Небесный щит. Часть 3. Вторжение

Стас собрал телефон. Показал его Лунину, и, разряжая обстановку, предложил:

– Мы его забросим в какую-нибудь машину, и пусть себе едет. Может, отведет угрозу…

– Хорошо, – кивнул Дима. – Так и сделаем.

Ему, после такого активного начала, нужен был и очень серьезный повод для «закрытия дела». Такой повод дал ему Лёвин.

– Резидента связать, – кивнул майор старшине. – И в машину со спутником. Пусть там сидит. Под твоим присмотром. Если что – смело расстреливай.

– Есть, – кивнул Шайба.

Выезжая на дорогу, грузовики намеренно заблокировали на какое-то время проезд, и создав небольшой затор, разведчики ловко и незаметно закинули оба телефона резидента в кузов пикапа, следующего противоположным курсом.

* * * * *

Первое что бросилось в глаза – куча сгоревших вертолетов, разбросанных на некотором удалении друг от друга в центре аэродрома. Само же поле взлетно-посадочной полосы было сильно изрыто воронками от разрывов снарядов. Так же там находилось множество боевой техники, среди которой Нартов ясно угадывал советские образцы.

Вертолет сделал такой круг в районе аэродрома, чтобы сидящие на его борту дипломаты, смогли увидеть и остов сбитого «Ганшипа». После приземления представителям ООН был представлен помощник министра иностранных дел Гвинеи, который на английском языке быстро рассказал суть вопроса, и предложил осмотреть здание бывшего командно-диспетчерского пункта, которое было испещрено пулевыми и осколочными выщерблинами.

Возле полуразрушенного здания Нартов увидел посла России в Гвинее Родиона Петровича Тимошенко, который, так же как и представители ООН, решил лично осмотреть строение. Тут же толпились различные представители правоохранительных органов Гвинеи и военнослужащие в самых разных рангах вплоть до генералов. Посла Нартов узнал по фотографии, показанной ему перед отлетом в Гвинею.

– Родион Петрович, – Нартов подошел ближе и представился: – Олег Нартов, представитель ООН от России.

– Здравствуй! – посол протянул ему руку. – Как на отца похож!

Олег скривился. Ему было противно осознавать, что старые дипломаты воспринимали его как какого-то мажора, тепло устроенного на хорошую должность волосатой рукой своего заслуженного родителя. Хоть это и стало уже обыденной повседневностью МИДа, все равно Олег внутренне противился такому положению дел. Ему порой так и хотелось крикнуть – я не такой! Но суть от этого не менялась – по факту так и было – именно волосатая рука родителя пробила ему путь в сферу дипломатии. Только вот мажором он точно не был.

– Здравствуйте! – кивнул Олег, подавая руку и пропуская отпущенную ему шпильку. – Родион Петрович, вы уже сформировали свое мнение по произошедшему?

– В целом – да, – кивнул посол.

– Можете поделиться?

– Отчего же нельзя. Смотри, – он указал туда, где лежал «Ганшип». – Первым, по всей видимости, упал самолет. Потом здесь высадился десант, состоящий из военнослужащих США и наемников частной военной компании. Гвинейцы послали сюда дежурный вертолет, который умудрился перебить практически все вертолеты американцев. Потом, как я понял, истребитель, поднятый с авианосца, сбил гвинейца. Еще гвинейцы говорят, что прилетали штурмовики, сыпали тут кассетные бомбы – у них в результате появилось много трупов и раненых. А потом гвинейцы атаковали и смогли перебить остатки десанта, которые укрылись в этом здании.

– А для чего американцы прилетели сюда?

– Я не знаю, – Тимошенко пожал плечами, но Олег распознал в его ответе плохо скрытую фальшь. – Это и предстоит выяснить вам – наблюдателям ООН.

Олег пошел в здание. Там все было усыпано гильзами и залито уже свернувшейся кровью. По количеству и принадлежности гильз, Нартов вполне определенно смог представить себе тот накал боя, который разгорелся здесь почти сутки назад. Сделав несколько фотографий, он вышел наружу.

– Сформировал свое мнение? – спросил насмешливо посол.

– Практически да, – кивнул Олег.

– И для чего они сюда прилетели?

– Очевидно за тем, что принадлежит им по праву. Другими средствами они это не смогли забрать…

– Что ты имеешь в виду? – Тимошенко внимательно посмотрел в глаза молодого дипломата.

– В Интернете я прочел заметку, что несколько недель назад США при запуске потеряло спутник, и он упал где-то на стыке Гвинеи, Сьерра-Леоне и Либерии. Очевидно, что в данном случае речь идет именно об этом.

