Страшно только в первый раз
«Хозяйка турбазы», – мгновенно обозначил для себя доктор.
– Здесь зимой лучше, – объясняла она неспешно, как бы разжевывая, идущему за ней следом Лунегову, который слушал вполуха. – Охраняемая парковка, катание на квадроциклах, снегоходах, русская баня опять же на 15 мест…
Патологоанатома явно тяготило это разжевывание, он привык к более стремительным словам и действиям. Петр решил ему помочь:
– Зачем нам сейчас снегоходы? – разочарованно протянул он, с ходу включаясь в разговор и не обращая никакого внимания на тычки со стороны бывшей супруги. – У нас праздник летом… Понимаете? Профессиональный! Что у вас есть летом? Неужели нам не повезло?
– Во-первых, здравствуйте, – женщина осуждающе взглянула поверх очков на доктора, на что тот извинился, ответив дежурным приветствием. – А во-вторых, летом тоже есть чем заняться: рыбалка, охота, пейнтбол, сплавы по реке Коньве, пешие экскурсии на гору Вислянку, в заповедник Тубареги, на гору Учаковский Камень… Предусмотрен прокат рыболовного и туристического инвентаря. Что вы предпочтете?
– Лично я предпочел бы, Антонина Ильинична, одноместный люкс с джакузи, вайфаем, плазмой во всю стену и кондиционером, – не остался в долгу Лунегов, пожимая Петру руку. – А также информацию о том, когда здесь намечается торжественный ужин с моими дорогими коллегами, посвященный празднованию Дня медработника. Оркестр с цыганским хором по этому поводу, надеюсь, приглашен?
Несмотря на рукопожатие и напускную браваду, от Петра не укрылся мимолетный, чуть наигранный взгляд патологоанатома, который тот бросил на Эллу. Из этого Фролов понял: интуиция его не подводит, Лунегов как-то связан с его бывшей супругой, скорее всего, они приехали вместе. Но зачем это скрывать? Даже смешно как-то.
Еще Петр вспомнил, кого Макс ему напоминает. Надень на него вместо кожаной куртки пиджак, дай в руки гитару – получится вылитый Булат Окуджава в молодости. Как ни сопротивлялось все в нем, но придется обозвать патологоанатома Бардом – больше ничего в голову не приходило, а время шло.
– Ужин будет ровно через час, – как бы собираясь с мыслями, разъяснила Хозяйка. – То есть в семь. Имеется в виду торжественный ужин, с почестями и музыкой. В столовой, которая находится в конце коридора на первом этаже. Она у нас зовется кают-компанией.
При последних словах Петра передернуло. И Лунегов, и Хозяйка удивленно посмотрели на него. Они не могли знать, что с некоторых пор все, касающееся рек, морей и океанов, вызывает у Петра стойкое отвращение. Всему виной теплоход «Хирург Бекетов».
– Относительно люксов, – продолжила через некоторое время Антонина Ильинична, – их у нас нет, поскольку мы не отель. А двухместные номера есть, заказали именно их, так как вы расписаны в основном парами.
– Угу, мы с Тамарой ходим парой, – пробубнил Лунегов.
– Не только ходим, но и ездим, – вырвалось у Петра, после чего последовало гробовое молчание всех участников беседы.
Женщина в красном с трудом вставила ключ в скважину одной из дверей и толкнула ее.
– Это для семейной пары. Кто из вас? Располагайтесь.
Петр не сразу понял, что Хозяйка базы имеет в виду их с Эллой.
– А как же я? – обиженно напомнил Лунегов, раньше других понявший ситуацию. – Ведь я первый к вам обратился, будем справедливы… И сейчас вы мне отказываете?
Взглянув на обиженного гостя поверх очков, женщина в красном не сразу нашла, что сказать:
– Странно… Мне кажется, я вам объяснила, что есть у меня еще один номер. Одноместный. Туда я вас и поселю. Пройдемте со мной.
Оставшись наедине с бывшей супругой, придирчиво осматривавшей кровать и тумбочки, Петр перевел дух. Однако буквально через секунду пришлось снова напрячься.
– Слава богу, не так, как на «Бекетове».
– Что? На «Бекетове»? – Петр невольно вздрогнул, хотя отлично понял, что супруга имеет в виду. – При чем здесь «Бекетов»?
– При том, – Элла взмахнула рукой, едва не ударившись о небольшую этажерку, потом повернулась к нему и продолжила вкрадчиво, почти таинственно: – Я больше всего боялась, что комната наша будет напоминать каюту на «Бекетове». Это был бы знак. Ведь, кроме нас с тобой, здесь нет никого, кто плавал на том теплоходе. Они ничего не знают и не могут знать! Только мы, понимаешь, одни…
Элла приближалась к нему на цыпочках, глядя прямо в глаза. От идущей от нее энергетики Петр вынужден был присесть на кровать.
