Меньшее зло

– Иная хрень с мягкой подошвой, – подсказал я. – Та, что практически не оставляет следов. Здесь песок, поэтому различить еще можно. Они шли сюда за одеждой, обувью и едой. Скинули старое и удрали. А мы опоздали. Теперь их по всему гаю искать.

Пнув кучу одежды, Марк со злости плюнул и пошел к выходу.

– Облом!

Антон ждал нас снаружи, не забывая посматривать по сторонам. По нашим кислым физиономиям определив результат погони, успокаивающе бросил:

– Не очень-то и надо. В другом месте посмотрим.

– Его найти еще надо, – проворчал Марк, – это место.

Антон махнул рукой и хотел было сказать что-то, но вдруг его глаза расширились, а на лице проступило встревоженное выражение.

– Атас! С неба!

Мы ломанулись обратно в халупу и уже оттуда через окно разглядели силуэты двух машин, летевших в нашем направлении.

В этот миг ожила радиостанция на моем поясе.

– К вам идут цуфагеры, прячьтесь в лесу! – донесся приглушенный голос Сергея. – Мы вас подхватим там.

Я не успел ответить, как связь пропала.

– Черт, неужели по нашу душу? – ни к кому, собственно, не обращаясь, выкрикнул Антон, поднимая «форм».

И хотя пули комплекса и даже выстрелы подствольника не могли причинить серьезного вреда машине, он был готов открыть огонь.

В этот момент над нашими головами раздался громкий голос, усиленный динамиками:

– Мы знаем, что вы здесь! Не пытайтесь сопротивляться и бежать. Стреляем на поражение! Выходите с поднятыми руками. Даем две минуты.

Язык был нам понятен. Это анкиварский язык. А точнее, общепланетный язык Арнии. На нем говорят и Анкивар, и Равитан.

Мы стояли посреди комнаты, глядя друг на друга злыми глазами. Так влипнуть буквально с первых шагов! Как, черт возьми, нас выследили?! Неужели Равитан имеет такую аппаратуру, что засекла наше появление?

– Эй, парни! – прогрохотал тот же голос. Сейчас в нем было больше иронии, чем злости. – Ваша попытка свалить из лагеря засчитана и признана успешной. Клянусь, вам ничего не будет, вы ушли чисто, без крови. Выходите. Минус десять талеров из вашей премии – чисто символически, – и вопрос улажен.

Я раскрыл рот от изумления. Какие мать его за ногу талеры?! Что этот кретин говорит?

– Они приняли нас за тех, – сообразил Антон. – За ту пару. И погоня была за ними.

Марк от разочарования даже присел.

– Так лажануться! Так влететь! На подставе!..

Его лицо выражало досаду и злость на самого себя. Не лучше выглядел и Антон. Да и я, наверное, тоже. Но чувства чувствами, а надо что-то делать…

– Время истекает, парни, – гремел голос с неба. – Устраивать захват я не стану. Ваша четверка показала хороший результат, но мне моя жизнь дороже. Или выходите, или я открываю огонь.

– Быстро! Скидываем одежду и напяливаем их шмотки! В темпе!

Антон посмотрел на меня, как на идиота.

– Ты что? Их же в лицо знают! Нас пристрелят сразу.

– Может, и не пристрелят. Нам бы до машины добраться, а там как выйдет. Будем сидеть, точно пристрелят. Ну!

В безвыходном положении, когда смерть дышит в затылок, первое пришедшее в голову решение на поверку оказывается самым верным. Это не мозги его находят. Это сидящее под коркой подсознание дает совет, как поступить. Кто его послушал, в большинстве своем еще ходит по земле. Кто игнорировал – в этой самой земле лежит.

Парни это знали не хуже меня, поэтому действовали молча и споро. Быстро, как в армии по команде «отбой», скидывали одежду и амуницию и так же быстро, как по команде «подъем», напяливали чужую. Курток на всех не хватило, Антон схватил балахон. Берцы решили оставить, они были точь-в-точь как у беглецов.

Чтобы с цуфагеров ненароком не открыли огонь, я вышвырнул в окно отколотую от сундука доску. Сигнал поняли верно, динамики издевательски хохотнули:

– Еще минута!

Это время мы потратили, чтобы углубить небольшую ямку под сундуком и затолкать туда наши вещи и оружие. Авось искать не станут. А станут… Ну там посмотрим.

– Все, – выдохнул Марк, разглядывая себя, насколько это возможно.

Куртка мала, руки торчат из рукавов почти до локтей, штаны узкие, но вполне подходящие. Мне тоже чужой наряд жал в плечах, да и руки были наполовину голые. Только Антона безразмерный балахон укрыл полностью. Но он укрыл бы и бегемота.

За воротниками курток были капюшоны. Мы их накинули на головы и пошли к выходу, не забыв поднять руки.

– Если что – действуем по обстановке, – шепнул в дверях Марк. – Ни пуха нам…

– К черту! – ответил я, выходя следом.

– Правильно, парни, – одобрил наше поведение голос с цуфагера. – Умирать надо на поле боя… и за хорошие деньги. А вы их сумеете заработать, я уверен. Стойте на месте, мы вас сейчас заберем. И помните – без шуток! Игра окончена.

– Это мы еще посмотрим, – пробурчал Антон.

Первый цуфагер снизился еще больше, завис над поляной.

Боковая дверь отошла в сторону и из нее к земле поехала узкая металлическая лесенка.

– По одному. У борта глаза закрыть, действовать по команде. Первый пошел.

Установка выбросила их в километре от нужного места. Харким виновато развел руками – мол, ближе не смог – и показал экран сканера. На нем три черные точки застыли на одном месте.

– Ближе сможешь подобраться? – спросил Сергей.

– Метров на триста.

– Тогда не надо. Быстрее добежим. Дуй за нами на расстоянии пятидесяти метров. Толик, пошли.

Они бежали по гаю, внимательно глядя под ноги, то и дело огибая кусты, перепрыгивая через узловатые корни и уклоняясь от веток. Оружие держали наготове. Они спешили. Вражеские машины, судя по всему, уже обнаружили парней. Что сейчас там происходило, можно было только догадываться. И то, что не слышно звуков выстрелов, Сергея только радовало. Еще можно успеть… Еще немного…

Когда впереди замаячил просвет, они сбавили темп и осмотрелись. Сквозь листву можно различить силуэты машин и крышу небольшого строения на полянке. Значит, парни там.