Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга IX

Перри прибыл к назначенному месту встречи заблаговременно и более часа ходил под дождём, высматривая автомашину с номером, который он вызубрил назубок.

Автомобиль похитителя Мэрион так и не появился! Обескураженный произошедшим, Перри Паркер возвратился домой, не зная, что и думать. Его обманули? Разыграли? Это была такая шутка? Надлежит ли сообщить о случившемся полиции?

Ночь с 16 на 17 декабря никто в доме Паркеров не спал. Предчувствие мрачной развязки лишило измученную неизвестностью семью покоя, но новое анонимное письмо, доставленное утренней почтой, подарило надежду.

Из текста, озаглавленного привычным уже словом «смерть» на греческом языке, можно было заключить, что преступник пребывает в крайнем гневе и плохо собой управляет. «Подключи здравый смысл. Ты неудачник.» («Use good judgment. You are the loser.») – так начал своё 3-е послание «Лис», но затем, взяв себя в руки, он в более спокойных выражениях повторил свои прежние требования, сделав особый упор на том, что Перри должен заниматься своими делами, как обычно, дабы не вызвать подозрений полиции. Пожалуй, единственным новым местом, ранее не звучавшим в требованиях преступника, стало указание на то, что «это дело» должно быть закончено в течение 3 суток или 72 часов. Если считать, что с середины дня 15 декабря уже минули почти 2/3 отмеренного срока, получалось, что у Перри Паркера остаётся мало времени.

В конце своего послания «Лис» не без пафоса и самодовольства отметил: «Если ты хочешь противостоять мне, то проси Бога, но не человека».

3-е письмо «Лиса», полученное семьёй Паркер 17 декабря 1927 г.

Письмо, судя по тому, как менялся почерк писавшего, потребовало определённых затрат времени. Хотя текст его довольно короток, преступник наверняка прерывался во время работы. В третьем послании, в отличие от двух предыдущих, выразительно проявился темперамент «Лиса» – до этого он писал тексты лаконичные и функциональные, без эмоциональных «перехлёстов». Хотя автор послания пытался грозить Перри, в действительности появление эмоциональных оттенков свидетельствовало о волнении преступника и даже панике.

Тем не менее появление этого письма означало, что похититель не отказывается от планов обмена. По-видимому, он сильно нуждался в деньгах!

Через 2 часа в доме Паркеров раздался новый телефонный звонок. Преступник повторил свои требования по порядку передачи денег, в целом не изменившиеся, и сообщил место и время новой встречи – пересечение улицы Южный Манхэттен и 5-й авеню в 19:30. Также звонивший объяснил, почему обмен не состоялся накануне. Оказалось, что преступника вспугнула машина полиции, припарковавшаяся неподалёку от него. Перри Паркер заверил, что появление автомашины никак с ним не связано – и это была чистая правда! – по-видимому, имело место досадное совпадение.

В 19:30 Перри находился в указанном месте. Он увидел автомашину с названным в письме номерным знаком – это был «Ford roadster T» модели 1926 года – и приблизился к ней сзади. Двигатель машины работал на холостых оборотах. Он видел, что сидевший за рулём мужчина в шляпе наблюдает за ним в зеркало заднего вида. Подойдя совсем близко, Перри увидел второго человека, находившегося в салоне – это была Мэрион, отец моментально узнал её. Девочка, закутанная в плед, сидела неестественно прямо, рук её не было видно, со стороны казалось, будто её плотно спеленали. По-видимому, преступник опасался неконтролируемой реакции девочки и подстраховался на этот случай.

Именно на таком автомобиле «Ford roadster T» модели 1926 года вечером 17 декабря 1927 г. преступник прибыл на место передачи выкупа.

Заметив, что Перри не сводит глаз с дочери, сидевший за рулём мужчина поднял руку, до того опущенную вниз, и направил на Перри револьвер. Неизвестный быстро произнёс: «Ты знаешь, для чего я здесь! Никаких глупостей!» На что Паркер ответил: «Я хочу видеть свою дочь». Мужчина за рулём коротко дёрнул головой, указав на пассажирское сиденье, и пояснил: «Девочка спит! Давайте деньги!» Перри, не произнеся более ни единого слова, бросил внутрь салона конверт с 75 сертификатами номиналом по 20$. Мотор взревел, и автомашина, быстро набирая скорость, поехала по Южному Манхэттену. Перри Паркер с замиранием сердца следил за удалявшимся автомобилем, гадая с замиранием сердца, обманет ли его преступник или сдержит своё «воровское слово», которое, как любили говорить в те времена гангстеры, «крепче любого алмаза».

