Империя СССР. Народная сверхдержава

Троцкого выводят из ЦК. Троцкий не успокаивается. В 1925 – 26 гг. создается «новая оппозиция». В ней оказывается соратник и жена (вдова) Ленина Крупская. Здесь сыграло роль то, что Крупская была больна, нервна и ее связывала давняя дружба еще в эмиграции с Каменевым, который с Зиновьевым возглавил эту оппозицию. Они сходу обвинили Сталина в «потворстве Троцкому», зацепившись за слова Сталина, что он «против вышибательной политики в партии»; затем – в «недостаточных темпах индустриализации»; на вопрос Сталина «где взять средства?» отвечали: «У крестьян»; на несогласие Сталина выдвинули новое обвинение – «кулацкий уклон» (ни более ни менее).

Создается бухаринско-зиновьевский (Каменев приболел) блок. «Этот блоку нас всерьез и надолго!» – заявляет Зиновьев на июльском 1926 г. пленуме (на котором умирает затравленный ими Дзержинский). Сталин с соратниками не мешает блоку. Даже наоборот, ЦКК (председатель Орджоникидзе) принимает решение о запрещении каких-либо препятствий членам блока. И что? – Блок вовсю разворачивает свою антисоветскую деятельность (все его выступления публикуются в зарубежных газетах). Каков результат? – Из блока валом побежали его члены. В том числе и возмущенная Крупская.

Троцкий в 1927 г. выдвигает «тезис Клемансо» (французский глава правительства в 1917 – 20 гг.). Суть: в случае войны, когда противник окажется в нескольких километрах от столицы, совершить военный переворот. Советские люди бурно негодуют. На XV съезде вся «головка» троцкистов исключается из партии. Троцкий высылается в Алма-Ату. Там он пишет директиву своим единомышленникам. Направляет ее в Берлин для размножения, ее перехватывают и публикуют 15 января 1928 г. в «Правде». В ней Троцкий громит «отступников» и «капитулянтов», т. е. тех, кто порвал с оппозицией. Оставшимся советует перейти к террору: законспирированным в органах НКВД троцкистам под видом борьбы с троцкистами бороться со… сталинистами за овладение ВКП(б). Каким образом? – «Бить по руководству ВКП(б)» (буквальные слова). Троцкого высылают из СССР (1929).

1 декабря 1934 года в Ленинграде убивают Кирова, сталинца. Следствие обнаруживает след, тянущийся к Зиновьеву (его именно сменил в 1926 г. на посту секретаря Ленинградского обкома партии Киров); от Зиновьева – к Енукидзе; от него – к комкору Путне. Через 9 месяцев Путна выдает главу военного заговора Тухачевского, а тот – Бухарина.

В 1937 – 38 гг. проходят открытые судебные процессы, которые проявляют, кто был кто все эти годы. Враги получают по заслугам. Но январский 1938 года пленум, отмечая «перегибы» ряда парторганизаций, подводит и такой итог: «Разоблачать искусно замаскированного врага, стремящегося путем проведения мер репрессий перебить наши большевистские кадры, посеять неуверенность и излишнюю подозрительность в наших рядах». Вот так.

* * *

Трагедия 1941 года тоже в известной степени связана с троцкизмом. Западногерманский военный историк И. Гофман в своей книге «История армии Власова» (издательство «Ромбах», Оренбург, 1984) приводит список перешедших в 1941 г. советских военных на сторону немцев. Все они – бывшие троцкисты, ставшие ярыми пропагандистами в армии Власова идей Троцкого.

Троцкисты, законспирированные в руководстве власовской армии, создавали в 1941 году «обстоятельства» для окружения и пленения наших частей. Эту «технологию» хорошо показал в своей мемуарной книге «Годы и войны» генерал армии A.B. Горбатов (Воениздат, Москва, 1965).