– Значит, – прохрипел он, кое-как ворочая языком, мгновенно почувствовав сухость во рту, – ты тоже проводишь определенные параллели? Между этим праздником и тем, что было там…
Элла неожиданно щелкнула его по носу и улыбнулась:
– Ага, испугался! Расслабься, я пошутила. Ни о чем таком я не думаю и параллелей никаких не провожу.
Скрипнув зубами, ни слова не говоря, Петр вскочил и вышел из номера.
Обморок в красном
Коридор был пуст, пройдя до его конца, он обнаружил двери с буквами «М» и «Ж». Последняя вскоре открылась, оттуда вышла Хозяйка гостиницы и, не заметив его, направилась в другой конец коридора.
– Извините, пожалуйста, – окликнул ее Петр, не ожидая от себя подобного выпада. – Э… э… Антонина Ильинична, можно вопрос, так сказать, частного характера? Если вы не против.
Женщина неожиданно вскрикнула, остановилась, взмахнула руками, словно потеряв равновесие, и навалилась на стену. Разглядев ее побледневшее лицо, капли пота на лбу и обескровленные губы, Петр быстро подставил женщине свое плечо, моментально забыв, о чем хотел ее спросить:
– Осторожно. Обопритесь, Антонина Ильинична…
– Что ж вы так меня пугаете, – расслышал он полушепот, пока, поддерживая Хозяйку, вел ее по коридору. – Прямо… прямо… и через две двери будет… моя.
Очки Хозяйки правой дужкой поехали вверх, у Петра сложилось впечатление, что у женщины три глаза, отчего ему сделалось не по себе.
Неожиданно на их пути вырос Цитрусов.
– Валер, хорошо, что попался… У Хозяйки – обморок, давай, помогай. – Вдвоем они быстро довели ее до комнаты, уложили на диван и с помощью подручных средств оказали первую помощь.
– У меня так часто бывает, – пояснила женщина в красном, когда ей полегчало. – Давление вдруг стало резко падать. Раньше случалось такое, но постепенно, я успевала присесть или даже прилечь, а сейчас – как-то резко, особенно когда испугаюсь.
– А сахар давно проверяли? – поинтересовался Петр, считая пульс на ее запястье. – Горячего сладкого чаю в этот момент не хочется с булочкой?
– Сахар давно не проверяла, а булочки не ем, фигура, знаете ли, расплывается и без булочек.
Через несколько минут, когда лицо Хозяйки порозовело, лоб высох, а настроение улучшилось, Петр взглянул на часы и предложил коллеге идти к гостям, так как праздничный ужин вот-вот должен был начаться. Заодно и предупредить коллег о том, что Петр задерживается.
– Понял, шеф, – картинно приложил руку к несуществующему козырьку Цитрусов. – Если вы настаиваете… Объясню, как смогу. Дескать, доктор оказывает первую помощь. Но, сдается мне, их такое объяснение не удовлетворит.
– Тогда пусть заявятся сюда и убедятся.
Петр улыбнулся и на минуту закрыл глаза. В том, что только что произошло, просматривался какой-то сюрреализм. Экипированный грозный байкер, еще недавно грохотавший своим мотоциклом на стоянке, вдруг преобразился, как по мановению волшебной палочки. Кадр сменился – и вот он уже нежно укладывает женщину на диван, проводит перед ее носом ваткой с нашатырем. У-тю-тю… Одно с другим не стыкуется, хоть ты тресни!
– Без меня не начнут, – констатировала Хозяйка, когда Цитрусов вышел из комнаты. – Надо отдать последние распоряжения.
– Лежите пока, лежите, – сделал предостерегающий жест Петр, видя, что Антонина Ильинична собирается встать. – Ничего страшного, задержится начало банкета, – не смертельно.
– Кстати, о чем вы хотели меня спросить? – повинуясь доктору, женщина снова легла.
– Ночью стоянка как-то охраняется? – Петр выдал первое, что пришло в голову. – Камеры предусмотрены?
Женщина мотнула головой, прикрывая глаза:
– Увы, мы не настолько богаты. Вопрос о камерах поднимался, еще когда мы принадлежали заводу имени Дзержинского. А теперь мы в свободном плавании. Понятно, что это влияет на имидж. Но практически все окна, где вы будете ночевать, выходят на стоянку.
– Жаль… Придется окно держать открытым.
– У меня к вам тоже будет вопрос, – Хозяйка полезла в карман своего тренировочного костюма. – Даже не вопрос. Кто-то из ваших забыл это на подоконнике в коридоре.