В конце квартала водитель автомашины резко ударил по тормозам, сбросив скорость. Буквально через секунду-две из салона на проезжую часть вывалилось нечто, похожее то ли на мешок, то ли на кулёк… Это «нечто» неконтролируемо упало на асфальт, после чего автомобиль с преступником вновь ускорился и быстро исчез вдали. Перри Паркер побежал к выпавшему из машины мешку – если это действительно была Мэрион, то она могла сильно удариться при падении!

Подбежав к тому, что должно было быть его дочерью, потрясённый отец остановился. У того, что он видел перед собой, не было ни рук… ни ног… хотя голова была, как у его дочери… хотя на голове была намотана какая-то проволока… и что-то с глазами не в порядке. Перри Паркер закричал, подхватил «кулёк» на руки и понял, что он слишком лёгкий – его 12-летняя девочка не могла весить так мало! Впоследствии Перри признавался, что подумал в ту минуту, будто держит в руках куклу – он решил, что это такая издёвка похитителя, который приехал за деньгами не с его дочерью, а с муляжом. Эта мысль помогла Перри не сойти с ума и не умереть от разрыва сердца – в ту минуту он продолжал верить в то, что его доченька жива и преступник всё-таки сдержит данное слово!

С «кульком» в руках, в котором должен был находиться муляж человеческого тела, Перри бросился к ближайшему дому. И только там, при ярком электрическом свете, он понял, что держит на руках не куклу – это действительно была его дочь Мэрион. Без рук, без ног, с обмотанной вокруг головы стальной проволокой, концы которой были пропущены через верхние веки, благодаря чему глаза оставались открыты.

Дом, возле которого похититель Мэрион выбросил торс девочки. Из него Паркер позвонил в полицию с сообщением об убийстве дочери. К этому месту с утра следующего дня началось паломничество жителей Лос-Анджелеса, которое не прекращалось более 3-х месяцев.

Это был, конечно же, шок, и притом не для одного Перри Паркера! Детективы, занимавшиеся расследованием похищения Мэрион, также оказались немало поражены тем, какая интрига закрутилась за их спинами. Никто из «законников» не ожидал от преступника той дерзости, что была проявлена! Ведь тот явился за деньгами, прекрасно зная, что девочка уже мертва! Более того, он привёз труп с собою, спеленал его, усадил на пассажирском сиденье, устроил настоящую инсталляцию. И ведь как всё верно рассчитал – и деньги получил, и после встречи с отцом скрылся!

При этом правоохранительные органы не располагали ни единой серьёзной зацепкой. Да, имелись подозрения в отношении Хикмана, которого Перри Паркер помог отправить за решётку, но на вопрос, опознал ли отец человека, которому отдал деньги, Паркер ответил отрицательно. А ведь он был знаком с Хикманом, не раз виделся с ним, слышал его голос… Так что ниточка, связанная с осуждённым за мошенничество Хикманом, судя по всему, никуда не вела.

Согласно описанию сидевшего за рулём человека, которое Перри Паркер сообщил детективам, им надлежало искать белого мужчину в возрасте около 25 лет, ростом приблизительно 5 футов 8 дюймов [~173 см] и весом 150 фунтов [~68 кг], гладко выбритого, с тонкими чертами лица и тёмными волнистыми волосами. Сколько таких мужчин могло проживать в Лос-Анджелесе и его окрестностях? Тысяч 30—35, всего-то делов – проверить такую армию…

К вечеру 17 декабря у правоохранительных органов не было ничего, способного вывести на убийцу. Вся надежда была на офис коронера, врачи которого по результатам исследования торса Мэрион Паркер могли подкинуть детективам ценные идеи.

