Свод

– По три мелкие монеты за буханку хорошего хлеба!

Уилфрид вскинул белые от мучной пыли брови.

– Я все понимаю, – задумчиво произнес он, – выгода для меня прямая. Но Изекил-то разозлится, станет говорить обо мне всякое!

Напрасно старина Райдер надеялся увильнуть таким нехитрым способом от ответа. Этот мистер Скотт, как оказалось, был совсем не простак.

– В благодарность за сотрудничество, – продолжал приказчик, – после площади мы сразу же начнем выкладывать эту улицу и особенно хорошо все обустроим возле вашей пекарни. Мэру перемену своей стратегии я объясню сам. Поверьте, я легко смогу его убедить в том, что подобное решение является самым правильным с технической точки зрения. Скоро осень. Подумайте сами, ведь людям будет приятнее идти на рыночную площадь по брусчатке, чем по болоту. Поверьте мне, к тому времени мы сделаем все возможное, чтобы они проходили туда через ваш квартал.

Уилфрид опустил руки и шумно потянул носом.

– Очень заманчиво, – сдержанно произнес он. – Что ж, и мне, как и Изекилу, нужно кормить семью – я согласен.

Глава 2

Еще утром красавица Мериан почувствовала, что наступивший солнечный денек заслуживает того, чтобы стать каким-то особенным.

Накануне, перед сном, ее сестра Синти, с которой они с детства делили небольшую комнату на втором этаже дедовского дома, растревоженная полуденной беседой с уже знакомым нам мистером Скоттом, попыталась обсудить с Мери добродетели сильной половины человечества.

Однако уставшая сестра была уже не в состоянии поддерживать беседу. Тогда, забравшись в постель, взволнованная Синтия принялась вслух сожалеть о несостоятельности местных кавалеров. Когда же она, наконец, отбросив в сторону все намеки, прямо попыталась выяснить у Мери, как та находит мистера Скотта, измотавшаяся за день сестрица уже спала.

Синтия, раздосадованная тем, что Мериан осталась безучастной к ее переживаниям, не могла уснуть до полуночи, а под утро, когда она все же провалилась в глубокий и крепкий сон, его, как обычно, на самом интересном месте прервала мать. Энни Шеллоу Райдер совершенно не волновало недосыпание младшей красавицы дочери. Что тут поделаешь, работа требовала своего.

В отличие от рыжеволосой сестры, Мери поднялась быстро. Одеваясь, она то и дело посматривала в окно, где в чудной красоте небесных красок играл рассвет. Он был настолько красив, что Мери сразу поняла – это будет особенный день. Она этой ночью прекрасно выспалась и чувствовала себя отдохнувшей и полной сил.

– Ме-е-риан, – простонала сонная Синтия, отрываясь наконец от подушки, и ее рыжие кудрявые локоны, словно шторы, закрыли припухшее, заспанное личико, – неужели так будет всегда?

– Как это «так»? – отрешенно переспросила Мери, аккуратно заправляя под высокий ажурный чепчик черные, как жженая смола, волосы.

– А вот так, – Синти окинула красноречивым взглядом их комнату, – утро, работа, вечер, сон… утро? В воскресенье еще церковь.

– Ты не хочешь ходить в церковь?

– Уф, – Синтия отчаянно выдохнула в подушку, – не прикидывайся, что ты не понимаешь, о чем я говорю. Скажи правду, ты думаешь, что в нашем будущем ничего не изменится?

Мери отошла от зеркала и выжидающе остановилась посреди комнаты. Она уже была готова к своим каждодневным обязанностям, а вот ее младшая сестра, которая только сейчас поднялась и обреченно поплелась к тазу с водой, – нет.

– Шевелись, Синти. Ты же знаешь, что наша с тобой работа и есть те самые кирпичики в счастливом замке завтрашнего дня.

– Конечно, – с досадой ответила девушка, – весь день в муке и тесте…

– В муке и тесте, – согласилась Мери. – Как ты думаешь, нашим отцу и матери нравится их жизнь? Думаешь, они не хотели бы жить как герцоги или лорды? Тут уж ничего не поделаешь. У всех нас, как и у других, такая жизнь, какую мы заслуживаем, и искать другого просто нет смысла.