– Эти выводы и станут предметом рассмотрения в ООН? – Лицо посла вдруг неуловимо изменилось – в нем появились нотки настороженности.

– Ну что вы, – Нартов сделал неопределенный жест рукой. – Перед отлетом я получил указание не делать здесь никаких заявлений без консультаций с МИДом. Из совокупности полученных сведений я и сделал вывод, что российское решение по этому вопросу уже готово, безотносительно того, что я здесь увижу – меня специально не снабдили информацией о том, что здесь упал спутник. Никто не удосужился мне сказать о нем. И уж тем более мне никто не сообщил, что этот спутник, как я полагаю, стал объектом интереса нашей разведки.

– Удивительные выводы, молодой человек, – покачал головой Тимошенко. – Они основаны на сообщении из Интернета и… отсутствии полноценного информирования перед отправкой сюда. Я бы так не спешил.

– Родион Петрович, – Нартов улыбнулся. – Я же вам сказал, что мои официальные выводы будут озвучены миру только после консультаций с МИДом.

– Это я услышал. Но вот про нашу разведку… откуда такой вывод?

– На стене здания я увидел надпись «РКПУ-86», а чуть в стороне – совершенно свежую – «РКПУ-94».

– Что это значит?

– Рязанское командное пехотное училище. Так по традиции называют свой «альма-матер» все выпускники Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. А цифра – это год выпуска. В свое время я знавал двух человек, один из которых закончил РКПУ в 1986 году, а другой – в 1994. Они оба служили в военной разведке. В спецназе. Тот, который закончил в 1994 году, продолжает служить сейчас. Кстати, перед отъездом сюда мне что-то от него было надо, и я не смог до него дозвониться. Телефон, понимаете, был недоступен. Может быть, он здесь…

– Ничего добавить не могу, – сказал Тимошенко, обрывая Нартова, не давая тому развить тему дальше – до неприемлемого уровня разбазаривания совершенно секретной информации… – Но мой совет – дождись консультаций с МИДом.

– Безусловно, – кивнул Нартов.

Олег присоединился к толпе дипломатов и еще пару часов ходил по аэродрому, слушал речи официальных лиц и прятался от видеокамер. И все это время его не покидала мысль, что чего-то здесь было не так. Чего-то явно не хватало. Вдруг он понял – реагирование вооруженных сил Гвинеи шло по нарастающей – в начале прилетел вертолет Ми-24, который уничтожил вертолеты американцев, потом прибыла пехота, расправившаяся с остатками десанта, потом с помощью стационарных систем ПВО гвинейцы сбили один палубный истребитель… но вот кто завалил «Ганшип»? Ни один гвинейский военный за два часа разговоров не сообщил никаких подробностей расправы с «Ганшипом». Значит, «Ганшип» был сбит еще до того, как здесь появились гвинейские военные.

Память быстро нарисовала оружейную комнату отряда спецназа, в котором Олегу довелось прослужить два года. В той «оружейке» в одном из шкафов стояло несколько тубусов переносных зенитно-ракетных комплексов, а рядом – небольшие ящики с пусковыми устройствами для них. Как бы не такой штукой и забили этот «Ганшип».

Нартов улыбнулся, подумав, что его хороший друг, майор спецназа Дмитрий Лунин, телефон которого был недоступен, вполне мог быть где-то рядом…

Глава 4

Антон Свирид не подвел. Руководитель агентурной группы хорошо знал свой «театр военных действий» и со всей возможной в данной ситуации скрытностью, вывел доверенные ему машины к какому-то фермерскому хозяйству. Там их встретил европеец с типичной тверской рожей, который не стал вступать с прибывшими в разговоры, и практически сразу уехал в неизвестном направлении. Большой сарай и навес вместили машины, которые тут же два чернокожих фермера дополнительно закрыли маской из веток и травы. С воздуха обнаружить стоянку машин не представлялось возможным.

Начальник разведки отряда спецназа Вадим Чистяков тут же организовал сторожевые дозоры, куда назначил как связистов особого назначения, так и своих головорезов специального назначения. Приказа на разворачивание станций радиоразведки не поступало, и поэтому связисты особо не роптали.

– И долго мы тут будем торчать? – спросил Вадим у Свирида, когда тот пошел посмотреть, как обустроился народ.

– Завтра уйдете в другое место, – обнадежил агентурщик. – А сегодня мне нужна боевая группа для обеспечения встречи ваших товарищей.

– Какая движуха ожидается?

– Да пока никакая, – махнул рукой Свирид. – Только встретить, но быть готовыми ко всему.

– Бой?

– В том числе.

– Четырех человек хватит?