От Давоса до Куршавеля. Где решаются судьбы мира?

Хотя у демократов на лето 2010 года было большинство в двух палатах конгресса, для ратификации договора в сенате администрации Обамы на конец июля не хватало 8 голосов сенаторов-республиканцев (утверждение договоров требует двух третей голосов сенаторов). Однако к августу администрации не удалось сформировать двухпартийную коалицию, которая поддержала бы договор. В результате 2 августа было принято решение о переносе рассмотрения договора на осень. «Предполагалось, что договор, который назвали «Новый СТАРТ», станет относительно быстрым и легким шагом, за которым последуют гораздо более сложные и крупные шаги с целью остановить распространение ядерного оружия, – написала в связи с этим газета «Нью-Йорк таймс». – Но вместо того, чтобы утвердить договор, сенатский комитет положил его на полку до осени, когда его ожидает неясное будущее накануне грядущих выборов в конгресс, на которых развернется нешуточная борьба».

Администрация Обамы с уверенностью заявила, что договор, несмотря на эту задержку, будет ратифицирован. Тем не менее, возникшие сложности (в сенате состоялось уже 12 слушаний по СНВ-3, причем республиканцы сочли, что и этого недостаточно) показали Москве, что в правящих кругах США достаточно осторожно отнеслись к этому договору.

Дело здесь не столько во враждебности к России и договоренностям с российским руководством, хотя такая враждебность сохраняется в части американской политической элиты. Затягивание с ратификацией и критика СНВ-3 рассматривалось правоконсервативными кругами США прежде всего как способ осложнить положение Обамы накануне ноябрьских выборов в конгресс. На этих выборах республиканцы были намерены дать первый и решительный бой демократам после сокрушительного поражения 2008 года, открывшего Обаме дорогу в Белый дом, а демократической партии – контроль над обеими палатами конгресса. Сыграл свою роль и общий скептицизм части американской элиты в отношении перспектив ядерного разоружения. Однако для России вывод очевиден: в то время, как Госдума в Москве готовилась срочно – и с энтузиазмом – ратифицировать договор, в США с этим решили не спешить. Это показало, что в правящих кругах США, включая и часть администрации, гораздо прохладнее относятся к «перезагрузке» и сближению с Москвой, чем в российском руководстве – к сближению с США.

Барак Обама между войной и миром

ПЕРВОЕ ПОРАЖЕНИЕ НОВОГО ПРЕЗИДЕНТА

В октябре 2009 года я побывал в Марокко, где проходила «World Policy Conference», организованная IFRI – французским Институтом международных отношений. В те же дни там находилась госсекретарь Соединенных Штатов Хиллари Клинтон. Из Марокко, как из арабской страны, особенно хорошо видно, каковы результаты политики администрации Обамы на Ближнем Востоке за первые 10 месяцев пребывания Обамы в Белом доме. И эти результаты невелики.

С одной стороны, в арабском мире на Америку смотрят по-прежнему как на державу «номер один». Хиллари Клинтон в Марокко пользовалась исключительным вниманием. Газеты всячески подчеркивали, что США поддерживают Марокко в вопросе о Западной Сахаре. Слова Хиллари Клинтон о том, что она поддерживает план решения этой проблемы через предоставление Западной Сахаре автономии, цитировались во всей марокканской прессе и во всех выпусках новостей. И это выглядело как вердикт верховного судьи, вердикт хозяина Земного шара, который приехал и сказал свое очень и очень веское слово. Проблема, однако, в том, что представление о Соединенных Штатах как о хозяине Земного шара резко расходится с тем, что американская дипломатия оказалась способной сделать за эти 8–10 месяцев.

До Марокко Хиллари Клинтон находилась в Израиле и Пакистане. И там, и там ее визит был неудачным. Барак Обама начал свое правление с того, что, как он выразился, протянул руку исламскому миру. И для того, чтобы доказать, что эта рука протянута серьезно, он попытался оказать давление на Израиль, на премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, с тем чтобы тот заморозил строительство поселений в Восточном Иерусалиме. Это ключевой вопрос ближневосточного урегулирования: пока не будет «заморожено» строительство этих поселений, палестинцы отказываются садиться за стол переговоров.

