Джунгли Блефуску. Том 2. Джонни Кишки Наружу

– Я к вам пряммикком из сттранны оззёрр!

– Из страны озёр-р?

– Из Финнланд-дийи!

– Вы? Сын Севера?

– Йа!

– Зачемм вы к намм?

– Фотка! Дешёвы фотка!

– Фотка?

– Фотка!

– Ви знайт фотографи? – съязвил Фрич, – Гутт принт? Кодак? Ораза пресс?

– Найнт! Фотка! Тишови фотка! Сдес тишови фотка! Я пит!

– Юпит?

– Айпит!

– Он – пед!

– Педагог?

– Видимо, педофил!

– Огорчён?

– Корчун! Карачун!

– Он сам не понимает своего счастья!

– О, как плёх!

– Его зовут Пит!

– Карош! Гут Пит! Пит! Пет!

– Фотка!

– Йа, водка!

– О, фя, фя, фотка! Пед!

– Так бы сразу и сказал! А то гнусишь чего-то непонятное! Стыд и срам! Для того ли тебя мать родила? Вот как!

– Водка! Дешёвая водка!

– Йф-а-йа!! Та, фотка! Тишови фотка! Тринк Унд Дранг! Пит! Ха-ха-ха!

Этот голубоглазый придурок был вежливый, ничего не скажешь! Ну, что, жахнуть его камнем по башке! Привести его в себя? По бедовой головушке? Жах! Или пожалеть на первый раз?

– Я вижу, вы тут отдыхаете? – говорит он, наивно думая, что не шепелявит и прикус у него, как у Йорширского принца..

«Издалека начинает! Чего он хочет? И какая изумительная проницательность! Ни… себе? Нет, это просто граф Калиостро! А он умеет поддержать беседу! „Вы тут отдыхаете“… Халдон! Гы-гы! Товариш! Не поступить ли нам вместе в МГИМО на вечернее отделение? А утром грузчиком брушить?»

Настроение у меня было не очень, хоть я и пыжился. Потом расскажу, почему у меня настроение подгуляло, сейчас не время, чёрт подери! Но причина была, вы уж поверьте! Но я подумал, вежливый чёрт, не буду ему хамить пока попусту, мы ведь все вроде люди! Посмотрю, куда он дальше клонить будет!

– Я тут инкогнито, товариш! – отвечаю ему в его стиле, – С особым предписанием! Из Питера! Я мистер Зашитый! Защита родини и охрана военной тайн – май основни хоббис! Фирма оказывает побочни услюг! Борьба с экстремизмом и петинг на дому! Аутшизинг и хлопперблошинг! Только – никому! Сикрет Сервис! Конспирация нам не помешает, нье так ли?! Мистер Мультик! Я уверен, что люди и рыбы могут вести мирное сосуществование! Ахтунг?

– А-а! Очередной псих на моём пути! – сказал востроглазый и на секунду разочарованно отвернулся, – Тут все почему-то психи! Я думаю, так действуют горы!

– И море!

– Что это за собрание? Члены секты Анонимные Патриоты? Тайный орден Римского Папы?

– И вавилонской мамы!

Он как будто стал припоминать, откуда я взял эту тарабарщину, да, видать, не припомнил. Тут и начала раскрываться его мелочная душонка – он не знал Бусча!

Мимо всё время шлялись полуголые бабы и, спасаясь от жары, то и дело ныряли под свои долбаные клетчатые зонтики. Любят они свои телеса на обозрение выставлять, б…!

Любое человеческое сообщество в начале своего существования задумывается о своей безопасности. Если у тебя что-то есть, а защитить это нечем, рука соседа несомненно потянется к чужому! И когда чья-то рука тянется к чужлму или хватает его, то это самый старый, самый желанный повод для писателя взять перо и бумагу и сотворить шедевр, какого ещё не было под звёздами.

Я только успел подумать об этом, как прихромали мои приятели. Они только что встали и потягивались, вынимая сигареты. Они даже ещё не приступали к обдумыванию, чьи карманы им лучше всего очистить сегодня. И каким образом!

Тухлая рыба была дивно жирна, но вкусной её назвать решился только Яков Саломоныч.

Тут мы надели луки и намазали стрелы ядом кураре!

Глава

Почти ничего не изменилось в мире. Гибралтар верно стоял на своём обычном месте, охраняемый дебилами в пробковых шлемах, верблюды Далай-Ламы степенно шли по Сахаре, влача плотные мешки с героином и издавая беззвучные крики, а ковбой Джимми Дорс Мантенья как и все дни жизни стрелял путешествующих голубей в бескрайней Армериканской степи.

Сифон Подцепилис и Румба Шанкри, звёзды Индовуда, обколесившие Латинскую Америку и Острова Океании с зажигательными танцами, позвали в подтанцовку двух брутальных мужланов, которые не умели танцевать, но зато сверкали синими татуировками по всему телу.

Голуби и воробьи были лучшей пищей в походе, и потому благородные разбойники стреляли их немилосердно, пока не извели всех до одного!

Облака были столь похожи на собрание кривляющихся морд, что полковик-инсектор второй категории Портуарий Бабло, шедший с протазаном и люлей на борьбу с парнокопытным гнусом, посчитал себя настоящим художником.

Учитель рисования рассказывал на уроке, как в трудные военные годы они питались верблюжьими плевками. Мы верили ему и с раскрытыми ртами слушали его россказни. Теперь я рассказывал им нечто подобное, ловя льстивые взгляды слушателей.

Голубые дирижабли, уносившие вдаль голосившего Фредди Меркюри, шли парами, чинно и благородно! Потом на город сигаровидным облаком грянула лазурная саранча! Гнойным колышащимся слоем покрывала она холмы и сады и двигалась, медленно шевелясь и треща крыльями. Это было началом эпохи великих несчастий, названной Малым Обледенением и длившимся без малого триста лет и три месяц а при полной, никогда не уходящей с неба луне.