Победы не будет. Возмездие

– Так, – посмотрел в глаза оскорблённого богатыря произнёс Гончаров. – во-первых. Валер, давай уже будем как большинство – указав на свою голову указательным пальцем, недвусмысленно произнёс Дмитрий и добавил. – тут бояться некого.

Майор недовольно опустив плечи, стянул балаклаву и жестом намекнул всем остальным.

– Ты не исключение. – с особым удовольствием пихнул стоящего – здоровяк.

Тут-же, все тайные персоны стали явными.

– Ну конечно… – язвенно произнёс и едва поклонился богатырь. – насальника же пришёл… – с лёгкой издёвкой «куснул» майор Валерий Стахов.

– Ну, – пожал плечами последний и невозмутимо ответил. – кто на что учился.

– Блядь…, сука… – начала раздражённо изгибаться шея Стахова наклоняя голову из стороны в сторону. – как я не ненавижу это выражение… – раздражённо прошипел майор (секунду недовольно отвернувшись).

– Ну?.. – развёл Гончаров руками. – И чем вы не довольны – господа? – задал вопрос привычным, ставшим уже родным – рабочим тоном.

– Да так, не чем в общем. – пожал своими могучими плечами Стахов. – Только есть одна маленькая мелочь, ну, – обернулся он с не двусмысленным взглядом. – точнее – вот эта. – указал он на стоящего посреди комнаты рядового солдата.

Сидящий на стуле здоровяк (Дюк Беннет) молча и пристально вглядывался на рядового (что стоял посередь всех «словно холодная, каменная фигура», на его лице не было не малейшей эмоции. Лицо Алексея было холодное, глаза смотрели куда-то в даль (изредка моргая), в них была чёрная, безликая – пустота, дикий холод и полное безразличие. Дюк заметил ниже затылка, не большой ошейник, и такой же прибор чёрно угольного цвета.

Пока Стахов обсуждал то: «за какие такие грехи они ему желают смерти, пытаясь втюхать этого хлюпенького (по его меркам) мужчину, в его команду отборных спецов, Дюк – плавно поднялся с кресла. Нейрохирург Сидоренко (сухая высокая фигура на заднем плане) насторожился. Беннет спокойно подошёл практически в притык к рядовому Мироновичу и заглянул в его «словно окаменевшие» – глаза (пустота и дикий холод «словно в космосе» вот, что почувствовал он).

– Ну как?.. – донёсся из-за левого плеча чуть ли не шёпот доктора Сидоренки.

В этот момент: затих даже майор Стахов (перестав яростно жестикулировать)…

– Что ты с ним сделал… – послышался голос из глубин мощной груди Беннета.

– Это работает «нейро-психо стабили»… – не успел договорить доктор, как его плавно «словно не слыша» перебил Дюк.

– Он вообще живой?.. – спросил Дюк и тихонько дотронулся до (переполосованного аккуратными шрамами от хирургического ножа) лица безмолвного человека. – У него хоть… – произнёс он не сильно ткнув Алексея в область сердца и обернувшись на доктора. – Душа есть?

Только Сидоренко собрался открыть рот, как неожиданно для всех, у каменной статуи, дрогнули гранитные уста:

– Да.

После такого, все уставились на рядового «словно в первый раз увидели его».

– Я такой же живой, как и ты. – невозмутимо ответил он (но лицо его оставалось камнем).

Беннет вернувши взгляд на прежнее место, молча – посмотрел в глаза «этого», кого деже страшно было назвать человеком.

«Пустые…» – подумал Дюк (не произвольно мышцы на нижней челюсти сыграли Беннета – напрягаясь «словно проглатывая ком»).

Дюк отступил, плавно присел обратно в кресло с озадаченным лицом (почему-то, но все последовали его примеру).

– Кто ты? Расскажи нам о себе. – попросил Дюк (как-то железно посмотрев на Алексея).

Рядовой тут же вопросительно (но как то жутко «словно киборг») глянул на доктора (последний еле видно кивнул).

– Меня зовут Алексей. Я белорус. Был смертельно ранен в бою под Польшей, и … – с холодным голосом, замялся он «словно завис» уставился холодным куда-то в не куда.

– Что-то не так? – посмотрел на доктора Гончаров.

Алексей застыл «словно лишённый питания робот», все остальные так-же перевели свой взор на Сидоренку. Доктор тут-же полез в планшет смотреть показания здоровья. Наскоро ознакомившись, он пожал плечами типа:

«Всё в норме. Не понимаю в чём дело».

