Начало

Квестеры не стали заходить в магазин. Какой в этом смысл? Что они могли там увидеть? То же, что и везде. Скованное смертельным холодом пространство и тела замерзших людей. Плюс учиненный мародерами разгром. Они даже ничего не сказали друг другу, а сразу направились к месту встречи.

Какое-то время они все еще шли по следу мародеров. Но в конце улицы Пушкина, где им нужно было сворачивать направо, на Брестскую, мародеры повернули в противоположную сторону и по Знаменской направились в сторону центра. Камохин остановился на развилке.

– Куда пойдем? – спросил Осипов.

– К месту встречи, конечно. – Камохин расстегнул молнию на широком боковом кармане и достал планшет. – Похоже, вы с Доком были правы. Эти отморозки движутся по предсказанному вами маршруту.

– Челноком? – Осипов тоже посмотрел на карту города.

– Нет, по спирали. – Камохин пальцем отметил маршрут движения мародеров. – Вчера они побывали сначала возле «Пяти Золотых». Затем направились, по всей видимости, к Вокзальному проезду. Там находится главный офис Динсталь-банка, который, скорее всего, их и заинтересовал. Во второй половине дня они оказались возле центрального городского стадиона. Все четко по плану. Значит, мы можем вычислить их нынешнее местонахождение.

– Очень приблизительно, – уточнил Осипов.

– А нам и не нужно точно. – Камохин пальцем коснулся края капюшона. – Мы их услышим, Док-Вик.

На то, чтобы добраться до места встречи, у них ушло около получаса. Они старались идти дворами и небольшими улочками. Центральные улицы местами становились совершенно непроходимыми из-за загромождавшего их транспорта.

– Не верится, что в городе не осталось живых, кроме Светланы и двоих детей, – как бы размышляя вслух, произнес Осипов, когда они шли через заледеневший сквер, вдоль дорожек которого тут и там лежали мертвые в легкой летней одежде. – Кто-то ведь тоже, как и она, находился в закрытом помещении. И мог найти способ обогреться. Ведь прошло всего пять дней с момента катастрофы!

– Заблуждаешься, Док-Вик. Светлане просто чертовски повезло. У нее под рукой оказалась жаровня и топливо, чтобы развести открытый огонь. И самое главное – она догадалась это сделать. Большинство же включили обогреватели или газ. И, скорее всего, были уверены, что скоро выключат центральное отопление. Электричество начало вырубаться через двадцать минут после катастрофического падения температуры. Через сорок минут весь город был обесточен. Горячая вода перестала подаваться в дома через час-другой. Примерно в то же время отключилась и подача газа. Все. В этот момент умерли те, кто еще оставались живы.

Брейгель и Орсон уже ожидали их возле центральных ворот больницы.

– На аптечном складе мародеров не было, – сообщил Брейгель. – В больницу они тоже не заглядывали.

– Выходит, наши отморозки специализируются по ювелирным изделиям, – сделал вывод Камохин. – Отлично, это сужает круг поисков.

– По дороге сюда мы встретили вчерашний след гусеничного транспорта, расчистившего себе дорогу среди брошенных машин.

– Где? – Камохин достал планшет.

– Они двигались вверх по улице Гашека.

– Неподалеку, на Капотной, находится большой торговый центр, в котором, естественно, имеется и ювелирный отдел. Отморозки, – Камохин окончательно решил именно так именовать мародеров. Название, надо сказать, более чем подходящее, – движутся по спирали в сторону центра. Если мы пойдем напрямую, скажем, по Сокольному бульвару, то пересечемся с ними где-то в районе Трехтрубной.

– И что тогда? – спросил Орсон.

– Тогда мы отобьем транспорт, заберем Светлану с детьми и уберемся, на фиг, из этого холодильника, – сказав это, Камохин, должно быть, улыбнулся под маской, после чего добавил: – Если, конечно, ни у кого нет других предложений.

– А что с людьми?

– С какими людьми?

– С мародерами.

– По обстоятельствам, – Камохин захлопнул планшет и сунул его в карман. – Вперед. А то до вечера не управимся.

Теперь они двигались в том же строе, что и накануне. Камохин – впереди, Брейгель – замыкающий. Ученые – между ними.