А вот донесение службы Госбезопасности по Москве и Московской области Первому секретарю МГКи МКВКП(б) A.C. Щербакову о реагировании населения на выступление Сталина по радио 3 июля 1941 г.: одна часть, наибольшая, в основном рабочие и колхозники, поддерживают, верят в нашу победу, готовы защищать советскую Родину; вторая часть, наименьшая, в основном интеллигенция, не поддерживают, издеваются над словами Сталина, не верят в нашу победу и предлагают сдаться немцам. Интересно, что в первой части – подавляющее большинство русских фамилий; во второй… – фамилии типа Шифман (научный сотрудник Института мировой литературы), Израелит (юрист), Перельман (инженер), Майзель (редактор издательства «ФиС»), Карасик (служащий) и т. п.

В связи с этими фактами весьма серьезно выглядит заявление Троцкого в 1936 году: «В случае войны Гитлера со Сталиным, Сталину не избежать поражения». Троцкий, видимо, рассчитывал на свои законспирированные кадры. На них, следовательно, надеялся и Гитлер. Только оба просчитались. Эти кадры, во-первых, поредели в 1937-м; а оставшиеся обеспечили им успех лишь в начале войны. После 1945 года они не мешали, и мы успешно шли вперед примерно до 1956 года. Затем…

Новым троцкистам удалось взять реванш. На время…

Здесь, думается, уместно привести один эпизод времен Великой Отечественной войны, на который до сего времени никто, кажется, не обратил внимания. Речь пойдет о фильме «Два бойца» (1943 г.). Он поставлен по повести «Мои земляки» (1942) писателя-еврея, одессита Льва Славина. Поставил его режиссер-еврей Леонид Луков; главный герой фильма – еврей, одессит Аркадий Дзюбин (кстати, это настоящая фамилия поэта-еврея, одессита Эдуарда Багрицкого); главную роль в фильме играет актер-еврей Марк Бернес; он поет песни на музыку и стихи евреев – композитора Богословского и поэта Агатова. Фильм, бесспорно замечательный, вдохновляющий и даже сегодня пользующийся популярностью. Но… «дело, видите ли, в том»: по ходу фильма «первый номер» Аркаша Дзюбин постоянно высмеивает (и далеко небезобидно) своего кореша – «второго номера», и именно русского, уральца Сашу Свинцова (играет русский актер Борис Андреев). Случайно? Не знаю. Привожу этот эпизод исключительно как «информацию для размышления». Хочу добавить для тех, кто будет размышлять, еще один эпизод уже времен конца войны (1945): фильм «Большая жизнь» (2-я серия), поставленный теми же режиссером и коллективом, что и «Два бойца», был раскритикован и снят с экрана за «искажение советских людей».

Накануне войны

Социалистическое строительство в 1927 – 40 гг. СССР вел в условиях все нарастающей угрозы войны. Советское правительство неуклонно и последовательно проводило политику мира, боролось за создание системы коллективной безопасности народов. Между тем, в 1938 г. фашистская Германия, при попустительстве со стороны Великобритании, Франции и США, захватила Австрию, а затем в 1939 г. – Чехословакию, (СССР последней предлагал военную помощь, но она отказалась, капитулировав перед Германией). Правительства Великобритании и Франции, маскируя свои истинные цели, начали в 1939 г. переговоры с СССР о взаимопомощи; но вплоть до 1941 г. их оттягивали или срывали, так как одновременно вели такие же переговоры с Германией; цель их была: направить войну Германии на СССР, ибо в этом случае они, во-первых, отводили нападение Германии от себя; а, во-вторых, в случае войны Германии с СССР, надеялись на ослабление этих двух стран как соперников на мировом рынке.

1 сентября 1939 г. нападением Германии на Польшу началась 2-я мировая война. К середине сентября Польша перестала существовать как самостоятельное государство. Германские войска продвигались к границам СССР.

17 сентября 1939 г. Красная Армия по просьбе братских народов Украины и Белоруссии перешла государственную границу и взяла под защиту население Западной Украины и Западной Белоруссии. 14 ноября 1939 г. – по просьбе их населения и согласно решению 5-й сессии Верховного Совета СССР – они воссоединились соответственно с Украиной и Белоруссией.

