Человеческая оболочка

– Ах ты, сука, – Айзек выпрыгнул из фургона, будучи готовым забрать ребенка силой. То, что он слышал, расходилось с любым его понятием человечности. – Там впереди кладбище таких идиотов как вы! Там же лежат и мои…

Сталь просвистела над головой, уносясь вдаль. Айзек встал на четвереньки, надеясь не попасть под пули. Следующая шлепнула по спине мужика, что стоял перед парнем. Тот, брызнув горячей кровью на снег, замертво упал. Не успев издать и звука.

– Блядь, да вы издеваетесь? Там же дым! – юноша подбежал к девушке, но стоило ему коснуться ее плеча, как следующая пуля пробила ей шею.

Молодая девушка со светло-русыми волосами бросила сверток на снег и всеми силами стала закрывать горло руками. Перешагнув ребенка, она побежала в машину, выплескивая литры алой свежей крови. Айзек резво прыгнул, чтобы подобрать малыша, и пуля прошла ровно там, где секунду назад была его голова.

Пару мгновений перезарядки оружия парень ждать не планировал. Втолкнув девушку в салон, залетел в него и сам, не закрывая заднюю дверь, ведь обстрел все еще продолжался. Лишняя секунда вне стальной скорлупы могла строить Айзеку жизни. Он прыгнул за руль, держа малыша на коленях и резко тронулся, грохоча по салону валящимися со всех сторон вещами.

Айзек взял курс на перевал, перекрыв кузовом проем двери, которую теперь можно было закрыть, не боясь обстрела. Он положил сверток на сиденье и побежал назад.

Перешагнув лежащую на полу девушку, Айзек резко дернул дверь, громко захлопнув ее. В салоне фургона воцарилась тишина. Парень наклонился к раненой. Она хрипела пульсируя кровью, которая без остановки лилась из ее шеи. Она шевелила посиневшими губами, издавая еле слышные звуки.

Айзек наклонился к ней, прижимая ее руки сильнее к ране. Попытался расслышать то, что она говорит.

Девушка напряглась, собрав остатки воздуха в залитых кровью легких. – Ублюдок.

Мальчишка в ужасе отскочил от нее, не понимая того, как так все получилось. Он смотрел в ее полные ненависти глаза. Пристально наблюдая, как они стекленеют. Минуты, что отсчитывал в голове Айзек отмеряя время до перевала, остановились.

Жуткая тряска и грохот, которые чуть не перевернули машину, вернули его в сознание, и парень бросился к рулю, корректируя курс. Он включил дополнительные фары и начал менять направление, чтобы окончательно не уйти на скалистый хребет. Разбив машину и загубив еще больше жизней…

Перевал остался позади. Айзек сидел молча. Лишь держал сверток с маленьким ребенком на руках. Голова была пустая.

Мальчишку словно окатили ледяной водой и выгнали на улицу. Он мчал в Повал, надеясь, что головорезы уже ушли оттуда, так никого и не найдя. Чем скорее он доберется, тем быстрее ребенку окажут помощь, накормят его и осмотрят.

– Потерпи малыш, Мария и тебе идиотское имя придумает. Тоже знать не будешь, как правильно оно произносится, – бормотал немного надломленный Айзек.

Ночь начала светлеть, когда парень добрался обратно. Он остановил технику у входа, что был прорезан в снежной стене, и побежал внутрь. Совершенно не обращая внимания на все вокруг, он пролетел через поселение, оказавшись у госпиталя.

Пусть и хреново, но у него получилось. Он спас ребенка. Хотя бы одну жизнь! Старик будет рад нянчиться еще с одним.

– Мария! Старик! Я вернулся! – Айзек попал в кромешную темноту госпиталя.

Он нащупал на стене выключатель и щелкнул. Свет загорелся в холле, и парень побежал будить свою подмогу, ориентируясь по тусклым отсветам в коридоре. Айзек забежал в комнату в которой спал Юрий. Не включая резко свет, чтобы не тревожить старые глаза, начал тормошить своего наставника.

– Старик…

Рука, замотанная в толстую повязку, коснулась старика. И в этот момент Айзек отшатнулся к стене.

Одного прикосновения хватило, чтобы понять ужас происходящего. Зрения начало привыкать к темноте, но Айзек не хотел этого видеть. Во мраке, огромным красным пятном жизнь Юрия растеклась по простыням и покрывалу. Стеклянные глаза блестели, глядя испуганно в потолок. Он из последних сил пытался зажать перерезанное горло, но так и не смог сохранить хоть частичку жизни.

Айзек вдохнул ледяной воздух, что висел в комнате и подошел поближе. Он положил переломанные пальцы на веки старика, и хотел было закрыть ему глаза, но рука скользнула по заледеневшей коже, так и не сумев ничего исправить. Безмолвный крик ужаса и боли не разбудил младенца. Айзек, не понимая того, что происходит. Взял старика за руку, которая была покрыта заледеневшей кровью, но так и не смог выдавить из себя и слова. Теперь оставалось ждать, когда остальные жители проснутся, чтобы разобраться в том, как это произошло.

Айзек не заходил в комнату к Марии. Он бы не выдержал еще и этого. Лишь направился на кухню в поисках сухой молочной смеси, перерывая ящик за ящиком, собирая все нужное. Пустые глаза безжизненно осматривали содержимое шкафов. Сломанная рука, не чувствуя боли, складывала продукты в лежащий на столе развернутый мешок. Айзек просто не мог воспринять эту ситуацию. Он находился в каком-то кошмарном сне, надеясь, что сейчас встанет солнце и это все закончится.