– По дороге мы заглянули в одну квартиру, – негромко принялся рассказывать своему спутнику Орсон. – В жилом доме, на третьем этаже, к оконному стеклу изнутри была прикреплена бумага с надписью «Помогите!». Мы решили, что нашли еще кого-то выживших. Дверь в квартиру пришлось ломать. Они зачем-то заперли ее на замок. Или, может быть, забыли отпереть. В квартире – трое человек… Три трупа. Мужчина и две женщины – молодая и старая. Они пытались согреться. Заперлись в ванной и жгли там мебель. По всей видимости, они не замерзли, а угорели… Жуткое дело, – Орсон на ходу оглянулся. – Я становлюсь параноиком.

– Кажется, что за тобой кто-то подсматривает, – догадался Осипов. – Тебе тоже?

– Ага.

– С ума сойти! Как будто город населен призраками!

– Ты веришь в призраков?

– Нет, конечно!.. Но это ведь аномальная зона.

– И что с того?

– Ты сам не так давно говорил, что, в соответствии с твое теорией, в аномальных зонах может происходить все, что угодно.

Осипов понял, что угодил в собственную логическую ловушку. Говоря «все, что угодно», он имел в виду «все, что я могу себе вообразить». Или даже – «все, что допускает мой здравый смысл». Однако он упустил из вида, что воображение у всех работает по-разному. А что касается здравого смысла – этот вопрос лучше и вовсе не обсуждать. Тут сколько людей, столько и мнений. Многие пытались найти некую универсальную среднюю составляющую, но безуспешно. Как свидетельствует вся мировая история, гораздо эффективнее способ отсечения лишнего с целью утверждения единого стандарта. Способ не новый, придуманный еще в добиблейские времена неким Прокрустом.

Глава 9

Идти стало легче, когда они выбрались на бульвар. Вдоль мощеной дорожки с обеих сторон тянулись невысокие, аккуратно подстриженные деревья и кусты, за которыми поблескивали полосы трамвайных рельсов. Здесь почти не было битых машин. Только замерзшие трупы. Но к трупам все уже привыкли. И перешагивали через них, будто это были не людские тела, а упавшие деревья. Если все время думать, что вокруг сотни и тысячи мертвецов, то и в самом деле можно с ума сойти. На бульваре было много открытых летних кафе. За прячущимися под широкими зонтиками столиками, как манекены, сидели отдыхающие в яркой летней одежде.

– Почему они не падают со стульев? – шепотом спросил Орсон, когда они проходили мимо одного из таких заведений для мертвецов.

– Примерзли, – коротко ответил Осипов.

– Паноптикум какой-то…

Странное, пугающее зрелище представлял собой завалившийся на бок трамвай, из окон которого высовывались, где по плечи, а где и по пояс, тела пытавшихся вылезти из него людей. Не менее странно, но уже причудливо смотрелся пруд с вмерзшими в лед лебедями.

– Что-то мне все это напоминает, – то и дело глядя по сторонам, бормотал Орсон. – Вот только никак не пойму, что?

И при этом посматривал на Осипова.

Осипов и сам то и дело ловил себя на мысли, что замерзший мир, в котором они четверо были кем-то вроде пришельцев, кажется ему до боли знакомым. Как будто он уже где-то его видел. Или читал о нем. Вот только, в отличии от Орсона, Осипову совершенно не хотелось это вспоминать. Ему даже думать об этом не хотелось. И уж тем более, говорить. Поэтому он был только рад, что видит не вопрошающий взгляд и напряжено поджатые губы Орсона, а лишь дурацкую улыбку, нарисованную на его маске.

Камохин, молча шагавший все это время впереди, неожиданно остановился. Судя по тому, что ствол автомата в его руках оставался опущенным, пока им ничто не угрожало. Однако что-то все же привлекло его внимание. Слева от дорожки стояла стилизованная под позапрошлый век афишная тумба, обклеенная стандартным летним набором афишек с именами мало кому известных эстрадных «звезд», исправно отрабатывающих традиционный чес по провинциальным городам и весям. Камохин сделал шаг к афишной тумбе и ткнул пальцем в маленький прямоугольный листок, скромно пристроившийся среди ненатурально скалящихся «звезд».

Музей исторического зодчества.

Выставка ювелирных изделий из коллекции XTC – Mummer. Богатейшее собрание уникальных изделий из золота, платины и драгоценных камней.

Конюшенный переулок, дом 7.

Открыто ежедневно с 9-00 до 20–30

– Кто такой этот Икс-Ти-Си-Маммер? – спросил Орсон.

– Без понятия, – качнул головой Камохин. – Но Конюшенный переулок – это в двух шагах от пересечения Капотной улицы с Сокольным бульваром.