Империя под ударом

– Пектофраг. Отдай приказ оставить на месте когорты провинции Корша. А вот остальные когорты Веш-Амского легиона можно отправить в Бамареан. В любом случае других сил, более близких к Бамареану, у нас нет. С восхода снимать когорты мы не можем, на закате и закате-полудне их мало. А иные слишком далеко. Согнер?

Первый советник вздохнул и нехотя признал:

– Это так, мэор император.

Его недовольство не укрылось от Ракансора.

– Не хмурься, Яфей. Знаю, ты хотел сперва завоевать домининги. Но воорги напали сами, и их надо наказать. Так, чтобы другим было неповадно! Может быть, их участь отрезвит Шаинам и Халуманг. И вновь заставит бояться Скратис. Княжество вооргов должно быть уничтожено. А вот потом наступит очередь и доминингов.

Согнеру не оставалось ничего иного, как склонить голову в знак согласия и признать мудрость императора.

В тот же день Пектофраг разослал гонцов со срочными приказами. Из провинций Лабервет и Феларг к Бамареану отправлялись по две когорты. Из Умелена – три. Получившие ранее приказ идти в Коршу три когорты Веш-Амского легиона меняли направление движения и теперь тоже спешили к Бамареану. А когорты Корши получили стоп-приказ. Их передислокация в Кум-куаро и Дельру отменялась.

Империя стягивала к Бамареану почти два полнокровных легиона, чтобы не только отразить нападение вооргов и прогнать их обратно, но и чтобы пойти вслед за ними в Загназак и уничтожить княжество. Существование такого соседа стало опасным для империи.

Но пока когорты маршировали к Бамареану, войско вооргов продолжало движение в глубь провинции. Стремительные рейды конных отрядов заставали врасплох немногочисленную и плохо вооруженную стражу городов и практически без боя захватывали их.

После грабежа отряды уходили дальше. Но в нескольких крупных городах, где еще сохранились старые стены, воорги оставляли свою пехоту. Местное население поголовно сгонялось на починку стен или постройку новых, на рытье рвов и возведение насыпей.

Эти города, выбранные под базы, должны были отражать натиск армии империи до тех пор, пока не подойдет помощь конницы.

В своем походе воорги применили не только войско нового образца, но и новые стратегию и тактику. Что-то они придумали сами, что-то им подсказали союзники – хординги. И то и другое воорги использовали умело и результативно.

К девятому дню вторжения почти половина Бамареана была охвачена войной. Авангардные отряды вооргов упорно шли на полночь, часть конницы играла с легионами в прятки, а пехота удерживала несколько городов.

Имперские легионы поначалу искали встречи с главными силами вооргов, но после нескольких суток непрерывных маршей и бросков перестали бегать за врагом. Стратионы Тунцер и Мелонер вдруг поняли, что надо делать в этой ситуации.

Оставив попытки догнать войско врага, они двинули силы к кордонам. Стратионы решили сами напасть на земли вооргов. Знали, что эта весть заставит вражеское войско искать встречи с имперскими легионами.

Тем более стратионы убедились в правильности своего решения, когда до них дошло послание диктатора Пектофрага. Идущие на помощь войска не допустят вооргов в глубь провинции и погонят их обратно к кордонам. Где уже будут ждать Второй Кастанский и Пятый легионы.

Воорги окажутся между молотом и наковальней. Им не поможет и их неуловимая конница. Когда на каждого воорга будет по два-три легионера, исход битвы угадает и ребенок…

Решив вопрос военным способом, император стал искать способ политический. Может быть, с вооргами можно договориться? Заплатить им, перекупить, установить плату зим на пять? Пусть только уйдут из провинции. А кто захочет, может перейти на службу в имперскую армию. Почему нет, многие варвары из соседних Скратису земель служат империи. И их дети, внуки. Почему это не устроит вооргов?

Конечно, пока они сильны, пока одерживают победы, сложно уговорить их отступить. Но если воорги получат один-два чувствительных удара, то могут и пойти на переговоры. Во всяком случае, это надо предложить. И найти опытного, хитрого человека, способного донести до вооргов нужную мысль. Кого послать? Ну, это пусть Согнер думает.

Плохие вести с полудня не остановили празднества. Все так же горели на площадях и на окраинах города костры, все так же шествовали с факелами жители. Звучали смех и песни. Империя гуляла, не зная о нападении.

Ракансор лично приказал не разносить дурную весть, держать в тайне происходящее в Бамареане. А тех, кто едет из провинции, предупреждать, чтобы держали языки за зубами. Ничто не должно омрачить октан Великого Огалтэ.

И людям надо дать погулять, и злопыхателей стоит оставить без повода позлословить. И вообще… мир в империи важнее всего. Потому что в мирной стране народ спокоен. А это главное.

Вести из Бамареана теперь приходили дважды в день. Ракансор лично читал донесения стратионов и префекта Перобера.

