Влияние сглаза на производственный травматизм

Бутылка была присовокуплена к уже стоящей на столе початой бутылке финской водки, немудрящим закускам, соку, в бумажных пачках, полторашке пива и полторашке же джин-тоника, принесенной Кошмариком «для дам».

Леха занял второе кресло, посадив Аллу себе на колени.

– А я тоже люблю читать, – тихо прошелестело рядом с ухом младшего Голубева, – меня Аней зовут. Я сестра Аллы.

У вас когда-нибудь подкашивались ноги, когда вы сидите? Так тоже бывает! Ощущение такое, как будто диктор по телевизору прерывает рассказ новостей и обращается лично к вам. И еще ответа ждет?

– Правда? – Виталий понимал, что это самый глупый ответ, но ничего другого выдавить из себя не мог.

Вечер шел своим чередом. Фильм уже мало кого интересовал. Олег поставил музыку. Алексей взял на себя инициативу виночерпия. Опросил компанию о предпочтениях в спиртных напитках и разлил по запросам. Он всегда брал инициативу в свои руки, будто следуя девизу, принятому душой еще во время службы в ВДВ. Да и на гражданке, работая спасателем в поисково-спасательном отряде не привык ждать, что другие начнут действовать.

– Вот вы, мужики, начала любимую тему Ольга, – зря не пользуетесь моментом. Сейчас в бизнес нужно идти. Столько возможностей. Наверх нужно идти, в элиту. Потом все места займут, и останетесь в этой дыре.

– Все, кто мог, в девяностые пробились, – заметил Кошмарик, – кого не поубивали.

Тема эта возникала часто. Ольга закончила какой-то ВУЗ в Питере. Ходила там на модные тусовки, но зацепиться ни за работу, ни за мужа в северной столице не смогла. Считала себя очень красивой, умной и современной, даже – богемной. Для такой и пара нужна соответствующая. Принц все не находился. Вернувшись в родной город устроилась в строительную фирму, где каким-то начальником работал ее отец. Писала проекты производства работ, еще какие-то документы. На работе с принцами тоже туго было. Зарабатывали неплохо, но поговорить было не о чем. Не хотелось быть просто объектом удовлетворения потребностей.

Свои потребности тоже имелись, поэтому стала захаживать на вечеринки к бывшему однокласснику Олегу. Тут и поговорит было о чем. Постепенно стала задерживаться после встреч с друзьями. Может что-то и сложилось бы, но когда она стала Олега мотивировать на глобальные свершения, тот постепенно, без разборок, свел все снова просто к дружбе. Теперь он встречался с легкой в общении Ирой, а Ольга была гордо независимой.

– Есть гитара? – вдруг сказала Аня, – я могу спеть. У меня дома – двенадцати струнная.

Олег подал свою, шести струнную. Аня пела здорово. Сначала песню из «Фабрики звезд» «Понимаешь», что-то еще из репертуара модных в то время исполнителей.. Виталий не слушал слова. Он слушал красивый, бархатный, грудной, богатый обертонами голос. И не мог наслушаться.

Потом они еще несколько раз встречались у Олега. Виталий набрался смелости и предложил провожать Анну до дома.

Теперь же Аня стояла в салоне маршрутного такси, в трех метрах от Виталия. В бирюзовой атласной кофточке, серой юбке-карандаше и бежевом длинном кардигане, который не вязался ни к тому, ни к другому. Волосы отрастила, красила в соломенный цвет и собирала в хвост на затылке красной цветной резинкой. Не садилась на сидение Аня, потому что ехать ей было не далеко.

Виталий, погрузившись в воспоминания не додумался ее окликнуть. Он отстраненно взирал, как молодая женщина повернулась к водителю, оплатила проезд и вышла из маршрутки. Водитель закрыл дверь, включил передачу. Виталик встрепенулся и, с криком:

– Подождите, мне выйти надо! – кинулся к двери

– Спать не надо, дядя, – беззлобно выругался водитель. Но дверь открыл.

