Забытые истории города N

– Как же тебе идёт красный! Ты в этом платье очень красива! – коллега Екатерина рассматривала именинницу с головы до ног.

– Спасибо, старалась, – ответила та на комплимент.

В кабинете послышался сдавленный хрип. Екатерина и Анна обернулись. Их коллега схватился за горло. Было похоже, что он подавился. Уголки его губ окрасили маленькие бусинки-капли крови. Все в недоумении смотрели на сослуживца.

– Господи, что это?! – другая коллега Анны держала в руках маленькую иголку. Я нашла это в бутерброде!

– Как всё на работе прошло?

Оля пришла ровно в восемь. Пакет с подарком Аня так и не открыла. Девушки сидели в маленькой комнате и пили чай.

– Да всё нормально прошло, как всегда, – именинница старалась быть весёлой, но со стороны казалось, что думает она о чём-то своём.

– С платьем мы с тобой не ошиблись! Идеально сидит! Всё, что нужно, подчёркивает, что не нужно – убирает!

Аня с натяжкой улыбнулась и посмотрела в сторону закрытого шкафа. Оля тоже посмотрела на шкаф.

– Там что-то есть? Почему ты постоянно туда смотришь?

– Нет. Просто задумалась… – Аня сделала глоток чая.

– Посмотри же, что я тебе купила!!! Больше не могу терпеть! – Оля потянулась к своему подарку с сияющей улыбкой.

– Ты не кричи так громко, а то здесь домовой обидчивый, – сделав очередной глоток чая, сказала Аня.

– Ты о чём?

– Я сегодня звонила риелтору, расспрашивала об этой квартире. До хозяйки, у которой сейчас эта квартира в собственности, её покупали ещё два раза, но никто в ней не жил. – Аня замолчала.

– Извини, я тебя не понимаю. При чём здесь домовой и то, что в квартире никто не жил?

– Я сегодня же отсюда уезжаю, – Аня снова посмотрела в сторону шкафа и сделала очередной глоток из кружки. Олин взгляд последовал за взглядом подруги. В комнате послышался тихий скрип, дверца шкафа приоткрылась, и внутри послышалось какое-то копошение.

Оля замерла. Аня будто застыла. Она сидела на стуле неподвижно, в идеально сидящем на ней красном платье с белой чашкой в руках. Из шкафа вылезло безволосое, голое существо, похожее на большого ожившего пупса, которых возят в колясках маленькие девочки. Всё его тело было небрежно изрисовано чернилами рукой неумелого мастера, которому просто захотелось разрисовать старую куклу.

Блёкло-красные горизонтальные зрачки внимательно смотрели на девушек. Прихрамывая, оно медленно зашагало вперёд. Пластиковое лицо было неподвижно. Из слегка приоткрытых, бездвижных губ доносились звуки, похожие на те, которые издаёт человек во время приступов астмы. С трудом преодолевая каждый сантиметр, существо приближалось. Его дыхание стало ещё трудней, послышался тяжёлый хрип. Сквозь Олин страх промелькнула мысль, что оно сейчас упадёт и умрёт от удушья. Но этого не случилось. Оля закричала. Её крепко схватили за ногу и потащили в сторону шкафа. Девушка закричала ещё сильнее, сопротивлялась, как могла, пыталась ударить существо свободной ногой, но всё тщетно. Оно было сильнее. По пояс Оля уже была в шкафу. Она смотрела на подругу, цеплялась рукой за соседнюю закрытую дверцу. Рука соскользнула и запуталась в Аниных вещах. Уцепиться за что-то не было возможности. Вещи слетали с вешалок. Оля ударилась о деревянную стенку, затем её резко дёрнули за ногу, и она провалилась в пустоту. В квартире стало тихо. Аня всё так же отрешённо и неподвижно сидела на своём стуле с чашкой чая в руках. Глаза девушки моргнули. Она поднялась, поставила кружку на стол с остатками праздничного торта и, вытащив из-под кровати большую дорожную сумку, одну из тех, что ей помогла перевезти Оля, вышла из комнаты.

Часть 2

– Что обычно заставляет вас бояться? Психолог пристально смотрела на Александра.

– Вы имеете в виду какие-то вещи из обыденной жизни или что-то потустороннее?

– Потустороннее, раз мы обсуждаем ваши кошмары.

– Скажем так, я не особо верю во что-то потустороннее. Я всегда пытаюсь найти логическое объяснение всему, что я вижу.

– Но получается, вы испугались своих снов, раз обратились ко мне. Неужели вас действительно напугала новая квартира или серые городские будни?

