Коснуться звезд

Чтобы грусть больше не барагозила.

К несмешному я как-то привык
И творением сказок увлекся,
На других в них не клеил ярлык,
И пирог, как положено, пекся.

Ты меня дождалась, вся холодная…
Я обнял тебя, накрыл крыльями —
Уползла грусть – змея подколодная
Под корягу, под тонну пыли.

И теперь мы – с душой обновленной.
Феникс-птицы, но в русской натуре.
Справедливых желаем законов.
Перемен – сложной Жизни Фигуре!

Когда-то балдел от «ДДТ»

Когда-то балдел от «ДДТ»,
«Тусил» с дискотечным «адом»,
Мне нравились платья девиц с декольте —
Любительниц жить с «ШИКоладом».

Красивых мне нравилось рисовать,
Поникшим – желать окрыленными стать.
Замужних хотелось, созревших птах,
И было плевать на прилипчивый страх.

Ведь с дрожью в руках не удержишь кисть,
С дрожью в ногах – постареешь рано.
А если ты «стар», это ли – «жисть»? —
На поле, заросшем бурьяном…

Я знал, что за все наступает ответ.
Но в штиль шедевр не напишешь.
Не пережив что-то, – разве поэт? —
Струны души не услышишь.

Степенность приходит, но радостно вам
Цедить из-под строчек слова
И придираться к своим же друзьям? —
На месте потом голова?

Художник, как вольная птица:
Порыв, и отдался стихии! —
Миру возможность открыться.
А в путах ТВОРЦЫ – НЕЖИВЫЕ.

Орден Безугловых Квартирьеров

В Орден Безугловых Квартирьеров
Мы вступили много лет назад.
Мы с женой – из бывших пионеров,
СССР увидевших закат.

Молодые, без своей квартиры —
Сняли, избавляясь от «придир»,
Становились жертвами кефира,
С «Доширака» начинали пир.

Выходные: парки и театры,
Улицы, залитые огнем.
Ночью страсти очень-очень жадны,
Утром в теле только липкий сон.

Все с «нуля», с салфеток начинали,
И пускай, реальность – баба-жесть,
Ссорились, любили и страдали.
Она – НАША – была, будет, есть.

Вы простите меня за слова с содержанием хлора

Вы простите меня за слова с содержанием хлора
В паутине нестройно рифмованных фраз.
Я прощу не жалевших меня и сыреющий порох
За отдельные строки, но свет все равно не погас.

Наложу свежий бинт на следы ядовитых укусов, —
Заживет, как на волком изодранном псе…
Беспокоит внезапно притихшая ниточка пульса,
Хотя скорость набрал до предела в чужой полосе.

Мысли мне не стряхнуть, как зубастую старую перхоть,
Словно пчелы, роятся они, не давая уснуть,
А потом – мега-взрыв, и откуда-то сверху
Десантируют рифмы, пиная на творческий путь.

Я запрыгнул во-он куда

Я запрыгнул во-он куда…
Взял вслепую высоту.
Но обратно – никогда, —
Под привычную черту.

Да, в «болоте» можно жить,
Говорить: «И так сойдет».
Камышами печь топить.
Слушать, кто и что «поет».