Танкист

Да, известно, что Франкенштейн всех штопает одинаково, без различия игровых рангов и какого бы то ни было статуса или характера. Бывали даже – и не раз! – случаи, когда он спасал и ставил танкиста на ноги бесплатно. Отдашь, мол, когда заработаешь. Но. Вдруг он увидит тебя на столе в своей операционной, вспомнит, что ты намедни испортил ему своим беспримерным хамством настроение, и его рука дрогнет сама по себе, без всякого умысла? Нет уж, ну ее, эту крутизну, на фиг!

– Тимур Александрович, – громко прошептала мама. – Любые деньги, Тимур Александрович. Я квартиру продам, у нас еще есть сбережения…

– Не надо ничего продавать, – сказал Франкенштейн просто. – И сбережения тоже оставьте, они вам теперь пригодятся. Ему осталось жить два часа. Увы. Это только аватар можно заменить, а убитого человека не воскресить, на это способен лишь Господь. А вашего мужа и отца, считайте, убили. То, что он еще дышит и в сознании, уже есть чудо. Но продлится оно недолго.

– Так он в сознании?

– Да.

– Я… мы с детьми можем его увидеть и с ним поговорить?

– Можете. Даже остаться с ним до самого конца можете. Мало того, я бы советовал вам остаться с ним до самого конца. Это облегчает человеку уход, я знаю.

И они остались. До самой последней минуты, когда Олег увидел во внезапно расширившихся глазах отца – ресниц и бровей не было, они сгорели – то самое Небо, на которое рано или поздно отправляются все настоящие танкисты и просто хорошие люди.

– Шалый!

Олег вздрогнул и обернулся.

Ясно, кто бы сомневался! Мишка Рябов по кличке Ряба – дружок закадычный с первого класса и до сегодняшнего горького дня. Уходя сюда, к полузаброшенной карте Песочнице в бывшем саду «Эрмитаж», Олег надеялся побыть один. Это на поверхности души. А в глубине ее знал, что Мишка все равно его найдет. Он такой – верный. В работе подсобит, в беде не оставит, в радости и забаве поучаствует. Настоящий друг. Или бро, как иногда говорят танкисты.

– Так и знал, что ты здесь. – Ряба уселся рядом, свесил, как Олег, ноги в пятиметровую глубину под ними. Верх пластмонолитовой стены, ограждающей карту, был недостаточно широк, чтобы, скажем, без риска немедленно свалиться вниз, кататься по нему на велосипеде. Но сидеть там было удобно и тепло. Особенно сейчас, когда стену нагрело майское, пока еще ласковое солнце.

Помолчали.

– Извини, я подумал, что нужно тебя найти, – сказал наконец Ряба. – Не должен человек быть один в такие минуты.

– Да ну? – покосился на друга Олег. – Ты-то откуда знаешь?

– Жизнь научила, – сообщил тот и, вздохнув, добавил: – Мама сказала. Пойди, говорит, найди Олега, побудь с ним. Я ей – «хорошо, мам, спасибо, сам хотел». Ну и пошел.

– А ты хотел?

– Хотел. Но как-то не решался. Трудно это, оказывается… не знаю, что сказать.

– И не говори, если трудно.

– Я и не говорю.

Мишка зачем-то оглянулся и, понизив голос, сказал:

– Выпить хочешь? У меня есть. Стырил из старых запасов деда.

Дед Мишки – ветеран, как и дед Олега, – покинул этот мир в прошлом году, к большому облегчению родни и соседей, ибо пил запоем и в этом состоянии был совершенно непереносим. Да и в трезвые дни назвать его милейшим и добрейшим человеком было трудно. Отец же Мишки ушел из дома девять лет назад и время от времени, примерно раз в год, сообщал сыну из разных концов земли, что он жив, скоро заработает кучу денег и устроит Мишкино будущее. Пока Мишка был маленький, то верил, что папка когда-нибудь действительно вернется или возьмет его к себе, но со временем детская вера сошла на нет и превратилась в устойчивую неприязнь к родителю. «Задолбал уже своей кучей денег, – говорил Мишка, получая от отца очередную весточку. – Будущее он мое устраивать собрался. Балабол». Мишкина мама за эти девять лет успела дважды побывать замужем, родила еще двоих детей – мальчика и девочку, но в семейной жизни не преуспела. На данный момент она опять находилась в поиске очередного спутника жизни, и дети ее, включая первенца Мишку, росли, словно бузина на Крутицком подворье в Москве, свободными, жизнерадостными и крепкими. Лишний раз подтверждая тезис о том, что не всегда детей необходимо регулярно воспитывать и уделять им внимание. Иногда они и сами собой вырастают прекрасными людьми.

