Победы не будет. Холодный расчёт

– На юго-западе чисто. – доложил пилот «МИ-8 му» и его птица плавно развернулась на сто восемьдесят градусов.

Пилот и командир винтокрылой машины увидели: как на них движется гигантский фронт песчаной бури (от такого вида природной стихийной мощи, замирало сердце) и пилот произнёс:

– Парни… Давайте бегом… Тут такая тучка валит на нас, что просто жесть.

– Слышим вас, уже выходим на дорогу! – ответил лейтенант Киреев, оказавшись возле преграды в виде горящего пикапа.

Он быстро сошёл с гиро-борда и отпустил пулемёт (последний, автоматически затянулся на тросике к самой груди). «Витязь» быстро приблизился к пылающему авто в плотную и огонь тут же поглотил его целиком. Лицо «лютого» окатило горячим воздухом (он поморщился) но спустя секунду поток остыл до тёплого. Но всё-же, было жарко (запустилась система терморегуляции внутреннего пространства костюма). На проекторе шлема показалась температура с наружи (она зашкаливала за двести семьдесят градусов по Цельсию). Счётчик общего контроля систем показывал критически опасное состояние и то, что система охлаждения ещё сможет сдерживать температуру – не более одной минуты. Старший лейтенант Киреев присел словно штангист, схватил трёх тонный пикап за пороги и с яростным криком начал вставать (пытаясь выпрямить ноги и тело). Было так тяжело, что казалось, словно он сам на себе подымает и «броне-костюм» и сам горящий пикап. Под бронёй уже становилось заметно, и не естественно – жарко. Он поднял автомобиль до груди, сжал кисти в кулаки и напрягся с новой силой: сначала подымая, а потом выталкивая от себя горящую машину в верх. Как только он преодолел угол в шестьдесят градусов стало всё легче и легче и вскоре, туша авто сама рухнула набок (освободив проход между стеной и горящей рамой в метр с лишним).

– Путь свободен, идём туда! – указал правой рукой Киреев в нужном направлении пытаясь отдышаться.

«Кира», развернулся и пошёл к своему «гиро-борду».

Весь его «броне-экзоскелет» выше пояса, всё ещё продолжал дымился. Специальные мягкие броне пластины костюма, слегка оплавились, но всё так же продолжали исправно выполнять свою функцию гибкой брони.

– Как хорошо мы что надели «термо-чехлы» на пулемётные бункер ленты. – произнёс он с облегчением, вставая на «гиро-борд». – Так бы без оружия остался.

– Это точно. – улыбнулся майор Стахов. – Тебя прям как курочку гриль поджарило, до хрустящей и дымящееся корочки. – усмехнулся он пробегая рядом.

Лейтенант Киреев вступивши на транспорт шустро рванул вперёд. Группа также последовала за ним. Все выбрались на большую и широкую дорогу. Разметки здесь не было, но судя по её ширине, она была четырёх полосная.

Вертолёт осмотревшись, начал плавно снижаться…

Весь отряд не мог переходить на открытый бег, так как нужно было со всех сторон охранять спасаемых, но всё же, все успели без проблем добраться до вертушки. Легко бронированный отряд быстро загрузился в вертолёт. А вот тяжи, подобрав свои «гиро-борды» не торопились (обороняя отход). Петруша зашёл первым (взяв во вторую руку, освобождённую от пулемёта, «гиро-борд» Киреева), сам же «Кира», потихоньку пятился назад, обороняя открытый десантный отсек. Но в друг, в трёх кварталах от них, «словно курица ошпаренная кипятком» выскочил (тяжело покачиваясь) крепко бронированный «шахид-мобиль» марки «хаммер» да ещё и с пулемётом корд в турели на крыше. С трудом сохранив управление после скоростного манёвра, тяжёлый монстр взревел оторванным глушителем на всю мощь.

– «Шахид-мобиль» на шесть часов!!! – заорал лейтенант Киреев. – Уходим, бегом!!! – снова взревел он и открыл шквальный огонь по реальной уже угрозе совсем забыв, что всё ещё стоит на десантной аппарели вертолёта.

«Печенег», конвульсивно трясся в механических руках изрыгая пламя и свинец, но, его пули были бессильны против хорошо и брутально бронированного автомобиля смерти. Майор Стахов, кинул «АК-12» из своих рук на пол и молнией метнулся к автоматическому гранатомёту (что стоял на левой стороне вертолёта). Со всей силы и злости (оскалившись) рванул рукоятку перезарядки (механизмы издали глухой звук), стало заметно как внутри защищённой ленты передвинулся боеприпас и командир заорал:

– Левую сторону на шесть часов!!!

– Нет!!! Там Вальтер!!! – заорал в ответ «витязь» под номером триста восемьдесят.

Но его не кто не услышал, или, если да, то было уже поздно.

Пилот, поднявшись на высоту в четыре метра, стремительно повернул вертолёт в лево, подставляя левый бок, где находится автоматический гранатомёт. В этот же момент, Киреев в своём «экзо-скелете» не смог удержаться на своих мощных ногах и срывается с трапа в низ на асфальт.