Первое, что бросалось в глаза при осмотре тела Мэрион Паркер – это тонкая [толщиной 1/20 дюйма] стальная проволока, трижды обмотанная вокруг лба наподобие венца. Концы проволоки спускались со лба к глазам; в верхних веках были сделаны проколы, в которые концы проволоки были введены и загнуты вверх наподобие крючков. Длина этих концов проволоки была подобрана так, что веки всё время оставались открыты. Как быстро установили судмедэксперты, проволока была самой обычной – такая в те годы использовалась для подвески картин и продавалась в любой багетной мастерской. Сразу уточним, дабы исключить какое-либо недопонимание, что Перри Паркер не мог видеть «венец» из проволоки во время своего пребывания возле автомашины по двум причинам: во-первых, на улице было темно, а во-вторых, на голове Мэрион находилась шляпка, надвинутая на лоб и отбрасывавшая тень на верхнюю часть лица. Ввиду этого замысел преступника полностью удался, и со стороны действительно могло показаться, будто девочка сидит с открытыми глазами.

Внешний осмотр трупа показал, что он тщательно и притом неоднократно обёрнут бинтами и полосками ткани, являвшейся фрагментами постельного белья. Также для заматывания трупа использовались полосы ткани, полученные при разрыве школьного платья Мэрион. Это обёртывание можно было уподобить тому, которое встречается у древнеегипетских мумий, если вы видели их в музее, то без труда поймёте, что имеется в виду. После снятия этих импровизированных «бинтов» выяснилось, что торс тщательно вымыт и не имеет следов крови.

Судебно-медицинское вскрытие показало, что Мэрион Паркер мертва довольно давно – более 12 часов. Конечности были отделены аккуратно хорошо заточенным инструментом, расчленение осуществлялось посмертно. По тому, как производились разрезы, можно было заключить, что расчленением трупа занимался человек, не имевший медицинского или ветеринарного образования. Преступник тщательно удалял следы крови и в целом действовал аккуратно, не спеша, по-видимому, в комфортной обстановке, в условиях хорошего освещения.

Торс Мэрион Паркер в морге перед проведением судебно-медицинского вскрытия.

На шее трупа имелся глубокий прижизненный разрез, возможно, он явился причиной смерти. Вместе с тем, ряд признаков указывал на душение девочки [точечные кровоизлияния в глазах, следы зубов на внутренней стороне губ и другие]. С определением точной причины смерти судмедэксперты затруднились – это было связано с тем, что внутренние органы жертвы отсутствовали. Весь комплекс внутренних органов – сердце, лёгкие, желудок, кишечник и прочие – оказался извлечён, а вместо него внутрь торса было набито различное тряпьё и газеты. Именно из-за отсутствия внутренних органов торс оказался очень лёгким.

Из-за манипуляций, осуществлённых преступником с телом, ответить на вопрос о сексуальном надругательстве не представлялось возможным.

На спине убитой девочки остались багровые следы с частичным сползанием кожи, происхождение которых судмедэксперты связали с поркой узким ремешком.

Врачи обратили особое внимание на то, что преступник старательно устранял все следы крови. Манипуляции убийцы, связанные с отделением конечностей и извлечением внутренних органов, были, несомненно, очень кровавы, и преступник затратил много сил и времени на то, чтобы смыть кровь. В распоряжении преступника должно было находиться помещение, в котором имелся водопровод, электрическое освещение, ванна, в этом помещении убийца чувствовал себя спокойно и мог действовать без спешки.

Изучая все кусочки ткани, бинты, газеты, использованные преступником для обёртывания трупа и заполнения его внутренней полости, врачи коронерской службы обратили внимание на полотенце, помещённое убийцей внутрь тела. На сравнительно плотной и гладкой части у края полотенца имелся кровавый отпечаток большого пальца. Снимать с ткани оттиски папиллярных узоров – дело очень сложное, в 1920-х годах напрямую зафиксировать отпечаток с ткани было практически невозможно. Обычно для этого отпечаток сначала фотографировали с максимально возможным разрешением, а потом уже восстанавливали отпечаток по фотографии. Получившийся результат мог быть оспорен в суде, но тем не менее для следствия очень важно было «вытащить» этот отпечаток для правильного ориентирования расследования.