Как известно, эти поселения незаконны. Ведь территория, на которой строятся эти поселения, по резолюции Организации Объединенных Наций принадлежит палестинцам. Палестинцы ссылаются на международное право, а Израиль ссылается на потребности безопасности. Задача Обамы состояла в том, чтобы хотя бы заморозить строительство этих поселений, чтобы усадить стороны за стол переговоров. Обаме это не удалось.

Фактически Нетаньяху отнесся к Обаме как к какому-то несерьезному человеку, которого надо выслушать, потому что этот несерьезный человек оказался президентом Соединенных Штатов. Но который совершенно не понимает Израиль, не понимает возможностей произраильского лобби в Соединенных Штатах Америки и который пристал к нему, Нетаньяху, с какой-то крайне странной идеей относительно прекращения строительства поселений.

И надо было видеть лицо Нетаньяху, когда он фактически отверг план Обамы. То есть на словах он как бы его поддержал, сказав: да, мы согласны с идеей создания Палестинского государства. Но при этом выдвинул 15 условий, и если они не будут выполнены арабами, то Израиль не согласится на создание Палестинского государства. Проблема в том, что эти условия полностью перекрывают сам план. Для арабов они невыполнимы.

Хиллари Клинтон, отправившись на Ближний Восток, пыталась добиться каких-то подвижек в позиции израильского руководства навстречу Обаме. Но никаких подвижек не добилась. И стала выдавать свое поражение за успех. Она стала говорить о том, что даже если Израиль не движется в том направлении, в котором хотят Соединенные Штаты, это не означает, что США откажутся от попыток подвинуть Израиль в этом направлении. Однако Нетаньяху стоит на своей позиции твердо, за ним стоит израильское общество, причем большая часть израильтян, за ним также стоят очень влиятельные силы, которые в Соединенных Штатах Америки представляют интересы Израиля.

Таким образом, можно говорить о первом, очень серьезном поражении Обамы. Хиллари Клинтон пыталась сделать хорошую мину, но игра была откровенно плохая. Судя по всему, Обама переоценил свои возможности по воздействию на Израиль. Обама, видимо, полагал, что его политику давления на Нетаньяху поддержит американский правящий класс. Но американский правящий класс Обаму не поддержал. В итоге – полный тупик. Палестинцы и Израиль остались на исходных позициях. Израиль слегка маневрирует, чтобы уж совсем не поставить Обаму и Хиллари Клинтон в неудобное положение, делает вид, что он готов что-то обсуждать, но на самом деле сдвинуть правое правительство Израиля с занятой позиции администрации Обамы не удалось.

Вторая задача поездки Хиллари Клинтон состояла в том, чтобы переломить сильные антиамериканские настроения в Пакистане. В Пакистане к Америке выдвигаются большие претензии. В последние 20 лет США очень активно участвовали в делах Пакистана. Результат, однако, удручает: в Пакистане вырос терроризм, правительство нестабильное, на севере началась война с талибами. И пакистанцы обвиняют Соединенные Штаты во всех грехах – существующих и не существующих. США – это та страна, которая привела Пакистан к нынешнему бедственному положению, положению страны, охваченной террором и войной, – таково мнение общественности в Пакистане.

Хиллари Клинтон пыталась это мнение изменить. У нее состоялись встречи и с элитой, и с военными, и со студентами. Но уехала она из Пакистана с острым ощущением глубочайшего кризиса в общественном мнении по отношению к Соединенным Штатам. Иными словами, улучшить имидж Америки, размахивая портретом Обамы, ей не удалось. В Пакистане ждут от Обамы действий, которые докажут, что Америка не просто использует Пакистан в своих средневосточных играх, а действительно стремится помочь Пакистану. Пока в Пакистане этого не видят. И это не просто поражение на уровне пиара. Это серьезное поражение, которое показало, что возможности администрации Обамы на Ближнем и Среднем Востоке весьма ограничены.

