Сладкая смерть

– Нет, почему же? Охотился. Не скажу, что он был страстный охотник, что только об этом и думал. Но на охоте он бывал. Обыкновенно они вместе с Семеном Артемовичем на охоту ездили.

– А кто это – Семен Артемович?

– Ну да, я же не сказал. Это наш главный инженер, Терентьев Семен Артемович. Вот он – большой любитель охоты. Алексей Викторович у него дома не раз бывал. Так он рассказывал, что у Терентьева на стене аж пять старинных ружей висит. В прихожей рога лосиные вместо вешалки, на полу шкура медвежья… В общем, настоящий охотник.

Гуров сделал себе в памяти вторую отметку – с кем ему надо еще поговорить. Первой была девушка Катя, теперь возник главный инженер Терентьев. «А еще с директорами всех трех магазинов надо встретиться, – подумал сыщик. – И, конечно, с охранником Иваном Забродкиным, по чьей вине якобы погиб Кашкин. Но это я всегда успею сделать – ведь Забродкин находится в СИЗО, достаточно его вызвать на допрос».

– Значит, в тот день, шестнадцатого, Кашкин в час дня вышел из кабинета и отпустил тебя домой, – Гуров решил подвести итог их беседе. – А он сам на чем уехал с фабрики? Ведь ты, наверное, видел, на чем уехал твой начальник?

– Да, я выглянул из окна в коридоре и видел, как он садился в какую-то машину, – признался водитель. – Белый такой «Лексус». Но номер я вам не скажу, номер из окна было не видно.

– И больше ты своего начальника не видел?

– Нет, больше я его живым не видел. На другое утро я, как обычно, подъехал к его дому, стал ждать. Он все не выходил, тогда я ему позвонил…

– И что? Тебе кто-то ответил?

– Нет, никто не ответил. Точнее, оператор ответил, как это обычно бывает: «Абонент занят или недоступен». Тогда я подошел к воротам. И уже тут охранник – кажется, его Игорь зовут – сказал, что случилось. Так я узнал, что Алексея Викторовича убили…

– То есть ты не веришь, что Кашкин погиб на охоте от случайного выстрела?

– Да как же я могу в такое поверить? – удивился водитель. – На охоту он в этот день не собирался и одет был не для охоты. А Алексей Викторович придавал большое значение тому, как он одет. Никогда бы он в деловом костюме на охоту не поехал. И ружья у него с собой не было. Из чего же он мог стрелять? В общем, ничего тут не вяжется.

– Как же в таком случае погиб твой начальник?

– Этого я не знаю, – признался водитель. – Только я знаю, что дело это темное. Возможно, оно как-то связано с нашей фабрикой.

– Что значит «связано с фабрикой»? Объясни.

– Понимаете, наша фабрика – очень прибыльное предприятие, – начал объяснять водитель. – И это кое-кому покоя не дает. Ходят слухи, что у Алексея Викторовича разные люди хотели завод отжать.

– Какие люди? Местные?

– И местные, и приезжие, из Москвы. Поступали ему такие предложения, чтобы он фабрику продал. Но Алексей Викторович на это ни в какую не соглашался. Он был человек неуступчивый.

– Понятно… А этот охранник, Забродкин, который якобы убил Кашкина, – он какой человек? Он часто с директором куда-то ездил?

– Иван? Да никогда он с Алексеем Викторовичем никуда не ездил! Пустой он человек, никчемный. А самое плохое – пьющий. Даже не понимаю, как его Алексей Викторович на фабрике терпел.

– А что тут удивительного? На любом производстве, наверное, многие пьют, работа-то тяжелая…

– Ничего не многие! Алексей Викторович пьяниц терпеть не мог. За пьянку сразу с работы выгонял. С этим у нас очень строго. Если какой праздник – день рождения у кого-то или Новый год подходит, кроме соков или чая на столе ничего нет. В общем, пьяницам у нас была объявлена война. А Забродкина Алексей Викторович жалел. А зря…

– Но ведь ты не веришь, что Забродкин убил директора? Почему же в таком случае «зря жалел»?

– Что убил – не верю. А жалел все равно зря. Потому что Иван дал себя втянуть в эту обманку с охотой. Тень на плетень навел. Теперь сам срок получит, а потом, глядишь, еще кого-то за собой потащит.

– Ну это мы еще посмотрим, – пробормотал Гуров и открыл дверцу машины. – Ладно, Анатолий, пока давай разговор заканчивать. Но я к тебе, наверное, еще буду обращаться. Ты сейчас куда – назад в административный корпус?

– Да, мне там полагается сидеть, в приемной, – отвечал водитель.

– В таком случае и я с тобой пойду, – решил сыщик.

Глава 4

Они вместе пересекли двор фабрики, поднялись по лестнице и вошли в приемную директора. В этот момент открылась дверь кабинета, и оттуда выглянул низенький лысый человек. Увидев входившего в приемную водителя в сопровождении какого-то неизвестного, низенький воскликнул с чрезвычайно рассерженным видом:

– Ты почему где-то разгуливаешь, Сергиенко? И с кем это ты ходишь? А вы что здесь делаете? У нас тут что, проходной двор?

– Я не с кем-то, а с полковником Гуровым беседовал, – с достоинством ответил на это водитель.

При сообщении, что перед ним знаменитый сыщик Лев Гуров, человек резко изменился.

– Конечно, конечно! – воскликнул он. – Мне говорили, что вы здесь, меня предупреждали, я просто не знал… Конечно, рад видеть, добрый день, заходите!

Таким образом, стало ясно, что перед сыщиком – новый директор фабрики, в прошлом заместитель Кашкина, Рустам Халилов. Сыщик ничего не ответил на трескотню нового руководителя фабрики и вслед за ним вошел в кабинет. Здесь ему тут же предложили чаю.

– С брусничным вареньем? – уточнил Гуров. – Нет, спасибо, не хочу ни с брусничным, ни с черничным. Я всего лишь хотел задать несколько вопросов. И не вам, а главному инженеру фабрики Семену Терентьеву.

Лицо Халилова, сиявшее радушием, вновь изменилось; теперь оно выражало озабоченность.

– Очень жаль, очень жаль! – воскликнул он. – Не получится у вас увидеться с Семеном Артемовичем. Он, понимаете, уехал.

– Вот как? – удивился Гуров. – И когда же?

– Да всего час назад улетел, – отвечал Халилов. – В Москву улетел, в командировку.

– Значит, вы его послали?

– Да, я подписал приказ, вот он и улетел.

– И что за потребность такая возникла? Что нужно вашему главному инженеру в Москве?

– А его в Министерство пищевой промышленности вызвали.

– Вот как? Но ведь ваша фабрика – частное предприятие. Как же может министерство вашего работника к себе вызвать?

Халилов нисколько не смутился.

– А что тут такого? – сказал он. – Государство у нас многое решает. Вот захотели в министерстве и вызвали. Какие-то вопросы к нам возникли.

– Какие-то вопросы… – повторил Гуров вслед за собеседником.

Впрочем, он уже не слушал Халилова, не смотрел на него. Он оглядывал кабинет, стараясь оценить каждую деталь увиденного. Затем снова повернулся к новому директору.

– Вы здесь второй день как хозяин сидите? – спросил он.

– Да, вот привыкаю к новой должности, – отвечал Халилов.