Рокировка

– Давай…

Иван читал эту книгу дочке не менее ста раз, но никогда не отказывал ей прочитать снова. Знакомый детский психолог как-то разъяснил этот феномен: детям значительно интереснее послушать уже знакомое, переживая заведомо известные события, чем слушать что-то новое. Это как для взрослых песню петь – куда интереснее петь то, что знаешь, чем пытаться петь ту, слов которой не ведаешь.

Иван посадил дочку на руки и начал читать.

Юрьев засиделся в кабинете допоздна. Он перелопатил массу документов, копий рапортов и сообщений агентуры. Картина в основном была ясна. В городе назревал передел криминальной власти, вызванный неспособностью Макара правильно вести дела. Какие доказательства против Слона и Фиксы? Одно пятно крови, обнаруженное на месте происшествия отличалось по группе и резус-фактору от крови Чифа и Лося. Это еще ничего не говорит. Слон в крайнем случае будет утверждать, что прострелил себя по пьянке, да и совершенно в другом месте. Гильз нет: или собрали, или стреляли из револьвера. По пуле, залетевшей в спину Лося, эксперты еще пока не определились. Даже если все увязать, Слон и его адвокаты будут настаивать на самообороне. Это в общем-то тоже не плохо… главное – довести дело до суда.

Начальник уголовного розыска Ларионов лично допрашивал Чифа, но тот утверждал, что люди были в масках, а после убийства угнали его машину. Машину объявили в розыск, но когда завтра – послезавтра её однозначно найдут, следов в ней уже не будет никаких. Это всем было ясно и понятно. Ладно, это забота уголовного розыска.

– А нам нужно смотреть в перспективу… – вслух сказал Вадим и начал собираться домой.

Поставив микроавтобус на стоянке, он скорым шагом направился к своему дому. Возле подъезда его окликнули двое, явно с запахом перегара:

– Дядя, дай закурить!

Парни подошли поближе. Всем своим видом они показывали, что только этим сакраментальным «дай закурить» удовлетворены не будут.

– Сигареты продаются в киоске… – ответил Вадим, махнув рукой в сторону ближайшей торговой точки.

– Хамишь, дядя? – вперед вышел тот, что был пониже ростом.

Вадим непроизвольно хлопнул себя рукой по поясу – пистолета не было. Ствол решил бы все проблемы за две секунды гораздо убедительнее, чем предъявление служебного удостоверения.

– Парни, вы не по адресу. Я подполковник милиции!

– А я генерал! – засмеялся парень. – А хамить нам не надо. Серьезные люди за хамство на бабки большие ставят. Хоть ты и полковник. С тебя штраф – на бутылку. Чтоб не грубил. Поверь – это еще по-божески.

Вадим невольно усмехнулся: весь авторитет, значимость и могущество такой организации как УБОП зависели сейчас от конкретного человека, и от того, как он поведет себя в конкретной ситуации с конкретными отмороженными российскими гражданами, которым было абсолютно безразлично, кто перед ними стоит. Этим гражданам было нужно только одно: получить «штраф» за «хамство» и купить на эти деньги очередную бутылку водки.

Вадим неоднократно принимал участие в захватах вооруженных преступников, которым нечего было терять; однажды ему даже пришлось убить оказывающего сопротивление бандита, приходилось проводить допросы «с пристрастием», но давно он не сталкивался вот так на улице с обычными хулиганами и гопстопниками. Тут уж никакой авторитет никакой организации не поможет. Тут может помочь только «человеческий фактор», именно та вещь, на которой в конечном итоге и создается авторитет…

Вадим со всей силы ударил парня между ног. Оперативники такой удар называют «расслабляющим». После этого можно крутить человека как хочешь – если он и будет сопротивляться, то крайне вяло.

Парень взвыл и, согнувшись пополам, присел на асфальт. Второй кинулся к Вадиму и удачно попал ему кулаком в правый глаз.

«Левша, боксом занимался серьезно» – подумал Юрьев, стараясь таким же расслабляющим ударом обезвредить своего противника. Парень встал в правостороннюю боксерскую стойку и снова пошел в атаку. Вадим опять получил в глаз, но и сам сумел попасть куда надо. Второй тоже согнулся. Подполковник добавил парню со всей силы в левый глаз и, повернувшись, вошел в свой подъезд.

Дома он приложил к глазу холодный компресс. Жена Оля крутилась возле него:

– Совсем хулиганье оборзело!

Дочь Юля прежде не видела отца с синяком и тоже не отходила от него.

Вскоре синяк набух и глаз немного заплыл. Вадим посмотрел на себя в зеркало, усмехнулся:

– Вот этот человек – старший группы УБОП. Дожили… Дальше уже некуда. Пора Макара смещать с должности. Совсем за порядком в городе не следит…

Немного остыв, Вадим набрал номер телефона Ивана.

– Ваня, ты с боксерами еще общаешься?

– Ну, бывает…

– Тебе задание, прямо с утра!

– Слушаю!

– Завтра найди мне боксера – левшу, лет двадцать пять. Белобрысый. Возможно, у него синяк под глазом. И привези его в кабинет.

– Понял. Что, зацепили?

– Да вообще, криминал наш расслабился. Подполковников милиции прямо у подъезда собственного дома бьют. Беспредел!

– Хорошо. Сделаю. В каком виде его доставить?

– Просто привези. Я с ним поговорить сам хочу.

Иван пожелал спокойной ночи и отключился.

– Больно, папа? – участливо спросила дочка.

– Уроки сделала? – в ответ спросил Вадим.

– Сделала… – Юля вышла из комнаты. Она тянула на золотую медаль, но именно это её и расслабляло.

Иван спал на полу. Супруга не пустила его к себе, и пришлось коротать ночь в одиночестве. Когда он встал, было уже светло. Как нормальный семьянин Иван прошел на кухню, что бы приготовить для любимой семьи завтрак, но Лена его одернула:

– Сама приготовлю!

Шилов умылся и стал одеваться.

– Ты куда? А завтракать? – спросила его Лена.

– Что-то не хочется, – ответил он, выходя из квартиры.

– Можешь не возвращаться! – бросила супруга.

Иван хлопнул дверью. Спускаясь по лестнице, он набрал домашний номер Сорокина:

– Ты как?

– В норме, – ответил Жена: – Спасибо, что разбудил.

– Ты один?

– Да.

– Я сейчас зайду. Ставь чайник.