Олег задумался. Он был равнодушен к спиртному, хотя многие его ровесники считали выпивку необходимым атрибутом взросления и превращения мальчишки в мужчину. Отец всегда высмеивал подобные убеждения.

«Запомни, сын, не выпивка делает человека мужчиной, а также не секс и уж тем более не наркотики. И даже не деньги».

«А что?»

«Отношение. Правильное отношение к своей женщине, друзьям и работе».

«Только к этому?»

«Не только. Но к этому – в первую очередь».

«А что такое правильное отношение?»

«Когда самому за него не стыдно».

«А…» – Олег хотел еще о чем-то спросить, но отец, усмехнувшись, перебил его.

«А будешь много знать, скоро состаришься». – Он потрепал сына по вихрастой голове большой, сильной и теплой рукой.

– Наливай, – сказал Олег. – Помянем моего папку.

И совершенно неожиданно для себя заплакал.

Двенадцатое мая – День Обретения Мира – Лукас Левицкий не праздновал никогда. Он его отмечал. В память о погибших друзьях и упущенной Победе. Лукас хорошо понимал, что победа как таковая на самом деле не досталась никому, и под настроение готов был согласиться с формулировкой, что она, наоборот, досталась всем сразу, но ему все равно было обидно. Обидно даже теперь, спустя двадцать три года после подписания знаменитой Declaration of Consent – Декларации Согласия, по которой границы между государствами и альянсами стали условными, армии распускались и по всему земному шару утверждалась безапелляционная власть ТНЭК – Транснациональных энергетических корпораций в лице WG, то есть World Government, Всемирного Правительства, которому подчинялись СПС – Специальные Полицейские Силы.

Даже теперь, когда судьба и собственные усилия и способности возвели Лукаса Левицкого на вершину богатства и славы, он, бывший командир отдельной усиленной танковой роты бывшей Армии обороны Израиля, считал, что Серые Десятилетия могли закончиться иначе. Прояви кое-кто чуть больше характера и не прогнись под обстоятельствами.

Когда же его спрашивали, кого именно он имеет в виду, говоря «кое-кто», и как именно могли или должны были, по его мнению, закончиться Серые Десятилетия, Лукас молча поднимал глаза к небу и улыбался грустной загадочной улыбкой. И вовсе не потому, что опасался доноса в Третий отдел СПС, занимающийся выявлением тех, кто резко отрицательно настроен к существующему мировому порядку. Нет, Лукасу нечего бояться, поскольку уж кто-кто, а он, Дабл, как сыр в масле катался во многом как раз благодаря этому порядку. Даблом его называли немногочисленные друзья и те подчиненные, кто мог себе это позволить. Прозвище возникло от «Double L», двойной «L» в инициалах, а также из непревзойденного умения Лукаса-танкиста выстрелить и попасть дважды за то время, которое противник обычно тратил на один выстрел. Дабл был умным человеком и понимал, что прошлого не исправить, история не знает сослагательного наклонения, и все рассуждения в стиле «если бы да кабы» не стоят пустой гильзы от снаряда древнего израильского танка «Меркава».

Но все равно было временами обидно.

Дьявол побери! Он сражался и проливал кровь за Великий Израиль, и был, был момент, когда мечта могла стать реальностью! И стала бы, не примени Китай ядерное оружие против России в последнем пограничном конфликте, вследствие чего той пришлось срочно урезать союзническую помощь Израилю, перебрасывать десантные дивизии и вразумлять вконец ошалевшего от голода и бесконечных катастрофических наводнений, землетрясений и ураганов соседа…

Впрочем, как уже было сказано, пустое это – рассуждать на данную тему. Нет теперь ни Израиля, ни России, ни Китая, ни даже Соединенных Штатов Америки. Вернее, названия остались. «Администрация Израиля приняла делегацию Администрации России, встреча прошла в теплой и дружественной обстановке», – можно нынче услышать по новостным каналам Глобальной Комм-Сети.