P.S. В начале сентября в Вашингтоне, под патронажем Барака Обамы, с большой помпой была проведена встреча между Нетаньяху и главой Палестинской автономии Аббасом. Администрация США торжественно объявила о начале прорыва в решении ближневосточного конфликта. Однако несмотря на оптимистические заверения администрации, переговоры были встречены всеобщим скептицизмом. У сторон не только не было общих позиций по главным вопросам урегулирования, но правительство Израиля даже не сняло главный раздражитель для палестинцев – намерение продолжить строительство израильских поселений вокруг Иерусалима, на принадлежащих палестинцам территориях. Под давлением администрации Обамы Израиль ввел на их сооружение временный и частичный мораторий, но четко обозначил дату, когда он перестанет действовать – 26 сентября 2010 года. По всеобщему мнению, переговоры и рассуждения о несуществующем прорыве нужны были администрации Обамы для того, чтобы она лучше выглядела перед ноябрьскими (2010 г.) выборами в конгресс США. Кроме того, отсутствие крупных внешнеполитических успехов, за исключением, пожалуй, получения Нобелевской премии мира, требовало от Обамы создания хотя бы видимости такого успеха.

«Пригласив израильского и палестинского лидеров 2 сентября в Вашингтон с целью возобновить прямые переговоры, правительство США открыло новейший акт в рамках того фарса, которым являются эти переговоры», – скептически написала в редакционной статье лондонская «Файнэншл таймс» («The Financial Times, August 23, 2010).

Действительно, иллюзорное «примирение» двух сторон под взглядами Обамы и Хиллари Клинтон стали крупной «пиар»-акцией американской дипломатии, но не более того. Они не сняли утвердившегося ощущения, что на Ближнем Востоке Обама не сумеет преодолеть первое поражение, нанесенное его внешней политике.

ПАРАДОКСЫ БАРАКА ОБАМЫ

10 декабря 2009 года Барак Обама прибыл в Осло для получения Нобелевской премии мира. Вручение премии скрывало двойной парадокс, который не ускользнул ни от одного серьезного наблюдателя современной международной политики.

Первый парадокс состоял в том, что Обама получил премию, абсолютно ничего не сделав. И, надо отдать ему должное, он даже сам признал, что получает ее, по сути, ни за что – лишь за намерения и планы.

Второй парадокс заключался в том, что Обама – вслед за Джорджем Бушем – превратился в президента войны, хотя пришел в Белый дом как «президент мира». За неимением другой альтернативы, он продолжает вести военные действия в Ираке и даже наращивает военные действия в Афганистане. Наследие Джорджа Буша буквально довлеет над Бараком Обамой, который пришел во власть с миротворческим посланием, в образе президента, который хочет сделать мир более процветающим и менее кровавым. И тот факт, что Нобелевский комитет вручил Обаме премию мира через девять дней после того, как тот решил направить еще 30 000 американских солдат в Афганистан, – это не просто парадоксальное, но еще и скандальное решение.

Таким образом, те, кто с самого начала говорил о том, что Нобелевский комитет совершает очень большую ошибку, избрав Обаму лауреатом премии мира, получили дополнительное подтверждение своим оценкам. Летом 2010 года численность американских войск в Афганистане достигнет 98 000 человек. При этом перспективы войны в Афганистане – самые неопределенные. И уже совершенно непонятно, ради чего Америка ведет здесь войну.

Когда Совет Безопасности ООН в октябре 2001 года дал добро США на проведение операции в этой стране, он исходил из того, что это будет ограниченная по времени и направленности операция. Изначально смысл состоял в том, чтобы искоренить формирования «Аль-Каиды» на территории Афганистана, помочь поимке бен Ладена и других руководителей этой организации. Обратите внимание: с 2003 года американская администрация о бен Ладене вообще ничего не говорит. Сложилось впечатление, что либо он уже погиб, либо скрывается и выполняет очень важные поручения американских спецслужб. Во всяком случае, совершенно непонятно, почему задача поимки бен Ладена была полностью выведена из числа тех целей, которые поставил перед собой Вашингтон, причем при двух администрациях. И это все, что осталось от требований Буша доставить ему лидера «Аль-Каиды» «живого или мертвого» – «dead or alive»?

Уже в 2007 году возникло подозрение, что бен Ладен убит, а звуковые фрагменты из его предыдущих речей и выступлений используются для создания фальшивых посланий якобы самого бен Ладена. Современные технологии позволяют это сделать. Обращало на себя внимание и то, что все его обращения, которые мир услышал в последнее время, носили весьма расплывчатый характер. В них не было указаний ни на конкретные даты, ни на конкретные события. «Бен Ладен» поднимал философские вопросы, рассуждал о противоречии между исламом и западным миром. Для того чтобы такие тексты гуляли по Интернету, живой бен Ладен не нужен. Но они нужны для того, чтобы оправдать продолжение американских военных действий на Среднем Востоке.

