Улыбнись! Смешные истории из жизни священников и мирян

– Выхожу я из алтаря, – вспоминал с улыбкой отец Авель, – спрашиваю, что случилось. А эта женщина и говорит: «Да вот мне Господь явился, сказал, чтобы я передала вам кастрюлю со святынями, а вы поставили бы ее на жертвенник». – «Когда же тебе Господь явился?» – «Вчера». – «А вот мне Он явился прямо перед богослужением и сказал, что скоро придет одна женщина с кастрюлей, так ты ее не слушай».

Таким образом, инцидент был исчерпан…

    (Евсин И. В. Было много чудес. Удивительные рассказы из жизни архимандрита Авеля (Македонова). Рязань, 2012)

* * *

Объявление в храме: «Уважаемые братия и сестры! Свечи, купленные на улице, в храме недействительны! Просьба ими не пользоваться».

* * *

Объявление (так и написано по пунктам):

«При входе в храм:

1. Выключите мобильный телефон.

2. Вытрите ноги.

3. Снимите шапку.

4. Оденьте платок.

5. У кого одеты штаны, оденьте поверх их юбку (лежат в корзине)».

* * *

Объявление в женском монастыре: «Матери и сестры. Благословение матери игумении не запускать в корпус кошек и определить всех кошек, которых взяли без благословения. В корпусе остаются только: Мяучка, Пятнашка, Лиска, Мурка, две кошки у Веры, одна у п. Инны. Кто будет пускать кошек в корпус, епитимья – 0,5 года без Причастия за вопиющее непослушание».

* * *

– Батюшка, – интересуется кто-то из семинаристов, – а что, если мы напишем в сочинении какую-нибудь ересь?

– Вы много о себе не думайте, – урезонивает преподаватель. – Чтобы написать какую-нибудь ересь, это надо много знать. Вон, вспомните – выдающиеся ересиархи: Арий, Несторий – это были образованнейшие представители своего времени. А чтобы впасть в прелесть, это надо что-то делать: много молиться, поститься. Так что, – заключает отец Георгий, – написать ересь или впасть в прелесть – это нам с вами не грозит.

* * *

Как известно, в начале каждого Великого поста священнослужителям приходится заново вспоминать все нюансы и особенности чинопоследования постовых служб, которые успевают за год почти полностью выветриться из памяти.

Скит. Вечернее богослужение. После пения «Свете тихий» отцы по привычке склоняют головы в ожидании обычного в этом месте богослужения священнического благословения из алтаря: «Мир всем». Но на этот раз, вопреки всеобщему ожиданию, в алтаре царит непривычная тишина. Из храма в сторону алтаря начинают доноситься подсказки: «Мир всем… мир всем…» В ответ на это из алтаря сквозь закрытые Царские врата раздается возмущенный голос недоумевающего служащего священника: «Здесь мира нет!» (Примечание. В великопостном служебнике в чинопоследовании вседневной вечерни возглас «Мир всем» отсутствует.)

* * *

В Оптиной поем акафист с сестрой К. Подошло время молитвы, во время чтения которой все молящиеся встают на колени. Только я успела опуститься, слышу над ухом шепот К.: «Я ведь причастилась!» С удивлением от несвоевременной реплики отвечаю: «Слава Богу» – и пытаюсь сосредоточиться на словах молитвы. Но К. не унимается: «А можно я встану на колени?» Эта странная просьба (все вокруг уже давно стоят на коленях) меня озадачивает еще больше. Тем более что К. гораздо старше меня и уже несколько лет живет в монастыре. Несмотря на мой утвердительный ответ, К. все еще мнется. Ни о какой молитве речи уже нет: я пытаюсь разгадать причину этого загадочного поведения. И тут раздается последняя реплика К.: «А благодать от Причастия в пол точно не уйдет?»

* * *

Со студентом Свято-Тихоновского православного богословского института однажды произошел смешной случай. Как и к любому молодому москвичу, к нему уже многократно приставали уличные проповедники. Обычно они завязывают разговор с приглашения: «А не хотите ли вы прийти к нам на вечеринку (собрание, студенческий кружок, семинар и т. п.)?» Он уже издалека научился распознавать своих не в меру общительных сверстников из сект и поэтому, когда на станции метро к нему направилась очередная улыбчивая пара, внутренне приготовился сразу дать им отпор, чтобы не тратить время на прения. Но ответ-то он заготовил на один вопрос, а задали ему другой. В результате диалог состоялся такой:

– Скажите, а Вы верите в Бога?

– Нет, я православный!

    (Диакон Андрей Кураев. Протестантам о православии)

* * *

Служил в приходе молодой батюшка, не без юмора человек. Как-то на Пасху подходит к Чаше женщина, не из числа постоянных прихожан. А на том приходе так заведено, что, если на праздник к Причастию по незнанию подходит человек, перед этим не бывший на исповеди, его тут же, накрыв епитрахилью, быстро исповедуют и причащают, чтобы на праздник никто не оставался без Причастия. И вот у этой дамы отец А. спрашивает:

– Матушка, каетесь в своих грехах?

А она в ответ:

– А у меня нет грехов!

Тут отец А. и заявляет ей:

– Ну, тогда идите, мы святых не причащаем, мы тут все грешники…

* * *

Один из самых известных сербских фоторепортеров Вицан Вицанович пришел, чтобы сфотографировать патриарха для своего журнала.

Но, будучи атеистом, он не знал точно, как надлежит обратиться к патриарху. В ходе съемки, желая объяснить, как нужно встать, чтобы получился хороший снимок, он сказал:

– Ваше светлейшество…

На что патриарх спросил:

– Если я сам светлейшество, то зачем тебе вспышка?

    (Патриарх Сербский Павел)

* * *

Был такой случай. Новорукоположенный диакон готовился к первому в жизни всенощному бдению. Судорожно, трясущимися руками, листал новенький служебник. Наступает волнительный момент начала богослужения, диакон принимает из рук пономаря дьяконскую свечу, просит предстоятеля благословить кадило, совершает каждение алтаря и находящихся в нем. Затем, ватными ногами, выходит на амвон и… о ужас, вместо положенного «востаните» во все горло почти кричит: «Вознесуся!..» – немая сцена.

И вдруг невозмутимый предстоятель, спокойно так, говорит: «Только свечу оставь». Служба, кое-как, началась минут через пятнадцать, когда клирики и певчие пришли в себя от смеха.

* * *

Занятия по церковному пению. Батюшка-преподаватель дает практическое задание слушателям: «Дорогие мои, а теперь задание: Лена-регент внезапно потеряла голос, хор в шоке, а стихиру петь надо. Поняли? Значит, так, Лена, давай тон и теряй голос. Хор, выходи из шока и пой стихиру! Ну?»

* * *

Однажды русский священник был направлен с визитом в Африку, в Александрийский Патриархат. После официальных встреч и переговоров батюшке предложили поехать в Кению, в один из местных приходов, на престольный праздник. Кенийский приход, естественно, был сплошь негритянским.

Во время службы настоятель предложил нашему батюшке произнести несколько возгласов. Когда священник появился на амвоне, певчие прекратили петь, а прихожане настороженно замерли.