В следующую секунду Петр рассматривал, крутя в руке, причудливый колпачок, не представляя, от чего он мог быть.
– Точно кто-то из наших?
– Без сомнения, я утром сегодня уборку делала, его бы заметила, он появился совсем недавно. Он закатился под раму, заметить было непросто.
– Хорошо, спрошу, – Фролов спрятал находку в карман, внутренне ликуя, что не пришлось задавать вопрос о том, не заметила ли она что-нибудь странное с момента заселения медиков. Именно об этом он и хотел ее спросить первоначально. Она предвосхитила его вопрос, найдя эту странную вещицу.
Для себя Петр решил, что не будет афишировать находку, пока не узнает точно, к чему она относится. Уж больно специфично выглядел колпачок – Петр мог поклясться, что видит его первый раз в жизни.
Когда спустя минут пять он шел за Хозяйкой по коридору, из кают-компании уже доносились музыка и общий смех. Однако женщина в красном не спешила туда заходить. Она заглянула в незаметный для постороннего глаза дверной проем, где возле окна, опершись коленом о подоконник, застыл грузный мужик лет сорока.
Его выпирающий из рубахи живот – там, где пуговки были расстегнуты, – говорил о непомерном аппетите, а одутловатое лицо – о пристрастии к алкоголю. В руке его была отвертка, он двигал туда-сюда оконную раму.
– Леонтий, ты как? – спросила Хозяйка, задержавшись в дверях.
– Нормалек, Ильинична, – отрапортовал мужик, хотя Петр без труда уловил запах перегара и по ряду косвенных признаков понял, что самочувствие Леонтия далеко от нормального.
– Что недавно сверлил опять? – буквально выстрелила Хозяйка вопросом, из которого Петру стало ясно, что ее самочувствие после обморока восстановилось. – Опять вешалки оборвали в предбаннике? Кто, я спрашиваю! Спортсмены?
– Они, родимые. Никак не угомонятся.
– А-а, – махнув рукой, Хозяйка быстрой походкой направилась в сторону кают-компании.
А до Петра донеслось:
– Дак это ж… еще в обед было. А теперича… почти шесть.
Сплетни в планы не входят
Первое, что увидел Петр, войдя следом за Хозяйкой в шумную кают-компанию, ее глаза. Словно она знала или подозревала о его присутствии на турбазе и ждала его появления за столом.
Он не назвал бы ее взгляд удивлением, скорее – укором за долгое отсутствие. Инга смотрела и как бы говорила: «Наконец-то ты появился, значит, можно начинать».
Едва он уселся рядом с Эллой, как услышал от нее:
– Дырку на ней взглядом протрешь! Элементарные приличия соблюдай!
Он бросил взгляд на бывшую супругу, но она уже успела отвернуться. В нем словно разорвалась петарда: коллеги Эллы знакомились с ним, что-то говорили, поздравляли с праздником, но он не слышал их, весь уйдя в энергетику ответной фразы:
– Еще недавно ты предлагала мне покинуть корпоратив, утверждая, что без меня повеселишься, – продолжая улыбаться и кивать на поздравления, цедил он сквозь зубы, – лучше, чем со мной. О каких приличиях речь? Мы – в разводе, если ты помнишь. И пока вновь не расписались, есть время подумать.
– Долго сочинял? – Элла с усмешкой окинула его с ног до головы. – Так старался, что забыл переодеться к празднику. Именно об этих приличиях я и говорю. Все при параде, только Фролов черт знает в чем!
Тут он вспомнил, что убежал из номера, не переодевшись. Окинув взглядом сидевших за столом, понял, что выглядит в своей невзрачной футболке белой вороной, точнее – вороном. Даже байкер Цитрусов был в светлом клетчатом пиджаке, буквально искря шутками направо и налево. Когда только успел переодеться?
– Не забудь. – Элла протянула ему ключи от номера. – Давай, поторапливайся, тебя здесь многие ждут.
В номере он обнаружил висящие на «плечиках» в шкафу костюм, рубашку, галстук – все, что они вчера тщательно подбирали с Эллой, чтобы гармонично смотреться в паре. Он на минуту застыл, закрыв глаза.
Почему все так нелепо складывается? Они всегда ссорятся в самый неподходящий для этого момент. Из-за какой-нибудь глупости…
Стук в дверь застал его за такой ответственной процедурой, как завязывание галстука. Для него это всегда было высшей математикой, неподвластной его пониманию.
– Да-да, – крикнул он, пытаясь рассчитать, чтобы получилось не длинно и не коротко. – Не заперто, входите.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Речь идет о случае, описанном в романе «Тайна речного тумана».
2
Хоаны – отверстия между полостью носа и носоглоткой, через которые происходит дыхание.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: