Бэтмен нашего времени

Он со мной одного роста, но я хватаю его за грудки и слегка встряхиваю.

– Запомни! Ещё раз услышу – получишь по самое не балуйся. Понял? Не посмотрю, что Аркадий Михайлович твой отец, – отпускаю его, поворачиваюсь и ухожу. Похоже, я осложнил своё положение. Надо ещё раз поговорить со Станиславом Ивановичем.

Бывший шеф меня встречает, как всегда, радушно. Угощает кофе в своём кабинете и слушает мой рассказ.

– Ну что я могу сказать тебе, Дима… – помолчав, начинает он. – Мне кажется, ты погорячился. И зря погорячился. Я же тебе в прошлый раз объяснил, как тебе следует поступить. Боюсь, ты наломал дров. Надо было с ним встретиться и со всем уважением, очень вежливо ему отказать. Конечно же, его сынок ему всё доложил в красках! Гм… Что же теперь делать…

– Станислав Иванович, а чем вообще занимается Аркадий Михайлович?

– Чем занимается? Многими вещами, в том числе и вымогательством! Рэкет! Слышал?

Молча киваю.

– Одно из его предприятий считается охранным, но под этим прикрытием он держит банду. Мои два магазина он тоже якобы охраняет, – эти слова сопровождаются грустной усмешкой, – и дерёт с меня три шкуры. Мы с ним вроде как старые приятели. Какие – ты сам уже знаешь. Конечно, таких «приятелей», как я, у него много. И многих он довёл до разорения, теперь эти люди ждут удобного случая, чтобы с ним рассчитаться. Но Аркадий очень силён и очень влиятелен в разных кругах, в том числе и в криминальных. Поэтому с ним трудно соперничать. Он – как спрут, раскинул свои щупальца в разных направлениях и в разные области деятельности. Не брезгует ничем и сосёт отовсюду. Всё это делается посредством этой самой банды. Можно сказать, что это его опричники. Ты, наверно, из истории знаешь про дворян – опричников Ивана Грозного?

– Угу…

– Вот эти его люди осуществляют не только охрану, но и наблюдение за его своеобразной империей, в том числе и за директорами его фирм. Зачастую карают и милуют по своему усмотрению. А за такими, как я, они просто шпионят и докладывают ему.

Какое-то время молчим, думая каждый о своём, потом Станислав Иванович, вдруг улыбнувшись, поднимает на меня взгляд.

– Знаешь, Дима… Есть идея! Приходи ко мне снова на работу, – и, видя мой недоумённый вид, объясняет: – Аркадий явно хочет, чтобы ты пополнил его банду. Только запомни: свяжешься – либо убьют, либо получишь срок. Так вот, надо, чтобы у тебя была какая-то отмазка, в смысле твоей занятости не только по учёбе, но ещё и по работе.

– Так я же действительно учусь, готовлюсь к поступлению…

– Ты и будешь учиться, будешь готовиться. На работе я тебя сильно напрягать не буду. Можешь мне поверить, организуем всё так, что твоя занятость у меня тебе не помешает. И деньги какие-то будут. Уверен, что как только ты станешь у меня работать, ему об этом сразу же сообщат его же люди, которые якобы охраняют. Если же он тебя станет сманивать, то ты всегда сможешь ему сказать, что офисная работа тебе сейчас больше подходит по твоей ситуации в школе и с подготовкой.

Смысл только что услышанного предложения наконец до меня доходит, и я чувствую огромную благодарность к этому человеку.

– Станислав Иванович! Спасибо вам… Огромное спасибо! Когда приступать? И куда?

– Приходи прямо завтра после своих уроков к Маргарите Петровне. Она подготовит тебе задание. Так, чтобы ты его мог сделать вечером за пару часов. Кстати! Я ещё скажу, что ты и до этого работал у меня, только на дому. Это для прикрытия.

– А я и не знал, что ты продолжаешь работать у Стасика! – Аркадий Михайлович дружески похлопывает меня по плечу. – Думал, надо хорошему парню помочь… Хотя, конечно, ты тогда ему такую услугу оказал, что стыдно ему было бы тебе тоже не помочь.

Он опять приехал в школу на своем «Мерседесе», как сказал, по каким-то спонсорским делам, нашел меня, и мы уже всё с ним выяснили. Я ему сказал всё так, как научил Станислав Иванович.

– Но ты, Дима, учти, что у тебя есть ещё один друг, который будет рад видеть тебя в своей команде.

Ну прямо растекается! Можно подумать – душа-человек.

– Правда, сын мой тебя совсем не жалует, – медовым голосом продолжает спонсор школы, – но это ерунда! Мальчишеские ссоры потом переходят в настоящую дружбу. Мне бы хотелось, чтобы вы стали друзьями.

– Не знаю, можно попробовать… – неопределённо пожимаю я плечами.

– А насчёт его подружки – я даже благодарен тебе, что ты её у него отбил. Она ему не пара! Влюбился он, видите ли… Пусть общается в своём кругу. Так что, Дима, я тоже в какой-то степени тебе обязан.

Интересно, сам-то он понял, что сейчас сказал? Если Вика Дрюне не пара, а мне в самый раз, то на какую же ступень иерархии он меня ставит? Однако здорово, что я не из их круга!

* * *

– Димка! А ты уже совсем хорошо бежишь на лыжах! Я даже упрел, за тобой поспевая.

