Парни знают, что сержант избегает встречаться с Джонни, так им интересно – Джон на минутку заскочил, или желает кофе с печеньем испить? Он охотно принял приглашение, пил кофе и с удовольствием слушал последние жандармские сплетни.
Наконец, с попутки спрыгнули бойцы отряда. Ребята присоединились к компании, оживлённо болтали с приятелями – большинство молодых жандармов знакомы со школы. Знают родителей друг друга, сестёр, братьев. Спрашивали, как дела, передавали приветы…
Джон скрипнул зубами. – Парни, нам тут нужно кое-кого подождать, мы за вас часок подежурим?
– Конечно, хоть до конца смены! – весело загомонили постовые.
***
Смешно, конечно, но Джон впервые по-настоящему стоял в наряде на КПП, не до того ему было. Всегда находились дела и важней, и интересней.
Простояв полчаса, Джон решил, что немного потерял, средненькое удовольствие. Будь он поэтом или писателем, тогда, конечно, самое оно, а для него время до подъезда «следователей» растянулось, как старая резинка на солдатских трусах.
Дождался знакомого «проша» и обрадовался, как родным – вытащил ствол и демонстративно передёрнул затвор. Муха навёл на машину станкач, Чижик положил на бруствер из мешков с песком ручник, Слон с пистолетами занял позицию сзади и сбоку от автомобиля.
Парочка в машине оживлённо закрутила головами, козлобородый уставился в окно на Джона. Он, радушно улыбаясь, поманил мужчину ладошкой.
Тот чуть замок не сломал, так ему захотелось наружу – стало совершенно ясно, что промедление может привести к печальным последствиям, вон господина Та-ню такие же пацаны из пулемёта расстреляли.
Наконец, у него получилось справиться с замком, вышел и, безуспешно пытаясь сохранить достоинство, на негнущихся ногах приблизился к Джонни. Он молча протянул руку, козлобородый, вновь запутавшись во внутреннем кармане пиджака, как вырвал пухлый конверт.
Джон принял конвертик и, не глядя, через плечо перебросил Чижику, – проверь!
– Десять тысяч, капрал, – крикнул пацан с небольшой задержкой.
– Ночная смена начинается в двадцать два, но раньше двадцати четырёх лучше не приезжайте – здесь бывает людно, – проговорил Джон, – до вечера… э… ещё пять тысяч?
– Само собой, – «следователь» попытался изобразить улыбку, – как и договаривались. До вечера?
– До вечера, – благодушно ответил Джон. Мужик, развернулся и, втянув голову в плечи, прошёл к машине, изо всех сил стараясь не сорваться на бег. Дошёл, хлопнула дверца, машина рванула с места с пробуксовкой в отчаянном развороте.
***
Немного отъехав, козлобородый с шумом выдохнул и влепил длинному подзатыльник. – Нафиг бабки отдавать!? Возьмём щенка и расспросим!? Сами всё сделаем, Жоржи??? Уф, как хорошо, что я тебя не послушал, взял эти сраные деньги!
– Ага, а теперь их пацаны на всех попилят, – обиженно пробасил худой, – я ж хотел, чтоб только нам, Алекс!
– Рули давай! – злился козлобородый, – пацанов придётся у босса просить, тут много ребят нужно… и с гранатами, пулемёты у них.
– Не гони, хватит обычных молотилок, – снисходительно ответил опытный Жоржи, – да и то – пугнуть. Это с нами они были герои, а как парней увидят, обделаются.
Глава 7
Джон с бойцами пожелали жандармам спокойного дежурства и на попутке поехали на гауптвахту навестить старину Зо-на. На саму губу машины шли редко, а попутчиков, даже жандармов, брали ещё реже, поэтому ребятам пришлось изрядно прогуляться от трассы.
В компании им было не скучно. Смеялись над бородатым, как у него ножки подламывались. Джонни пообещал, что ночью будет ещё веселее.