Вот что хорошего в том, что наш брат еще ребенком сбежал куда-то искать той самой лучшей жизни? Я помню: его мечты о море, о кораблях и плаваниях казались всем безобидными, никто не обращал на них внимания… И вот… Где сейчас наш Ричи? Хорошо, если жив, а если его давно уже поглотило море? – Мериан тяжело вздохнула. – Наверное, это так, иначе он бы объявился, ведь ни отец, ни мать не сделали ему ничего плохого.

Мериан с сочувствием посмотрела на сестру.

– Синти, – немного мягче произнесла она, – подумай-ка о том, что наша работа – это и наше с тобой приданое. И в скором времени, надеюсь, нас ждет вполне приличная жизнь. А может, тебе стоит лишний раз сходить в «черный» город и посмотреть, как там девушки зарабатывают себе на пропитание?

Скажу честно, я работала бы у печи еще и ночью, только бы избежать такого позора – стоять вдоль плимутской дороги. Так что очнись от своих глупых грез и одевайся. Я пойду к матери – начинать замес, – Мери хитро прищурилась. – А если еще не передумала лениться, вспомни, что после обеда за первым заказом придет мистер Скотт. Если выпечка не будет готова, он обратится к Симпсонам и никогда больше здесь не появится!

К удовольствию Синтии, мистер Скотт посетил их, как и обещал, сразу после утренней продажи. Но увы! Грезившая об этой встрече девушка не смогла с ним как следует поболтать. Она просто не решилась на это в присутствии отца и Генри. Оставалось надеяться на вечернюю продажу. После нее мистер Скотт с рабочими снова придут за хлебом.

Расчет был верен. Уставшие за день отец и мать обычно идут отдыхать рано. Отпускать хлеб будет только Генри, помощник отца, и Мериан. С сестрой всегда можно договориться, а Генри и спрашивать никто не станет. Пусть он делает свое дело – отгружает хлеб, рабочие пусть его принимают, а мистер Скотт и Синтия в это время смогут спокойно поболтать у отпускного окошка.

Нужно отдать должное этой деятельной девушке. Если ей что-то было нужно, то ее холеная лень, видя ее рвение к работе, просто падала в обморок. Синти понимала: для того, чтобы вечером стать на продажу, нужно сделать так, чтобы утром там работала Мери. Конечно же, старшая сестра была немало удивлена перемене, произошедшей с заспанной и тяжелой на подъем Синтией, но противиться не стала. В это солнечное, приветливое утро стоять у отпускного окна куда как приятнее, чем вертеться у баков и печей.

Вся семья вместе с Генри слаженно отработала утреннюю, особенно крупную в связи с заказом мистера Скотта закладку хлеба. Синтия дежурила у печей, а отец и мать, как всегда, поднялись наверх, чтобы немного отдохнуть. Они часто делали так, поскольку им приходилось вставать еще и ночью – помогать Генри. Случалось, что и помощник отца, забравшись днем в свою тесную коморку под самой крышей дома, спал там чуть ли не до вечера. Сложно было угадать, особенно в последнее время, сколько хлеба или лепешек продастся в тот или иной день. По правде говоря, до заказа мистера Скотта Шеллоу Райдеры уже давно не трудились в полную силу.

Мери надела чистый передник и отправилась к торговому окошку, где после обеда ее должна была сменить ожидающая встречи с мистером Скоттом Синтия. Пора было открывать продажу. Генри уже давно выставил на полки горячие ароматные буханки, отчего в комнатке с торговым окном стало нестерпимо жарко. Едва войдя в душное помещение, задержавшая дыхание девушка сразу же направилась к окну, вытянула из петель тяжелую задвижку и распахнула ставни.

Горячий воздух выплеснулся в прохладное утро сладким ароматом выпечки. Трое горожан: миссис Таккерлоу, Майкл Шетл и старик Эдвард Хок с двумя внуками, Рони и Биллом, – дожидаясь открытия пекарни, с интересом изучали строительный беспорядок на краю площади. Похоже, им было забавно представлять, как кучи привезенных вечером булыжников совсем скоро превратятся в отличную мостовую, а горожане перестанут проклинать вечную грязь и беспорядок рыночной площади.