Но помимо кровавого отпечатка, на полотенце имелась и кое-какая другая улика, возможно, не менее важная. Это был куцый полинялый обрезок ткани, прихваченный к краю полотенца буквально двумя стежками нитки. Такие обрезки подшивались в прачечных в качестве ярлычков, по которым можно было установить принадлежность вещи. На обрезке можно было разобрать едва видимые буквы BAA.

Дом семьи Паркер также сделался местом массового паломничества. На протяжении нескольких недель к нему приходили многочисленные группы зевак, дом показывали приезжим в качестве достопримечательности.

Могли ли эти буквы являться инициалами убийцы? Полотенце было старым, неоднократно стираным, вряд ли оно могло находиться в личном пользовании. Скорее, полотенце могло являться гостиничным имуществом, использоваться в апартаментах или меблированных комнатах.

Итак, к концу 17 декабря перед детективами, занимавшимися расследованием похищения и убийства Мэрион Паркер, стояли 3 первоочередные задачи: во-первых, им следовало найти недостающие части тела и внутренние органы убитой девочки; во-вторых, установить, если это окажется возможным, принадлежность кровавого отпечатка пальца на полотенце, извлечённого из торса Мэрион Паркер и, в-третьих, установить, кем использовались бирки с аббревиатурой ВАА при стирке банных принадлежностей.

С утра 18 декабря в Лос-Анджелесе началось нездоровое оживление. О том, что у работника банка Перри Паркера похищена дочь, сообщалось ранее, но информация о том, чем закончилось похищение, вызвала бурление чувств и эмоций. К полудню огромная толпа собралась на том месте, где преступник выбросил тело девочки. Другая толпа стояла перед домом Паркеров. Никакого разумного обоснования такое поведение горожан не имело – люди ждали каких-то новостей и хотели быть поближе к эпицентру событий, полагая, что возле этих домов они увидят и услышат нечто такое, чего не сообщат газеты и радио.

Окружной коронер Фрэнк Нэнс (Frank Nance) перед заседанием коронного жюри беседует с Мэри Холт, непосредственно видевшей похитителя и слышавшей его голос.

Случившееся с совсем юной Мэрион рождало массу вопросов, надо сказать, вполне обоснованных. Непонятно было, чего хотел преступник – он намеревался заработать или сводил счёты? Почему он похитил одну из двух близняшек, ведь он вполне мог забрать из школы двух? Для чего он убивал и так изощрённо расчленял тело? Почему совершенно безответственно повела себя директор школы Мэри Холт? Она действительно была настолько глупа, или прикидывалась таковой в попытке скрыть своё содействие похитителю? Как Перри Паркер додумался отдать деньги похитителю, не получив гарантии того, что дочь его жива? Почему он отправился на встречу один, не обратившись в полицию за поддержкой? Почему полицейские не контролировали телефонную линию семьи Паркер и её почту? Как могло получиться, что за спиной полиции член семьи вёл переговоры с преступником? Почему получал от него письма и телеграммы, а полиция ничего об этом не знала?

В течение дня поступала информация, поддерживавшая всеобщее возбуждение. Стало известно содержание писем похитителя, полученных Паркерами. Таинственный преступник тут же получил прозвище «Лис», каковое сам использовал в подписи писем и телеграмм. Убийца мог быть доволен – он хотел славы, и он её моментально обрёл! Журналисты, сами того не желая, польстили самолюбие преступника.

Варианты подписей похитителя Мэрион Паркер из его писем (слева направо): «Судьба», «Смерть», «Судьбоносный Лис».

Около 2 часов пополудни поступила информация об обнаружении в районе Елисейский парк (Elysian part) человеческих конечностей, завёрнутых в газеты и куски ткани. Проведённое полицейскими прочёсывание местности привело к находке завершающей детали пазла – внутренних органов убитой девочки. Они были обнаружены завёрнутыми в кусок простыни на удалении около 900 метров от того места, где находились отрезанные руки и ноги.

Елисейский парк, хотя и назывался парком, в действительности представлял собой малонаселённый район в центре Лос-Анджелеса, в котором расстояния между жилыми зданиями составляли порой сотни метров. Не было ничего удивительного в том, что преступник именно там выбросил опасные улики – в Елисейском парке он мог это сделать даже в светлое время суток, не привлекая к себе лишнего внимания.

