Тень души 3

– А что я ей скажу? – спросил я, убрав трубу в карман. – Куда хоть мы ездили?

Отец, наконец, включил скорость, поехали. По дороге домой он рассказывал, куда мы ездили и что делали. Когда заехали в наш дворик, папка достал из багажника нашу «дорожную» сумку и с честным лицом пошёл «занести её домой». С нашей мамой всё должно быть достоверно. Пусть она ещё на работе, у нас же видеоконтроль.

Отец у дверей нажал кнопку звонка, открыла Ася и очень нам обрадовалась. Папка сказал, что только сумку занесёт и сразу поедет на работу, а я на сегодня в полном её распоряжении, у меня выходной.

Ася строго сказала, что ждёт меня на кухне в одиннадцать помогать ей готовить обед, а пока я свободен. Я кивнул своим покер-фэйсом и отправился к себе в кабинет. Уселся за рабочий стол и задумался, с чего начинать реальную жизнь.

Медитация и тренировки это само собой, но вот прямо сейчас мне не хватает кое-чего уже привычного, необходимого. Я достал телефон и набрал отца.

– Алё, пап, – сказал я. – Где моя карточка?

– В ящике твоего стола, – ответил он. – А тебе зачем?

– Выжигатель хочу, – честно ответил я.

Он фыркнул и отключился. Опять предок где-то увидел юмор. Я убрал телефон и открыл ящик. Карточка лежала сверху. Включил компьютер, зашёл на сайт торговли всякой всячиной. И заказал выжигатель. Ещё электролобзик, лист толстой фанеры, наждачной бумаги, бутылку морилки, лак и кисти. Всё оплатил карточкой с доставкой в ближайшее время. Обещали привезти через час или до конца рабочего дня.

До одиннадцати просматривал, что я за неделю пропустил в университете. Потом помогал Асе готовить обед, а как приготовили, вместе его и съели. Мистер Барс соизволил присутствовать и тереться об Асину ногу. Меня он игнорировал, но хотя бы не шарахался. Ася сказала, что это добрый знак.

После обеда я традиционно убрал со стола и вымыл посуду. Вернулся в кабинет, снова занялся учёбой. Прикола ради нашёл в сети виртуальные клавиатуры с древнеславянским и греческим алфавитами и по каждой лекции записывал выжимку по-древнегречески или на древнеславянском.

А вот древненорвежская письменность оказалась почему-то практически латинской. В принципе ничего особенно сложного, просто мне привычнее руническая, а её-то в сети не нашлось. Придётся просить папку или Вадика…

Позвонили из доставки, сообщили, что машина стоит у наших ворот. Я вышел, забрал покупки и отнёс в свой кабинет. Не теряя времени, расчертил фанеру и принялся выпиливать ровные прямоугольники. Зашкурил края и сразу устроил в кабинете уборку – а то ж Ася не поймёт.

Карандашом нарисовал на прямоугольниках руны и аккуратно выжег. В этом мне хорошо помогла способность сосредотачиваться на своём деле, попутно наполняясь праной и направляя ци.

Раздербанил тетрадь, разложил листы на полу. Обрабатывал прямоугольники морилкой и раскладывал на листах. Ещё пару часов, пока сохли, посвятил учёбе, переводил то, что написал по-древнеславянский на древнегреческий и наоборот.

Покрыл прямоугольники лаком с одной стороны, залез в наш с мамой шкаф с рукоделием и взялся мастерить подобающий мешочек со шнурком. Снова сосредоточился, полтора часа как украли. Перевернул прямоугольники и покрыл лаком с обратной стороны.

Немного позанимался, посмотрел тексты на древненорвежском и переводы их на современный норвежский и русский. Больше осваивал непривычный алфавит и добился того, что строчки символов «зазвучали». Мне живо представились все – Хэлтор, Агвид, Герда, Акке, Дьярви, Магни… и Эйрин.

Блин! Каждый час здесь это двое суток там! Хотя с выходом из игры всех игроков она должна бы остановиться. По идее. Вроде бы. И нет же никаких гарантий, что в это не играет кто-нибудь ещё…

А эта мысль наводит на совсем грустные размышления. Вдруг да кто-нибудь так же играет и в нашей реальности? Тёма мой, например, откуда взялся? Не! Конечно, спокойнее всего считать его просто милой шизофренией…

Упс! Шесть часов. Я оправился на кухню помогать Асе готовить ужин. Мы, как всегда, справились молодцами, когда пришли родители, их ждал уже накрытый стол. Поужинали в обычном пристойном молчании, а за чаем мама высказала неудовольствие турпоходами посреди семестра, особенно всего через три дня после выхода из комы, и пообещала серьёзно поговорить об этом с дедом.