Анна ушла уже довольно далеко, но хорошо, что никуда не свернула. Виталлий прибавил скорость, стремясь догнать. Он еще не знал, зачем это делает. Просто догонял. Надо было все исправить. Понятно, что прошедшее не перечеркнешь. Но нужно сделать что-нибудь, чтобы память время от времени не вытаскивала из своих глубин: «Вот ты такой правильный. А помнишь?..». Срезать с кожуры идеального яблока черную точку.

Девушка свернула во дворы. Через некоторое время свернул и Голубев. Только теперь он огляделся. Район знаком ему не был. Живя в городе, количество жителей которого перевалило за миллион, невозможно посетить все его уголки. Но эта местность как-то не вписывалась в представление о проделанном маршруте. Проезжая от больницы, нужно было покинуть район «сталинок», построенных одновременно с больницей, пересечь центр со всеми площадями и фонтанами и въехать в новый многоэтажный спальный район, где и находилась цель прибытия – конечная остановка «Улица Звездная».

Этот район был заполнен хаотично разбросанными домами. В основном были двух и трех этажные, но попадались дома и о четырех этажах. Дорога поднималась в гору и там можно было различить ветхие домики частной застройки, среди которых гордо возвышались коттеджи более состоятельных горожан.

Двор, в который вошла Аня, а потом и Голубев был зажат между домами, образовавшими периметр неправильного пятиугольника с острыми и тупыми углами. Одна из сторон фигуры состояла из старых железных гаражей вперемешку с деревянными сараями. По всему двору росли высокие лиственные деревья, породу которых Виталий определить затруднился. Сросшиеся кроны совместно с облаками, почти совсем не пропускали свет вечернего солнца. Создавалось ощущение глубоких сумерек.

– Уважаемый! Подойди сюда, пожалуйста! – донеслось справа.

Виталий повернулся. Там была детская площадка, состоящая из железной ракеты, выгнутой дугой лестницы, песочницы и карусельки на четыре посадочных места. Ось карусели проржавела и погнулась. А может, ее погнули в ходе молодецких соревнований на силу. В результате этих событий одно из сидений врезалось в землю, другое – указывало ракете направление в небо. Два оставшихся нейтрально замерли в метре от земли.

На одном из этих сидений и располагался говоривший. Несмотря на киношно-кавказский выговор, он был вполне славянской внешности, одет в куртку и джинсы. Детали рассмотреть не удалось. Какого-нибудь движения тела, чтобы самому подойти, не наблюдалось. На других элементах площадки сидело еще человек пять.

«Смысл победы – битва, которой удалось избежать», – всплыло в голове высказывание какого-то основателя школы восточных единоборств. Или это был китайский генерал? Виталик не помнил. Но шаг ускорил. Дорогу преградила высокая крепкая фигура с лицом подростка, но с негустой курчавой порослью на подбородке:

– Вас подойти попросили. Вежливо. Пока.

«Если враг приближается к тебе – подойди. Если враг уходит – проводи», – вспомнился еще один афоризм. Не обращая внимания на то, что враг и не думал двигаться, Виталик подошел.

– По-братски, телефон дай, позвонить. У мамы днюха, а у меня бабки на счету кончились.

Виталик подумал, что поздравить маму с днем рождения – святое дело, и протянул свой новый смартфон. Он был не именитой фирмы, но дорогой, тщательно подобранный путем сравнения всех параметров с конкурентами и оценки коэффициента цена-качество.

Сидевший, взяв в реки телефон, даже не думал звонить:

– У друга свадьба. Я по бабкам – на нуле. Братан, давай я эту приблуду ему подгоню, а бабки тебе на телефон скину, потом, когда поднимусь немного, – перешел с «кавказского» жаргона на «пацанский» лидер детскоплощадной группировки.

Именно несоответствие того, что телефон будет забран и что деньги будут скинуты на телефон, сняло трусливую пелену с глаз Голубева. Не любил он несоответствий. Стало понятно, что его грабят.