– Больше…, – неожиданно ожил он. – не нечего не помню. – и на его лице натянулась еле заметная гримаса истинного удивления.

– Хм. – натянулась удивлённая гримаса на лице доктора. – Странно, до этого момента он всё помнил. Мг. – еле видно закивал он сам себе. – Ладно, попробуем так. – сказал доктор и нажал иконку на сенсоре планшета.

Тут же, холодный дух киборга «словно покинул тело человека, и он (человек живой) ошарашено захлопал веками, в шоке не понимая где он, кто эти люди, и чего на него все так пялятся.

– Кто вы такие, где я!? – воскликнул Алексей ошарашено оглядываясь вокруг, а все остальные напротив: шокировано застыли и снова – хором посмотрели на доктора.

– Эт… —взволнованно дёрнулся Доктор – Это не чего страшного! .

– Эээ…, мужики, я тут не причём, честно. – его глаза бешено метались по комнате и всем приборам.

И как только они заметили изображения на экранах с мишенных залов (это: расстрелянные в хлам стены, красные, изрешечённые пятна) его воображения тут-же всё само дорисовало и на Алексея напала дикая паника.

– Мужики, не надо! – испуганно закачал головой он. – У меня жена, дети, зачем! Это не я! Клянусь! Это он мне её сам толкнул, а я по ошибке! – начал отступать к двери испуганный.

Дюк тут же поднялся, показывая рукой:

«Успокойся. Всё хорошо.»

Плавно, аккуратными шагами пошёл на встречу впавшему в панику человеку. Испуганный, увидев на него идущего здоровяка (погрузился в энное состояние ещё глубже). Стахов обернувшись посмотрел от любопытства, что же так испугало человека, и остановив свой взгляд на распотрошённой «ОСБ» плите с красным пятном – сочно заржал.

– Давай громила – подходи! – затараторил в панике забившиеся в угол человек. – Но помни, я не сдамся тебе живой!

– Тихо…, тихо…, успокойся родной. – проговаривал Дюк, подходя всё ближе и ближе, но повернуться и посмотреть, чего так сочно ржёт его напарник – не решался, так как получить «плюху» от испуганного человека не хочется, хоть и не убьёт, но в ухо словить по любому – будет не приятно. – Ох!.. – с удивлённым лицом выдохнул он (технично уходя от крайне безграмотного хука с права). – Ах ты ж засранец! – блокируя ещё один удар, произнёс Беннет. – Ну давай, – произнёс он приготавливаясь к бою на ходу. – побоксируем малёк. – и встал в боксёрскую стойку.

– О-го-го!.. – произнёс Стахов отойдя от смеха. – Ты погляди, молодец, не задаётся! А это уже радует… – закивал он по барски развалившись в кресле.

Не надо быть знатоком, но, после недолгого, нелепого, махания кулаками рядового, Дюк технично нанёс не сильный, но точный удар в солнечное сплетение человека и тут-же, послышался характерный звук резкого выдоха и не подготовленный силуэт согнулся от хлынувшей боли. Дюк ожидая такого исхода: опустил руки и повернулся с недвусмысленной ухмылкой, но, тут-же увидел как доктор с характерным щелчком тыкнул в экран планшета и кивнул, типа:

«Обернись».

И только Дюк обернулся, как сразу узрел: что корчившееся секунду назад от боли – фигура, резко замолкла и, застыла «словно замерев в низком поклоне». Дюк тут же испугался, что человеку стало плохо (это так выглядело естественно, что напряглись даже все остальные). Только один доктор: мало того, что не испугался, а напротив, на его лице натянулась «удивлённо-счастливая» ухмылка.

Алексей начал плавно «словно, робот» выпрямляться…

– Твою ж… – слегка шуганувшись дёрнулся Дюк (как только на него снова посмотрело то самое, каменное лицо с ледяным взглядом пустоты). – Блядь! – дёрнулся он ещё раз «словно стряхивая с семя настырный страх». – Все не как не могу привыкнуть к этому взгляду. – ругнулся Беннет слегка утерев нос и опуская руки. – Теперь понимаю почему тебе запретили данные опыты… – пробубнил он.

– А теперь разгоняем…, и, запускаем. – с неподдельным удовольствием произнёс Сидоренко, что-то возбуждённо щёлкая на экране планшета и после, поднял голову и с пламенным любопытством уставился на своё чадо нейрохирургического искусства.

Алексей тут-же встал в крайне техничную боевую стойку (готовясь к рукопашному бою), лицо приняло гримасу «бездушного патологоанатома».