В сентябре – октябре 1939 г. СССР заключил договор о взаимопомощи с Эстонией, Латвией и Литвой. В июне 1940 г. буржуазно-националистические правительства этих трех стран Прибалтики, были свергнуты собственными народными массами, которые к 21 июля 1940 г. восстановили Советскую власть – по решению Сеймов Латвии и Литвы и Госдумы Эстонии. В начале августа образовались Латвийская, Литовская и Эстонская ССР, добровольно вступившие в состав СССР.

В июне 1940 г. СССР предложил Румынии возвратить ему Бессарабию, захваченную в 1918 г. Румыния согласилась. Большая часть Бессарабии была присоединена к Молдавской АССР, ставшей в августе 1940 г. Молдавской ССР.

Все эти добровольные, без всяких вооруженных захватов (в отличие от фашистской Германии), территориальные присоединения – свои, исконные, – трудно переоценить. Надо отдать должное мудрости тогдашнего Советского правительства: не имея возможности предотвратить войну, оно все сделало для того, чтобы отодвинуть и растянуть свои законные западные границы, через которые надвигалась война.

* * *

До нападения на нас Германии в июне 1941 г. нас «пробовали на зубок» Япония на Дальнем Востоке и Финляндия на северо-западе.

В июле 1938 г. японские войска (самураи), завершив оккупацию Китая (с жесточайшим подавлением всех сопротивляющихся), что дало «право» премьер-министру Японии Коноэ публично заявить о создании «нового порядка в Восточной Азии», вторглись на советскую территорию в районе озера Хасан. Но потерпели сокрушительное поражение. В мае 1939 они повторяют вторжение, на этот раз на территорию пограничной с нами Монгольской Народной Республики (МНР) в районе реки Халхин-Гол. Поскольку у нас с МНР, как ближайшим соседом, был заключен договор о взаимопомощи, советские войска во взаимодействии с монгольскими войсками разгромили захватчиков. (Здесь отличился Г.К. Жуков, умело командовавший группой советско-монгольских войск, за что получил свою первую звезду Героя Советского Союза, а вскоре звание генерала армии и должность начальника Генерального штаба Красной Армии.)

Эти два поражения охладили пыл японцев. Они решили пока «не тревожить» СССР, сосредоточив силы на завоевание слабых в военном отношении юго-восточных стран. После Китая подошла очередь колонизировать Индокитай. В сентябре 1940 г. Япония оккупировала северную часть Индокитая. (Надо сказать, что в это время в Японии укрепилось мнение: сосредоточить свои интересы в направлении расширения колоний на юго-востоке Азии в связи с благоприятствующим для нее фактором – Англия и Франция, находящиеся далеко на западе и занятые войной в Европе, не смогут уделять достаточного внимания защите своих владений в Азии: следовательно, считала Япония, эти их владения смогут стать ее легкой добычей.)

С Финляндией дело обстояло туманнее. Она, которой в результате Октябрьской революции 1917 года Ленин подарил к 1 января 1918 г. независимость от России, оказалась к 1939 г. зависимой… от Германии: готовилась на стороне Германии к войне с нами. Готовясь к этой войне, Финляндия особое внимание уделяла созданию укреплений на Карельском перешейке, где ее граница проходила в 32 километрах от «колыбели Октябрьской революции», Ленинграда. Финляндию щедро финансировали Англия, Франция, Германия, Швеция и США. (Интересно, что вскоре Франция будет оккупирована немцами, Англия подвергнута массированным бомбардировкам немецкой авиации; им бы в 1939 году думать о своей безопасности и идти навстречу предложениям Советского Союза; ан нет – они думали о том, как бы в очередной раз напакостить России).