Не закончилось. Солнце было уже высоко над горизонтом. Оно освещало пустые улицы городка. Тишина висела в холодном воздухе, который больше не пах горящим в печах деревом. Айзек не стал заходить в дома, лишь направился к машине. Он прогрел мотор и положил младенца на сиденье так, чтобы его обдувала печка. Охотник достал окоченевший труп мертвой матери, и понес его в город, положив на скамейку у одного из домов. Ни похорон, ни кремации. Словно это и не человек был вовсе. Как посылку, брошенную у входа, он оставил девушку в безмолвном городе.

Не описать словами то, что было внутри юноши. С трудом глотая воздух сдавленной грудью, он сидел на распахнутом пороге задних дверей своего фургона. Мясо, что он держал в руках, выглядело плохо, но он все равно уплетал его, понимая, что организму нужна еда. Он съел один кусок, затем второй. Его внезапно вырвало на белый снег, но вытерев лицо рукавом, он продолжил поедать мясо, пока ребенок тихонько лежал на нагретом сиденье. Айзек просидел целый день, абсолютно не понимая, что ему нужно двигаться дальше. Время для него остановилось, мальчишка просто ждал, когда проснется от кошмара, словно вновь пытаясь выбраться из черной бесконечной воды.

Громкий гудок заставил его безжизненные глаза посмотреть в сторону. Блестя новым клином-ковшом, в его сторону мчалась большая машина, возвращавшаяся из Ямы. Тяжелый грузовик со скрежетом остановился рядом с фургоном, заглушив огромный громкий двигатель. Дверь открылась и на снег спрыгнули двое.

Регал и Дан огляделись по сторонам и направились к Айзеку, удивляясь тому, что никто их не встречает. Берси встал в полный рост, находясь в гнезде на цистерне и пристально глядел за стену. Он свистнул своим напарникам и ткнул пальцем в направлении Повала.

– Айзек, друг мой, чего кислый такой? Что стряслось? – спросил юношу Регал.

Айзек не ответил, лишь кивнул головой в сторону входа продолжая жевать мясо.

Дан зашел в город. Следом за ним Регал. Пяти минут хватило, чтобы они все поняли. Дан пулей вылетел из городка, упав на четвереньки. Он сорвал с себя шарф и начал вываливать на снег содержимое своего желудка. Айзек сидел над точно такой же лужей и ухмылялся, пожевывая вяленое мясо.

– Судя по состоянию, убили их дня три назад, – констатировал Регал, подойдя обратно к Айзеку. – Есть идеи, кто это мог быть? Айзек! Ты вообще слышишь?

– Да слышу я, – парень кинул на снег недоеденный кусок и встал, ткнув пальцем в занесенную снегом колею от гусеничных машин, уходящую на север. – Вот.

Регал смотрел вдаль, следуя взглядом по колее, что ближе к горизонту пересекалась с ухавшим вперед караваном. Он понял что произошло, но из личных соображений не начал это озвучивать. Ему жуть как не хотелось оказаться на месте бедных жителей Повала.

– Охренеть… Айзек… ты как? – тяжело дыша и вытирая рот от рвоты спросил Дан.

Регал тут же отвесил ему смычный подзатыльник, всем своим видом давая понять, что вопрос это неуместный. Тупой и бестактный.

– Прости… Я могу тебе как-нибудь помочь?

Айзек утвердительно закивал головой. – Можешь.

Взяв сверток с маленьким ребенком с переднего сиденья, он протянул его Дану. – Отвези Ханне. Со мной ему не безопасно.

Дан приоткрыл покрывало, которым был завернут малыш.

– Но Айзек, ребенок уже… – Дан, было, хотел выговориться, но Регал его остановил, сильнее прижав сверток к груди своего сына.

– Да, еда. Вот, – Айзек передал мешок в руки Регалу и благодарно улыбнулся.

– Ты тоже уедешь, да? – спросил мужчина.

– Да, – Айзек как болванчик кивал. – Чуть-чуть потащусь у вас на хвосте. Но не переживайте… нам не по пути.

– Тогда двинули. Уже пора.

Айзек притоптал вяленое мясо и захлопнув двери фургона прыгнул в прогретую машину. Никто даже не задал ему вопрос про похороны. Все прекрасно понимали, что юноша этого не выдержит. По нему было видно, что он из последних сил сохраняет крупицы рассудка, еле держась на ногах.

Грузовик затарахтел и тронулся. Айзек тронулся следом, плавно набирая ход, стараясь не догнать грузовик. Берси пристально смотрел на него из своего гнезда, не решаясь даже выйти с ним на контакт.

Машины догнали строй и было уже темно. Айзек освещал яркими фарами заднюю раму цистерны, ловя взглядом вьющийся снег. Он положил голову на стойку двери, которая постоянным потряхиванием била по черепу, не давая уходить в себя. Айзек жутко разозлился на эту дверь и начал колотить ее головой в ответ, причиняя себе нестерпимую боль.

– Да сука, блядь! – закричал он что было сил, срывая горло. – Да знаю я, что он мертвый уже!

Глава 18

Колонист