Отмороженный. Рудокоп

Мужчина глянул меня удивленным взглядом, но возражать не стал, и жестом предложил мне занять указанное для меня кресло. Он сам уселся, проследил, как я уместился в своем, и предупредил.

– Главное не дергайся и слушай мои команды. Это тебе не твой шахтер. С места, в гипер прыгнуть не сможем. Вначале разогрев двигателей, потом разгон и только потом, сам прыжок. От скорости полученной при разгоне, во многом зависит продолжительность нахождения в гипере. Как я могу догадываться, сейчас, нам надо, как можно скорее покинуть эту систему. Тогда совершаем короткий прыжок, а потом, будет видно.

Я плохо представлял о чем он говорит, но старался на лице держать умное выражение и время от времени кивал головой. Мужчина покосился на меня и скомандовал.

– Положи руки на подлокотники, – я последовал его указанию. – Легонько сдави подлокотники пальцами.

Его взгляд стал пристальным и колючим. Я почувствовал исходящее от него напряжение и сам внутренне напрягся. Не знаю, какого подвоха мне следовало ожидать от мужчины, но я ему полностью не доверял. Мои кисти обхватили подлокотники, и я почувствовал под руками что-то мягкое и податливое. Это напоминало человеческое тело, которое поддается под пальцами, но одновременно имеет свою упругость. Мне это напомнило женщину, и мои губы непроизвольно растянулись в улыбке. Напряжение на руках спало и тут же, под моими пальцами появились впадинки…. Ну, не совсем впадинки, а как бы места, специально приготовленные для пальцев. По кистям пробежал легкий озноб, и у меня появилась уверенность, что подлокотники сами подстраиваются под мои руки. Я сместил кисти так, чтобы было удобней, почувствовал под большим пальцем правой руки небольшое углубление и сделал движение, как будто сдвигаю ползунок-регулятор, совсем как на оружии.

Подлокотники стали более плотными и разошлись в стороны, потянув за собой мои руки. Но это не вызвало у меня дискомфорта. Из пола поднялась колонна матово-серебристого цвета, до уровня подлокотников кресла и верхняя часть колонны появились наросты, и постепенно увеличиваясь, соединились с подлокотниками. Вся конструкция видоизменились, расширилась и получалось, что я сижу за столом и одновременно заперт в кресле. Напряженная поза и выросший стол вызывали небольшой дискомфорт. Я вспомнил кресло в кабине робота-добытчика, и постаравшись расслабиться, сделал попытку откинутся назад. Спинка кресла поддалась, и я почувствовал, как все кресло изменяется, ведет себя как живое и подстраивается под меня. Мое тело само, приняло удобное для него положение и я даже пошевелился, чтобы получше устроится.

Стол перед креслом слегка приподнялся и занял место так, чтобы удобно было на него смотреть. Он даже немного видоизменился, так, что мои руки могли дотянуться до любой его точки. Подлокотники кресла трансформировались и локти как бы нашли упор, чтобы не сползать вниз. Мои кисти рук уже не обхватывали подлокотники, а лежали поверх них и это от части, напоминало мне управление в кабине робота, когда я летал к грузовому терминалу.

Чисто по привычке, я надавил большим пальцем, вызывая приборы управления и совершенно не удивился, когда на столе засветились несколько экранов. Два дальномера, как я их называл для себя, я сразу узнал, но помимо них, на столе еще светились окошки, назначение которых я не знал.

Чисто на автомате, я начал набирать команды для запуска двигателя, но меня отвлек пилот.

– Эй! Остановись! – воскликнул мужчина. И не хватало только, толкнуть меня в бок или пнуть ногой, как поступали «учителя» новичков. – Ты что собрался делать?

– Запуск двигателей, поиск целей…

– Это не твой шахтер! – возмутился мужчина, но тут же сбавил тон и более спокойно продолжил. – Пойми, этот корабль относится к категории средних кораблей, но к самому низкому классу и чтобы им управлять, надо иметь определенный опыт. Знать некоторые особенности, порядок запуска двигателей и порядок подготовки к полету. Это внутри системы, на своем шахтере, ты мог летать по выбранным точкам, координатам, а в гипере, прежде всего надо наметить азимут движения и точку выхода, – он посмотрел на высветившийся пульт передо мной и немного сморщившись, спросил. – Тебя кто учил обращаться с такими системами?

Отвечать на его вопрос, а тем более объяснять, что все получилось само собой, очень не хотелось, и я сам спросил.

– Я что-то сделал не так?

– Как раз, все так, но для первого пилота, а не для помощника. И еще, без знания специальных коров, ты не сможешь совершить прыжок. Это сделано специально, для безопасности экипажа.

– Но ты же, знаешь…, – полу-вопросом, полу-утверждением произнес я и очень внимательно посмотрел ему в глаза. Пилот ухмыльнулся и согласился.

– Я то, знаю. Но как ты умудрился активировать пульт, не знаю. Вот это, меня и беспокоит. Ну-ка, убери руки, я перенастрою пульт управления, и начнем подготовку к полету.

Я очень внимательно наблюдал за действиями мужчины-пилота и старался запомнить мельчайшие детали. И надо отметить, они мало чем отличались от действий по подготовке к полету моего робота-добытчика.

Пульт управления, передо мной, изменился не очень сильно. Убрались некоторые окошки и вместо двух экранов-дальномеров, высветился посредине стола один большой. Над экраном появилось схематическое, трехмерное изображение, как я смог понять, всей планетарной системы местного светила. Я не успел налюбоваться, как пилот начал объяснения.

– Это, тактическая схема местной планетарной системы. Зеленая точка на ней…, – я поспешил взглядом найти зеленую точку, – наш корабль.

На карте начали появляться и другие светящиеся точки, но разных цветов. Я не успел поинтересоваться, как пилот сам, пояснил.

– Цветовое обозначение различных объектов на схеме, можно изменять для своего удобства, но в основном, принято такое изображение как сейчас на карте. Наш корабль выделяется более интенсивным свечением. Остальные – зеленые точки, это дружественные корабли. Красные – враги, синие – нейтралы, желтые или оранжевые – неопределенные или не отвечающие на вызов. Каждый корабль снабжается автоматической системой самоопределения. Он выдает специальный код и по нему, определяется, чей корабль. У тебя на шахтере, тоже было такое? – он ухмыльнулся и всего мельком глянул на меня, и я понял, что он не ждет от меня ответа. – Этот обмен сигналами между кораблями, называется – «свой-чужой». По нему определяется принадлежность корабля и после этого, он отображается на экране соответственным цветом.

– А если чужой корабль не ответит? Тогда, что будет?

– Тогда, он и отмечается, желтым или оранжевым цветом. Как ты можешь увидеть, сейчас в системе три корабля дружественных, четыре нейтрала, и один красный.

– Красный, как я понимаю, наш грузовой терминал.

– Можно и так сказать, – нейтральным голосом согласился пилот и подсветил светлую полосу, которая начиналась у более яркой зеленой точки и уходила в сторону скопления кораблей – других точек на карте. Я старался не упускать его манипуляций и видел, как он недовольно скривился и добавил. – Это, направление нашего движения.

Карта изменилась, и превратилась в скопление маленьких, ярких точек. Одна из точек, в центре карты, была выделена, обведена кружочком, и пилот пояснил.

– Сейчас, на карте показаны ближайшие звездные системы. Как видишь, все наше окружение, разбито на условные зоны, круги. Первый круг – это те звездные системы, к которым мы можем прыгнуть при наборе минимальной скорости разгона. Выбираем любую точку…, – одна из точек на карте моргнула и вокруг нее, появилось слабое сияние, а пилот продолжил, – …и отмечаем ее. Сейчас, автоматика просчитывает необходимую разгонную скорость корабля, предполагаемое количество затраченного топлива, мощность для выхода в гипер, время проведенное в гипере, и естественно, саму точку выхода. Ниже, на экране высвечивается та звездная система, куда мы планируем прыгнуть. На ней, надо указать точку выхода и окончательный расчет для прыжка, будет выполнен. В нашем случае, нам не нужен выход посредине планетарной системы. И мы вполне, можем запланировать выход на окраине системы. Потом сделаем еще один разгон и еще один прыжок.

Это понятно? – в его вопросе прозвучала насмешка, и мне показалось, что все, что он сейчас делает и говорит, он делает для того, чтобы потянуть время. Недоверие к пилоту у меня никуда не делось и внутри, опять начало подниматься беспокойство.