Я сказал, что это больше не повториться, сам не хочу, не нужно ругать дедушку. Она взяла с меня торжественное обещание и нехотя согласилась отложить разговор с дедом на время. Папа сосредоточенно пил чай, глядя на нас грустными глазами. Ему-то мама, наверняка, многое успела высказать.

После ужина мама предложила вышивать и слушать английскую классику на языке оригинала. Папе тоже, чтоб хоть немного оторвался от работы и побыл со своей семьёй. Я с покер-фэйс провёл их в свой кабинет. Попросил располагаться на диване, а я пока тут приберу.

Они расположились и молча очень внимательно смотрели, как я собираю руны в мешочек и сгребаю тетрадные листы в комок. Я выбросил бумагу в корзину. Достал из ящика пяльцы, нитки, иголки и вручил родителям. Нашёл в сети скандинавские саги на древненорвежском языке…

Не, пели замечательно, но ведь слова коверкали, а то и вовсе путали. Впрочем, предкам, вроде бы, нравилось. Я уселся на полу на колени, сосредоточился и выбросил горсть рун. Опять первым выпал «Гжагль»! Распятый, распутье. Но за ним «Исток» и сразу «Искра»…

– Вы в Скандинавию ездили? – спросила мама у отца вполголоса.

– Не, тут неподалёку, в Подмосковье, – ответил папа.

– Тогда у Тёмы парашют не раскрылся? – заметила мама.

– Два раза, – печально сказал отец.

Нет, ну, везде одно и то же! Нигде нас, колдунов, не понимают. Хотя нам всегда было пофигу. Вот под «Гжаглем» «Каун», виселица, – это серьёзно…

Глава 2

Утром после завтрака я с отцом отправился в НИИ. Забрал у Вадика свой мотоциклетный шлем и спросил, в какой больнице лежит Денис. Вадим дал адрес, назвал отделение и номер палаты и заявил, что, раз я достаточно здоров для мотоцикла, он ждёт меня в НИИ после занятий.

В университет приехал до начала первой пары. Сразу за мной к аудитории подошла Оля, девочка со смешной причёской.

– О, привет! – сказала она. – А ты разве ещё не передумал учиться?

– Привет, – ответил я. – Ещё не передумал.

– Ну-ну, – проговорила Оля с усмешкой.

Я отвернулся – ещё не хватало что-то доказывать этой пигалице. Подходили ребята и девчата нашей группы, мы вежливо здоровались. И вот подошла Лена с квадратными глазками. Она заметила меня издали и оквадратила глазки заранее.

– Привет, – проговорила она еле слышно. – Как… ты?

– Привет, – сказал я. – Всё хорошо, расскажу после пар.

Наконец, начались занятия. Я с умным видом записывал лекции и без особого труда не замечал нервического Лениного состояния. Она сначала часто на меня оглядывалась, потом впала в меланхолию, писала в тетради с угрюмой мордашкой, не поднимая головы.

Между пар я шёл сразу к аудитории, где должна проходить следующая лекция, а Лена бегала на улицу и, наверное, скуривала по три сигаретки подряд. Ну, судя по запаху – сидеть рядом было неприятно.

После занятий я отвёз её в бургерную неподалёку перекусить и поговорить заодно. Уровень заведения Лену явно не устраивал. Она держала себя, как принцесса в придорожном трактире. Огляделась, поджав губки, спросила только воды без газа и стаканчик.

А я взял двойную картошку, двойной гамбургер и бутылку колы. Вот пока я всё со вкусом не употребил, ей оставалось лишь тихонько вздыхать, грустно на меня смотреть и пить свою водичку маленькими глотками.

Я хорошо приложился к стакану с колой и спросил ровным тоном:

– Что там было после того, как я лёг в капсулу?

– Вадим сказал, что процесс запущен, – проговорила Лена. – Открылась капсула, ты лежал без сознания. Вадик кому-то позвонил, потом забрал у меня твой пистолет и повёл на третий этаж.

– Зачем? – уточнил я, приподняв бровь.

– Делать блог, – прошептала она и тихонько воскликнула. – Я делала этот несчастный блог всё это время… и мне ничего не объясняли!

– Молодец, – сказал я спокойно. – Значит, смотри, что у нас получается. Денис очнулся…

Лена порывисто схватила меня за руку. Я аккуратно высвободил ладонь и продолжил:

– Мой дед купил НИИ и фирму, записи с камер стёрты, ничего не было…