Перед лицом

Прошло около пяти часов. За это время меня уже начинало клонить в сон и я собирался немного вздремнуть, как за дверью послушался топот. По шагам было слышно как быстро приближается человек к двери. Пошёл щелчок замка и металлическая дверь распахнулась. Появился силуэт госпожи Всезнающей.

– Значит вандалы должны ворваться сюда ночью? – стискивая зубы и сжимая кулаки, сказала женщина.

– Да, – сказал я и получил сильную пощёчину от которой у меня заревела челюсть.

– Сейчас они вторглись на завод! Ты солгал мне! ТЫ СОЛГАЛ МНЕ!

Директриса подняла руку с окровавленным ножом и хотела направить на меня, но у неё это не вышло. Притворившись всё ещё завязанным, я застал её врасплох. Только она заметила, что мои руки не завязаны спереди, а сложены за спиной, как я тут же соскочил со стула и вонзил в область её ключицы ножницы. Девушка крикнула от боли, а я тут же побежал прочь.

Выбежав из кладовой, я некоторое время не мог сориентироваться куда бежать, но пробежав до первой развилины, мне ужалось понять, что я нахожусь в правом крыле левого этажа, потому сразу же повернул налево и побежал к выходу.

Быстро прибежав в главный холл, я случайно врезался в кого-то. Мгновенно придя в себя я увидел перед собой мальчика, что спускался по лестнице. И… Лицо. Его лицо, оно… Нет, не сейчас. Мы оба с ним в опасности.

– Беги назад, – сказал я парнишке, понимая, что если его здесь увидят, то у него точно будут проблемы.

Мальчик ответил мне кивком и побежал обратно наверх, а я побежал к выходу. На бегу я схватился за ручки высоких дверей и приложив усилия быстро раскрыл их, но в тот же момент остановился. За воротами стоял охранник, и как только он меня увидел, сразу же поднял свой кулак и направил удар на меня. Вовремя среагировав, я отвернулся от удара, схватился за голову врага обеими руками и ударил её об металлическую дверь. Этого удара хватило, чтобы вырубить охранника. Я побежал дальше.

Оказавшись на улице окутанной ночным мраком, я тут же побежал к воротам. Не видя толком ничего вокруг я слегка спотыкался во время бега, но всё же добежал до ворот. Я потянул за ворота и… Заперто. Я посмотрел на длинные ворота из железных прутьев. Нужно перелезать – это единственный способ сбежать.

Я обернулся назад и увидел в дверях здания силуэт директрисы с торчащими над ключицей ножницами. Донёсся свирепый крик, словно рёв ужасающего хищника.

Схватившись обеими руками за забор, я принялся залезать наверх, опираясь ногами об забор. Забравшись наполовину, я обнаружил, что на вершине забора повешена колючая проволока. Затем я посмотрел назад и увидел директрису с трудом, но идущую ко мне. Нужно как-то преодолеть эту проволоку. Поднявшись до металлической проволоки с мелкими лезвиями, я аккуратно перекинул одну ногу на другой конец забора и за ней вторую.

Свирепая директриса уже вцепилась в ворота и стала растерянно шастать по карманам в поисках ключа. Быстро найдя она достала ключи, но в тот же момент уронила их на землю.

Испугавшись, я нечаянно соскользнул с верхушки забора. Моя рука зацепилась за заострённую проволоку и та порезала мою ладонь от запястья до мизинца. В итоге я упал спиной на асфальт. На несколько секунд меня это остановило, но увидев, что госпожа уже всунула ключ в замочную скважину, я тут же встал и побежал.

Я не обращал ни на что внимания и просто бежал. Где-то вдали слышался разъярённый крик.

Каким-то образом прибежал домой и почти мгновенно рухнул на пол в коридоре. Теперь моё тело решило со мной расплатится. В этот момент я почувствовал всю боль: грудные клетки, готовые взорваться, глубокие порезы на ноге и на руке, перенапряжённые мышцы и сердце, не способное за всем следить. Понятия не имею как мне удалось столько бежать со всем этим, но я за это поплатился. Невыносимая боль обездвижила меня в тоже время насквозь прожигая всё моё тело. Казалось, что я умираю в муках. На самом деле мне хотелось и правда умереть, нежели ощущать это всё. Было так больно, что я не мог даже кричать. Безмолвные крики рвались из меня, вызывая звон в моих ушах. Казалось, что только я слышу это.

В глазах всё темнеет, хочется закрыть глаза…

– Эй, ты меня слышишь? – нечётким эхом, словно переданный некими волнами сознания, прозвучал голос. Родной голос.

– Не умирай! Слышишь? Не умирай! – продолжало тихо и непонятно звучать во всём этом шторме.

– Ещё немного… Поборись ещё немного, я прошу тебя! – донёсся голос более внятно, когда все волны разошлись перед ним, а шторм не сумел его перебить.

– АГХ, – очнулся я, резко приподнявшись и повопив.

