Его могучие бока!
И оглянулся на арену,
Экстазом взорванную, бык! –
И увидал из глоток стену
И кровожадный глоток крик!..
И вдруг забыл он о тореро:
Обида от него мелка.
Арена, полная сомбреро,
Сразила гордого быка!
Так вот кому нужна расправа
Непринуждённая над ним! –
Бывает красота кровавой
Для чьей-то радости засим!..
Его погибель, значит, радость
Для этой яростной толпы!
Неужто жизнь такая гадость? –
И любят кто её, глупы?..
Толпой на смерть приговорённый,
И ей бык вынес приговор! –
Не раз уж пиками пронзённый,
Высокий одолел забор,
Хранителем толпы забавы
Надёжным что, казалось, был!
И над обидчиком к расправе
Своим немедля приступил!
И пролилась тут кровь другая…
Не та, текла что миг назад…
Но бык, однако, проливая
Чужую кровь, ей был не рад!
Не рад обидчиков страданьям,
Хоть кровь их всё же проливал:
Он в смерти тяжком ожиданье
На боль свою им намекал!..
И шпагой быстрою пронзённый, –
С ней был тореро ученик, –
Надеждой слабой вдохновлённый
На справедливость, умер бык…
О, как понятна мне обида
На смерть идущего быка!
Однако будет вновь коррида…
Подправят лишь забор слегка…
(Это событие действительно произошло во время корриды).
Язык
О, язык мой, какой ты болтун! –
Обо всём норовишь рассказать…
Говорят, превеликий ты лгун! –
И рождён для того, чтобы лгать…
Но не верю я в это, мой друг:
Языков это лживых навет!
Без твоих ложь умеет услуг