Мы с папой уже вторую вылазку совершаем по декабрьскому снегу. Так здорово! Я уже понял, что есть люди, которые тянутся к югу с его климатом, красотами и образом жизни, а есть те, которые душой северяне. Точно знаю – я пошёл в отца. Я – северянин, и здесь мне всё нравится. Приятно, что папе тоже нравятся такие прогулки вместе со мной. Вижу, как он аж светится.

Спасибо Станиславу Ивановичу: после того как я снова стал что-то зарабатывать, наш семейный достаток несколько увеличился и мы можем себе позволить больше. Папа сразу сказал, что надо купить мне лыжи, поскольку он хочет, чтобы мы вместе с ним, как и в прошлый мой приезд, ездили зимой за город. Я был только «за»! Вот мы с ним и купили мне хорошие финские лыжи. Правда, теперь свободного времени у меня стало меньше, ведь я по-прежнему продолжаю готовиться к поступлению, и на прогулки с Викой остаётся совсем мало. Но ничего, как говорится – делу время, а потехе час.

Получил письмо от Маши. У неё будто налаживается. Дополнительно к прежней работе устроилась сиделкой ухаживать за матерью какого-то местного богатея. Очень за неё рад. Я ей ответил, рассказал про свои дела, но про Вику писать не стал.

– Димка, я рад, что мы вот так вместе выбрались, – улыбается отец, когда мы возвращаемся домой в электричке. – Ты хоть немного развеялся. Я же вижу, как ты загрузился. Я тебя не только очень люблю, но и очень уважаю как человека. Да-да! Мне нравится, что ты постоянно ищешь для себя дело. Это очень хорошо, и такой подход обязательно поможет тебе в дальнейшей жизни.

– Да ладно, папа! Сейчас все крутятся. Я тоже стараюсь и чувствую себя нужным, а не так, как у мамы… Я вижу, что от меня тоже что-то может зависеть, и поэтому мне хочется делать ещё и ещё! Честно скажу, мне просто всё вокруг интересно.

– Понимаешь, сынок… В нынешнее непростое время помимо открывшихся интересных возможностей есть много всяких соблазнов, которые могут просто изуродовать будущее. С одной стороны, вроде – свобода по сравнению с тем, что было раньше, но с другой стороны, всё очень трудно. Ты же знаешь, я за баранку сел совсем не потому, что мне этого очень хотелось. Выживать надо было… – отец говорит задумчиво и с оттенком горечи. – Мне ведь до сих пор снится моя работа в конструкторском бюро. Очень интересная была работа! А то, чем я занимаюсь сейчас, повторяю – всего лишь способ выживания. Причём нелёгкий и опасный способ выживания. Знаешь, сколько таких, как я, в наше бандитское время гибнет на дорогах? Многие прежде добропорядочные люди просто озверели от возможности безнаказанной лёгкой наживы. Да, собственно, ты и сам чуть не стал жертвой таких, так что знаешь не понаслышке.

При этих словах я вздыхаю. Может, только сейчас я осознаю ту опасность, которой подвергается отец во время своих рейсов.

– Димочка, а ты что на каникулах делаешь?

Вопрос Викой задан так, что мне уже понятно: у неё есть предложение.

– Пока ещё не знаю. Ты же знаешь, я по вечерам работаю…

– Слушай, а давай сразу после Нового года куда-нибудь вместе забуримся!

– Куда? – не понимаю я.

– Есть же какие-то зимние базы! Ну для любителей на лыжах покататься.

– Так там же наверняка дорого, – предполагаю я, но сам уже думаю, как сэкономить деньги на такую поездку.

– Дорого – это близко от Питера, а километров за сто – дёшево! Я точно знаю! Ты поищи, и мы сможем побыть вместе…

Она так смотрит на меня, что становится ясно: девочка жаждет медовых дней. Да я, в общем-то, тоже не против, надо будет озадачиться поисками.

– А твои тебя отпустят?

– Ой, Димочка! Им совсем не до меня. У них в каникулы самая торговля, поэтому они в это время всегда в разъездах. Да и я уже совсем взрослая девочка… Меня прошлой зимой тоже на турбазу отпускали.

Найти полузабытую базу отдыха одного из полуразвалившихся питерских предприятий, находящуюся к тому же почти в ста двадцати километрах от города, мне удалось. В предновогоднее воскресенье даже смотался туда на разведку. Всё оказалось вполне приемлемо – и маленькие строения на три комнаты каждое, с печкой, и возможность попариться в баньке. Одно напрягло – удобства в маленьком домике на улице.

Директор этой базы, он же в зимнее время ещё и сторож, с удовольствием предложил мне заехать уже третьего января и без всякого оформления. Ясно, что при этом наши деньги пойдут ему в карман, только это уже не моё дело. Сумма, в которую он оценил наше пребывание в его владениях, оказалась для меня доступной, поскольку на семейном совете было принято решение о выделении мне на отдых даже несколько больших денег.

После двух тихих новогодних дней, проведённых мной дома с родителями, мы с Викой приехали на базу. Кроме нас, тут, похоже, пока никого. Только в окне самого крайнего домика я увидел свет. На мой вопрос директор базы ответил, что там живёт его помощник, а сейчас истопник. Что это он натопил нам домик.

– Ой, Димочка! В ближайшие пять дней у нас с тобой будет клёвая жизнь! – мне видно, что Вика осталась довольна, осмотрев нашу комнатку на двоих. – Давай соединим кровати!

– Будем играть в мужа и жену? – ехидно спрашиваю я.