Сам себе приговор

– В общем-то да. Мы-то знали почему, ну и не лезли в чужую душу. Там мать его что-то накуролесила, и он ушел из дома. Сонька в общаге договорилась, чтобы ему разрешили на ночь остаться, а потом они переехали в отдельную квартиру.

Андрей то и дело заглядывал в телефон и заметно нервничал. В конце концов Катя вырвала телефон из его рук и спрятала в свой рюкзачок.

– Отдохни, – посоветовала она.

– Ладно, – неожиданно спокойно согласился с ней Андрей.

Стас еще немного порасспрашивал ребят о Саше, пытаясь узнать, чем незаконным он мог бы заниматься. Но каждый раз Андрей и его подруга уводили разговор в сторону, окунались в воспоминания и в итоге ничего нового вспомнить не могли. Психологический портрет Мальцева вырисовывался, конечно, слишком безупречным. Понимающий, добрый, совсем не жадный, да к тому же еще москвич с деньгами. Соне с ним очень повезло. Прям-таки сказка про Золушку.

– Я понял, – сказал Стас. – В принципе, все верно. Покойники и должны такими оставаться в нашей памяти. Умеющими дружить, поддержать и так далее. Но мне, ребятки, позарез нужна другая правда. Если она есть, разумеется. А она есть, я в этом просто уверен.

Катя пульнула в Андрея тревожным взглядом и ничего не ответила, но сам он не растерялся.

– Я чет не понял, – протянул он и бросил на опустевшую тарелку хлебный шарик. – Вы это к чему?

– Хорошо, я перефразирую, – пошел ему навстречу Стас. – Мне нужно знать его темные стороны. Или что-то, о чем он не рассказывал своей девушке.

– А я не пойму, зачем вам это, – посмотрела на Стаса Катя. – Даже если что-то и было, то кому теперь это нужно? Человека нет. Умер. Хватит уже нас мучить.

– Вот как раз-таки мучить вас я совершенно не собирался, – примирительно произнес Стас. – У следствия есть основания полагать, что у Саши могли быть неприятности. Вопрос в том, поделился ли он этим с вами.

– Слушай, купи мне кофе, а? – попросил Катю Андрей. Та немного опешила от его просьбы.

– А сам не хочешь сходить?

– Ну купи. Захотелось.

Катя накинула на плечо рюкзачок и пошла к кассе.

– Кофе ведь тут плохой, – напомнил Стас. – Специально девушку удалили?

– Катька ничего об этом не знает, – быстро заговорил Андрей. – Ей и не нужно. Сашка со мной поделился, я ему обещал молчать. У него не только Сонька была. Он по уши влюбился в другую бабу.

– Кто она, откуда?

– Знать бы. Она старше него, у нее дети. Как и где они познакомились, я не знаю, но он конкретно попал.

– Андрей, вы точно про ту женщину ничего не знаете?

– Ничего. Сашка хранил свою тайну, а ведь мог бы рассказать подробнее. Видно, не хотел.

– Или боялся? – предположил Стас.

– Нет, здесь другое, – покачал головой Андрей. – Он бы слил ее мне, но позже. Тогда еще не созрел. У него было ее фото в телефоне.

– Описать сможете?

– Попробую. Точно не блондинка. Может, русая. Глаза красивые. Он просто сказал, что у него все серьезно.

– Соня точно ничего о ней не знала?

– Упаси боже, – округлил глаза Андрей. – И не вздумайте при Катьке говорить об этом.

Катя все еще стояла возле прилавка.

– Еще какие-то секреты у него были? – спросил Стас. – Он рассказывал о своих знакомствах, о приятелях? Занимался бизнесом? Может быть, он занял у кого-то деньги, но не смог вовремя вернуть долг?

– Да я понял, о чем вы, – остановил его Андрей. – Не было там бизнеса. Он учился, мать за все платила, а Сашка даже не работал. Про долги ничего не могу сказать, тоже не в курсе. Дружил он только с нами, сам говорил. Катька возвращается. Все, вы ничего не слышали, хорошо?

Вернувшаяся Катя поставила на стол стакан с кофе.

– Капучино. С корицей. Все, как ты любишь, – елейным голосом произнесла она. – Ты говорил, что здесь дурацкий кофе, я помню. Поэтому взяла твой самый любимый.

– Ненавижу корицу, но все равно спасибо, любовь моя, – в тон ей пропел Андрей.

В ответ ему прилетела кривая ухмылка. Несмотря на слегка грубоватые отношения между этими двумя, Стас не мог не заметить, как они близки. Напускная бравада не смогла скрыть от него их потрясение от смерти друга. С момента трагедии прошло не так уж много времени, а с учетом того, что именно Андрей обнаружил его тело в тех камышах, стоило предположить, что ему самому бы не помешала помощь психолога.

Но полковник Станислав Васильевич Крячко не был психологом. Он работал в Московском уголовном розыске, а там стресс снимают совсем не капучино.

* * *

Настроение генерал-майора Орлова распознавалось его подчиненными легко. Если он стучал в дверь, прежде чем войти в кабинет, значит, настроение в порядке. Но уж если начальник заходил без стука – все непредсказуемо. Правда, Гуров и Крячко никогда не попадали впросак благодаря своему тайному агенту Вере, которая предупреждала их о буре по телефону.

Услышав стук в дверь, сыщики переглянулись. Гостей они не ждали, а звонка от Веры не случилось.

– Да-да, – важным басом произнес Гуров.

Увидев Орлова, сыщик не смог сдержать смешок.

– Доброе утро, – поздоровался генерал-майор и сел на свободный стул. – Какие планы на сегодня?

– Да мы как раз хотели их обсудить, – начал Крячко.

– Сначала обсудим вот это.

Орлов протянул Стасу флешку.

– Подключай. Вместе кино смотреть будем.

На флешке оказалась запись с камер видеонаблюдения. На мониторе четко виднелась железнодорожная станция, на перроне стояли люди.

– Шестнадцатое июля этого года, десять утра, – озвучил Гуров дату и время в нижней части кадра. – Белорусский вокзал, что ли? Стоп. Да это же на следующий день после заезда на базу отдыха.

– Хорошо, что все-таки мы поехали тогда своим ходом, – вспомнил Крячко. – А ведь уговаривала меня Наталья на электричку.

– Вот, – Орлов указал на экран. – Поставьте на паузу.

Стас кликнул мышкой. Картинка на экране остановилась.