Внутри мафии

– Дмитрий…

– Демон!

– Демон, ты не знаешь, как убили Болта?

– Зарезали.

– Как Игрока?

– Как – не знаю, знаю, что ножом убили.

– Никого это не насторожило? Режут Болта, на другой день – Костю Игрока. А? Может, кто-то хотя бы шепотом высказывал свои мысли на эту тему? Разговоры же были!

– Болта мог зарезать кто угодно. Он после смерти Халявы тусовался сам по себе, дурил, пил с бомжами, бомжих трахал, банки с огурцами солеными из кладовок воровал, по мелочи тряс молодых лохов в парке – быковал. Опустился ниже плинтуса! Это его закономерный финал! Естественный.

– Ясно. Но слишком уж складно получается: унижают Крючкову, проходит определенное время, и начинается – все виновные в ее теперешнем рабстве мрут как мухи – Халява, Болт, Игрок, Гусь.

– Пепс и Член живы.

– Они могут идти не в счет.

– Или еще не вечер, – заметил Сашка.

– Согласен! Может статься, их очередь на подходе.

– Халяву не убили, – уточнил Демон.

– Ты уверен? – Сергей ухмыльнулся. – Сейчас множество химических соединений, которые вызывают смерть с признаками сердечной недостаточности и полностью рассасываются в крови, не оставляя следа в организме жертвы. Халяву могли отравить. Этот вариант не следует отбрасывать!

– Почему других не отравили?

– Пока не знаю. Но очень много совпадений – это настораживает.

Дело Болта было еще свежим и крутилось в оперативном отделе Заводского РОВД. Бравые опера Каськовский и Маев, завидев Сергея и Филиппова, оскалили хитрые рожи в улыбках:

– Какие люди!

– Приветствую служителей закона, – ухмыляясь, пожал шершавые ладони оперативников Сергей, без приглашения усаживаясь на единственный в кабинете мягкий стул – на него усаживали подозреваемых (бравые опера протирали задницы на жестких стульях). Сашка Филиппов остался стоять у двери.

– Че приперся, Серега? – не меняя веселости, перешел к делу Маев. – Али решил нас угостить? Ты ужасный человек! Ты всех подкупаешь, а мы потом испытываем моральные терзания – стоило идти на незаконное сотрудничество с частником? А? Не продешевили ли?

Все в кабинете рассмеялись.

– За пивом и водкой дело не станет, – сказал Сергей. – Могу и денег дать.

– Обижаешь! Ты знаешь – мы честные менты, денег не берем, только натурой!

Сергей шутливо приподнял зад с мягкого сиденья и прикрыл его ладошкой.

– Друзья, я уже староват для этого! Может, другой натурой возьмете: морковкой с огорода, картошкой или алкоголем…

– О-о! Последнее предложение как-то согревает!

– Опять договорились! Меня очень интересует один мокряк.

– Ах ты, деляга, за счет наших дедуктивных способностей хочешь озолотиться? Небось подцепил клиента, а к нам прибежал за информацией, – заключил Каськовский. – Хитроумие, Баринов, никого до добра не доводило.

Сергей поднял вверх ладонь, требуя внимания.

– Алик, ты не прав. Я кручу одно дело, но оно не имеет к этому мокряку никакого отношения.

– Почему тогда ты здесь?

– Из любопытства. Мои клиенты, видя полное сходство этого мокряка и моего, абсолютно не испытывают волнения. А я испытываю. Как охотничий пес.

– Легавый! – подал голос от двери Сашка Филиппов.

– Что за мокряк ты ведешь? – насторожились опера.

– Он не в вашем районе. Не хочу загружать ваши и без того усталые мозги.

– Ты гад! – шутливо возмутился Маев. – У нас усталые мозги! Алик, гони его в шею!

– Правильно говоришь, сейчас мы вышвырнем этих частников из госучреждения! Какой мокряк тебя интересует, Сережа?

Сергей скривил рожу, собираясь продолжать беседу в шутливом тоне, но его пресек громовой хохот Маева.

– Алик, Баринов похож на Джима Керри. Такой же кривлячий, только маленький. Тот высокий, а наш – поменьше. Эйс Вентура идет по следу украденного хомяка. Ха-ха. Эйс! Баринов, мы будем звать тебя Эйс!

Только вчера, в честь какого-то события, один из ведущих центральных каналов показал два старых фильма про зоологического помощника зверью в беде Эйса Вентуру, со всеми кривляниями и непристойными шутками неподражаемого Джима Керри.

Сергей поскучнел – если это не пресечь, скоро вся полиция будет обращаться к нему не иначе как «Вентура».

– Стоп веселье! Хочу узнать, кто убил гражданина по кличке Болт.

– A-а, ты про него. Дело плевое. Его убил один хлыщ – Васька Тополев, обалдуй, двадцати шести лет, неработающий, ранее не судимый.

– Он у вас?

– Нет, где-то околачивается, прячется по подвалам.

– Ищете?

– Нам это надо? Сам придет. Такие долго не выдерживают.

– Откуда узнали, что он?

– Мамаша его сказала. Все сошлось. Нож кухонный нашли с его отпечатками пальцев. Короче, Болт погиб по пьяни, бухал с этим Тополевым… Мамаша Тополева говорит, что-то они не поделили, а что – не уточняет. Хотя… пьяные найдут, что не поделить.