…Все дружно оглянулись на звук ударяющихся о стену ставен. Дети весело запрыгали, предвкушая скорый пир. Эдвард Хок имел множество внуков и всегда строго соблюдал очередность их посещения пекарни Шеллоу Райдеров. Как видно, пожилой джентльмен был твердо уверен в том, что свежие лепешки являются лучшим воспитательным средством для юного поколения.

Очередь расступилась, и веселую компанию любезно пропустили вперед. Мери с умилением глядела, как малыши, не дожидаясь, пока дедушка рассчитается, с удовольствием впивались зубками в мягкие бока лепешек.

Мистера Хока сменили миссис Таккерлоу и Майкл Шетл. И пожилая леди, и земский служащий не были расположены к разговорам. На их лицах уже проступила печать дневных забот. Мериан быстро отпустила и их.

Генри, видя, что улица возле пекарни опустела и понимая, что его помощь пока не требуется, ушел в свою каморку, окошко которой располагалось под самой крышей лабазни, прямо над торговым местом Мери.

Девушка же, оставшись одна, привычно устроилась у окна и стала рассматривать просыпающийся город.

Пугая дремлющих на карнизах голубей, распахивались и хлопали ставни. Соседи кричали друг другу приветствия, молочники зазывали покупателей, стуча медными крышками бидонов, а темнолицые фонарщики медленно шли отдыхать, высоко, словно солдаты на параде, поднимая кверху головы и проверяя, все ли фонари погашены.

Вот в сторону рыночной площади шумной толпой прошли рабочие во главе с Терри, помощником мистера Скотта. Все они снимали шляпы и приветливо улыбались Мери, зная, что после обеда переходят на полное хлебное обеспечение семьи этой прелестной мисс. Только мистер Терри, кланяясь Мериан, был хмур и молчалив. Похоже, этот высокий нескладный человек был таким от природы. Наверное, именно поэтому влюбчивая и игривая Синтия сразу обратила свое внимание на мистера Скотта, а не на этого угрюмого молчуна.

Улица вновь опустела. Те, кто желал пересечь площадь с этой стороны, уже давно и не без труда сделали это, а прочим теперь приходилось идти в обход. Рабочие, выполняя обещание, данное мистером Скоттом, уже взялись за дело и перегородили улицу.

Мериан, поскучав какое-то время у окна, встала и принялась передвигать ароматные буханки, стоявшие в глубине полок, на опустевшие после продажи места.

Вдруг кто-то неожиданно кашлянул позади нее. Девушка вздрогнула от испуга и резко обернулась. У торгового окна стояли два молодых человека в темных дорогих плащах и кожаных треуголках морских офицеров. Заметив, что их появление сильно испугало девушку, они недоуменно переглянулись, и тот, что был справа, полным учтивости голосом произнес:

– Просим прощения, мисс. Мы, наверное, испугали вас?

Мери, не решаясь что-либо сказать в ответ, только опустила глаза.

– Видит бог, мы этого не хотели, – продолжил моряк, и девушка уловила в его голосе скрытую властность. – Скажите, это пекарня мистера Уилфрида Шеллоу Райдера?

– Да, верно, – робко ответила Мериан, приходя в себя.

Услышав это, второй джентльмен, сняв треуголку, галантно поклонился:

– Наше почтение, мисс. Еще раз просим нас извинить. Позвольте представиться, меня зовут Джонатан Эдванс, а это мой компаньон, мистер Эдвард Лоуб, – второй молодой человек тоже снял шляпу в знак приветствия. – Мы хотели бы поговорить с мистером Шеллоу Райдером.

– Он отдыхает, джентльмены, – мягко произнесла Мери и тут же продолжила тверже: – Я его дочь, Мериан Шеллоу Райдер, и в отсутствие отца я весьма неплохо справляюсь с его делами.

Мужчины коротко переглянулись.