Как её звать

– Да. Будет причина. У каждой своя, – голос звучал так, будто Бетти улыбалась. – Помнишь, Лизи, вы все обещали друг другу в конце каждого лета встречаться на холме, никогда не рассказывать другим ваших общих секретов и никогда не выходить замуж?

Подруги этого не увидели, но Лизи побледнела, затем вдруг покраснела:

– И что!?

– Ты выйдешь замуж первой. Даже колледжа не окончишь. Уедешь в Канаду… и никогда уже не вернёшься на холм.

Лизи молчала.

– А я? – голос Надин звучал гневно и вместе с тем обречённо.

– Ты недавно отправляла свою анкету в Кембридж…

– Да, но…

– Тебя приняли. Почта в этих краях не очень расторопна. Хоть и с некоторым опозданием, но ты всё же получишь их ответ. Англия далеко. У тебя не будет возможности ездить сюда каждое лето. А после отличной учёбы тебе предложат очень хорошее место…

Вдруг Ники вскрикнула со слезами на глазах:

– Не говори про меня! Я кажется знаю…

Стало очень тихо, слишком тихо. Затянувшееся молчание прервала Лизи:

– Откуда ты такая взялась? Раньше всё было хорошо, раньше тебя тут не было!

– Просто раньше вы меня не звали. А я всегда была… там, где не было вас. А сейчас я там, где вас вскоре не будет. Скоро вы разъедетесь кто куда, и холм опустеет, надолго, может навсегда. По крайней мере, вы больше никогда не будете сидеть здесь как раньше.

– Но почему? – Ники была готова расплакаться. – Надин! Ты никогда не говорила, что собираешься поступать! Лизи! Это всё из-за этого твоего придурка Френка!

Лизи фыркнула:

– Просто у тебя, Ники, никогда не было парня, тебе этого не понять…

Надин тоже не стерпела:

– Я не виновата, что у меня в отличие от вас есть мозги! Были б они у вас, мы учились бы вместе, на одном курсе!

Ники ткнула пальцем в сторону качелей:

– Это она нас всех перессорила! – Ники орала и выла.

– Я только сказала правду, – холодно шелестела Бетти, – а дальше… это ваша слабость, а не моя вина.

– Может у тебя есть какая-нибудь другая правда!? – стенала Ники.

– Даже если бы вы ничего не узнали сегодня, всё равно завтра это случилось бы. Может это вас утешит.

– Теперь наши качели достанутся тебе?

Бетти тихо смеялась:

– Нет! Вскоре не будет, ни качелей, ни дерева, ни деревни.

– Не может этого быть!

– Отчего же?

– Так не бывает! Не бывает, чтобы…, чтобы даже ничего нельзя было сделать!

– Вы хотите, чтобы всё было как раньше?

Подруги переглянулись:

– Хотим.

– Для этого, хоть кто-то из вас должен будет остаться здесь, в деревне.

– Я смогу только до конца недели…, – промямлила Ники.

– Нет. Навсегда, – голос Бетти звучал теперь твёрдо и звонко.

– Мы можем приехать следующим летом…, – робко предположила Надин.

– Нет, кто-то из вас должен будет приходить на холм каждый вечер. Иначе уйду я. Тоже навсегда. А там где нет… никого, вскоре не будет… ничего.

Совсем стемнело. Бетти стала едва различима. Теперь уловить её движения было трудно, а понять выражение лица невозможно. Стало тихо. Только Надин еле слышно бормотала:

– Больше никогда…

– Как это «больше никогда»?! – встрепенулась Лизи. – А все наши секреты, все наши обещания…

– Вы будете это помнить, – мерно шелестела Бетти.

Надин опустила голову:

– Мы будем помнить, помнить… и забудем. А потом… забудут нас.

Ники кричала:

– Это было! Было по-настоящему! Я не хочу ничего забывать!

Бетти улыбалась:

– Не грустите об этом. Холм помнит всё, что вы забываете.

– А ты? – вдруг спросила Лизи. – Ты теперь будешь одна?

– Не волнуйтесь за меня. Когда-то кто-то обязательно придёт на какой-нибудь другой холм. Там тоже будут старые качели, и чтобы мне не было скучно ждать, ветер будет качать меня. А с вами мы обязательно ещё увидимся, только это будет не скоро, и… вам не надо спешить.