Вьюга теней

– Что-то не так, – обеспокоенно сказал гоблин.

– Что не так?

– Не знаю, – буркнул шут и заторопился дальше.

Затем остановился Эграсса и поднял руку, чтобы мы не шумели. Эльф долго вслушивался в мрачную тишину ночного леса, а затем что-то сказал Миралиссе на гортанном орочьем наречии.

Она ответила на том же языке, и Эграсса вновь повел нас вперед. Эльф и эльфийка поминутно оглядывались. Я тоже не сдержался и оглянулся, но позади нас была лишь узенькая тропинка, посеребренная светом луны, и мрачные стены елей, возвышающиеся по обе стороны от нее.

– Что происходит? – спросил Алистан Маркауз.

– Пока ничего, милорд, просто не отставайте. – Эльф почти перешел на бег.

Миралисса бубнила что-то себе под нос, иногда взмахивая руками. Я с ужасом понял, что она на бегу подготавливает какое-то заклятие. Выпей меня тьма, они могут сказать, что происходит, или нет?!

Кли-кли подпрыгивал впереди меня, мешок бил его по спине, и коротконогому гоблину было нелегко поддерживать тот темп, что задал нам Эграсса. Гоблин тихонечко повизгивал. Поначалу я думал, что это он так дышит от натуги, а потом понял: Кли-кли скулит со страху. Вот тогда-то я и напугался. Сильно.

– Кли-кли! – рявкнул я ему. – Давай сюда свой мешок, тебе будет легче идти!

Шут посмотрел на меня. Синие глаза были полны животного первобытного ужаса. Мне пришлось повторить свое предложение дважды, прежде чем он понял, чего я от него хочу. Кли-кли не стал спорить и сразу же передал маленький мешок с пожитками мне.

– Что происходит? – спросил я у него.

– Флейта! – пискнул шут.

– Какая, во тьму, флейта?!

– Просто иди быстрее, ладно?

Вот и весь сказ.

А затем я услышал это. Услышал и в первую секунду даже не поверил, что такое возможно. Тишину разорвала чистая хрустальная трель флейты. Едва слышный звук. Расстояние до неизвестного флейтиста, видать спьяну вздумавшего поиграть в ночном лесу, было довольно большим. Флейта настолько неожиданно разрезала покой ночи, что я остановился как вкопанный и в меня тут же врезался Делер.

– Перебирай ногами, Гаррет, коли жить охота! Не знаю, что там за нашей спиной, но чувствую, что ничего приятного мы от него не дождемся!

Эграсса перешел на бег. Вновь раздалась трель флейты, теперь намного ближе, чем в прошлый раз, и тогда-то я понял, кто приближается к нам. Лишь одно существо издавало звуки, так похожие на трель флейты. Орки прозвали это чудовище Ужасной флейтой, или Х’сан’кором.

– Спаси нас всех Сагот! – вырвалось у меня.

– Это вряд ли! Просто беги, Гаррет!

И мы побежали. Каждый раз трели становились ближе и громче. Звуки флейты подстегивали нас не хуже, чем боевой кнут ламия. Кем бы ни была тварь, именем которой нас пугали по ночам в далеком детстве, бегала она быстро, гораздо быстрее, чем мы.

– Я… думал… они… все… давно… вымерли… или… вообще… сказка, – просипел Фонарщик.

Мумр бросил свой мешок, сейчас ему хватало веса одного биргризена. Но тяжелее всех приходилось Алистану Маркаузу. Наконец капитан гвардии не выдержал, отбросил в сторону шлем, затем щит, потом настал черед малой булавы. Из оружия у Алистана Маркауза остались только меч и кинжал.

– Как… видишь… не… все, – ответил Кли-кли Мумру. – Этот… вполне… жив… и голоден. Он… не… сказка…

– Почему мы… бежим? – проскрипел я. Еще три минуты такого бега, и я рассыплюсь на тысячу маленьких Гарретов.

– Чтобы… не… съел… дурак! Ждем… когда… Миралисса… сотворит заклятие!

«Быстрей бы! – подумалось мне. – Сагот, если ты меня слышишь, поторопи ее!»

Деревья слились в одну темную мелькающую массу. Мир сузился до узкой тропки, спины Кли-кли, хрипа, вырывающегося из моей груди, бормотания Миралиссы и воплей Х’сан’кора, вышедшего на охоту. Пот застилал глаза, волосы прилипли ко лбу, хотелось остановиться, упасть и умереть прямо здесь. Но все бежали, и мне не оставалось ничего другого, как бежать вместе с ними.

– Брось… мешок… оба, – скрипуче посоветовал Кли-кли.

Я с облегчением отбросил его мешок в сторону, затем скинул со спины свой, и бежать стало значительно легче. Еще бы сбросить кольчугу, но для этого следует остановиться, а остановка сейчас – это прямой путь в желудок твари.