Фрагменты тела Мэрион Паркер, найденные 18 декабря 1927 г. в Елисейском парке. Снимок слева: руки и ноги, завёрнутые в газеты и лоскуты простыни, снимок справа: внутренние органы в куске простыни, завязанной наподобие мешка.

Важные события того дня не исчерпывались перечисленным выше. Самое главное открытие произошло ближе к вечеру, когда детективам удалось найти прачечную, работники которой опознали бирку с аббревиатурой ВАА и полотенце, к которому она была пришита. По словам работников прачечной, сокращение ВАА означало «Bellevue arms apartments». Этот жилой комплекс – надо сказать, довольно престижный по меркам того времени! – располагался, как можно догадаться по названию, в районе Белльвью на 11-й стрит на удалении около 5 км от места проживания семьи Паркер.

Получив адрес, полицейские помчались в апартаменты. Около 100 патрульных в форме и детективов в штатском оцепили квартал и вошли в здание. Предполагалось, что они осмотрят его целиком, но в этом не было нужды. Управляющая комплексом миссис Этель Бродерик (Ethel Broderick) по сообщённому ей описанию разыскиваемого тут же сказала, кто именно нужен полицейским. Этого человека звали Дональд Эванс (Donald Evans), он проживал здесь последние 4 дня, а его автомашина стояла на парковочной площадке неподалёку от апартаментов.

Детективы, пройдя в занятый «Дональдом Эвансом» апартамент, обнаружили довольно комфортное жилое помещение во всём аналогичное городской квартире – здесь имелись кухня, жилая комната, ванная комната с ванной длиной 1,2 м, уборная. На письменно столе среди вороха газет был найден лист промокательной бумаги, на котором отпечаталось имя «Marion» с отдельно стоящей буквой «M» – именно так написала собственное имя похищенная девочка в своей последней записке, адресованной отцу.

Это открытие означало, что полицейские попали в комнату, в которой Мэрион незадолго до своей смерти написала последнее письмо отцу!

Мэрион Паркер подписала своё последнее письмо в довольно узнаваемой манере – заглавная буква её имени стояла отдельно от остальных букв. В самом начале обыска комнаты «Дональда Эванса» детективы обнаружили лист промокательной бумаги с оттиском этого самого слова! Данное открытие могло означать только одно – полицейские попали в комнату, в которой девочка написала своё последнее послание родителям, и некто приложил к ещё невысохшим чернилам лист промокательной бумаги.

Продолжая обыск, детективы сделали и иные любопытные открытия. В частности, была найдена мужская рубашка с вышитыми на вороте инициалами «H. B. G». В нижней части оказалась подшита бирка из прачечной с теми же инициалами – «H.B. Ger-b». Легко заметить, что инициалы на рубашке не совпадали с именем и фамилией жильца. Это открытие укрепило уверенность полицейских в том, что арендатор при поселении назвался вымышленными именем и фамилией.

Далее была найдена часть горловины платья, в которое была одета Мэрион Паркер во время похищения. Само же школьное платье, как было сказано выше, убийца разорвал на полосы и использовал его для «бинтования» трупа девочки. Впоследствии найденный в апартаментах фрагмент воротника приложили к соответствующей части платья, и линия разрыва идеально совпала. Доказав тем самым, что некогда это был единый кусок ткани.

Хотя пол в комнате выглядел чистым, детективы решили поднять доски, дабы посмотреть, не затекла ли кровь в щели между ними. Затёкшая таким образом кровь обычно остаётся на местах кровавых преступлений, избавиться от подобных следов практически невозможно, единственный надёжный способ – полностью заменить настил пола. Опыт не подвёл бывалых детективов – на боковых поверхностях досок, поднятых возле стола, были найдены обильные потёки буро-красной жидкости. Сразу скажем, что последующая судебно-медицинская экспертиза подтвердила, что между досками затекла человеческая кровь.

Безусловно, обнаружение апартаментов, в которых проживал «Дональд Эванс», явилось огромным успехом правоохранительных органов. Никто из причастных к расследованию лиц не сомневался в том, что было найдено место, в котором Мэрион Паркер содержалась после похищения; там же девочка была убита и расчленена.