Эхо

Мужчина подошел к разведчику поближе, намереваясь помочь парню осознать свою ошибку. Эхо вновь поднес свой нож к ране, по каплям собирая кровь на левой ладони.

– Эхо, твоя мать не боялась своей силы! И не боялась своих ран!

– В смысле?

– В прямом! Че ты цедишь ее по капле? Лаз делала так! – Тавр со всей силы свел руки парня.

Лезвие насквозь пробило ладонь юноши, и он взвизгнул от боли, немного согнувшись. Кровь по кровотоку ножа хлынула мощным потоком, подгоняемая раззадоренным сердцем.

– Блядь! Да ты издеваешься?

– Вытаскивай давай! И сейчас сделай самое длинное и самое тонкое лезвие! Просто сделай, над эффективностью поработаем потом!

– Почему потом? Боишься ветра? – Эхо выдернул нож из руки, заливая все горячей алой кровью.

Чем дальше расходились руки парня, тем длиннее становился его нож. Теперь это был не нож. Скорее полноценный меч. Эхо разводил руки все больше и больше, пока не достиг предела. Слегка изогнутое лезвие красовалось в полный размах, ложась дугой над головой парня.

– Идеально… – сказал Эхо и в его глазах появилась пустота. Он тут же рухнул на землю, а затвердевшая кровь вновь стала жидкой и окропила зеленую траву.

– Вот поэтому и потом… Совсем ты забыл про анемию, – Тавр перемотал пробитую руку юноши тряпкой и закинул обмякшее тело на плечо. – Все равно огнестрел куда эффективнее. Даже если ты решишь использовать это против императора, то он прижмет тебя и твою кровь к земле со всей силы.

– Он не может… Тавр, я жить хочу, но тело не слушается… – пробормотал Эхо, прежде чем потерять сознание окончательно.

Тавр замер посреди бури, держа на плече Эхо.

– Так значит она смогла сделать тебя автономным… Лаз, а ты молодец!

Глава 5

Истинное значение запретной зоны

Целыми днями Эхо только и делал, что ел, спал, и тренировал кровь. Чем больше парень поглощал еды, тем больше крови мог использовать. Он снова и снова создавал кровяное лезвие, но каким бы прочным и красивым оно ни казалось – было бесполезным. Любая попытка разрезать им хоть что-то была безуспешной. Медленно режешь – распадается. Пытаешься разрезать ударом – расплескивается в разные стороны.

Хоть дни и проходили в попытке догнать идеал матери, но работа сама себя не делала и по первому зову оператора, Эхо начинал бороздить земли. Люди быстро находились и так же быстро устранялись. А в голове парня начинали зарождаться мысли, что он все делает неправильно. Что люди эти – всего лишь люди. То, что их не учитывает сеть, не делает их менее человечными. В голове впервые зародилось понимание того, что он ничего о них и не знает. Кроме того, что они рождены без ведома Императора, который лично дает одобрение на пополнение среди жителей империи.

– Какой в этом смысл? – думал Эхо, пролетая очередной десяток километров за считанные минуты. – Неужели земель не хватит на всех? Их можно возделывать, но они пустуют. Тавр выращивает же что-то на своем клочке… Даже если и так, то ведь можно, наверное, расширить запретную зону. Хоть и говорят, что там ничего нет, но ведь горизонт проглядывается.

Зуд под черепом все нарастал, не давая покоя юноше. Он столько лет жил, стараясь об этом не думать, потому что само понятие жизни для него было невероятно простым. Ешь – дыши – живи. Вот и вся истина. Но теперь он понимал, что в цепочке чего-то не хватает.

– Какой смысл в неучтенных, – вслух говорил ответ на свои вопросы юноша, даже не обращая внимание на то, что выкинул из своего жизненного цикла. В цепочке не хватало смысла.

Просто жить – неправильно. Тело просит размножаться. Голова просит строить общество. И истина, как всегда, была посередине. Неучтенные находили свой смысл посередине, но было что-то еще, чего парень пока не мог понять.

– Прием! В зоне вещания есть разведка? – захрипел наушник в шлеме.

– Есть! – ответил Эхо не раздумывая.

– Юг-юго-запад. Вчера видели дым. Проверь!

– Принял!

Скаут завалился направо и сменил курс. Зеленые поля высокой травы. Поля чистой золотой ржи. Редкая растительность в виде одиноких кустов и деревьев. Все пролетало мимо. Солнце светило с самой своей верхней точки. Эхо вырвался из желтых колосьев, что пытались отполировать скаута и увидел одиноко стоящего человека. Человек ковырял магнитную подушку скаута, совершенно не оглядываясь по сторонам.

– Снова он… – Эхо сдал чуть-чуть назад и спрятался в высоких колосьях. Броня сменила цвет, и парень принялся ждать, наблюдая с безопасного расстояния.

