Детство. Сборник рассказов

– Подожди. Всё потом. Самое главное – надо, чтобы нас никто не заметил. А потом уже сообразим, что нам делать.

И мы стали ждать. Мужики и в самом деле скоро ушли. Я же слышал, как они тогда говорили, что если они не закончат работу до конца рабочего дня, то всё равно будут работать, пока станок не будет собран.

Мы немного подождали и прокрались в цех. Там никого не было. Все станки стояли, и вокруг была тишина. Рабочее время первой смены было закончено, и поблизости никого не было.

Подшипник лежал на прежнем месте. Мы попытались поднять его. Но не тут-то было. Оказалось, что он очень тяжёлый и неподъёмный для нас. Пришлось катить его к забору. Еле-еле мы просунули его в дырку и докатили до бетонной стенки. Поставили его вертикально. Я пару раз ударил его палкой, но он даже не сдвинулся с места.

Что же было делать? Неужели мы его зря стырили? Неужели придётся переть его назад? Ну уж нет! Надо было что-то делать. И тут мысль пронзила меня. Во дворе же лежит куча чугунных шаров от грохотов. А если ими разбить этот подшипник. Правда, шары тяжёлые, но прикатить их можно. Точно! Так и сделаем.

– Давай шары прикатим. Ты один, да и я другой, – предложил я Черёме, но тот с недоверием посмотрел на меня.

– А получится?

– Не бзди горохом. Давай быстрее, пока у них пересменка.

Мы опять проникли на заводской двор через дырку в заборе и с превеликим трудом прикатили к бетонной стенке два шара. С трудом закатили их на стенку и сели передохнуть.

– Значит, так, – поучал я Черёму. – Берём по шару и кидаем на подшипник. Он должен расколоться. Пацаны говорили, что они быстро колются, – хотя в своих словах я был не особо уверен. Потому что я знал это только со слов пацанов. Тем более, что они рассказывали только о маленьких подшипниках. А про такой здоровенный подшипник никто никогда и не говорил. Черёма смотрел на меня с недоверием.

– Так уж и расколется? – с недоверием переспросил он меня. – Смотри, какой он здоровый. А эти шары маленькие. Надо же ещё и попасть по нему?

– Попадём, – с нахальной уверенностью, сплюнув на сторону, процедил я ему.

– Давай поднимай, – приказал я ему.

Мы вдвоём подняли этот хоть и маленький, но тяжеленный чугунный шар, прицелились и бросили вниз на подшипник.

Хоть мы и попали в него с первого раза, но подшипник не раскололся, а только глубже ушёл в землю. Я догадался. Под подшипником должно быть что-то твёрдое. Мы нашли большой плоский камень, притащили его к стенке и установили на него ребром подшипник. Приготовились к броску и бросили вновь вниз этот тяжеленный шар. Удар был неточен. Шар полетел в одну сторону, ну а подшипник только завалился набок.

После пятой попытки силы у нас закончились. Мы сидели взъерошенные, потные, грязные, запыхавшиеся (на нас же была школьная форма, в которой мы пришли на экскурсию к маме) и усталые.

– Всё! Давай в последний раз. Получится, так получится. А не получится разбить эту гадину, то откатим его обратно в цех, – решил я.

Мы опять вдвоём подняли этот тяжеленный чугунный шар, прицелились и бросили его на подшипник, который зловеще стоял внизу.

И о чудо! Шар попал точно по подшипнику. Тот как-то звонко крякнул и раскололся. Некоторое время мы стояли в недоумении. Как? У нас получилось? Да! Получилось! Мы всё-таки раскололи этого монстра! И мы заплясали и заорали на краю бетонной стенки. Потом спустились вниз и начали собирать раскиданные шарики. Но это были необычные шарики. Это были шары. Это были битки! Ни у кого из наших пацанов таких битков ещё никогда не было. Теперь мы будем вечными победителями! Ура!

Завернули битки в какую-то тряпку и осторожно отнесли к нам в сарай. Ключ от сарая лежал под порогом. Так что сарай было легко открыть и спрятать там битки.

Вот тут только мы и посмотрели друг на друга. Да! Вид у нас был не из лучших. Вся наша школьная форма была перемазана грязью, ржавчиной от чугунных шаров и тавотом от подшипника. Вот за это нам уж точно попадёт. Мы попытались оттереть грязь друг с друга, но ничего не вышло.

– Да ладно. Будь что будет. Отлупят, так отлупят, – по-философски решили мы. – Зато у нас есть битки! – и мы разошлись по домам.