Мои лёгкие и сердце начали работать как по новому – я только очнулся и механизм запустился. Боль всё ещё присутствует. Рядом со мной кровь.

Я подтянулся к ногам и разорвал на низах штанин куски ткани. Она была плотная и мне потребовалось немало усилий, чтобы добыть ткань. Оторвав кусок, я завязал его поверх пореза на ноге. Затем я снял верх, оторвал целиком рукав и использовал его так же как и кусок штанин, повязав на плече. Это должно остановить кровотечения.

Следующим делом я посмотрел на старую повязку на другой руке – вся пропитана кровью. Я снял её и выбросил в сторону, когда увидел, что рана заросла. Затем я посмотрел на порез ладони – царапина, не умру. С этой мыслью я упал обратно на пол и, смотря в потолок, потихоньку заснул.

Было тяжело… Но я всё-таки проснулся. Уж не знаю сколько времени я спал, но стоило мне открыть глаза, как боль тут пронзила моё тело. Вот тебе и новый день.

Я приподнял своё тело, оперившись на руки и оглянулся.

–Доброе утро. Как спалось?

Услышав голос парня в серебряном плаще, я ему ничего не ответил. Я тихо встал и пошёл в ванную умываться. Состояние у меня ужасно паршивое.

– Хей, ну чего ты так? Ты даже на меня не посмотрел! – возмутился он, словно обиделся.

– Я… – мне хочется ему ответить, но у меня не хватает сил на слова.

Только я хочу открыть рот, как весь поток слов тонет в некой бездне.

– На самом деле ты отлично справился, – с добротой в голосе сказал серебряный. – И… Прости меня.

– За что? – спросил я, совсем не понимая за что ему извинятся.

– За то, что тебе приходится так страдать. Мне очень жаль… Спасибо тебе.

Понятия не имею почему, но его слова меня порадовали. Особенно меня порадовало то, что после извинения он поблагодарил меня. Во мне даже заиграла энергия.

– Я пойду прогуляюсь, – отчитался я перед парнем, проходя мимо него.

– В таком виде? Ты уверен?

– Да.

– Тогда хорошо тебе погулять, – услышал я позади себя.

Я спустился и вышел на улицу. Солнце светило ярко, людей почти не было – хорошее время прогуляться по городу. Заодно нужно сходить поесть или я умру с голоду прямо на улице. Не хотелось бы помирать так глупо после всего случившегося.

Первым делом я заскочил в столовую. На удивление меня спокойно обслужили, даже не посмотрев на мой потрёпанный вид. Видимо форма даёт поблажки даже в этом. Я справился с едой очень быстро и так же быстро покинул помещение.

Так, желудок я свой заполнил, теперь можно и по городу пройтись.

Это прогулка, но я не просто странствую по городу – я размышляю, ищу ключи к вопросам, пытаюсь понять. У меня в голове осталась закладка о лице того мальчика из «Образа». Интересно, с ним всё хорошо? Надеюсь. Нужно думать не об этом, а об его лице. С его лицом было что-то не так и именно это привлекло моё внимание. В его лице ответ, нужно только подумать.

Люди, что проходят на улице мимо меня имеют совершенно одинаковые лица, но у того мальчика оно словно было другим. Почему так? В чём разница между ним и всеми остальными? Кажется, что где-то в самых глубинах памяти я знаю ответ, но путь к нему запутан так, что пробраться невероятно сложно.

Лица людей, лицо мальчика, моё лицо. Лица людей, лицо мальчика, моё лицо… Лица… Что же тут не так? Я ведь знаю ответ! Он точно есть в моей памяти. Нужно просто подождать, когда путь к ответу распутается и он сам всплывёт в моей голове.

Я и не заметил как быстро наступил вечер.

Возвращаясь домой, я выбрал дорогу мимо телевизора с новостями. Как раз вспомнилось, что та бешеная говорила о нападении на фабрику. Расскажут ли об этом сейчас?

Возле телевизора собралась целая кучка людей. Все впитывали в себя новости. В них говорилось о том, что после вчерашнего, в городе будет особенный режим. Теперь нельзя выходить на улицу в рабочее время – перерывы так же отменили. Любой, кто будет замечен на улице с десяти утра и до восьми вечера – будет нейтрализован. Тоже самое будет с людьми, ходящими по городу с полночи до пяти часов утра. Изменения вступают в силу с завтрашнего дня. Только под конец напомнили о вчерашнем происшествии: те самые вандалы ворвались на детскую фабрику и разгромили там всё, в том числе и сломали конвейеры.

Они тоже делом заняты, как я погляжу. Вот только зачем им надо было ломать аппаратуру на детской фабрике? У них была цель что-то получить там или же забрать у системы? Впрочем, думаю я скоро об этом узнаю. А пока я должен заниматься своим делом.

Досмотрев новости до конца, я вернулся домой. Я разулся и прошёл в спальню, где меня ждал парень в серебряном. Он сидел на полу, прижавшись к стенке и наклонив голову вниз.