиком работ, был сооружен фонтан.

8 марта 1932 г. храм закрыли для богослужения, а к весне 1933-го, несмотря на то что он состоял под охраной государства как памятник архитектуры, его снесли. Не сохранился и фонтан.

Введенский сад. 1934 г.

В 1934 г. за счет освободившейся территории сквер расширили.

1 июня 2003 г. в центре сада установили «Памятный знак на месте собора Введения во храм Пресвятой Богородицы», который создал скульптор Анатолий Дёма. Архитекторы проекта – С. Л. Михайлов, Николай Соколов и И. В. Вержбицкая.

Сад Веры Слуцкой

В октябре 1918 г. 15-ю линию Васильевского острова переименовали в улицу Веры Слуцкой.

Вера Климентьевна (настоящее имя Берта Брониславовна) Слуцкая (1880–1917) – участница революционно-освободительного движения в России, организатор Василеостровской районной ячейки Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков). Она работала на ситценабивной фабрике «И. А. Воронин, Лютш и Чешер» (Кожевенная линия, 34), которая в советское время стала носить ее имя, а теперь называется «Северный текстиль».

В первые же дни после Октябрьской революции Вера Слуцкая встала на защиту Красного Петрограда. Она выезжала на фронт, снабжая продовольствием и медикаментами солдат, сдерживавших атаки войск генерала Краснова. 30 октября 1917 г. в районе Пулкова она погибла от прямого попадания снаряда.

Выбор именно этой линии объяснялся тем, что Вера Климентьев на жила в доме № 70, одном из самых примечательных жилых домов 15-й линии, построенном в 1910 г. по проекту архитектора Михаила Еремеева и украшенном майоликовыми цветами – семью маками и семью подсолнухами – творением художника Петра Ваулина.

15-я линия стала единственной из существовавших тогда 27 номерных линий Васильевского острова, переименованных после революции, несмотря на то что созданная в 1925 г. Межведомственная комиссия по переименованию улиц «считала желательным, оставляя временно номерные обозначения линий, прибавить к каждой наименование по имени великих ученых или художников с тем, чтобы постепенно эти имена вошли в обиход». Более того, новое название практически не употреблялось и к 1930 гг. благополучно забылось.

Сад Веры Слуцкой

Тем не менее имя Веры Слуцкой закрепилось за садом, который расположен между домами № 50 и № 58 по 15-й линии, выходя на Донскую улицу. Сад образовался на месте домов, разрушенных в годы Великой Отечественной войны.

Весенний сквер

Сквер расположен перед домом № 12 по Новочеркасскому проспекту, напротив Весенней улицы. Он образовался в 1980-е гг. после сноса старого лицевого корпуса этого дома. Когда-то Весенняя улица шла дальше, как раз по нынешней территории сквера.

Сквер Викентия Грязнова

Скверу, устроенному в 1970-е гг. вместо так и не построенного дома № 22 по улице Пилотов в Авиагородке, 23 июля 2014 г. присвоено имя Героя Советского Союза бортмеханика самолета Ту-104 Викентия Григорьевича Грязнова (1928–1973).

Викентий Грязнов родился и вырос в Ленинграде. В 1947 г. окончил Вольскую военную авиационную школу механиков, в 1958 г. – Пермское военное авиационно-техническое училище. Служил авиамехаником, затем авиатехником звена и отряда в военно-воздушных силах Черноморского флота. В 1960 г. в звании капитана уволен в запас и вернулся в Ленинград. Здесь он по-прежнему работал авиатехником, но уже на гражданских судах, а через два года окончил Ульяновскую школу высшей летной подготовки и стал летать бортмехаником на самолетах Ту-104. Жил он здесь же, в Авиагородке (современный адрес – Штурманская ул., 22).

23 апреля 1973 г. его самолет совершал обычный рейс из Ленинграда в Москву. По дороге к бортпроводнице подошел человек с зажатой в кулаке бомбой и потребовал лететь в Стокгольм. Еще он потребовал пустить его в кабину. Командир решил возвращаться в Пулково; Грязнов вышел из кабины и начал переговоры с террористом, постепенно оттесняя его от пассажирского салона. Увидев, что самолет садится в Ленинграде, террорист взорвал бомбу. Грязнов и террорист погибли, самолет получил сильные повреждения, но смог сесть. Экипаж и пассажиры были спасены.

Сквер Виктора Цоя

Маленький скверик, появившийся в 1950-е гг. на месте разрушенного дома № 19 по Зверинской улице (угол Любанского переулка), 20 сентября 2012 г. получил имя рок-музыканта, лидера группы «Кино» Виктора Робертовича Цоя (1962–1990). Рядом, в доме № 15 по улице Блохина, он, продолжая традицию «поколения дворников и сторожей», работал оператором газовой котельной, которую сам назвал «Камчаткой». Сейчас на ее месте клуб с тем же названием.

Сквер Виктора Цоя

Виктор Цой окончил ПТУ, получил профессию резчика по дереву, но по специальности почти не работал. Свою музыкальную карьеру он начал как панк среди таких персонажей, как легендарный Андрей Панов по прозвищу «Свин» и его не менее колоритные друзья «Осёл», «Пиночет» и «Крыса».

Неизвестно, что бы стало с Цоем в этой компании, если бы его не услышал Борис Гребенщиков. Услышал и понял: «Это надо срочно записывать, пока это чудо функционирует». Именно Гребенщиков вытащил Цоя из «банды пьяных анархистов» (выражение Ильи Смирнова), привел в студию, помог создать группу (в первом альбоме Цоя играют трое музыкантов «Аквариума») и вообще помог ему стать тем, кем он стал.

Первоначально группа, которую основал Цой вместе с Алексеем Рыбиным и Олегом Валинским, называлась «Гарин и гиперболоиды», но они быстро поняли, что с таким непроизносимым именем на популярность рассчитывать нечего, и переименовались в «Кино». Раннее творчество Цоя отмечено склонностью к абсурдизму и эпатажу и колоссальным влиянием Гребенщикова и близкого друга Цоя Майка Науменко:

Злое белое колено
Пытается меня достать.
Колом колено колет вены
В надежде тайну разгадать —
Зачем я
Сажаю алюминиевые огурцы
На брезентовом поле.