Так далеко, что зум визора не позволял разглядеть ни лица, ни особенностей техники. Ясно было только одно – неучтенный. Вылазки в эти края делает только разведка и зачистка. Других тут быть не может. Разве что представители других империй, но по ним тоже можно бить на поражение. А в случае разведчика Эхо, просто о них сообщить.

– Куда же ты направишься… – бубнил в скорлупу шлема юноша.

Человек ремонтировал свою технику и никуда не спешил. Солнце начало приближаться к горизонту и Эхо уже надоело ждать. Бесполезно прожитый день. Ни поел, ни потренировался. Но цель была. Вызывать зачистку ради одного человека не было смысла. Согласно инструктажу, необходимо проследить до поселения.

Запись видео в шлеме шла, а значит сообщить оператору о том, что никого не обнаружено не выйдет. Неучтенный сел на своего скаута и рванул вперед на всех парах. Эхо дернул пару темблеров, вывернул акселератор и устремился за ним, стараясь не выходить из слепого пятна цели.

Минута, вторая. На экране вновь загорелась красная полоса, перекрывающая обзор. Человек продолжал удаляться, а парень был вынужден сбросить ход.

– Разведчик! – раздался голос из шлема. – Ты входишь в запретную зону! Остановись.

– Да почему, блядь? – кричал что есть сил Эхо, раздраженный таким раскладом. – Как мне их выслеживать, если вы мне запрещаете?

– Да заткнись ты! – голос из шлема резал уши. – Хочешь быть поджаренным ЭМИ – вали!

Эхо снял шлем, чтобы красная полоса не мешала ему видеть и собирался уже бросить его на траву, но вдруг замер. Он снова поднес шлем к голове.

– Цель ушла в запретную зону. Завершаю преследование.

– Принято разведчик, – успокоился голос. – Если ты еще раз на меня огрызнешься – поддержки не жди. Отключу индикацию зон и сгоришь ты там, даже не поняв.

– Один раз уже сгорел… – подумал Эхо, но произносить не стал.

Небо темнело, а значит пора возвращаться в замок.

Обратный путь прошел быстро. Эхо в голове строил для себя карту, вырисовывая километрами длины квадрата, в котором существует империя. Парень кропотливо вспоминал свои первые контакты с границами. Замок стоял почти в самом центе. Сто пятьдесят километров на север. Порядка двух ста километров на юг. И на запад с востоком по сотне с лишним. Вот и весь мир. Огромные территории Империи были безопасным местом, если не считать тех, на кого охотились гвардейцы императора.

– Что же вы там делаете… – думал Эхо, понимая, что человек на его глазах ушел за границы мира. – Что там за границей? Бури? Электромагнитное месиво?

Испокон веков было известно, что земли империи единственные пригодные для жизни, но теперь Эхо в этом сомневался. Неучтенный ушел, и даже вернулся из зоны. Вдруг можно там жить, и не придется теперь ни на кого охотиться…

Вечерние процедуры были завершены, и парень лежал на своей койке, обсыхая после ледяного душа. Он выжидал момент, когда все его товарищи по бараку заснут и он сможет спокойно выйти на улицу, не вызывая подозрений.

Эхо снова стоял в своем тайном месте, среди высоких кустов. Он бродил из стороны в сторону, пытаясь понять, что ему делать с непреодолимым желанием попасть в запретную зону. Стать неучтенным или изгнанником ему не очень хотелось. Жить в неведении тоже. По крайней мере теперь. Чем больше он думал об организации работы гвардейцев, тем меньше понимал, что произошло тогда у подножья. Сетевой инженер с его странными словами. Отсутствие сети. Самое главное – молчание оператора о том, что Эхо покинул зону покрытия. Что-то странное было в этой ситуации. Зачистка появилась без указания координат, хотя с координатами у имперцев все очень строго.

Кровь налипала на нож медленно, без спешки. Лезвие приобретало небывалую длину, однако было очень тонким. Эхо натренировал свои мысли так, что это происходит у него уже неосознанно. Создать клинок из крови он может, вот только клинок этот не режет ничего. Погруженный в свои мысли, парень бродил кругами, размахивая своим длинным красным ножом. Неосознанно, юноша решил облокотиться на клинок, как на трость, но тот моментально вошел в землю, не испытывая никакого сопротивления. Кровь не растеклась, а именно воткнулась.

Эхо встал, отряхивая с себя пыль. Для него это было удивительно, пусть в землю, но кровь до последнего оставалась подобной стали. И вновь длинный красный клинок вытек из раненой ладони. Теперь нужно было попробовать на чем-то другом.

– Так, – Эхо встал в стойку и закрыл глаза. Он сделал два взмаха по направлению к дереву, так, чтобы оно вдруг не упало и не наделало шума. Сейчас парень не думал о том, как разрезать или ударить своей способностью хоть что-то, он вообще о ней сейчас не думал. И открыв глаза, он обнаружил нечто невероятное.

Нож аккуратно отсек от толстого дерева кусок. Деревянная болванка медленно выскользнула из ствола и упала на землю, подкинув в воздух пыль.