– Скорее, я испугался смены места жительства, я долго привыкаю к чему-то новому. К тому же к этому прибавилась большая нагрузка на работе, – я недавно открыл свою фирму. А к вам я обратился… – Александр на секунду замолчал, – чтобы рассказать постороннему человеку о проблеме, которая меня беспокоит, и самому разобраться в ней. В принципе, для меня уже всё встало на свои места.

– А если вы всё же столкнётесь с тем, чему не сможете найти объяснения? Если логики не будет?

– В таком случае я должен находиться либо в полном бреду, либо без сознания. Причина есть всему.

– Вы так в этом уверены?

– Да.

– Душевнобольные иногда совершают поступки, которые логическому объяснению не поддаются, – психолог немного склонила голову набок.

– Но ведь в их голове происходят мыслительные процессы. Просто их логика отличается от логики нормальных людей. Они тоже размышляют, делают выводы. Но, по-своему. Логика есть абсолютно у всего.

– А чего вы боитесь в обыденной жизни?

– Пожалуй, только СПИДа, – ответил Александр.

– Ведёте беспорядочный образ жизни? – На лице психолога не дрогнула ни одна мышца.

– Когда как. Но, если начну, останавливаюсь с трудом… Эти женщины… Когда вижу симпатичную фигуру, красивое лицо, сразу же хочется попробовать на вкус. Неважно, сколько их бывает за день.

– Проверяетесь?

– Раньше – каждые полгода. Сейчас – раз в три месяца.

«Кобель», – подумала про себя психолог.

– На самом деле, если бы девушка, на которой я собирался жениться год назад, первая не изменила мне, всё было бы совсем по-другому. Сейчас я бы думал о детях и о жене, а не о первой попавшейся юбке.

Это была третья ночь. Александр закутался в одеяло. Все окна, форточки, двери на кухню и в зал были закрыты. Он не любил холод. Любил только тепло. За окном прозвучал звук, похожий на шарканье шин по асфальту. Шум становился громче, и через несколько секунд Александр понял, что это не за окном, а где-то в углу его комнаты. Мужчина напрягся. Он никогда не чувствовал себя настолько незащищённым. Звук становился громче и стал похож на то, будто кто-то сдирает скотч с новой упаковки от холодильника.

Александр сделал глубокий вдох.

– Мало ли, что может послышаться… – подумал он. Руки сами потянулись к краям одеяла. Мужчина накрылся с головой и замер. Правая дверца его шкафа для одежды со скрипом приоткрылась. Он был уверен, что за ним наблюдают. Сделав глубокий выдох и вдох, Александр выглянул из-под одеяла и, увидев приоткрытую дверь, посмотрел в тёмное отверстие.

– Отче наш, – прозвучал его тихий шёпот.

– Вам раньше снились кошмары? – интонация голоса психолога за всё время разговора ни разу не изменилась. Александр поймал себя на мысли, что если бы он не видел сидящего перед ним психолога, он бы подумал, что женщина оставила с ним включённый диктофон с заранее записанными вопросами, а сама ушла заниматься решением более важных проблем.

– Кошмары… Нет, не снились. По крайней мере не могу вспомнить… Я не верю в страшилки и в детстве не боялся темноты. Засыпал сразу. Может, разве что в бабушкином доме мне могло что-то привидеться в темноте… Но обычно это случалось после того, как бабуля рассказывала мне перед сном какие-то истории из своей жизни на севере.

– Это были страшные истории?

– В детстве они казались страшными. Бабушка много мне рассказывала о колдунах. Об иголках, которые втыкали в дверной косяк, чтобы порчу навести. Во времена её молодости было много злых людей… Впрочем, как и сейчас. Я помню, что она несколько раз говорила о доме, который находился по соседству. История мне хорошо запомнилась. До того как построили сам дом, на его месте находилась свалка. Туда люди выбрасывали разные вещи. Бабушка говорила: поколдуют и выбросят, поколдуют и выбросят. Потом свалку расчистили. На её месте построили дом. В него заселилась семья. Бабуля говорила, странные вещи в доме происходили. Жильцы в нём часто менялись. Последней была её подруга, первая красавица на деревне. Уже не помню её имени. Неважно. По словам бабушки, подруга никогда не разрешала оставаться у неё ночевать, потому что по ночам нечисть устраивала в доме празднества. У этой девушки через какое-то время лицо испортилось, стало перекошенным… Дом снесли потом.

Психолог молчала.

– В те времена в эту чертовщину либо верили, либо нет. Дом, видно, снесли те, кто верил, – Александр сделал паузу.