Новости особо не радовали. Воорги все еще шли на полночь, захватывая города. Правда, затея стратионов частично удалась, их марш к кордону заставил врага вернуть часть сил обратно.

Воорги все же вышли на открытый бой с собранным воедино Пятым легионом. Силы были почти равны, сражение длилось долго, в итоге Пятый легион был разбит и отступил к городу. Легионеры ничего не смогли противопоставить натиску конницы, закованные в броню всадники просто продавили пеший строй, предварительно расстреляв его из мощных луков.

Лучники легиона достойно ответить не смогли, а небольшой конный отряд стратиона был вырублен в короткой сшибке.

Известие вогнало императора в уныние. Случилось небывалое, его непобедимая армия начала проигрывать в открытом бою. Выходит, защита империи ослабла. Значит, надо менять тактику, стратегию, вооружение. И начать стоит с командующего. Но только после возврата провинции. Пусть Пектофраг сперва изгонит врага, а потом уж ответит за просчеты и ошибки.

За исход войны Ракансор не волновался, сил у вооргов все же мало. Десять-двенадцать тысяч не выстоят против двадцати пяти. Но на будущее меры принять надо. Пока не заявилось войско побольше.

Пектофраг, понявший, что гнев императора будет обращен на него, изо всех сил старался ускорить разгром вооргов. И каждое утро докладывал Ракансору о положении дел не только в Бамареане, но и в соседних провинциях.

К обеду пятого дня октана Огалтэ и тринадцатого с момента вторжения вооргов командующий армией лично прибыл в императорский дворец с новостями.

– Когорты Седьмого и Четвертого легионов вошли в Бамареан. Через два дня прибудут когорты Четырнадцатого Стремительного и Веш-Амского. Я соберу легионы в единый кулак и сразу выступлю навстречу врагу! Мы разобьем его и изгоним из империи!

– Хорошая весть! – милостиво кивнул Ракансор. – Но пока в провинции горят города и поселки. А Второй Кастанский легион никак не настигнет врага.

– Стратион Тунцер бросил силы на те города, где засели воорги. Один он уже взял, скоро возьмет второй. Воорги вынуждены будут вернуть конницу, иначе они останутся без снабжения.

– Пусть так. Если Тунцер сумеет остановить вооргов, он заслужит награду.

– Да, Ваше Богоподобие! Скоро мы изгоним врагов с наших земель!

Новости немного успокоили приближенных Ракансора, а император даже соизволил улыбнуться. В конце концов, в победе армии империи никто не сомневался. Хотя поражение Пятого легиона вселило уныние в сердца сановников.

– Мы изгоним их и накажем наглых варваров! – произнес Ракансор. – Если они не согласятся на наши условия. Согнер, у тебя готов человек для переговоров?

Согнер с достоинством склонил голову:

– Да, мэор император. Восьмой советник Галенер справится с этим делом. Он достойно представит империю и сможет заключить нужный договор.

Ракансор сперва довольно закивал, потом вспомнил, что Галенер ходил в недругах Согнера. И первый советник, выдвигая его кандидатуру, одновременно получал шанс избавиться от строптивого сановника. Если вдруг Галенер провалит дело или погибнет от рук вооргов.

А если достигнет результата… что ж, ведь Согнер предложил его кандидатуру. Ему и уважение, и благодарность за шанс.

Интриги во дворце не утихают, им и война не помеха. Хотя надо признать, Согнер ничем не нарушил интересов империи. Это его дар – проворачивать свои дела и не навредить Скратису и Ракансору.

Чувствуя некоторый подъем настроения впервые за эти дни, Ракансор уже подумывал о личном участии в праздновании. Визит в Храм Огалтэ будет кстати, как и визит на озеро. Пусть народ видит императора и знает, что все хорошо. Это укрепит его авторитет и власть. И заткнет пасть недругам. Да, удачная мысль…

Но додумать ее императору не дали.

В зал, где сидели Ракансор и его сановники, вошел преторианец из отряда телохранителей. В его руке был зажат небольшой лист пергамента.

Замерев на положенном расстоянии, преторианец вытянул вперед правую руку с листком.

– Ваше Богоподобие, вести из Кум-куаро.

– Говори, – дозволил Ракансор.

– Префект Даббан сообщает… – Преторианец сделал паузу, глянул на листок. – Чужое войско перешло кордон с доминингами и идет в глубь провинции. Когорты Шестого легиона, видимо, разбиты. От них никаких вестей. Потеряны города Лиомог, Саго, Делим. Молчит гарнизон Камюка. Кто именно напал, префект не знает. Сил оборонять провинцию у него нет…

Ракансор замер в кресле, глядя на преторианца застывшим взглядом. Остолбенели все, включая Согнера и Пектофрага. Столь неожиданная и страшная весть просто не укладывалась в их головах.