Трель флейты… и ровно через секунду ей ответила другая.

– Их двое! – взвизгнул Кли-кли.

В этот самый момент Миралисса закончила бормотать заклятие, и кусты справа от дороги раздвинулись в сторону, открывая проход.

– Туда! – выдохнула эльфийка.

Нас не надо было уговаривать дважды. Кусты, как только мы сошли с тропы, сдвинулись за нами, примятая трава волшебным образом распрямилась, как будто ее и не топтали наши ноги. Отряд оказался в ельнике, где нас окружил густой мрак. Мигнуло, и по телу забегали мелкие мурашки.

– Теперь мы невидимы, но не стоит рисковать, ложитесь! – приказала Миралисса. – Кли-кли, твой народ знает защитные заклятия, на Х’сан’кора магия эльфов практически не действует. Помогай!

– Я не умею, – заныл испуганный гоблин. – Только самую малость, что дедушка научил!

– Делай, что можешь! – яростно прошипела эльфийка, распыляя по воздуху какой-то порошок.

Кли-кли кивнул и закрутился волчком. Прошло десять долгих секунд, и Кли-кли рухнул на траву, а мир на краткий миг полыхнул розовым. Не знаю, что это было, но Миралисса одобрительно кивнула.

– Хорошо, а теперь не шевелитесь и даже не дышите. Сейчас для Флейты вы всего лишь корни деревьев. По крайней мере на минуту…

Последние слова она пробормотала тихо-тихо.

Вляпались мы знатно. О Х’сан’корах практически ничего не известно, что вполне естественно – те, кто с ними встречался, обычно ничего никому не рассказывают (по причине внезапной кончины). Так что все, что мы имеем об Ужасных флейтах, – это страшные легенды эльфов и гоблинов о таинственных чудовищах леса да несколько гравюр с изображением трупов Флейт (я лично до сих пор не представлял, как выглядит эта тварь). Два обнаруженных тела Х’сан’коров особо храбрые трапперы, забредающие в глубину Золотого леса, продали за бешеные деньги (одно тело досталось Ордену, другое купил какой-то коллекционер). Да еще, лет триста назад, один особо храбрый и глупый барон Приграничья устроил на Х’сан’кора охоту. Половина отряда полегла, но тварь удалось захватить живьем. Пока к барону спешили пустившие слюну маги Ордена, Флейта не стал ждать, проломил клеть, куда его по глупости усадили, и перебил весь замок вместе с соседней деревушкой. А затем дождался магов и прикончил почти всех. Оказалось, что на тварь совершенно не действует боевая магия, поэтому лишились трех адептов и семи аколитов. Счастье, что среди орденских был архимаг, который и прибил чудовище, обрушив ему на голову близлежащую мельницу.

Но это дела давно минувших дней. Рядом с нами не было ни находчивого архимага, ни лишней мельницы. Сейчас мы лежали на земле, не шевелясь и едва дыша. Вновь раздалась трель флейты. Ох как близко, тьма меня разбери! Первой флейте тут же ответила вторая.

– Я бревно, я невидим, – тихонько зашептал я. Волосы на голове со страху встали дыбом.

Кли-кли пребольно пнул меня ногой и приложил палец к губам. Я моргнул глазами, мол, понял, затыкаюсь.

Из нашего укрытия открывался великолепный вид на посеребренную луной тропинку. Ночная тишина то и дело прерывалась трелями флейт, и оставалось лишь молиться Саготу, чтобы нас не заметили.

– Они кого-то гонят! – прошипел Мумр и тут же заработал болезненный тычок от Угря.

То, что я увидел через мгновение, осталось в моей памяти навечно. По тропинке бежал человек. Даже не бежал, а летел, вкладывая в бег все свои силы. Неизвестный едва касался ногами земли, он огромными скачками убегал от преследующих его чудовищ. Вот его сапог задевает землю, толчок, человек пролетает добрых три ярда, вновь касание земли и вновь длинный скачок. Могу поспорить, при сильном желании парень способен бежать наравне с лошадью. Серый плащ развевался за его спиной, как крылья ночной птицы, лицо скрыто капюшоном. В руках человек держал копье с черным древком и очень широким листовидным наконечником.

За четыре секунды человек появился, пробежал мимо нас и исчез за деревьями. А потом появились они. Вновь запела флейта, и из-за поворота выскочило существо. Оно пробежало настолько быстро, что я даже не успел разглядеть его – росчерк красно-черно-зеленого с нелепо длинными ногами и руками. Миг, и тварь уже исчезла. Х’сан’кор был слишком увлечен преследованием добычи, чтобы обратить на нас внимание, к тому же благодаря Миралиссе и Кли-кли мы на какое-то время стали невидимы для его глаз.