– Да. Не вижу ничего сложного, – ответил я.

– Это хорошо. Сейчас я включу продувку двигателей и блокировку всех выходов с корабля, – он мельком глянул на меня. – Блокировку выходов, можно включить и позже, на разгоне, перед прыжком, – пояснил он, – но мы будем проходить вблизи других кораблей и нам, дополнительные пассажиры не нужны.

Фраза прозвучала как бы с утверждением, но одновременно и с вопросом. Меня она задела и лишний раз показала, что доверять полностью пилоту нельзя.

– Верно, не нужны, – согласился я и криво усмехнулся.

Корабль, как мне показалось, незначительно вздрогнул и опять же, как показалось, начал разворот. Я посмотрел на пилота и произнес.

– В моем корабле было видно, куда мы летим. Здесь, такого не предусмотрено?

Пилот не соизволил ответить на мой вопрос, но неожиданно, вся кабина управления, а точнее мы, оказались висячими в космосе. Создавалось такое чувство, что мы сидим в креслах в космосе без всякой защиты, а передо мной, подсвечивался пульт управления. Хорошо, что сами кресла не стали прозрачными. Теперь, вместо карты планетарной системы, прямо, среди россыпи звезд, подсвечивались корабли, выделялись планеты и большие астероиды, находящиеся в непосредственной близости. От созерцания «местности», меня отвлек голос пилота с насмешкой.

– Так, привычней?

– Не совсем. Но так приятней, чем сидеть в закрытой банке.

– Та-а-ак, – протянул пилот, – нашу продувку двигателей заметили, и к нам направляются гости.

– Нас атакуют?

– Не совсем, но я бы посоветовал разгон на форсаже и всеми двигателями. Это сожрет много топлива, но имеется шанс, выскочить из зоны обстрела.

– А если начать движение и прыгнуть? – пилот посмотрел на меня с прищуром, как будто через прицел и просто кивнул головой.

– Так и сделаем. Начнем движение и прыгнем на край планетарной системы. Так обычно никто не поступает, при движущихся других кораблях, но в нашем случае, может сработать. Пока они «разогреются», пока нас высчитают, мы успеем достаточно разогнаться и уйти из системы.

Ближайшие отметки кораблей на карте начали движение в нашу сторону. Я не успел сообразить, чтобы это могло значить, как по глазам ударил свет, а когда я проморгался, на общей карте, наша зеленая точка уже была на краю планетарной системы. Как токового движения корабля я не чувствовал, но по приборам, корабль разгонялся, набирая скорость, а буквально через десяток секунд, я ощутил мелкую, почти незаметную дрожь. Я вопросительно глянул на пилота, и он пояснил.

– У нашего корабля три вида двигателей. Сейчас работают разгонные, на топливе, и одновременно плазменные. Это нам даст более быстрый разгон, но корабль сожрет много топлива, – на его лице появилась покровительственная усмешка. – Но ты можешь не волноваться. На десяток циклов, разгон-торможение, нам хватит. Обычно, при полных баках, при нормальном разгоне и торможении, хватает циклов на двадцать.

Я вспомнил своего робота, который приходилось заправлять топливом каждый день, чтобы хватило для работы. Баки у него были практически полные, и подумал, что двигатели этого корабля и моего робота схожие…, возможно, схожие. Но тут же пришло сравнение корабля и моего робота по размерам, и не произвольно, на моем лице растянулась улыбка. А я собирался предложить слить топливо с роботов и добавить в баки корабля, но потом понял, что это капля, и она не спасет, если в баках корабля закончится топливо.

– А плазменные двигатели, они тоже используют топливо?

– Плазменные? Нет. Это как бы резервные. Через три-четыре прыжка, при полной нагрузке, у них прогорает эмиттерная сетка и приходится ее менять и настраивать. Если бы ты был техником по эксплуатации корабля, тогда да, можно было бы пользоваться плазменными двигателями, а так…

Я смотрел на пилота внимательно, стараясь понять о чем он говорит. Что, или кто такие техники, я знал. Под куполом, техники обслуживали роботов – меняли изношенные части, делали заправку, профилактику…. В моей голове вспомнилась емкость с водой и пролетела мысль, как бы дополняя обязанности техников, – «поили меня водой».

– А третий вид двигателей?