Лейтенанта Зо-на застали при исполнении и не в настроении, гонял по плацу жандармов, лишённых фантазии. Джонни и парням обрадовался, сразу начал брюзжать, что совсем стало на губе тоскливо, самые юморные ребята не вылезают из развалин.
Хоть навещают изредка, но могли бы заходить и почаще. В общем, отпустил бедолаг отдыхать, а сам сходил за травматическим оружием. Начал с разминки – со Слона. Когда ему хватило, за гематомами вышел Чижик, но и он выдержал недолго.
Муха держался молодцом, оттого и кличка такая у парня, даже заслужил похвалу лейтенанта, когда, чуть скособочившись и прихрамывая, уступил место Джону.
Джонни себе не льстил, ни на что не надеясь, собрался, успокоился, прочувствовал кожей оба пистолета, ощутил вес. Поиграв мышцами, настроился. Когда Зо-на пошёл на него, вдруг поймал его ритм, хотя никакого ритма там и быть не могло.
Но в полностью опустевшем сознании Джона нечто задавало его танец. Он не стрелял в ответ, в полной уверенности в своей неуязвимости, и что каждый его выстрел будет точным. Джонни, как издеваясь, двинулся навстречу лейтенанту.
– Стреляй! – не выдержал Зо-на, – стреляй, щенок, твою мать!
– Мать? Да пожалуйста!
Джонни принялся избивать офицера точными выстрелами… по ляжкам, как новобранца! Зо-на держался, скрипя зубами, не выдержав, рухнул на колено. Всё – он мишень, но офицер продолжил стрельбу.
Джонни двумя выстрелами «отсушил» плечи, предплечья. Руки Зо-на повисли плетьми, а с лица не сходило выражение злого азарта. Наконец, он как очнулся и захохотал во всё горло, запрокинув голову.
– Вот уж не думал, что доживу до такого! – воскликнул он. – Малыш, в тебя молния ударила?
«Нет, дури обширялся», – чуть не ляпнул Джон, но вовремя прикусил язык. Спокойно переспросил, – с чего вы взяли?
– Приходилось слышать про подобные чудеса, – Зо-на счастливо улыбался, – но видеть не доводилось. Спасибо, Джонни!
– За что же? – не сообразил Джон.
– Да я ж последний раз подобное испытывал лет десять назад, – усмехнулся лейтенант, – прямо как в молодость вернулся…
– Когда был, как они, – кивнул на ребят. Бойцы, не стесняясь, таращились с открытыми ртами.
«Ай да порошок»! – смекнул Джон. Себе он по-прежнему не льстил, всё своё он взял у Зо-на, но препарат действительно преумножает возможности.
– Ну, что застыл? Помоги подняться, стрелок, – заворчал начальник гауптвахты, – на сегодня игры закончены, пойдём обедать.
***
Обед накрыли в комнате отдыха, лейтенант радушно потчевал молодых жандармов. Джон счёл момент подходящим и закинул удочки насчёт филиала губы в развалинах. Дескать, там постоянная многоуровневая охрана, и, вообще, через развалины бегать психов не найдётся. Полно тяжёлой и опасной работы для арестантов, и возить их не нужно, пешком дойдут. Главное – бойцы отряда всегда готовы составить компанию в его упражнениях.
– Если ты про себя, я – пас! – лейтенант шутливо отгородился ладонями, но было видно, что предложение ему по душе.
– Само собой, офицерская доля в трофеях вдобавок к жалованию, – сделал Джон «контрольный выстрел».
– М-м-м? – приподнял бровь Зо-на.
– Немного, – сокрушённо признался Джон, – пока пятьсот.
– Ха-ха-ха! – внезапно расхохотался лейтенант, – Да-на прав – вы там в ноль оборзели! Сегодня же с ним переговорю, думаю, он не будет против. Вместе мы округ продавим, они там уже и не знают, как нас ещё наградить, чтоб с ними не забыли поделиться.
***
Джон не преминул воспользоваться хорошим настроением лейтенанта и выпросил джип. Следовало поторапливаться, по программе инъекции делались всё чаще. Курс начинался с одного укола в три дня и уже дошёл до двух в день.