– Нет!!! Вальтер!!! – трагично заорал триста восьмидесятый выставив руку помощи, упал на трап и про скользив по нему до самого конца (одному богу известно, каким чудом он успел схватиться за углубление в аппарели), его рука свисла в низ, и камеры, печально «словно в замедленном действии» наблюдали как падает его товарищ по броне под номером пятьсот тридцать один.

«Витязь» расставив руки и сильно ими ударившись, жестко упал на асфальт . Крепление, что служило для переноски «гиро-борда» смягчило удар (сильно с деформировавшись под тяжем и сохранив главный блок за спиной). Лейтенант Киреев, несмотря на то что костюм принял львиную долю энергии на себя, от такого удара и резкой перегрузки, чуть не потерял сознание.

Зрение: затуманилось чёрной пеленой мерцая звёздочками…

Лёгкие: налились свинцовой тяжестью…

Он пару секунд даже не мог сделать вдох, двигая губами как рыба и наблюдая сквозь замутнённое сознание как автоматический гранатомёт открыл отчаянный огонь на поражение.

Что-то кричало… Нет…, даже орало «словно через вату» в уши. Но он не мог разобрать этих звуков. Вдруг заработали лёгкие и выступил холодный пот. Лейтенант начал жадно глотать воздух. Слух и зрение начали постепенно восстанавливаться и он, принял попытку вставать.

– «Кира», лежи!!! Ты так менее заметен! – протяжно кричал омега, лёжа на открытой аппарели.

– Шо?.. я…, я не понял… – в неадеквате произносил «Кира» еле двигая губами не понимая, что вообще происходит.

«Человек видит всё – словно замедленном кино»…

Взрывы…, от попадающих в асфальт гранат неумолимо приближались к бронированному «шахид-мобилю». Пулемётчик… Он заметил шатающегося и поднимающегося с асфальта – «киру». Прицелился…, и…

«Нормальное восприятие времени»…

Пулемётчик только прицелился в шатающегося «витязя» как тут же получает попадание гранаты в автомобиль. Второй взрыв! И вдруг!..

Взрывчатка в машине детонирует!..

Огненный шар моментом вспухает расширяясь, и с него на огромной скорости рванула вовсе стороны раскалённая до бела шрапнель. Киреева «словно бронепоездом» сшибает с ног и он скользя по асфальту – отлетает со скрежетом на пять метров.

Снова каша голове…

Но на этот раз в кровь хлынул адреналин. «Кира» с разъярённым криком, опять – пытается подняться (неуклюже молотя руками по земле и поднимая пыль, своими «словно лопата» ладонями). Он с трудом переворачивается и встаёт на правое колено. Спустя пару секунд, он, пошатываясь – подымается. Кое как фокусирует расплывающиеся зрение и замечает: как из окон зданий открыли огонь боевики. Вальтер выхватывает висящий у его на груди пулемёт, и не внятно «словно парализованный» заорал:

– Уходите мля…, я прикрою братва!..

Он зажимает спусковой крючок, происходит два десятка выстрелов и, пулемёт неожиданно – ловит клина…

«Кира» в недоумении подносит изувеченный «печенег» напротив своих головных камер, и с недоумением рассматривает искорёженное оружие… Следующий миг, был краток: сильный удар и, темнота…

Боевик переждав взрыв «шахид-мобиля», частично показался в дверном проёме и приготовился к стрельбе из глубины помещения. Ствол крупнокалиберной винтовки дёрнулся. Угол третьего этажа был частично обрушен и от сюда открывался прекрасный вид на сие страсти, что разворачивались внизу.

Боевик прицелился в броне-шлем оглушённого…

Медленный выдох…, плавный спуск… (курок почти спущен) и вдруг, в этот момент тяжело бронированный солдат подымает пулемёт прямо на траектории выстрела (заслонив тем самым точку попадания). Он было хотел отложить выстрел, но рука дрогнула и прогремел оглушительный выстрел (отозвавшись тяжёлым толчком приклада в плечо). Пуля в миг долетела и ударила в крепкий рабочий механизм пулемёта. Оружие в руках тяжа, от такого сильно удара бьёт его в «броне-шлем» и он «словно с большой силой ударенный рельсой в голову» падаем на спину. Руки опали наземь, а пулемёт, так и остался лежать на шлеме.

В тот же миг, майор Стахов, заметил в дыре угла здания характерное пылевое облако. Дико и яростно взревел и резко навёл станковый гранатомёт на здание.

– Сдохни тварь, ууууааа!!!

И грянул шквальный огонь автоматического гранатомёта…

Машина смерти тут же изверглась огнём, и десятки осколочно фугасных гранат раздробили угол здания в пыль и гравий. Спустя считанные секунды, половина здания, от критических повреждений, с треском и гулким грохотом – обрушилась. Товарищи не кинули своего друга и под плотным огнём и нахлынувшей на них песчаной бурей уложившись в одну минуту, эвакуировали раненого «витязя» с поля боя: затащив его волоком в вертолёт.

«Бурёнка», покинула горячую точку быстро.

Отлетев на три километра, развалившись в креслах и открыв широкую аппарель, бойцы любовались, как зажигаются большие огненные сферы от прибывших ракет «лжец» (что запустили с эсминца в чёрном море). Вот они то, и поставили жирные и контрольные – точки, в данной операции.

***

Глава-2

Не всегда – истина, полезна для душевного здоровья.