Границы сохранились лишь на карте как обозначение административных территорий, великие и не очень армии давно распущены. Местные Администрации занимаются исключительно второстепенными и третьестепенными проблемами вроде реабилитации зараженных территорий после ударов ядерного и химического оружия, трудоустройства ветеранов или налаживания медобслуживания и соцпомощи в поселках, городах и гиперполисах. Причем в основном в гиперполисах, поскольку обычные города умирают, а нынешние поселки и деревни чаще всего не требуют помощи. Там предпочитают, как сотни и тысячи лет назад, обходиться своими силами: рыбы в реках и зверья в лесах развелось за время Серых Десятилетий полным-полно – сказалось уменьшение ненасытного человечества более чем наполовину, да и земля по-прежнему кормит.

Своих денег у Администраций нет – весь их бюджет держится лишь на том, что выделяет Всемирное Правительство. С одобрения Совета Директоров ТНЭК, понятное дело…

Сегодня как раз было двенадцатое мая. Двенадцатое мая две тысячи сто пятнадцатого года от Рождества Христова.

Об этом сообщил слуга-андроид по имени Стафф, как только всемогущий генеральный директор и владелец компании «Левицкий. «ВТО», в ведении которой находилась самая зрелищная и популярная игра за всю историю человечества – «Всемирные Танки Онлайн», проснулся и сел в кровати. Сообщил по-русски, ибо внук русских киевских евреев-эмигрантов Лукас Левицкий, уже двадцать с лишним лет как обосновавшийся на родине предков, предпочитал думать и разговаривать на этом языке.

Лукас всегда просыпался без будильника, точно в то время, которое наметил себе с вечера, и за последние тридцать лет проспал всего два раза. Но в первый раз Лукас не спал перед этим трое суток – работал, а во второй – опять же трое суток, но не работал, а пил.

Сейчас, в свои сорок восемь полных лет, он уже не испытывал потребности ни в столь напряженной работе, ни в подобных загулах. На первое вполне хватало двенадцати часов в сутки максимум, а на второе и вовсе пяти-шести. Ладно, пусть десяти. Но крайне редко и только если совпадут сразу несколько факторов: 1) достойный повод, 2) хороший собутыльник, 3) девочка окажется резвой и неглупой, способной убедить стареющего мужчину, что он еще вполне «ого-го!» по всем параметрам.

С женой Лукас Левицкий развелся пятнадцать лет назад и с тех пор так и не женился, предпочитая удовлетворять сексуальные потребности с разными партнершами той или иной степени постоянства (от одной ночи до нескольких недель и даже, в исключительных случаях, месяцев), недостатка в которых не испытывал. Какой может быть недостаток хоть в чем-то, если вы генеральный директор компании, в чьем полном ведении и владении находятся «Всемирные Танки Онлайн» – игра с годовым оборотом в четырнадцать миллиардов энерго и доходом в два миллиарда (по официальным данным 2113 года)? Смешно об этом говорить. Разве что в любви, но данный продукт, как известно, за деньги не продается, и многие предпочитают обходиться без него, ибо так проще.

Покосившись на разметавшиеся по подушке черные волосы очередной подруги, Лукас откинул одеяло и встал. Стафф немедленно протянул ему стакан со свежевыжатым гранатовым соком – из тех сладчайших плодов, которые растут и вызревают только на родине. Надо бы съездить, кстати, давно не был. Но когда? Дела, вечные дела… Пока мужчина жив, он работает, и пока он работает, он жив.

Сок. Короткая, но энергичная зарядка. Душ. Крепкий горячий кофе с тостами. Привычно отметенная в угол сознания мысль о сигарете. «Хотите жить долго, бросайте курить, – сказал ему один хороший врач пять лет назад. – Есть люди, которым табакокурение не вредит или почти не вредит, но их крайне мало, и вы к таковым не относитесь». Он хотел жить долго, врачу поверил и курить бросил. Не без помощи медикаментов, но бросил. Хотя вышеупомянутая мысль о сигаретке с настойчивостью профессиональной попрошайки ежеутренне после завтрака скреблась в двери того чулана в мозгу, где он ее запирал.