С точки зрения афганской политики США, Барак Обама почти ничем не отличается от своего предшественника. В своем выступлении от 1 января 2009 года в военной академии Вест-Пойнт, где президент США вкратце изложил ее суть, он заявил о необходимости расширить военные действия, чтобы привести эту страну к миру. В принципе, тем же самым здесь раньше занимались британцы, а потом Советский Союз. Мы тоже расширяли свое военное присутствие, чтобы добиться мира. По этому же пути пошли американские администрации. И Великобритания, и СССР, и США раз за разом попадают в одну и ту же «афганскую ловушку», пытаясь решить этот вопрос одним и тем же путем – через численное наращивание своих вооруженных сил в этой стране. И все приходят к негативному результату.

Эксперты, знающие Афганистан, в один голос говорят, что такое наращивание ничего не даст Америке, кроме проигранной в будущем войны. И тот факт, что Обама, расширяющий военные действия в Афганистане, в результате которых гибло и будет гибнуть и мирное население, получил Нобелевскую премию мира, – это оскорбление самой идеи этой премии. Правда, советник Обамы господин Аксельрод сообщил, что президент проводит много времени, «обдумывая, как можно создать более безопасный миропорядок». Однако обдумывание – это еще не политика.

Что из этого следует для России? Наша страна, конечно, заинтересована в том, чтобы рядом с нами был демократический Афганистан, в котором не было бы радикальных исламистов (по крайней мере, у власти). Волны радикального ислама имеют тенденцию расходиться по региону, и в том числе идут и на север – в бывшие советские среднеазиатские республики. В этом Россия не заинтересована. Но поддерживать Обаму в его обреченной войне можно только с очень серьезными ограничениями.

Во-первых, мы ни в коем случае не должны посылать в Афганистан войска. Послав туда войска, мы попадем в туже самую ловушку, в которой уже находятся американцы и их миролюбивый президент.

Во-вторых, наше содействие этой военной операции должно ограничиваться транзитом военных и невоенных грузов, о чем мы уже договорились с американцами летом 2009 года. При этом нам не следует наращивать это содействие в виде поставок военной техники или отправки российских специалистов. То есть нам следует стоять в стороне от этой войны. А поддержка может носить сугубо инфраструктурный характер.

В-третьих, необходимо внимательно отнестись к тому, что под предлогом войны в Афганистане американцы сохраняют свое присутствие в среднеазиатских республиках. В 2010 году США заключили с Киргизией новый договор о создании т. н. «транзитной базы» в аэропорту Манас. Но на самом деле это та же американская военная база, которая была в Манасе до недавнего времени. Франция держит в Таджикистане свои самолеты «Мираж». НАТО заинтересовано в том, чтобы закрепиться в «мягком подбрюшье». И нам нельзя закрывать на это глаза ради войны с очень смутными перспективами.

И еще одна важная вещь. Если США выбрали стратегию конфронтации со значительной частью исламского мира – это их дело. Но мы, как страна, которая граничит с большим числом исламских государств и которая сама имеет значительное мусульманское население, должны крайне осторожно относиться к тому, что Самюэль Хантингтон, автор «Столкновения цивилизаций», назвал «исламскими войнами». Россия не должна в них втягиваться. Она не может себе этого позволить.

НОБЕЛЕВСКАЯ ПРЕМИЯ МИРА ДЛЯ «ПРЕЗИДЕНТА ЗЕМНОГО ШАРА»

Как политик Барак Обама, безусловно, дитя XXI века. Этот век, едва начавшись, громко заявил о том, что он будет иным, чем век предыдущий. Век XX был веком великих и кровавых идеологий, гражданских и мировых войн, веком Берлинской стены и атомной бомбы. Век XXI, судя по всему, тоже будет переломным, но в других отношениях. В веке XX афроамериканец никогда не стал бы президентом США. Собственно, даже этого политкорректного названия тогда не существовало – чернокожих в Америке называли неграми. Для победы чернокожего в борьбе за Белый дом нужно было совпадение сразу нескольких важнейших факторов.

