Войти во тьму

–Все заметили. Да и он сам сказал.

Александра напряглась.

–Так, вы сами заметили о косвенных уликах или, после разъяснений Прозоровского?

Игин растерянно захлопал ресницами, оказавшись в тупике. И тут Александра повела атаку на самого Игина:

–А ведь и против вас кое-что имеется.

Игин побледнел.

–Не может такого быть. Я не убивал никого.

–Я вам верю. Но ведь Прозоровский убил медведя, а вам и Фарафе подарил каждому по медвежьей лапе. Убийца же оставляет медвежий след. Вы можете показать лапу, подаренную вам Прозоровским?

Игин был потрясён.

–Нет.

–Почему?

–Её украли. И у Фарафы, и у меня.

–А, может ведь быть и так, что вы скрываете злосчастную лапу, чтобы по ней не могли вас обвинить в преступлениях?

–Я не убивал никого! Клянусь!

–Успокойтесь, Владимир Исаич, не надо так волноваться и кричать, – миролюбиво заговорила Александра, тем не менее, крайняя нервозность капитана показалось ей странной. – Я говорю, что верю вам, но я вам сейчас показала, что ни один Прозоровский с его талантами на заметке. И у вас не меньше шансов быть подозреваемым номер один, и у Фарафы.

–Но те лапы, правда, украли.

–Потому, припомните, как это произошло и когда?

Игин, неуверенно, пожал плечами. На его простоватом лице читалась напряжённая работа мысли. Как его растрясло от намёка на возможность стать подозреваемым номер один. Перепугался. Но, пусть успокоится, нельзя вызывать преждевременную настороженность. Для Александры все эти офицеры особо подозреваемые. Ведь даже, принимая версию об угонщиках вертолёта, кто-то из офицеров орудует с ними заодно. Похож Игин на такого перевёртыша? Ещё как – строит из себя расчувствовавшегося, а сам внутри твёрдый гранит. До него, все допрашиваемые вели себя естественно: Бабкин – работяга и простой мужик, Синицын – забитый и разуверившийся, Пастухов – нагловатый хам, а Прозоровский – вальяжная, надменная личность, пестующая свой эгоизм… Кто же Игин? Перевёртыш?

Игин снова пожал плечами.

–Было это три недели назад. А обнаружил пропажу, когда вернулся с дежурства. Всё в домике на месте, а лапы нет. У ребят поспрашивал, поискал, думал, куда завалилась. И всё. А после и Фарафа пожаловался: « И мою кто-то спёр». Решили – шутят. Ругались, мол, хватит. Без толку.

–Понятно…Теперь, о дне перед убийством… Нет, давайте о среде, – Александра аккуратно записывала показания Игина, шурша клавиатурой ноутбука.

–В среду я и Викторов дежурили на объекте номер один. Всё как обычно. В четверг на базе я взял паёк, пообедал, отдохнул и, в паре с Гущиным переехал на объект номер два.

–Ничего подозрительного не заметили?

–Нет. Гущин, как всегда, рассказывал о рыбалке и отпуске. Он про рыбалку и отпускные приключения часами может рассказывать… А в пятницу случилось убийство.

Александра отвлеклась от компьютера, ухмыльнулась, качнула головой осуждающе:

–Да, товарищ капитан, не много вы рассказали.