Дома я быстренько спрятал грязную форму в ванной и долго-долго мылся с мылом. Тётя Глаша ничего не заметила. Потом пришла мама. Она покормила нас и уложила спать. Но от всего пережитого мне не спалось.

Папа пришёл поздно вечером. Слышалось, что он был не в духе. Что-то серьёзное случилось на работе. Я осторожно вылез из кровати, пристроился за углом в коридоре и пытался подслушать, о чём же они будут говорить.

Мама накрыла на стол и села рядом с папой. Папа и вправду был зол. А мама всё допытывалась:

– Что же случилось? Ведь вечером всё же было хорошо.

На что папа ей начал изливаться:

– Эти спецы из токарного цеха пропили подшипник или задевали его куда-то. Они так и не собрали станок. Они так и не выточили вал к барабану грохота. И теперь месячный план фабрики не будет выполнен, и мы все лишимся месячной премии. Чёрт бы их всех побрал, – негодовал он. – Поувольняю всех к едрёне бабушке. Сколько сил я потратил, чтобы добыть этот подшипник. И всё коту под хвост! Нет! Этого я так не оставлю!

Мама как-то пыталась успокоить его, а я потихоньку, как нашкодивший кот, быстро юркнул к себе в комнату, зарылся под одеяло и крепко заснул. День был очень трудный.

Никогда папе я не рассказывал про этот подшипник. Да он меня бы и не понял. Он был по-настоящему красным директором, для которого смыслом жизни была работа.

А мы с Черёмой стали победителями этого сезона в шарики-ролики. У нас их было столько, что потом мы и не знали, куда их девать.

Кислота

Я ждал Черёму после уроков. Их класс сегодня по каким-то причинам немного задержали, и я стоял около лестницы на выходе из школы, чтобы не пропустить Черёму. Я знал, что он не будет выходить через заднее крыльцо. Оттуда в это время было опасно выходить. В это время там во дворе играли пацаны из интерната. И можно было запросто нарваться на неприятности, которые обычно заканчивались дракой.

Поэтому мы всегда использовали для выхода парадный вход и всегда старались вываливаться оттуда гурьбой, чтобы никто из интернатских к нам не пристал.

Но сегодня у выхода из парадных дверей школы я стоял один. Наконец-то Черёмин класс стал выбегать из дверей.

Вот и Черёма.

– Вовка! – окликнул я его.

Он увидел меня и засиял. Ему тоже не хотелось идти одному домой. А вдвоём интереснее и веселее.

– Привет! – ответил он мне, как будто две перемены назад мы не гоняли вместе с ним в школьном дворе. – Чего ждёшь? Или скучно идти домой?

– Нет. Не скучно, – загадочно посмотрел я на Черёму. – Дело есть.

– Какое это дело? Опять лупить потом будут? – опасливо спросил Черёма.

– Да не бзди горохом, – веско растягивая слова, ответил я ему. – Просто после школы переодевайся, и пойдём в одно интересное место. Я вчера там был, и одному там мне не справиться. Твоя помощь нужна.

– Ага. Так и нужна, – всё так же настороженно смотрел на меня Черёма. Он всё ещё не верил в мои благие намерения. Но, почесав затылок, согласился. – Ладно. Рассказывай.

Я взахлёб начал ему рассказывать о перспективе сегодняшнего похода.

– Ты знаешь сарай у задних ворот фабрики? – загадочно спросил я Черёму.

Тот, подумав, ответил нехотя:

– Ну, знаю.

Ещё бы он не знал его. Этот сарай манил нас своей загадочностью, потому что двери его всегда были закрыты на громадный замок, узкие окошки были затянуты колючей проволокой, ночью на него всегда светил огромный прожектор. Сколько раз мы подбирались к нему, чтобы заглянуть вовнутрь, через щели в дощатых стенах, но внутри ничего не было видно. И это нас ещё больше раззадоривало.

– Вчера я там был вечером, – заговорщицким шёпотом пытался я объяснить всё Черёме. – Одна доска на задней стенке отошла, и можно туда залезть. Но одному мне не отогнуть эту доску. Силы маловато. Но я притащил туда трубу. Вместе мы отогнём эту доску. Да и внутри темно. Надо, чтобы кто-нибудь светил фонарём. Ведь там такая темень, как в пещере Алладина.

– Нет! Я туда не полезу, – категорически отказался Черёма. – А если поймают? Что тогда будет? Опять лупить будут? Нет, я этого не хочу, – по-прежнему отказывался Черёма.