В 1939 г. близ границы с СССР (Ленинградом) Финляндия возвела крупнейшую и мощнейшую, по тому времени, «линию Маннергейма» (название по фамилии здравствующего тогда финского маршала); техническое руководство строительством осуществлял бельгийский генерал Баду (он руководил до этого строительством «линии Мажино»– системой французских укреплений на границе с Германией). «Линия Маннергейма» представляла собой постройки на ширину в 135 км и глубину в 95 км, состоявших: из первой (от противника) так называемой полосы обеспечения (глубина 15–60 км), затем главной полосы (7 – 10 км), потом второй полосы (2 – 15 км) и, наконец, тыловой полосы. На них размещались: долговременные огневые сооружения (ДОС) из бетона и деревоземляные огневые сооружения (ДЗОС) – всего 2 тысячи. ДОС и ДЗОС объединялись в опорные пункты (ОП) – по 2–3 ДОС и по 3–5 ДЗОС в каждом. ОП объединялись в узлы сопротивления (УС) – по 3–4 ОП в каждом. Главная полоса состояла из 25 УС, насчитывающих 280 ДОС и 800 ДЗОС. Все 25 УС оборонялись постоянными гарнизонами – от роты до батальона, прикрывались противотанковыми и противопехотными заграждениями: лесными завалами (200 км), гранитными надолбами (80 км в 12 рядов), колючей проволокой (220 км в 15–45 рядов).

В апреле 1938 и в октябре 1939 гг. советское правительство предложило Финскому правительству заключить пакт о ненападении. Оба раза Финское правительство отказалось. Одновременно в октябре 1939 г. нами было предложено финнам рассмотреть вопрос об аренде Советским Союзом полуострова Ханко и о территориальных уступках Финляндией части Карельского перешейка – полуостровов Рыбачий и Средний и ряда мелких островов в Финском заливе. (Мы думали исключительно о своей безопасности, так как знали наверняка: напади на нас Германия, и Финляндия сдаст ей все эти части суши под военные базы, направленные против нас). Взамен их, имеющих общую площадь 2761 кв. км., мы предлагали свою территорию (пограничную с Финляндией) общей площадью 5529 кв. км., то есть, в 2 раза большую. Финляндия, никак не мотивируя, отказалась и от этого. И объявила… мобилизацию.

К ноябрю 1939 г. в финских вооруженных силах насчитывалось: 600 тысяч человек, 900 орудий, 60 танков, 29 кораблей и 270 самолетов (В декабре 1939 союзники Финляндии все это пополнили, дополнительно прислав ей: 100 тысяч винтовок, 6 тысяч пулеметов, 1500 орудий с 2,5 млн. снарядов, 50 танков и 350 самолетов). Войска Финляндии сосредоточились у самой границы СССР.

СССР, располагая точными данными, потребовал от Финляндии отвести ее войска от нашей границы на 20–25 км.

Финляндия не реагировала. Тогда СССР 28 ноября 1939 г. денонсировал договор с Финляндией о взаимопомощи (от 1932) и 30 ноября 1939 г. утром объявил Финляндии войну. В ответ Финляндия 30 ноября вечером объявила войну СССР.

(Как среагировало общественное мнение? А оно уже было дезинформировано империалистическими средствами массовой информации – коммунистических СМИ ни в одной стране, кроме СССР, не было. СССР был представлен как агрессор, а Финляндия – как невинная овечка, на которую напал волк, потому что ему просто захотелось ее скушать. СССР был исключен из Лиги Наций).

1 декабря 1939 г. части Ленинградского военного округа при поддержке кораблей Северного и Балтийского флотов начали наступление по всему фронту от Финского залива до Баренцева моря.

* * *

12 декабря 1939 г. советским войскам удалось преодолеть полосу обеспечения (15–60 км). Но дальнейшее наступление не пошло. Росли потери. 29 декабря Советское командование приняло решение прекратить попытки наступления на этом участке (с целью более тщательной подготовки). На других участках наступательные действия медленно, но верно продолжались: севернее Ладожского озера (14-я армия), на петрозаводском направлении (8-я), на кандалакшском (9-я) и др. Неплохо действовали и наши моряки: балтийцы овладели рядом островов в Финском заливе и блокировали побережье Ботнического залива.