Во-первых, крайне непопулярный уходящий президент. Эту роль блистательно сыграл Джордж Буш, вызвавший у большинства американцев, и без того не любящих политический Вашингтон, приступ отвращения к традиционной элите.

Во-вторых, слабый консервативный кандидат, воплощающий в себе все черты уходящей в прошлое Америки. Им стал сенатор Джон Маккейн, заслуженный, но престарелый вояка, выступивший как реинкарнация Буша-младшего.

В-третьих, серьезный экономический кризис, который дискредитировал бы в глазах населения классических лидеров – выходцев из белого большинства и подготовил бы избирателей к радикально новому президенту – новому во всем, начиная от происхождения и взглядов и заканчивая цветом кожи. И тут на арену вышел глобальный финансовый кризис, обрушившийся на Америку в сентябре 2008 года, а вместе с ним и сам Обама, обещавший стране именно то, чего она ждала – новые ответы на новые вызовы.

Наконец, Обама как кандидат и как президент стал воплощением новой, многорасовой Америки, в которой неудержимо растет испаноговорящее население – так называемые «латинос», где афроамериканцы укрепились и численно, и социально, где, как в новом Вавилоне, смешались все расы и все континенты.

Но и этого всего еще было бы недостаточно. Необходимо было ослабление США, резкое настолько, чтобы вынудить Америку расстаться с иллюзией однополярного мира, в котором она правит и направляет, а все остальные внимают и подчиняются, охотно или не очень. Те же, кто не подчиняется, познают на себе всю мощь карающей десницы.

Эту роль нового Вьетнама сыграл Ирак. Конечно, в Ираке США не потерпели полного и окончательного военного поражения, там не погибло столько американцев (на конец 2009 г. их было «всего» пять тысяч человек). Но именно Ирак, куда США ввели войска вопреки ООН, где в результате вторжения погибли десятки, если не сотни тысяч иракцев, стал невиданным моральным поражением Америки.

Надо было срочно спасать репутацию – и Америка нашла Обаму, сына белой американки и африканца-мусульманина, темнокожего и либерального политика, ничем не связанного с засевшей в столице страны белой элитой.

Так Обама выиграл битву за Белый дом.

Но это далеко не объясняет получение им Нобелевской премии мира. Ибо за победы на выборах, пусть даже и в самой сильной стране мира, ее вроде бы не дают. Глава Нобелевского комитета, бывший президент Норвегии Турнбьерн Ягланд так объяснил это решение: «Мы присуждаем эту награду не за то, что может случиться в будущем, а за то, что сделано в прошлом году. Мы надеемся, это поощрит его (Обаму) в начинаниях». Реакция была поразительно единодушной от США до Ближнего Востока.

«Это просто неприлично. Президент Барак Обама только что получил Нобелевскую премию мира. Совершенно неясно, за что. За то, что он помирился с Хиллари Клинтон?» – писала консервативная «Уолл-стрит джорнэл».

Поразительно, но с правым американским изданием согласен лидер группировки «Исламский джихад», действующей в секторе Газа, Халид Эль Батч. Он заявил, что эта премия «не мотивирована ни с точки зрения авторитета, ни с точки зрения достоинства и морали».

«Нью-Йорк таймс» также выразила удивление: «Поскольку американские войска размещены в Ираке и Афганистане, имя президента Обамы даже не фигурировало в списке возможных победителей до последней минуты».

А бывший польский президент Лех Валенса откровенно изумился: «Кто, Обама? Так быстро? Слишком быстро! Он не успел ничего сделать».

Но, пожалуй, самый выразительный комментарий принадлежит одному из американских карикатуристов: «В этом году премия мира вручается президенту США Бараку Обаме за его огромные усилия, направленные на то, чтобы не быть Джоржем Бушем».

Присуждение Обаме Нобелевской премии мира – это тот самый редчайший в современной мировой истории случай, когда в своем недоумении согласны все – от Валенсы до джихадистов.

И вот почему. Всем отлично понятно – за минувший год Обама не сделал ровным счетом ничего, что могло бы оправдать присуждение ему этой пусть зачастую спорной, но все же очень символичной премии. Если, конечно, не считать огромного числа произнесенных им речей с призывами к миру, сотрудничеству и взаимопониманию. Речей хороших, но всего лишь речей. Согласимся: лидеры всего мира произносят хорошие речи. Но чтобы за них давали Нобелевскую премию?