Рокировка

– Аринэль, – заговорила женщина. – Это не так просто, как кажется. Нужно не просто ни о чем не думать. А делать это довольно длительное время. Лучше всего это делать сидя, чтобы ты не отвлекался на то, чтобы поддерживать баланс.

Парня взяли за руку и повели в сторону.

– Садись, дорогой, – натурально промурлыкала женщина.

Аринель нащупал спинку стул, сел на него.

– Ты такой красивый, когда серьезен, – произнесла Саятана.

– Мама! – вырвалось у Аринэля.

«Интересно. Это же не моя реакция».

– Ой, ой, не сердись, Ари, – ласково сказала женщина.

Аринэля погладили по щеке. Причем, как-то… Не так, как это должна делать мать.

– Мама, – голос Саманты был строг.

– Доченька, не ревнуй, – ответила Саятана. – Так, Ари. Представь, что ты сидишь перед бадьей, в которой налита абсолютно черная непрозрачная вода.

«Какие знакомые приемы» – подумал Артем…

…Да, он уже умел выключать мысли. Можно сказать, это и спасало его от отчаяния, когда окружающий мир все больше погружался в туман. Но научился он этому там, на войне.

– Пойми, парень, – говорил Глеб, его первый наставник. – Снайпер – это в первую очередь умение ждать. При этом нельзя терять бдительность. Ты должен видеть сразу все. Нужно раствориться в мире…

…Дыхание. Вдох-выдох. Мысли затихают в голове, как толпа перед оратором. И вот наступает тишина, в которой есть лишь дыхание…

…Легкий шорох чуть вдалеке и сопение. Видимо, Саманте надоело уже просто сидеть и ждать. Несмотря на то, что на людях она выглядит прямо-таки ледяной принцессой, сестренка та еще егоза. На губах Артема… Аринэля… на их губах появилась легкая улыбка.

Присутствие мамы Саятаны выдает лишь дыхание. В ушах начало слегка шуметь…

* * *

Мир вокруг плывет, словно смотришь на него через мокрое стекло. Вокруг пятна лиц.

– Артем! – голос женский… и такой родной.

– Папа! – а этот звонкий, девичий… и бьет прямо в сердце бесконечной теплотой…

…Зрение стало почти таким же, как и было. Артем поднял руку и коснулся очков.

– Ну, как? – появился перед взором Аркадий Егорович.

– Отлично, – свой голос звучит, как чужой.

Бывший тесть довольно улыбается…

…Алена курила, стоя у открытого окна в одной ночнушке.

– Ты чего не спишь? – спросила она, посмотрев на него.

– Ну, мне стало одиноко, – ответил Артем и его губы растянула улыбка.

Он подошел и обнял свою (свою?) женщину сзади. Алена прижалась к его груди.

– Скажи, – заговорила она. – А я… Я тебе нравлюсь?

– Странный вопрос после четырех лет брака, женщина, – насмешливо ответил Артем.

Алена подняла лицо. Ее левую щеку пересекал рваный шрам.

– Скажи честно, когда ты меня увидел… – начала было она.

– Ты думаешь, когда я трогал твое лицо, я не ощутил шрама? – ответил парень, проводя большим пальцем по рубцу. – Девушка, если ты еще не поняла, я люблю тебя. Такой, какая ты есть…

Он словно смотрел в зеркало. Перед ним стоял он сам. В смысле Он-Артем. Губы кривила привычная усмешка.

– Я не хочу возвращаться, – произнес Он-Артем.

– Понятно.

– Ты не в обиде? – спросил гость.

– Я в молодом почти здоровом теле, – губы тронула улыбка. – Честно говоря, мне все равно. Но бонус приятный.

– Тогда, – другой Артем протянул руку. – Давай прощаться?

– Да, – он в ответ подал свою. – Удачи.

– И тебе, брат, – улыбнулся другой Артем…

* * *

Как определить, что уже проснулся? Все просто. Во сне руки не затекают. А почему рука затекла? Да потому, что на ней лежит чья-то голова. Хм, определенно дама… От сердца прям отлегло! Почему дама? Так у парней как-то не встречаются такие мягкие приятные округлости спереди. А вот длина волос не показатель, как-то к маме Вайлири приезжали родственники, так эльфийские мужики носят волосы чуть не до задницы. Это у них часть статуса, насколько понял Аринель. Кстати, наверное, поэтому и у него тоже шевелюра под стать, до лопаток длиной.

– Б-б-братик! – голос был одновременно удивленный и жалостливый.

Да, руку с груди, наверное, лучше будет убрать.

– Доброе утро, Анти, – произнес Аринель.

«Интересный сон. Сон… Во сне. Или уже не во сне?»

– Как ты понял, что это я? – удивилась тем временем девушка.

– Ну, это было несложно, – ответил Аринель. – У Вионы… э-э…