Январь 1940 г. ушел на переменный успех. Обороняющимся помогали глубокие снега и морозы в 30–40 градусов.

11 февраля 1940 г., после трехчасовой артподготовки, советские войска перешли в наступление по всему фронту.

17 февраля 1940 г. маршал Маннергейм пишет: «Обороняющиеся, потери которых были огромны(!), не смогли сдержать вклинившиеся в их позиции русские танки и пехоту».

К марту 1940 г. «линия Маннергейма» нами была взята и почти вся разрушена. В 1941 – 43 гг. финны и немцы ее восстановят.

(К сведению: англо-французские войска взяли такую же «линию Зигфрида»– систему германских укреплений – заполгода, с сентября 1944 по март 1945, т. е. в срок в 2 раза больший.)

Имея полную возможность наступать дальше, вплоть до столицы Финляндии Хельсинки, мы, «агрессоры», предложили ей… мир.

12 марта 1940 г. мир был заключен. По его условиям: граница отодвигалась от Ленинграда до 150 км (была в 32 км); СССР получал острова Рыбачий и Средний, а также право на аренду полуострова Ханко (в обмен на аренду Финляндией Петсамо-Печенги). Все это так пригодилось нам в Великую Отечественную войну! (Значит, все-таки, была нами выполнена основная задача в эту, советско-финскую, войну).

В целом эту войну так оценил Гитлер (в письме к Муссолини): «Принимая во внимание возможность маневра и снабжения, никакая сила в мире(!) не смогла бы достичь таких результатов при морозе 30–40 градусов, каких достигли русские…». Короче говоря, для Финляндии это был урок. Но этот первый наш урок не пошел впрок. 26 июня 1941 г., на 5-й день нападения на нас Германии, она объявила нам войну, 30 июня пошла в наступление и оккупировала часть Ленинградской области и Советской Карелии (Карело-Финской ССР).

Понадобился еще один, второй, урок. В 1944 г. мы изгнали финнов с нашей территории, снова прорвали «линию Маннергейма», на этот раз окончательно ее разрушив. Только после этого Финляндия разорвала отношения с Германией.

В сентябре 1944 г. в Москве было подписано мирное соглашение СССР – Финляндия, по которому в Финляндии распускались все фашистские организации, освобождались из тюрем и концлагерей антифашисты и коммунисты, легализовалась деятельность Коммунистической партии Финляндии (КПФ). Вскоре, по инициативе КПФ образовался Демократический Союз народа Финляндии (ДСНФ). Под давлением ДСНФ в марте 1945 г. финское правительство объявляет войну Германии. (Выходит, сила решает все? Да, пока да. Но все дело в том, в чьих руках сила? Вот была она в руках империалистов, и – была война! Стала в руках коммунистов, и – конец войне! Неужели найдутся такие читатели или читательницы, которые скажут, что это не так?)

* * *

А дальше Финляндия, к ее чести будь сказано, стала просто умницей.

Прежде всего, она налаживает добрые отношения с соседом – Советским Союзом:

В 1945 г. возвращает нам Петсамо (Печенгу). (Мы, в ответ, отказываемся от прав на аренду полуострова Ханко);

В 1945 г. представляет нам право аренды Поркалла-Удд на 30 лет (В 1955 мы досрочно отказываемся от аренды);

В 1945 г. соглашается выплатить нам репарации в размере 300 млн. долларов (В 1948 г. мы сокращаем эту сумму на 50 %);

6 апреля 1948 г. СССР с Финляндией подписывают Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи (в 1970 г. он продляется до 1990). Всего с 1945 по 1985 гг. между нами заключено более 20 взаимовыгодных договоров и соглашений. (Известно, что взаимовыгодные договора и соглашения, заключенные между большой, богатой природными ресурсами страной и маленькой, небогатой природными ресурсами страной, всегда более выгодны стране маленькой). В этом, между прочим, один из основных источников послевоенного благополучия Финляндии (а не в том, что она в 1917 г. не пошла по пути социализма).